— Ты сильно рискуешь! — пробормотал себе под нос молодой мужчина, но из пакета извлек все колбочки, после чего, расставив из на столе, повернулся к другу. — Здесь слишком большая доза зелья! — предупредил он. Гейл усмехнулся. — Я вижу, дружище. Не беспокойся, я не собираюсь пить это все и сразу. Часть сейчас, остальное по мере надобности! Корнелиус посмотрел на друга так, словно сомневался в его словах, но ничего не сказал. Гейл тоже не нашел, что добавить в подобной ситуации, а потому, вместо слов, просто открыл одно их зелий и залпом опустошил, скривившись от горечи вкуса. — Приятного! — пошутил маг, на что Советник скривился еще сильнее. — Скоро я уйду! — предупредил он, поставив опустевший бутылек на стол. — Пообещай мне, что найдешь возможность сообщить матери о том, что я жив и куда именно отправился. Корнелиус кивнул. — Не переживай! Все сделаю. — Только пусть не делает глупостей и просто ждет моего возвращения! — напомнил Льюис. — Я не хочу еще из-за нее переживать! — он скупо улыбнулся, а затем встал и стал сгребать оставшиеся зелья в небольшой дорожный мешок, после чего затянул веревки и покосился на друга. — Штаны не одолжишь? — спросил шутливо, показывая на свою разорванную одежду. — Я так и знал, что одними зельями ты не ограничишься! — пошутил Корнелиус. — Буду должен! — произнес Гейл. — Еще и как должен! — кивнул горячо маг, а затем вышел из комнаты, оставив Льюиса снимать порванные вещи. А когда вернулся, положил перед ним стопку чистой одежды, сверху водрузив новые носки. Льюис покосился на предмет одежды и хмыкнул. — За носки отдельное спасибо! — попытался пошутить. Корнелиус проследил взглядом за тем, как быстро переодевается его друг. Старые порванные вещи Гейл попросил сжечь, и маг пообещал сделать это сразу же после ухода Льюиса. — Может, все же, возьмешь меня с собой? — спросил он, когда Гейл распрямился, оглядев свой новый вид. Для полной уверенности пошевелил раненой ногой — бинты он снял вместе с рваными штанами. Под пропитанной кровью тканью обнаружились только свежие, еще розовые, шрамы. И Гейл понял, что зелье начало действовать. — Кажется, мне пора! — произнес он, взглянув в лицо другу. — Может быть, ты еще останешься на пару дней? — спросил маг. — Ведь свадьба твоей любимой только через шесть дней. — Я могу не успеть! — отрезал Льюис. — У меня плохое предчувствие, связанное с этим браком. — Ты прав. Раз решился, тогда — вперед! — кивнул Корнелиус. — За мать не беспокойся. Она все узнает и о тебе, и о том, куда именно и за кем ты отправился. — Спасибо! Гейл шагнул к другу и сперва пожал его протянутую руку, а затем и вовсе обнял, с силой сдавив плечи Корнелиуса, так что молодой мужчина скривился от боли. — Ты мне кости поломаешь! — прохрипел он. Льюис поспешно извинился и разжал свои медвежьи объятия. Ему стоило спешить. Он действительно чувствовал, что Мейгрид в опасности. Теперь, когда после употребления восстанавливающего зелья, к нему стали возвращаться силы, какой-то предчувствие сдавило сердце мужчины, и он понял, что стоит поскорее найти принцессу и предотвратить этот брак. Он не мог допустить, чтобы она вышла замуж за другого. Не теперь, когда уже считает ее своей. — Прощай, Корнель! — бросил мужчина, шагнув к двери, ведущей из квартиры мага. — Не прощай! — поправил его друг. — До свидания! Открывая двери, Льюис привычно вскинул руки и вместо улицы перед ним раскрылся черный зев портала. Мужчина немедля шагнул в дрожащее черное марево и исчез. Корнелиус приблизился к двери и медленно закрыл ее, мысленно пожелав своему другу удачи. «Она ему пригодится!» — решил маг. Глава 29 Несмотря на жуткую нервотрепку, я умудрилась уснуть. Вот так просто взяла и уснула, наплевав на все свои горести и беды, понимая, наверное, что лучше принимать решения на свежую голову. А потому едва вышла из ванной, как сразу же прилегла отдохнуть на огромную кровать, занимавшую половину моей спальни. Подобная роскошь более подходила молодоженам, а не одинокой молодой девушке, но я особо задумываться над такой ничтожной проблемой не стала. Упала, накрывшись одеялом и уснула, оставив на страже Маргот. Впрочем, совсем скоро меня разбудили на поздний обед, который перенесли по случаю нашего приезда. В двери постучал слуга и сообщил нянюшке, открывшей ему, что через полчаса меня ожидают в большом королевском зале для трапезы и самым наглым образом посоветовали не опаздывать. — Его Величество король Фредерик не любит непунктуальных! — расслышала я голос нахального слуги, прежде чем Маргот закрыла перед его длинным носом двери. — Мне не нравится здесь, госпожа! — сообщила она мне. — Думаешь, я в восторге? — проговорила я в ответ и встала с кровати. — Зови горничных. Мне и правда не стоит опаздывать на эти проклятые смотрины! — вздохнула я. Маргот позвонила в колокольчик, и пару минут спустя в покои уже вплывали горничные, лица которых я еще на успела запомнить должным образом, а имена так тем более. — Какое платье наденет Ее Высочество на обед? — спросила главная горничная. Я лично подошла к шкафу с нарядами. Все они уже висели на вешалках — подарки Виктора, или его попытка откупиться от меня. Выбрав зеленое платье, обнажавшее плечи, я указала пальцем на него, но тут на удивление запротестовала моя Маргот. — Нет, Ваше Высочество! — заявила она с непреклонным видом. — Настоящая леди не станет надевать подобный срам на обед! Я и сама понимала, что сделала неправильный выбор, но платье мне действительно нравилось, и я была намерена выйти именно в нем, наплевав на условности. Пусть знают, что берут в невестки бунтарку! — Для ужина оно самое то, — продолжала возмущаться нянюшка, — а вот для обеда... — Не спорь со мной! — ответила я и посмотрела на горничных. — Что встали? Готовьте платье, которое я показала! Маргот снова открыла, было, рот в протесте, но я посмотрела на нее и покачала головой, всем своим видом показывая, что все равно сегодня будет по-моему, и точка. К моему удивлению, нянюшка как-то сразу поникла и сдалась. — Как скажете, принцесса! — произнесла она обидчиво. Я встала, позволив девушкам надеть на меня нижние юбки, а затем, сверху, водрузить тяжелое платье. Пока горничные расправляли оборки на моей груди, я смотрела в зеркало, думая над тем, что стоит надеть изумрудную капельку, кажется, именно такую я видела среди ювелирных подарков короля. Она будет очень кстати смотреться на моей шее в тон к туалету. — Присядьте, Ваше Высочество! — попросила одна из девушек, вооружившись гребнем и шпильками. — Я сделаю вам достойную принцессы прическу. — Хорошо! — опустилась на мягкий табурет и бросила взгляд на свое отражение в зеркале. В ответ на меня взглянула бледная девушка с необычайно яркими губами, будто тронутыми помадой или лихорадкой. Горничная занялась моими волосами, а я велела Маргот подать мне шкатулку с драгоценностями, и нянюшка полезла в многочисленные коробки, которые еще стояли неразобранные в гостиной покоев. Когда она вернулась, мои волосы уже были тщательно уложены, и оставалось только добавить изумрудную капельку для довершения легкого образа непокорной дочери и невесты. — Вы прекрасны, Ваше Высочество! — защебетали горничные, оказавшись точно такими же, как и те, что работали во Дворце Виктора. Напрасная лесть, хотя... Бросив взгляд в зеркало, я поняла, что нравлюсь себе, а значит, понравлюсь и принцу, и его отцу. Ведь король Фредерик первым делом мужчина, а уже потом король и отец семейства, хотя вряд ли мне это поможет избежать свадьбы с его сынком. — Я готова! — сказала сама себе и подозвала Маргот. — Будешь сопровождать меня как обычно! — попросила ее, и нянюшка кивнула с готовностью. Под ее защитой я чувствовала себя более спокойно, хотя подобное чувство было эфемерным и скорее приносило отдаленное успокоение. — Я бы рада, Ваше Высочество! — сказала нянюшка. — Но вот незадача! Я ведь, как и вы, впервые в этом месте и совсем не знаю, где именно находится обеденный зал! И она сконфуженно улыбнулась. — Я покажу! — нашлась одна из горничных. — Вот и замечательно! Тогда поспешим, я не хочу опаздывать! — сказала я и шагнула к выходу. На поздний обед мы очень торопились, а потому я не успевала осмотреться и едва глядела под ноги, следуя за проворной горничной. Но времени медлить не было. Мы явно опаздывали, а потому расторопная служанка провела нас каким-то коротким путем, явно не рассчитанным для любования Дворцом, поскольку в темных коридорах, где мы проходили, было мало чего примечательного, кроме светильников на стенах и полностью отсутствовала лепнина и статуи. Из этого я сделала вывод, что меня провели путем, по которому ходят слуги. Горничная время от времени оглядывалась, и в ее глазах сверкало извинение, но я совсем не была против прогулки по крылу слуг, лишь бы это позволило мне не опоздать и не опозориться перед новыми родственниками. К огромным распахнутым дверям мы пришли вовремя, почти секунда в секунду. Я увидела герольда и остановилась, чтобы перевести дыхание. Кивнула служанке и велела одними глазами Маргот ожидать моего возвращения. Нянюшка понятливо моргнула и отошла в сторону дожидаться моего прихода, я же ступила вперед и под голос герольда, вошла в зал и тут же в удивлении огляделась. Обеденный зал был прямоугольной формы с длинным вместительным столом посередине. Гости уже сидели на своих местах и смотрели на меня с разными выражениями лиц. Я увидела Грэхема в компании дочери и зятя, чуть дальше расселся Нортон, на меня он посмотрел со смесью неприязни и удовлетворения, впрочем, как и сестрица. Одри, хоть и старательно прятала под радушной улыбкой какую-то непонятную обиду, но все же на долю секунды позволила ей проскользнуть во взгляде, и мне хватило этого мгновения, чтобы понять — мы никогда не станем близки так, как бывают близки настоящие сестры. Слишком многое всегда стояло между нами. Сперва любовь Грэхема, ведь он всегда уделял мне больше внимания, ведь я была младшей, затем любовь Энтони, хотя, кажется, даже заполучив Болтона, Одри не успокоилась. Впрочем, это была не моя беда. Энтони давно был мной забыт, и я благодарила судьбу, что когда-то пусть и Виктор, но вмешался в нашу помолвку, разорвав ее навсегда. А ведь только вспомню, сколько было пролито слез... «Как я была глупа!» — подумала я, и в тот же самый миг гости поднялись со своих мест следом за тем, кто сидел во главе стола. «Фредерик!» — догадалась я и во все глаза уставилась на короля. Мой отец находился рядом с ним, расположившись по правую руку. Слева восседала королева Мария, а чуть дальше, уступив временно свое место чужому королю, и принц Алистер, возле которого... мое сердце застыло... находился лже-Льюис. «Успокойся! — сказала я себе. — Это не он. Совсем не он!». — Проводите Ее Высочество к ее месту за столом! — приказал король и ко мне тут же направился один из дворецких. Он поклонился мне и попросил следовать за ним, после чего я оказалась у стола рядом с двумя королями, Виктором и Фредериком. Но их нельзя было сравнивать. Слишком разными показались оба мужчины. Хотя, признаю, внешне отец Алистера проигрывал своему оппоненту, но, судя по всему, только внешне. А еще я подумала о том, что принцу повезло унаследовать красоту матери, а не черты отца. Мое место оказалось подле королевы. Мы раскланялись с Марией, а затем я села на стул, придвинутый дворецким. Следом опустились Ее Величество и оба короля. Гости последовали примеру венценосных особ и обед начался. Надо отдать должное королю Фредерику. Размениваться на глупые комплименты и ненужные любезности он не стал, сразу приступив к разговору о главном. — Свадьба состоится раньше, чем мы планировали! — обратился он ко мне.