– Алло, – раздался в трубке неприветливый женский голос. – Привет, это я, Свет, узнала? – Диана улыбнулась. – Нет. – Точно богатая буду. Это я, Диана. – Новый номер? – с усмешкой спросила Светлана. – Да. То есть нет. Это не важно. Сколько мы уже не созванивались? Что нового? Не отвлекаю? Дела как? – Нормально дела, – ответила Светлана и замолчала. Диана тихо спросила: – Свет, что-то случилось у тебя? Ты грустная или мне кажется? – Показалось тебе, – отрубила подруга. – Что звоним? Не услышать сарказм было сложно, но Диана продолжила: – Тут такое случилось. Помнишь, о ком я тебе рассказывала? – Конечно. – Подруга вновь усмехнулась. – Представь, только я собралась разводиться… Светлана не дослушала: – Диан? Я тебе сейчас выскажу, обижайся потом, сколько хочешь. – Уже слушаю. – Диана нахмурилась. – Извини, но ты живёшь – с жиру бесишься. То тебе бриллиант недостаточно бесцветный, то чёрная икра возмутительно крупная. У тебя было всё! Чего тебе не хватало? Зачем ты в чужую семью полезла? О жене его ты подумала? Которая дома сидит и ждёт, пока ты с её мужем в кровати резвишься? А потом этот муж к ней обратно домой приходит, и она его кормит и поит, обстирывает, обглаживает и спать укладывает. Лечит, когда он болеет, детей воспитывает. И ты присосалась пиявкой и не отпускаешь его. Диана сглотнула слёзы: – Свет, у тебя проблемы с мужем, что ли? – Да пошла ты! – Светлана отключилась. Диана посмотрела на телефон: – Вот у меня и нет подруги. Много лет назад одна из любовниц Олега раздобыла номер Дианы, стала названивать и посоветовала ей паковать вещички, мол, Олег подал на развод. Диана бы не поверила, что Олег мог увлечься столь вульгарной особой, но его документов на месте не оказалось. Было ясно, что женщина говорила правду. О том, что она знает о намерении мужа, Диана виду не подала. Не то чтобы от особой гордости, просто зачем? Раз мужчина решил развестись – разведётся. Тогда случай и привёл к ней Дмитрия. Смартфон на столе разрывался, Диана нажала приём и ответила на вопрос сына: – Замечталась просто, сынок. – Диана улыбнулась: – Где там папа? Ребёнок передал трубку. – Олеж, у Сашки всё в порядке? – спросила Диана, вслушиваясь в интонацию мужа. – Нормально. Динуш, как сама? – Олег забеспокоился. – Голова разболелась немного, я скоро лягу. Кузьма как? – Я домик снял небольшой с двориком, так Сашка с ней носится. – Носится? – удивилась Диана. – На Кузьму что-то не похоже, не потеряется? – Некуда здесь. Забор глухой, и охрана следит, – успокоил супруг. Но тут в разговор встрял сын, который выкрикнул, чтобы Диана услышала, что папа шутит, так как дом – здоровенный, а Кузьма с ним носится, пытается мячик поймать безуспешно. И что его отпустили до завтра, жалко, что она не приехала. Выплеснув остатки чая, Диана открыла передвижной бар. Не взглянув на этикетку, муж плохого не держал, налила себе коньяку и поднялась в спальню. Диана выпила целый бокал и легла. Успокаивающее тепло разлилось по рукам и ногам, мягкая волна подкатывала к голове. «Утро вечера мудренее. Мудренее – это значит мудрёнее. Почему все решили, что утром проблема покажется легче?» Открытие потаённого смысла банальной истины странным образом усыпило Диану. В дверь позвонили, постучали, снова позвонили. Побарабанили. С трудом разлепив веки, Диана прищурилась на циферблат и увидела, что только семь утра. – С ума посходили. Звонка им мало. Зачем долбить-то ещё? Прям по мозгам. – Цепляя тапками пол, она спустилась к входной двери и осмотрела её в поисках глазка, которого на двери никогда не было. – Кто? – Полиция, – ответил незнакомый мужчина. – Гражданка Агеева, у нас постановление на обыск и арест в зависимости от результатов, открывайте! Подумав «спешу и падаю», Диана прислонилась к двери спиной и громко сказала: – Удостоверение покажите. – Дверь отворите, покажу, – не растерялся мужчина. – А где старший следователь Андреев? Я только с ним буду разговаривать. – Я здесь. Открывайте, Диана Сергеевна. Диана узнала голос Андрея. Алексей принялся набирать начальника накануне вечером, ещё до девяти, Андрей не отзывался. Помощник настойчиво продолжал и лишь в начале двенадцатого добился успеха. – Андрей Анатольевич, – радостный от того, что дозвонился, воскликнул Алексей, – отпечатки на флаконе с ядом – Агеевские. Дианы Сергеевны, в смысле! – Ты там прыгаешь, что ли? – спросил Андрей, усиленно размышляя, что делать. Такой исход экспертизы он предполагал, даже ждал его, но теперь в душе зародилось смятение. Рановато эксперт выдал заключение. До понедельника муж Дианы может узнать результат, тогда Диана исчезнет раньше, чем Андрей до неё доберётся. Но не ехать же за ней среди ночи? Устав разрешает задержание с шести утра, кажется? С другой стороны, пальцы, конечно, весомое основание для подозрения, но для предъявления – недостаточное. – А что? Предъявим, закроем, осудим, – не терял энтузиазма помощник. – Не так всё просто, Лёша. Если закрыть её завтра, для предъявления у нас останется понедельник. И будь уверен, её адвокат, сославшись на выходные, явится лишь в понедельник под вечер с ходатайством на освобождение. Но закрывать надо, ты прав. А давай-ка мы гражданке официально про пальчики в понедельник заявим, а завтра привлечём её, как будто она на допрос не явилась? – А она пропустила? – спросил Алексей. – Естественно. Вот почему в субботу с утра Андрей не нежился в объятиях собственной жены, а простаивал под дверями чужой. Диана открыла: – Андрей Анатольевич, мы же до понедельника с вами договаривались вроде? – Обстоятельства изменились, Диана Сергеевна. Разрешите войти? – Андрей шагнул внутрь и впустил сопровождающих. – На флаконе с лекарством, которым отравили Янину, нашли отпечатки ваших пальцев. – Мои? – Диана невольно отступила. – И больше нет никаких? – Ваши вполне нас устраивают, – сказал Андрей. – Вот ордер на задержание, ознакомьтесь и распишитесь. – А обыск не будете проводить? – спросила Диана, расписываясь. Но кто-то рядом сказал: «И так видно, здесь искать нечего», – и Андрей велел ей собираться. Если бы кто-то спросил Диану, что было дальше, она бы сказала, что всё стало бесцветным. Её серый спортивный костюм, подвернувшийся в шкафу первым под руку. Облезлый фургон, в который её посадили. Дверь изолятора, мокрый бетонный пол изолятора и такой же потолок камеры. Последнее, что она помнила, – неясное ощущение, что она здесь была. Диана никак не могла избавиться от этого тревожного ощущения, хотя никогда не бывала ни в одной тюрьме или изоляторе. Она очнулась на кровати и осмотрелась. На противоположной стене висел странный стол без ножек, на который она, как зашла, сложила вещи. За решёткой окна светило яркое солнце. Оказалось, оно её и разбудило, ослепив сквозь закрытые веки. Лёжа в горячем луче, Диана почувствовала, что всё равно мёрзнет, и завернулась с головой в одеяло. В следующий раз её разбудил скрип двери. Не сообразив, где находится, Диана села на кровати и учащённо заморгала. Солнца за окном теперь не было, стены ещё потемнели в свете плафона. Зашёл Андрей. Кутаясь в одеяло, Диана грустно на него посмотрела. Она стала похожей на копию своего фотоснимка, прогнанного через ксерокс с пересохшими чернилами. Андрей почти пожалел её. – Как вы, Диана Сергеевна? – Как видите, Андрей Анатольевич. Даже в её вежливом тоне был слышен сарказм, и нельзя было понять, умышленный он или нет, но жалеть её точно не стоило. – Всё шутите, – заметил Андрей. – А с виду – умная женщина…