Вчера произошло что-то, изменившее Льюиса. И он уже понимал, что именно, только вот никак не мог заставить себя принять эту новость. — Куришь как сапожник! — посетовала мадам Джейн, вплывая на террасу. Сын выпустил в воздух серый дым и повернулся к матери лицом. — Отчитали слуг, как положено хорошей хозяйке? — поинтересовался он с легкой улыбкой. — Я никогда не превышаю своих полномочий! — ответила женщина. — Но в этот раз была причина! Какая именно причина, Гейл так и не узнал, поскольку перед домом остановилась черная карета, запряженная парой жеребцов. — Лорд Нортон? — мадам Джейн увидела герб. Ее брови сошлись на переносице, глаза опасно сверкнули. — Что он забыл здесь!? Гейл пожал плечами, а спустя пару минут на террасу пришел слуга с карточкой от гостя. — Просит принять его, — мадам Джейн даже не посмотрела на прямоугольник, что лежал на подносе. — Каков будет ответ? — спросил лакей. — Пусть катится ко всем чертям! — выпалила женщина, но Гейл покачал головой. — Я приму его в своем кабинете! — сказал он, обращаясь к лакею. — Проводите лорда Нортона и предложите ему кофе и чай. Лакей поклонился и вышел, а мадам Джейн, вспыхнув, посмотрела на сына. — Зачем? — только и спросила она. — Сам не знаю, но чувствую, что мне надо выслушать его! — ответил мужчина спокойно. — Не волнуйтесь, матушка, я не стану принимать предложение сэра Эдгара и даже более того, при случае попрошу его больше не появляться в этом доме. Мадам Джейн вздохнула и посмотрела на сына. — Тебе лучше знать, дорогой! — сказала она. — Но будь осторожен с ним. Змеи имеют привычку кусать исподтишка! — Я знаю, мадам. Не переживайте по этому поводу! — и затушил сигару в пепельнице. Миссис Льюис кивнула, хотя в душе понимала, что никогда не перестанет волноваться за своего сына. — Я пойду, поговорю с милордом, а после приглашаю вас на прогулку в парк! — Гейл улыбнулся матери и шагнул прочь с веранды, оставив ее смотреть вслед. За завтраком Энтони не появился в столовой, зато вышел к обеду. Хмурый, мрачный, в цветах траура, словно только что узнал о кончине кого-то близкого, только вот Одри не посмела спросить, что именно так расстроило ее мужа. Обед, как и следовало ожидать, наследнику Первого Министра не понравился. Вставая из-за стола, молодой лорд Болтон швырнул белоснежную салфетку прямо в блюдо с остатками жаркого, а затем вышел, раздраженно стуча каблуками туфель по паркету пола. Одри поковырялась в своей тарелке и спустя пару минут тоже встала, подозвав слуг и велев им убирать со стола. Лакеи молча принялись за дело, а молодая женщина вышла, устремившись в гостиную, располагавшуюся на этом же этаже, через коридор от лестницы. Гостиная эта с некоторых пор привлекала леди Болтон. Там она проводила свободное время и занималась рукоделием, пытаясь занять свои мысли и руки. Вот и сегодня женщина села в широкое кресло и поставила перед собой корзину с нитками. Уныло подняла спицы и продолжила вязать. Шарф получался удивительно воздушным, узор — ажурным, а цвет — глубоко насыщенным, точно под глаза ее любимого мужа. Одри догадывалась, что вывело из себя Энтони. Вчерашний бал и присутствие на нем Мейгрид. Леди Болтон и сама почувствовала себя несколько расстроенной, когда поняла, насколько близка ее сестра к королю и его гостю. Нет, Одри и раньше знала, что Виктор — крестный Мей, но раньше не было заметно такой привязанности последнего к младшей дочери лорда-Хранителя. «Такое ощущение, что Мейгрид готовят в невесты принцу Алистеру!» — мелькнула мысль у молодой женщины. «Этого просто не может быть», — сказала она себе спустя некоторое время, которое провела в размышлениях. Одри поразилась своей глупости — как только она могла подумать такое! Кто Мейгрид, и кто Алистер! Дочь лорда не пара наследному принцу. Совсем не пара! — Тогда как понимать все происходящее? — руки вязали, голова думала. Одри почти не смотрела на то, как порхают в ее пальцах спицы. Все ее помыслы крутились вокруг странного поведения короля. «Что же происходит?» — подумала она и вздохнула. Одри показалось, что Энтони что-то знает или догадывается, и именно это знание делает его таким раздраженным сегодня. «Лучше я не буду его тревожить своими расспросами, — решила для себя леди Болтон. — Успокоится, тогда и расскажет сам, если посчитает нужным. Мужья не любят, когда жены лезут в их дела!» — она почти успокоила себя такими размышлениями. Но в самой глубине души женщина понимала — она действительно была бы спокойна, если дело не касалось Мейгрид. А так... Завтрак прошел как на иголках. Я почти не ела, и дело было даже не в отсутствии аппетита, вовсе нет. Дело было во множестве глаз, что следили за мной. Глаз, за которыми прятался интерес, сострадание и много иных чувств, раздражающих мою «тонкую душевную организацию». Королю явно понравилось, когда мы вместе с принцем важно вплыли в обеденный зал. Я видела это по глазам Виктора — одобряет. Видимо, решил, что я согласна, переосмыслив за ночь и утро произошедшее. Принц был столь любезен, что подвел меня к моему стулу и даже сам придвинул его, когда я уселась, расправив юбки. Его Величество дал знак лакеям, и они начали подавать завтрак. Почти не помню, что ела, да и ела ли вообще. Чай с лимоном оказался слишком горьким, или это просто у меня во рту было горько от разочарования. Жизнь повернулась ко мне не спиной. Нет, она сделала более неприличный жест, нагнувшись и показав мне свою филейную часть. Противно и гадко. — Как вы находите вчерашний бал? — кто это спросил? Я сперва даже опешила и совсем не узнала голоса. А после увидела лицо виконта, обращенное в мою сторону и легкую улыбку, играющую на его губах. — Вы все организовали просто восхитительно! — продолжил Карандаш, сообразив, что ответа не дождется, а молчание показалось слишком затянувшимся. Я посмотрела на своего отца, мнимого крестного, обманщика. К горлу подступил комок. — Спасибо! — выдавила, отвечая на вопрос виконта Байе. — Рада, что вам и Его Высочеству все пришлось по вкусу! — Даже более чем! — усмехнулся принц, услыхав наш натянутый разговор. Король молчал. Свита принца тоже не спешила вмешиваться в беседу. Капитан стражи, стоявший в отдалении с рукой, лежащей безмятежно на эфесе, прислушивался с каменным лицом. Так, как это умеют делать только придворные. — Его Величество сказали, что нас ждет завтра охота! — продолжил Карандаш. — Король отозвался о вас, леди Мейгрид, как о великолепной наезднице и стрелке из арбалета! Охота! Как я только могла забыть о ней. Последний пункт в программе развлечений для высокородного гостя. — Да, я люблю лошадей, — проговорила, стараясь поддерживать беседу на уровне. — Мой отец, лорд Грэхем, который сегодня отсутствует в этом зале, научил меня держаться в седле и стрелять без промаха, — тут я не хвасталась. Это так и было. Невольно вспомнилось, сколько времени потратил на меня сэр Джон, чтобы я стала достойно сидеть верхом. А уж про мою меткость вспоминать страшно, уроки, когда я ухитрялась попадать не то что в «молоко», но и мимо на добрую пару метров от цели. Но практика и большое желание могут все исправить и, как говорит лорд Хранитель — верный и меткий глаз. Поймала себя на мысли, что только что назвала Грэхема своим отцом. Бросила взгляд на короля, но Виктор сделал вид, что не услышал этих слов, а может быть, ему в действительности было все равно! — Многое бы отдал, чтобы увидеть леди Грэхем в седле! — слова принадлежали принцу. Значит, все это время он слушал нашу беседу со своим другом. — Скоро вам представится такая возможность! — произнес Его Величество довольно. Ему ли не знать, какова я на охоте. Помню, мы не раз отправлялись за дичью во владениях Грэхемов. — Охоту назначили на завтра, и слуги уже занялись приготовлениями. Лошади, собаки, сопровождение, — говорил Виктор, — я пригласил еще несколько своих приближенных, в число которых вошли и Болтоны, — покосился на меня, наблюдая реакцию. Я осталась спокойна. После вчерашней новости Болтоны, и Одри и Энтони, волновали меня меньше всего. Хотя, могу представить, как разъярится бывший любимый, узнав, кто я такая на самом деле. «Какой шанс упустил!» — подумала я с некоторым удовлетворением, уверенная в том, что, знай Тони, чья я дочь, он бы выкрал меня, но не дал бы женить себя на Одри. К концу завтрака едва усидела. Когда слуги стали убирать опустевшие тарелки из-под десерта, вошедший Элмерз сообщил мне то, что я уже давно хотела услышать. —Леди Грэхем! — прямой, как стена. — Ваш отец просил вам передать, что ожидает в беседке у озера! — и низко поклонился. Я едва сдержалась, чтобы не подскочить на месте, но понимала, как подобная спешка будет выглядеть со стороны, а потому заставила себя медленно подняться и, кивнув мужчинам, поклонившись королю, величественно выплыть прочь из обеденного зала, продолжая чувствовать на спине внимательные взгляды. Но едва зашла за поворот, скрывший меня от посторонних глаз, как тотчас же, подхватив юбки, рванула к выходу и почти не была удивлена, заметив у дверей, ведущих из Дворца, свою верную Маргот, поджидавшую именно меня. — Я пойду с вами, леди Мей! — сказала она решительно. — Зачем? — спросила я тихо. — Думаю, я могу вам понадобиться, — она опустила взгляд, впервые на моей памяти. Я вздохнула и ответила кивком, а затем, подобрав юбки, прошла в распахнутые лакеем двери и, спустившись по ступеням, зашагала по дорожке, слушая, как шуршание гравия под ногами смешивается со звуками журчащей воды, что вливалась с родниками в озеро. Я направлялась именно туда и догадывалась, что отец... ах нет, не отец, дядя, уже дожидается меня, как было условлено, в беседке. Лорд Грэхэм отличался завидной пунктуальностью и не любил, когда кто-то опаздывал. Я же опаздывала часто, что расстраивало его. Вот и сегодня я шла не спеша. Дворец нависал за спиной этакой каменной громадой, безжизненной глыбой. Он давил на меня, как и взгляд Маргот, который я ощущала под лопатками. Возникло острое желание оглянуться и приказать ей больше не пялиться вот так. Но я не оглянулась и просто шла вперед, на встречу с прошлым. Вот и озеро. Голубое, идеальной овальной формы, искусственное, но от этого не менее живописное. Высокие ивы склонились к глади, купая руки-ветви. Вот и узкая тропинка, обрамленная белыми камнями — ответвление от основной тропки, что вела вокруг озера. Эта же направила меня прямиком к беседке, что возвышалась на холме прямо над озером. Бросив на нее взгляд, я увидела темный силуэт, застывший внутри. «Отец! — сказала себе и тут же мысленно поправила, — Дядя. Теперь дядя!» — прибавила шагу, почти сорвалась на бег, словно мне не терпелось узнать эту правду, горькую, как полынь. Нужна ли мне теперь правда, если ничего не изменить? «Нужна!» — согласилась тот час. Вот и беседка. При виде меня лорд Грэхем, лорд Хранитель, встал и снял высокую шляпу-цилиндр с головы. Я заметила, что его волосы тронула седина, а ведь еще недавно ее не было и в помине. — Мейгрид! — произнес дядя, и я замерла перед ступенями, что поднимались к беседке. — Отец! — привычно сказала я.