И только тут Наташа поняла, что в руках у невестки не тюк с вещами, как она вначале подумала, а живой младенец. Еще совсем крохотный, красный и сморщенный. — Откуда это у тебя? — ахнула Наташа, ощутив неприятный укол в самое сердце. У нее самой детей, несмотря на все ее старания, не было и не предвиделось. Обследование показало, что несколько абортов еще в юности сделали свое черное дело. Детей Наташа иметь не могла. И от этого она только еще больше взъярилась на гостью. — Чего притащилась? — злобно прищурилась Наташа. — Убирайся! — Плохо мне, — тихо произнесла невестка. — Помираю, кажись. Совсем меня скрутило. — Чего же из больницы ушла? — Когда выписывалась, вроде бы ничего было, — ответила женщина. — А теперь скрутило. Так чего, пустишь? — К тетке иди! Там ведь прописана! — Не пускает она меня с ребенком, — вздохнула Наташа. — Не от мужа ведь он. — Как?! — Помер Митька два года назад. Не знала? Наташа в самом деле ничего не знала. Общение с родней она свела к минимуму. И даже с родной теткой, которая ей так много помогала, старалась не разговаривать. — Откуда же тогда ребенок? — Не знаешь, откуда дети берутся? Нагуляла я его от одного добра молодца, — сказала невестка. — Только он меня и знать не желает. Так что, пустишь? — Нет! Домой езжай! — Эх! — с досадой вздохнула невестка. — Не думала, что так получится. Да делать нечего. Видать, придется в деревню ехать. Там матери подкину. А к себе точно не возьмешь? У тебя ведь детей нет. Я знаю. Возьми приемышем. — Ко мне нельзя! — твердо произнесла Наташа. — У меня муж не должен ничего знать о моей родне. И чужого ребенка он тоже не примет. Это они с мужем обсуждали неоднократно. И Наташа хорошо знала позицию супруга в этом вопросе. Либо его собственный ребенок, либо — никакого. — Не хватало еще, чтобы гены какого-то папаши-алкоголика или матери-хабалки сказались в приемыше! — бухтел муж. Сам он был биолог и отлично знал, какая коварная штука эти гены. Одним словом, Наташа выставила свою родственницу. И больше ее не видела. От родни она краем уха слышала, что жена ее непутевого брата Митьки в самом деле вскорости померла. Куда делся ребенок, Наташа не знала. Да и не интересовалась. У нее появились другие дела и приятные заботы. Муж неожиданно сделал какое-то важное открытие, за которое ему стали присуждать премии и награды. Наташа теперь вместе с мужем не вылезала из-за границы. Муж проводил время на симпозиумах и научных советах, а Наташа бродила по улицам европейских городов, обмирая от обилия красивых вещей в магазинах, домов и парков. Благополучие мужа продолжилось и после перестройки. Он умел вовремя учуять, куда дует ветер. И сейчас Наталья Владимировна жила с мужем, ни в чем не нуждаясь. К тому же теткина квартира досталась ей. Квартиру мужа они сдавали. И получали неплохой дополнительный доход. — Хотя к чему нам столько денег? — вздохнула Наталья Владимировна. — Вдвоем живем. С Нексей. Нексей звали болонку, которая, несмотря на свои крохотные размеры, пока ее хозяйка ударялась в воспоминания, уже успела основательно загадить весь газон, покусать огромного ротвейлера и загнать на дерево кошку с двумя котятами. Одним словом, провела время весьма приятно, ни в каких деньгах для счастья явно не нуждаясь. — У мужа близкой родни не осталось, я со своими тоже отношений не поддерживала, всех растеряли, живем вдвоем, век коротаем, — вздохнула снова женщина. — Иной раз так и кольнет в сердце. И чего я у невестки ребенка не взяла? Все не чужая она мне была. И женщина наконец замолчала. А подруги растерянно переглядывались. И к чему был весь этот рассказ? Какое им дело, что Наталья Владимировна всю свою жизнь скрывала от высокомерного и запугавшего ее мужа свое происхождение? — А я вам разве не сказала? — удивилась Наталья Владимировна, когда подруги задали ей этот вопрос. — Невестка-то моя, которая с ребенком приходила, она была моя полная тезка. Тоже Наташей кликали. Отец Володя, как и мой, а по мужу, по брату моему, значит, фамилия у нее тоже моя была — Курина. Подруги молчали, пытаясь осмыслить услышанное. А Наталья Владимировна тем временем прибавила — видать, в самом деле болело у нее сердце за то, что отказалась в свое время от шанса завести ребенка: — А может быть, и правильно я сделала, что не взяла у Наташки ее девчонку. Больно уж черномазой уродилась. — Как?! — А так, я еще тогда в одеяльце-то глянула и сразу увидела: не русский у невестки младенец. — Негритенок? — Да нет, просто глазки черные и родилась уже с волосиками — черными. Длинные такие, черненькие. И курчавились. И, вздохнув, Наталья Владимировна в последний раз покачала головой: — Нет, все-таки права я тогда была! И как бы мы такую чумазую с мужем растили? У нас обоих волосы светлые. Пришлось бы мне в брюнетку перекрашиваться. А так недолго и волосы испортить. Выцарапав у женщины название местечка, откуда была родом ее невестка, подруги попрощались с ней, оставив на газоне в обществе ее собачки. Уходя, девушки оглянулись, и сердце у них невольно сжалось. Наталья Владимировна так все и стояла неподвижно, понурившись. — Вот гады мужики! — выругалась Кира. — Хлебом их не корми, дай любимой женщине жизнь отравить! — По крайней мере, она сыта, обута и одета, — возразила Леся. — И знаешь, если бы она в самом деле хотела завести ребенка, то уговорила бы мужа. А видать, не больно-то ей и самой хотелось с младенцем возиться. Это она теперь, когда старость не за горами, о наследнике задумалась. А в молодости знать ни о чем таком не хотела. От Натальи Владимировны подруги отправились на похороны Кати. Они и так уже запаздывали. Но Магомет Али, как и обещал, встретил их у входа на кладбище. И показал дорогу. Народу пришло не так много, как можно было думать. Главным образом родня Кати. Близких подруг у красивой девушки не было. — Тут мы ничего нового не узнаем, — сказала Кира, едва окинула взглядом собравшихся. — Эти люди с Катей общались только во время официальных визитов. Ничего личного. Ничего они о ней нового нам не расскажут. Вернувшись домой, девушки сразу же схватились за атлас мира. Разумеется, ни Жихаревки, где находилось родовое гнездо Натальи Владимировны, ни Покровки, где жила родня ее невестки и куда та отправилась с грудным младенцем, подруги не нашли. — И что делать? — В Интернете надо посмотреть, — предложила Леся. — У меня компьютер глючит, на каждой странице по полчаса виснет, — пожаловалась ей Кира. — Тогда пошли в интернет-кафе. Тут неподалеку открылось. И мальчики там симпатичные работают. Кира выглянула на улицу. «Мерседес» Магомета Али уже уехал со двора. Таким образом, путь был открыт. И подруги отправились в кафе. Оно располагалось на первом этаже в обычной трехкомнатной квартире. Стенки между комнатами сломали, прорубили дверь на улицу, перевели квартиру в нежилой фонд и открыли в образовавшемся помещении интернет-кафе. Коротко обрисовав задачу двум совсем зеленым юнцам, они выжидательно уставились на них. — Сделаем, — важно кивнул головой худенький и чахленький. Второй, весьма рыхлый, несмотря на юный возраст, парень уже зарылся с головой в компьютер. — Повторите название деревни? — спросил он у подруг. Потом пощелкал по мышке и поманил девушек к себе: — Вот ваша карта! Девушки с интересом посмотрели на развернувшуюся перед их взором местность. Карта была настолько подробной, что на ней были отмечены овраги, болота и даже крохотные ручейки и ключи. — Какая точность! — восхитились девушки. — Армия делала. — Армия? — Ну да, военные составляли для своих целей, — пожал плечами парень. — Но учтите, тут написано, что карта восемьдесят третьего года выпуска. С тех пор топография местности могла немного измениться. Этим ребятишкам, которые сами родились в то время, когда была создана карта, она казалась чуть ли не ископаемой древностью. А вот подруги, наоборот, думали, что вряд ли в окрестностях Жихаревки и Покровки с тех пор что-то сильно изменилось. — Ну что, прямо сегодня туда и поедем? — спросила у подруги Кира. Леся склонялась к тому мнению, что терять времени не стоит. Чем скорее они найдут следы той женщины, Наташи Куриной, и ее дочки-брюнетки, тем скорее раскроют тайну убийства Петеросяна и, возможно, Кати. Но планам подруг не суждено было осуществиться. Кире позвонил Пантелеймонов и непривычно строгим голосом поинтересовался, где они и что делают. — Мы дома. — Вот там и оставайтесь! — Почему? — Убит муж Жанны Альбертовны, — сказал Пантелеймонов. — Как? — Лбом об косяк! А если без шуток, то выпал из окна своей городской квартиры. — Самоубийство? — Вряд ли, — хмуро произнес Пантелеймонов. — Соседка утверждает, что мужчина привел к себе гостью. Молодую девушку. — Проститутку?