— Вы за это ответите! Что вы себе позволя… Бекк взялся пятерней за его затылок и с новой силой приложил многострадальное лицо об стол. Вальяжный снова выпрямился как кукла неваляшка и безуспешно пытался втянуть носом воздух. Нос в очередной раз был сломан, и обе ноздри забиты органикой. Верхняя губа порвана до носа. Одна бровь вместе с глазом висела на лоскутьях мышц. Сандра визжала не переставая, когда Бекк снова достал прекаират. В это время дежурный взвод был поднят по тревоге. В кабинет вбежали сразу два бойца и почти одновременно спятили. Они выскочили в коридор и открыли беспорядочную стрельбу. Возможно убив друг друга, либо их пристрелили еще остающиеся нормальными бойцы. Вальяжный снова был целенький как новенький рубль. Бекк вздохнул и снова взялся за его голову. — Господи, я больше не могу! Я все подпишу! — подполкан плакал навзрыд как ребенок. — Добро! — вместо удара Бекк погладил его по голове. Звонок. Им вернули личные вещи и машину. Их даже проводили до выезда с КПП. Они съехали по эстакаде и снова покатили по Профсоюзной. За рулем Зюзин со свежим фингальчиком на скуле. По обочине потянулись газоны с отдыхающими бойцами. Вид у них был обалделый. Ведь впервые с той стороны хоть кто-то выехал вообще. — Ты страшный человек, Алекс! — нарушила Сандра молчание. — Как ты поступил с тем штабистом! Не ожидала от тебя этого! А теперь… — Что теперь? — быстро спросил Бекк. — Теперь я тебя боюсь. Знаешь, какое у тебя было лицо? — Перекошенное? Злобное? — В том то и дело, что нет. Оно у тебя было обычным. Точно происходящее совсем тебя не трогало. Я словно увидела тебя настоящего. Словно сорвали маску. Я поняла, что совсем тебя не знаю. Кто ты, Алекс? — Майор межгосударственной безопасности, участник боевых действий в Париже и Лондоне! — должен был ответить Бекк, а вместо этого изобразил противную даже самому себе ухмылку и сказал. — Кидала, погоняло Клещ! — Клещ бы усрался и сдал всех золотопогоннику! Но я бы хоть знала, что от тебя можно ждать! А теперь я не знаю! — она развела руками. — Завезешь в кусты и всех завалишь! — Не говори ерунды! — оборвал Бекк. Разговор становился неприятным. Он всех спас, а теперь должен выслушивать нравоучения сопливой грубой девчонки. В глубине души против воли поднимался шепоток. А ведь девчонка права. Он никогда не показывал свое истинное лицо, не имел права. Правда, всегда считал, что оно у него мужественное и даже героическое. Гордился этим, только никому не признавался. И оттого что не признавался, носил в себе, ему становилось еще приятнее об этом думать. Неизвестный герой среди вас, олухи. А потом вдруг расслабился, даже не расслабился, не до этого было, вошёл в боевой режим и все такое, и прокололся. Показал настоящее лицо, и оказалось, что оно не настолько приятное, а даже наоборот, вон девчонка испугалась. А ведь она многое видела, с бандитами спала, от бандитов удирала. Некстати вспомнились слова Вершинина, сказанные им в запарке и в пылу спора, именно тогда и проскальзывает в словах правда. А сказал Палыч: — Если я когда-нибудь встану на твоем пути, ты ведь убьешь меня! И ведь ответить нечего. Хотя вопрос конечно провокативный, Палыч мастак задавать такие. Например, Палыч поимеет намерение внедрить себя в бункер Вечного с целью взорвать оный. Это одно. А если Палыч в разодранном тельнике будет выносить ребенка из-под танка[57]? Вопросы из разных нравственных категорий, но с точки зрения Сандры, требуют одного и того же однозначного ответа. От размышления его отвлек звонок сотового. Номер не высветился, вообще аппарат оставался темен, даже экран не загорелся. Судя по косвенным данным звонил кто-то из кураторов, а именно Задерихина, шайтан ее задери. — Сваливаешь? — раздался ее голос с хрипотцой, надо же, девка видная, тема сисек раскрыта, а голос словно у прокуренного тракториста. — Правильно делаешь! Твоего дружка Вершинина сегодня закрыли в Бутырку! Бекк сунул ногу в управление и ударил по тормозам. Машину занесло в бок, истошно завизжали раздираемые покрышки. — Что ты делаешь? — закричали Зюзин и Сандра в один голос. Он сам себе задавал тот же вопрос. Это ловушка! Они хотят, чтобы ты не уезжал! Говорил он себе, но знал, что это не поможет. Подполковник Вальяжный первым увидел возвращающийся «иксрей». — Это не люди, это суки какие-то! — ругнулся он и, велев пропустить автомобиль, опрометью кинулся к себе и заперся в кабинете. Министерство внутренних дел. Ул. Житная, 16. В МВД майора Бекка не пустили. Облезлое здание в 5 этажей осталось неприступной крепостью. На воротах стоял танк и часовой. Загвоздка оказалась в часовом. Бегло проглядев ксиву, он заявил: — Пускать не имею права! Должен был специальный допуск! Это такой автомобильчик на удостоверении! — Послушай сюда, автомобильчик! — сказал Бекк, безынерционно заводясь. — Я майор межгосударственной безопасности! Занимаюсь вопросами безопасности страны на международном уровне! И что? Я не имею права зайти в российское министерство? — Ничего не знаю! — Пошли отсюда! — Зюзин потянул его за рукав. — Меня сегодня уже били! Бекк предпринял еще одну попытку. Взял у Зюзина рацию и связался с куратором. — Я знала, что ты позвонишь! — издевательским тоном протянула Нина Задерихина. — Знаешь, почему? Потому что ты ни на что не годен, Бекк! — Мне нужен допуск в МВД! — Ага! А мне нужна путевка на курорт Сочи! — По моим данным в МВД находится часть бумаг Мракобоя! — А по моим данным ни хрена там нет! Бекк понял бесполезность своих потуг и мстительно сказал. — Когда я найду бумаги, не забудь повторить эти слова в военном трибунале! И выключил рацию, прервав ультразвуковой визг. — Добро получено! — заявил он. — Да? — недоверчиво протянул Зюзин. — Что-то я не слышал! Бекк уже шел к часовому, протягивая выключенную рацию. — С вами хотят поговорить! От неожиданности тот протянул руку, а не выстрелил. Бекк стремительно сократил дистанцию и слегка его придушил, пока тот не заснул. — Ты чего, опупел? — ошарашенно уставился на него Зюзин. — Нет, мы так не договаривались! И меня тут вообще не было! — Ключи! — Бекк забрал у него ключи от машины. — Как же я в Москве и без машины? Я тут и часа не проживу! — Вон, в танк полезай! — посоветовал Бекк. 2 этаж. На вахте никаких документов не спросили и даже благосклонно подсказали, что главное следственное управление находится на втором этаже. Бекк вежливо поблагодарил… бога, что не пришлось никого валить и увлек за собой Сандру. Девушка немного была не в себе от кучи ментов, кучкующихся в одном месте. Они поднялись по лестнице на второй этаж и с ходу устремились в кабинет Тартаковского. Замначальника имел болезненного вида желтую кожу и носил квадратные очки, чем напоминал иноагента Власова. Он бегло глянул на удостоверение Бекка и сказал: — Не понимаю необходимости вмешательства столицы в расследование! Бекк прикинул, что возможно те же слова он говорил и Вершинину. — Дело иноагента Вершинина находится на особом контроле! Большего я вам сказать не могу в интересах следствия! О, как! Подумал Бекк. Уже иноагент. А там пришьют госизмену и висеть нашему Палычу на… Он задумался, на какой из площадей Москвы повесят его друга.