Его размашистая подпись внизу. В этот раз он прислал сладости от королевского поставщика и еще маленький томик стихов. Новенький, только отпечатанный, еще пахнущий типографской краской. Вроде бы мелочи, он не дарил ничего такого, чего она не могла бы принять. Ничего дорогого, чтобы она посчитала, что он хочет ее купить. Но она покупалась на эту мелочь со всеми потрохами! Потому что это было галантно и ужасно романтично. «Гийом, Гийом, что же ты делаешь со мной?» — хотелось ей сказать. — «Ты же влюбляешь меня в себя, этакое ты чудовище…» А ей нельзя влюбляться. Ей через пять месяцев надо возвращаться в родной мир. Потому что кредит сам себя не выплатит. И ипотека тоже. Банк попросту заберет квартиру. И что? Инна сложила записку и уставилась в окно. Сейчас, когда закружилась вся эта чехарда с развитием местного бизнеса, желание вернуться домой было уже не таким острым. То ли она привыкла, то ли перспективы здесь были не в пример тому, что могло ожидать ее дома. Ведь там была рутина, однообразная жизнь, а тут такие возможности! Один местный косплей чего стоил. Все эти пышные юбки, декольте и кружевные чулки. Правда, тут существовало такое зло, как преподобный. Вспомнила мессира Карла Йорга, и тут же озноб. Инна нервно передернулась. Он у нее ассоциировался с чем-то темным, опасным и скользким. Со змеей, тут же подсказало подсознание. Вот интересно, ведь магистр Саварэ тоже инквизитор. Да покруче, чем преподобный. И хам изрядный. Но Саварэ не вызывал у нее того холодного липкого страха и отторжения, что мессир Йорг, даже в самом начале. Скорее наоборот. Он горячий и наглый и скорее похож на волка. Огромного такого черного волка, который дарит Красной шапочке сладости. Ей вдруг стало смешно. А еще у него дракон. И, похоже, они с магистром друзья. Во всяком случае, у нее сложилось такое впечатление. Дракон тоже прибавлял в ее глазах господину Саварэ очков. Так. Все. Надо прекратить думать о Саварэ. Она опять начала мысленно растекаться сиропом, а это уже ни в какие ворота. Инна сурово свела брови и открыла томик стихов. Одна страница, две… Сиропа в мозгах стало еще больше. «Думай о том, что тебе еще предстоит обедать с бургомистром!» — сказала она себе и поморщилась. Фууууу. Сироп как рукой сняло. Она отложила в сторону томик стихов и снова уставилась в пространство. И вдруг услышала шорох за дверью. Как будто мышь. Инна невольно замерла, готовая тут же взлететь на кровать и вопить. И стала прислушиваться. А чувства вдруг обострились до предела. Волной пошло ощущение, что мир сейчас дрогнет… Нельзя, чтобы прорвалась сила! Она стала медленно и глубоко дышать, стараясь успокоиться, и уже более осознанно прислушалась. Шорох повторился. Нет. Не мышь. За дверью кто-то есть. Комната Инны была под самой крышей, там никто просто так не ходит. И это не Кристоф, тот давно уже отпер бы дверь своим ключом, Можно было проигнорировать, но это ее нервировало. Казалось, кто-то стоит там, за дверью, и дышит. Она огляделась, поблизости ничего тяжелого, кроме подсвечника, не наблюдалось. Но на крайний случай и он сойдет. Тихонько взяла в руку подсвечник и отперла дверь. 36 Высовываться в коридорчик было страшно. У Инны руки тряслись, и она трижды обозвала себя идиоткой. Потому что изначально ей казалось, что это Тибальд. А раз Тибальд, то не стоит ждать ничего хорошего. Сразу вспомнилось, как он пытался ее изнасиловать, и от этого Инну стало трясти холодной липкой дрожью отвращения. Да, она смогла тогда от него отбиться, но там была улица, а тут-то бежать некуда. Неизвестно, удастся ли пикнуть! Затолкнет ее в комнату, зажмет ей рот, и все. А кричать заранее тоже было как-то глупо, вдруг ей это все померещилось. Поэтому, если что, Инна не собиралась церемониться. Удар на упреждение, так, чтобы наверняка. Только занесла подсвечник — и опешила. — Ты? — пробормотала удивленно. За дверью была Кэти, одна из двух девушек, нанятых Кристофом. Вид у девушки был растерянный. Она в свою очередь уставилась на Инну и промямлила: — Я, донна Иннелия… — Что ты здесь делаешь? — уже успокаиваясь и убирая подсвечник, спросила Инна. На долю секунды в глазах девушки промелькнул испуг и еще какое-то странное чувство, Инна не разобрала. Потом она неуверенно улыбнулась и проговорила: — Дык, убираю я здесь, донна… — Убираешь? — Так и есть, донна. Но ни веника, ни совка, ни тем более ведра со шваброй у девицы не наблюдалось. Правда, у нее в руках была тряпка. Инна нахмурилась. А та кивнула, стрельнув в нее быстрым взглядом, и вдруг предложила: — А хотите, я и у вас буду убирать, донна? У нее? То есть у нее в комнате? Инна оглянулась на свою каморку и пожала плечами. Те два с половиной квадратных метра пола, между комодиком, узеньким шкафом и кроватью она как-нибудь могла прибрать сама. А девушка ждала ее ответа весьма напряженно, аж шею вытягивала. — Да нет, Кэти, не надо, — проговорила она. — Я справляюсь сама. На лице девушки отразилось разочарование. — Да… — протянула она, оглядываясь. — Так я пойду? — Иди, ага. — Инну уже стало это напрягать. — Но если что, донна Иннелия, вы знайте, я завсегда. Девица стала спускаться по лестнице, а Инна вернулась в комнату. Столь явная заинтересованность показалось ей странной. Однако, поразмыслив, Инна решила, что для девушки может иметь значение лишний заработок. Мало ли какие у этой Кэти могли быть обстоятельства. Инне снова забралась с томиком стихов на кровать. Немного почитала, потом потушила свечу и наконец-то улеглась спать. * * * Этим же вечером, когда окончательно стемнело и все разошлись по своим углам, Тибальд отправился к преподобному Йоргу. С недавних пор он бегал в миссию каждый день. Как только зал таверны опустеет, подходил к Кристофу и начинал мяться: — Я это. К ребятам. Навестить. Трактирщик на это кривился, но, поскольку Тибальд денег не просил, отпускал его. Отчего бы не отпустить? Кувшин вина уцелеет, какая-никакая, а экономия. Кум Кристоф ведь тот еще жмот. А он оттуда прямиком к мессиру Йоргу, доложить обо всем, что узнал за день. Преподобного интересовало все. Но более всего — то, что касалось «племянницы» кума Кристофа. Зачем уж мессиру Йоргу сдалась эта девка, Тибальд не знал. Хотя подозревал, конечно, однако мнение свое держал при себе. В этом деле вообще информацию надо было подавать дозированно и осторожно. Тибальд хотя и рад был насолить девке — по многим причинам, не только потому, что она фактически вышибла его из бизнеса, кроме всего прочего имела место оскорбленная гордость отвергнутого мужчины, но то все мелочи. Ему прежде всего надо было не подставить кума Кристофа. Не то чтобы сильны были родственные чувства, отнюдь. Просто на данный момент это место давало Тибальду стабильный доход. Терять доход не хотелось, другого у него попросту не было. К тому же момент скользкий, его самого могло зацепить, если инквизиторы начнут копать, как да что, и почему сразу не донес. А то Тибальд давно уже в красках расписал бы преподобному, что та самая хваленая «племянница» заявилась в «Кабанью ногу» босая и в драном платье в ту самую ночь, когда Саварэ по всему Сквартону разыскивал ведьму. Умалчивал об этом и по другой причине. И тут уж дело было сугубо личное. Можно сказать, касалось мужской чести. Потому что гораздо больше, чем ушлой девке, Тибальд хотел досадить магистру Саварэ. * * * А для преподобного были важны поставляемые новым осведомителем сведения. Его с некоторых пор интересовала любая мелочь, касавшаяся племянницы трактирщика.