— Нет, недаром она мне в первую же минуту не понравилась! — вздыхала Кира. — Вот и не верь после этого в интуицию. Фантик у меня сто раз уходил из дома, и я всегда оставалась почти спокойна. А в этот раз сразу почувствовала неладное. Едва подруги подлечили свои синяки и ссадины, сделали прически и приобрели новые наряды, как они почувствовали мощный прилив сил, а вместе с ним и любопытства. — В этой истории для меня лично еще масса непонятного, — сказала Леся. — Кира, давай позовем Пантелеймонова в гости. — Думаешь, в гостях он будет более снисходительным? И в самом деле, хотя Пантелеймонов и навещал Киру в больнице каждый вечер, но держался с ней подчеркнуто строго. И всем своим видом давал понять, что поведения ее не одобряет. И прощать не намерен. Во всяком случае, на быстрое примирение Кира может не рассчитывать. — Не понимаю, — недоумевала Кира после очередного визита, закончившегося выговором со стороны Пантелеймонова и слезами раскаяния с ее стороны. — Не понимаю, в начале нашего знакомства он сам подбивал меня к расследованию. А что теперь изменилось? — Ты в самом деле не понимаешь? — Нет, не понимаю. — Кира, открой глаза! Он же в тебя влюбился! Осознал, как ты ему дорога! И теперь трясется над каждым сантиметром твоей бестолковой головы! Кира задумчиво замолчала. — Вот как, — пробормотала она наконец, и на ее губах появилась довольная и какая-то умиротворенная улыбка. — Магомет Али ведет себя точно так же, — добавила Леся. Кира кивнула. Они с Лесей лежали в одной палате. И она могла своими глазами наблюдать ежедневные визиты Магомета Али к ее подруге. Мужчина приходил с самым мрачным и тревожным видом. При виде Леси он ненадолго успокаивался, но затем вспоминал, что она наказана, и мрачнел снова. Клал огромные букеты роскошных цветов, которые раз от разу становились все пышнее и дороже, потом усаживался рядом с Лесей и молчал. Час, полтора, потом вставал и уходил. Все так же молча. На все попытки подруг разговорить его он отвечал либо да, либо нет, а по большей части просто качал головой. Так что в тот же вечер, после выписки из больницы, подруги назначили торжественное примирение с мужчинами. Но к нему еще следовало основательно подготовиться. И девушки, не откладывая дела в долгий ящик, отправились за продуктами. Сегодня они решили поступиться своими принципами. Кира должна была наступить на горло своей нелюбви к кулинарии, а Леся — затолкать подальше все мысли о диете. Подруги прекрасно сознавали, что для примирения с мужчинами им будет недостаточно легкого овощного салатика и отварной рыбы. Следовало изобразить нечто грандиозное и, разумеется, мясное. — Предлагаю из холодных закусок приготовить баклажаны с орехами, это вкусно и не слишком калорийно. Потом салат с крабами и какую-нибудь мясную нарезку. — А на горячее? Какое мясо выберем? После недолгих раздумий было решено остановиться на телятине. Освежеванные кролики напоминали Кире ее исчезнувшего кота. Свинина подругам надоела. Говядина была подозрительна жесткой, сколько ее надо было готовить до мягкости, подруги не знали, потому решили не рисковать. Перепела, индейки, куропатки, утки и гуси были какими-то очень уж замороженными. А вот телятина из всех сортов мяса, которые подруги обнаружили на рынке, выглядела наиболее симпатично. И продавщица подтвердила, что мясо она только что выложила на прилавок. — Ее и возьмем! — радостно решила Леся. — Нашпигуем ее чесночком и морковочкой, получится такая вкуснятина, пальчики оближут! И вернувшись домой, подруги сразу же встали к плите. Кира резала на пластины баклажаны, потом их запекала, молола орехи, чеснок, шинковала зелень и разбавляла фарш белым сухим вином с пряностями. А потом заворачивала баклажаны рулетиками. Леся колдовала над мясом. Мужчины, которых подруги пригласили на ужин, в ответ пробурчали нечто невразумительное. Дескать, если не будут очень заняты, то, так и быть, заглянут на минутку. Но какое-то шестое чувство подсказывало подругам, что они придут. И совсем даже не на минутку. Как всегда, чутье подруг не подвело. Едва они успели вытащить готовую телятину из духовки и убедиться, что она стала равномерно мягкой, а обмазанная смесью из горчицы, душистого перца и соли корочка зарумянилась до золотистого цвета, как в дверь позвонили. Подруги заметались. Нельзя было встречать гостей в затрапезных передниках, которыми они себя обмотали. А под передниками у подруг не было ничего, кроме нижнего белья. Так им было удобней готовить. Нежарко. — Сказано же им было, не раньше восьми! — ворчала Леся, пытаясь запрыгнуть в свою новую юбку, но от волнения путаясь и падая. — А они еще бормотали, что, может, и вообще не придут. — Едва только мясом запахло, притопали как миленькие! — подтвердила Кира, отчаянно путаясь в лямках сарафана. Но аромат телятины, оказывается, имел волшебное влияние не только на мужчин. Но и на котов. Потому что за дверью сидел не кто иной, как Фантик. Кира в первую минуту даже глазам своим не поверила. Думала, оптический обман зрения. Или мираж на почве нервного расстройства. — Ваш котик? — поинтересовался у обалдевшей от счастья девушки незнакомый молодой человек. — А я мимо проходил, вижу, сидит и лапой по двери скребет. Дай, думаю, позвоню. Вдруг ваш? — Наш! — не веря своим глазам, прошептала Кира. — Наш! Наш! Фантик! Иди сюда, балбес! Иди сюда, сейчас я тебя своими руками убивать буду! Молодой человек испуганно покосился на Киру и торопливо промямлил: — Э-э! Я того… Пожалуй, мне уже пора! И унесся вверх по лестнице огромными скачками. Но подругам было не до него. Они восторженно ласкали и тискали Фантика, находя, что кот похудел, у него появился еще один шрам на морде, а в грязной шерстке, похоже, блохи. Но при этом Фантик выглядел совершенно счастливым, хотя и слегка озабоченным. Он потерся о ноги хозяйки и просительно мяукнул. — Что? — насторожилась Кира. — Что еще? Фантик мяукнул снова. Но на этот раз повернул голову в другую сторону. Девушки посмотрели туда же и от удивления разинули рты. — Это надо же! — ахнула Леся. — Фантик, когда ты успел? Из-за угла коридора появилась та самая белохвостая кошечка, с которой удрал Фантик. Испуганно приседая и оглядываясь, она шла с прижатыми ушами. И весь ее вид говорил о том, что она побаивается, какой прием ей тут окажут. А за ней на маленьких пушистых лапках семенили три крохотных котенка. Эти, в отличие от своей матери, не боялись ничего и никого. Самый шустрый с беленьким, как у мамы, хвостиком тут же принялся играть с помпоном на Лесином тапочке. — Кира! Посмотри, какой хорошенький! — умилилась Леся. Кира молчала. Она явно пребывала в шоке. — Кира, что ты молчишь? — допытывалась у нее Леся. — Посмотри, Фантик привел к тебе свою семью. Это его детки? Как ты думаешь? Кира наконец отмерла и повнимательней присмотрелась к котятам. Один из них был пятнистый — в мать, а два других рыжие. Похоже, что наполовину сиамец с примесью крови породы рекс. Фантик никак не мог быть их отцом. Видимо, зная доброе сердце своей хозяйки, он просто решил усыновить чужых отпрысков. И не дать им и их матери погибнуть от голода или живодеров. И теперь он выжидающе смотрел на хозяйку. — Ну что мне с вами делать? — развела руками Кира и распахнула дверь перед всем кошачьим семейством. — Милости просим. Будьте как дома! Фантик, показывай своей семье их новый дом. И дождавшись, когда все кошки войдут, Кира уцепилась за локоть подруги и сердито прошипела ей на ухо: — Кто мне говорил, что я могу не волноваться, Фантик в любом случае приплода не принесет, а? Кто? Не ты ли? — Но я же не знала… — Нет уж, будет только справедливо, если ты возьмешь себе двух котят. Один и мать пусть остаются здесь. А двоих ты уж, будь добра, забери к себе! Не успели подруги поспорить по этому поводу и разместить всех кошек, как в дверь снова позвонили. Подруги снова затрепыхались, торопливо подкрашивая глаза и нанося блеск на губы. Еще хорошо, что на дворе было лето. И полный макияж был бы просто неуместен. Открыв дверь, они в очередной раз изумились. На пороге стояли Евдокия Николаевна и какой-то щеголевато одетый мужчина. И лишь когда, пройдя в дом, он слегка захромал, подруги признали его. — Сергей Иванович! — пораженно воскликнула Леся. — Это вы! — Отлично выглядите! — Просто класс! Сергей Иванович даже зарумянился от их восторгов и, кинув влюбленный взгляд в сторону своей спутницы, смущенно забормотал: — Это все Евочкина заслуга. Я прямо расцвел, когда понял, что мы с ней снова вместе. Подруги только головами качали. Сергея Ивановича было не узнать. Его сединам умелые руки парикмахера придали благородный серебристый оттенок и форму. Бесформенные штаны и линялая рубашка были заменены на элегантные светлые льняные брюки и такой же пиджак. В руках у Сергея Ивановича была резная трость, на которую он опирался с потрясающим шармом. И в довершение на обеих руках у мужчины были надеты серебряные браслеты — оковы любви. — Ну, вообще! — вырвалось у Киры. — Евдокия Николаевна, берегитесь! Такому мужчине ваши подруги проходу не дадут. Евдокия Николаевна рассмеялась и погрозила ей пальцем. — Уж дудки! — весело заявила она. — Теперь его у меня никто не отнимет. А ваши друзья уже тут? — Кто? Только тут до Киры дошло, что старичков они не приглашали. А между тем они держались так, словно заранее планировали визит. Принесли с собой бутылку дорогого вина и конфеты. И вообще вели себя так, словно ожидали радушного приема. — Нас с Сергеем Ивановичем пригласил сегодня к вам один очень любезный молодой человек, — поправляя прическу у зеркала, сказала Евдокия Николаевна. — Он следователь, кажется? — Евочка, он старший оперуполномоченный! И не флиртуй с ним, как давеча по телефону. Умоляю тебя. Я же ревную! Подруги чувствовали, что потихоньку сходят с ума. Пантелеймонов пригласил Евдокию Николаевну к ним в гости. И она флиртует с ним? А Сергей Иванович ревнует? Куда катится весь этот мир? И что вообще происходит? — А вот и они! — радостно воскликнула Евдокия Николаевна, когда в дверь раздался новый звонок. Это в самом деле были Пантелеймонов и Магомет Али. Они приветливо поздоровались со стариками. Подругам же досталось лишь по вежливому кивку. И холодному поцелую в щеку. Это было ужасно! — Слушайте, господа хорошие, может быть, уже хватит валять дурака? — не выдержала и сорвалась Кира. В ответ мужчины лишь вежливо удивились и заявили, что не понимают, о чем речь. И прошли в комнату, где уже был сервирован стол. К счастью, девушки успели добавить тарелки, поставить бокалы и положить дополнительные приборы. — Что ты делаешь? — прошипела Леся. — Ведь договорились же, до ужина с ними ни о чем не говорить! — Прости, прости! Но у меня просто внутри все от бешенства закипает! В чем мы виноваты, чтобы нас так наказывать? — Нас будут кормить? — раздался голос Евдокии Николаевны. — Хозяйки, пора к столу! За ужином, который прошел в оживленной беседе, Магомет Али и Пантелеймонов немного оттаяли. Оценив закуски, они все же охотнее разговаривали со старичками. Но, отведав горячего, стали поглядывать и в сторону подруг. А Пантелеймонов даже отпустил какую-то шуточку по поводу нашедшегося Фантика. Видя, что лед тронулся, подруги обменялись торжествующими взглядами. Все-таки один из путей к сердцу мужчины точно проходит не через постель. — Скушай еще кусочек, — пропела Леся, шмякая на тарелку Магомета Али внушительный пласт мяса. Кира тоже время даром не теряла. И тарелка Пантелеймонова постоянно пополнялась. Одним словом, к концу ужина мужчины пришли в самое благодушное расположение духа. И поведение подруг уже не казалось им таким ужасным. Они даже пытались шутить по поводу пережитого ими на кладбище страха, когда они искали среди склепов и могил девушек и не находили их. — Скажи, а что, Ольгу теперь будут судить? — расхрабрившись, спросила Кира у Пантелеймонова.