– Угу. А я супруга губернатора Калифорнии, – кивнула Ветка согласно. – Ну, для Калифорнии твой Бес пока не дозрел… – Марина, хватит, а? Зачем тебе эта почта далась? – А вот этого, милая, я тебе не скажу. Пока не скажу, – уточнила Коваль, чмокнув подругу в щеку и бочком пробираясь мимо нее в коридор. Ветка только головой покачала – знала, что выспрашивать бесполезно. Они уселись в кухне напротив друг друга, и ведьма продолжила нарезать салат, а Марина с наслаждением принюхалась к аромату корицы и свежего кофе, стоявшего в джезве перед ней. – Тебя дома-то не хватятся? – спросила она, наливая напиток в чашку. – Мне все равно. Гришки сейчас нет, а кто потом ему настучит – какая разница? У меня ни малейшего желания нет возвращаться, вот не поверишь. – Не поверю – после того, что ты мне вчера наговорила. Коваль улыбнулась, как будто воспоминания о вчерашнем разговоре вызвали у нее исключительно положительные эмоции, и отпила глоток кофе. – Слушай, а ты почему мне про девицу свою ничего не расскажешь? Стесняешься? Ветка посмотрела укоризненно, сбросила порезанные помидоры с доски в большой синий салатник и взялась за красный болгарский перец. – Марин, давай про это не будем. Это мое личное дело – ведь так? – Так, – кивнула Коваль согласно. – Но оно было твоим до тех пор, пока я вчера не была вынуждена «полицейские развороты» на ледяном асфальте выписывать. Пожить, знаешь ли, хочется, а под окнами тачки горят. Прямо старые добрые «лихие девяностые». А я как раз с тех пор не выношу вида горящих машин, если знаешь. Она передернула плечами и умолкла. Ветка знала, о чем речь. В самом начале «карьеры» вот так же подручные Мастифа сожгли в машине одного из приятелей Коваль, а потом уже у нее на глазах на костре для шашлыков и ее любовника Олега Черепа. Марина потом долгое время вообще не могла видеть открытого огня и только через несколько лет смогла справиться с этим страхом. Сегодняшняя горевшая машина не добавила оптимизма… – Прости меня… Я просто не думаю, что это так уж важно. Ну, увидела девку в стрип-клубе, запала… Квартиру снимаю, она там живет, видимся не очень часто. Для того и машину беру в прокате, и парики с собой таскаю, и линзы, и паспорт левый. – А тебе не приходило в голову, что эта кукла кого-то в твоей съемной квартирке привечает? – спросила Марина, раскуривая сигарету. Ветка задумалась. Коваль покуривала и ждала, когда подруга что-то переберет в памяти и решит поделиться этим. Но Ветка только отрицательно замотала головой: – Нет, Мариш. Этого не может быть. – У меня другое мнение на этот счет, – спокойно отозвалась Марина. – Хочешь, докажу? – Как? – скривилась Виола, и в глазах ее мелькнуло что-то похожее на страх. – Где в этом районе поблизости какой-нибудь магазин, в котором можно купить парик? – Зачем? У меня в сумке лежит, возьми, если тебе надо. – Тебе, – поправила Коваль. – Не мне надо, а тебе. Потому что меня и так никто не узнает, а тебя – запросто. Ветка отложила нож и уставилась на Коваль, не понимая, к чему та клонит. – Объясняю, – сжалилась Марина. – Тебе нельзя появляться в окрестностях той квартиры в прежнем облике – так? Но и в облике жены мэра – тем более. Значит?.. Ну, давай, Ветуля, включи голову, раз уж ты не удосужилась раньше это сделать! С твоими-то способностями – и не узнать про девочку все? Я с тебя хихикаю, как говорил один мой ста-арый приятель – и твой, кстати, тоже. Ветка нахмурилась. Дурацкая фраза принадлежала Строгачу – бывшему «смотрящему» и по совместительству Веткиному любовнику – до тех пор, пока он не озверел окончательно и не приложил ведьму лицом к раскаленной спирали обогревателя. Воспоминания были те еще… Коваль поняла, что сказала лишнее, подошла к Ветке и обняла ее. – Ну, прости, я погорячилась. Давай к делу. Я имела в виду, что как ты, любительница покопаться в чужой голове, едва человек зазевался, вдруг удержалась от подобного соблазна в отношении своей пассии, а? Ветуля, ты даже со мной подобные финты прокручивала, а здесь-то? Виола освободилась от ее объятий и встала, прошлась по кухне и, опираясь о подоконник, понуро опустила голову: – Ты знаешь, я хотела… А потом подумала – вдруг узнаю что-то, от чего мне станет больно? – Ух ты, лань моя трепетная! – фыркнула Марина. – Влюбилась, значит? Ну-ну. А вот зря ты с такими сантиментами. Могла бы давно себя обезопасить. Так что там с магазином? – Есть на параллельной улице. Найдешь? – Попробую. Генка не вовремя заморочился с этим охранником, – с досадой проговорила Марина, выглядывая на улицу, где оказалось ветрено, сыро и пробрасывал мокрый снег. Но выхода не было – выпускать Виолу стало опасно, раз Мишкины люди нашли машину, да и вообще небезопасно оставаться в этом доме, еще и Гену подставят. Марина наскоро оделась и спустилась вниз, аккуратно миновала толпу, окружавшую останки сгоревшей «Тойоты» и милицейский «уазик», и вышла на улицу. Снег налипал на короткую челку, на ресницы, размазывая тушь, и Коваль злилась, что не догадалась взять очки. К счастью, магазин оказался не особенно далеко, и павильон, торговавший париками, располагался на первом этаже почти сразу у входа. Она выбрала рыжие кудри, потом в оптике – комплект зеленых линз и решила, что этого недостаточно. К линзам добавились еще и очки с простыми стеклами, но в броской красно-черной оправе – такие являются весьма ярким аксессуаром, который трудно не заметить, зато из-за него потом сложно вспомнить черты лица. Осталась малость – купить какие-то вещи, отличные от тех, что Виола носит в обычной жизни. Это тоже не составило проблемы – пушистый красный свитер, черные брюки и черный пуховик – таких сотни. Вывалившись из магазина с пакетами в руках, Коваль удовлетворенно подумала, что теперь Ветку не узнает даже Бес, столкнись он с ней нос к носу. Пообедав, они отправились на другой конец города, где Ветка снимала квартиру для своей пассии. По дороге Коваль сделала еще одно – сняла номер в гостинице, чтобы переехать туда от Гены вместе с Веткой. Та сперва упиралась, не понимая, чем квартира телохранителя перестала устраивать Марину. Но Коваль четко выполняла намеченное и не собиралась отступать. – Я не хочу, чтобы у него были проблемы, – объяснила она свои манипуляции подруге. – Поживем здесь. – Как скажешь, – пробормотала Ветка, которую здорово раздражал маскарадный костюм, подобранный Мариной. Но спорить она не рискнула… – Надеюсь, возле дома найдется какое-то место, из которого мы будем наблюдать, – сказала Марина, убирая паспорт в сумку и увлекая Ветку за собой из гостиницы. – Я там местность не изучала, – огрызнулась ведьма. – Ну, ничего, у тебя будет время, – покладисто улыбнулась Марина, подходя к обочине и поднимая руку, чтобы остановить такси. Квартира располагалась в самом отдаленном и новом районе города – безликие одинаковые дома, улицы без единого деревца, стандартная застройка. Марине пришло в голову, что Ветка не так глупа, как хотела бы казаться – в этих домах-близнецах легко запутаться, если только четко не знаешь, что ищешь. Им повезло – напротив дома, где находилась квартира, было маленькое бистро с большими окнами-витринами, и Коваль решила, что сидеть они будут там, чтобы не привлекать внимания длительным времяпрепровождением во дворе на лавочке в весьма сомнительную погоду. В бистро нашелся удобный столик как раз у окна, и приличный кофе, и даже сносная паста с морепродуктами и сливочным соусом. – Ты смотри – растет культурный уровень, – фыркнула Марина, пробуя принесенное официантом блюдо. Ветка есть не могла, нервничала, вяло накручивая на вилку макароны и тут же стряхивая их снова в тарелку. Марина не могла понять ее состояния – было чувство, что Ветка что-то скрыла от нее. «Если это так – я голову ей оторву», – решила она, отпивая кофе и вытаскивая из сумки сигареты и зажигалку. Внезапно Ветка напряглась, как-то подобралась вся и уставилась через плечо Марины, поправляя на переносице очки. – Ты что? – тихо спросила Коваль, не оборачиваясь. – Там… – Кто? – Н-нет… показалось, – выдохнула Виола, но от Марины не укрылось, что облегчения при этом подруга не почувствовала, сохранив все ту же напряженную позу. Коваль протянула руку и сжала Веткины пальцы, только что выпустившие вилку. – Говорю в последний раз. Если ты меня обманула – будет хуже. Кто у меня за спиной? Не заставляй оборачиваться. – Охранники Ворона, – прошептала Ветка, и Марина четко уяснила – она в курсе всего, что происходит. Она знала, чьи люди ходят за ней. Как знала и то, с кем еще делит постель ее новая любовница. – Зачем? – глядя ей в глаза, спросила Коваль. – Как ты могла? Ты же меня подставила. – Не подставляла я тебя, – пробормотала Ветка, стараясь вырвать руку. – Они тебя даже не узнают. Просто помоги мне избавиться от Ворона – и все. Коваль смотрела на нее во все глаза и не понимала ни слова. Но за спиной ничего не происходило, и, чуть повернув голову, она увидела, что двое мужчин спокойно сидят за столиком и изучают меню. Никакого интереса к посетителям бистро они не проявляли, и Марина вообще перестала понимать, что происходит. – Так, ну-ка, объяснись нормально, – потребовала она, сильнее сжав Веткину руку. – Он меня шантажирует этой связью и требует, чтобы я ему добыла какие-то компроматы на Гришку. Какие-то доказательства его левой деятельности, – пробормотала Ветка, сморщившись. – Иначе он расскажет Гришке все и предоставит видео и фотографии. – Ой, а то твой Гриня без Ворона о твоих наклонностях не знает! – хохотнула Коваль, не понимая причины Веткиного страха. – Он же про нас все знал и даже видео, помнится, снял в твоей квартире – когда ты с холостой жизнью прощалась – помнишь? – Я ему пообещала, что больше никогда… мы с ним договор заключили, и если он узнает, то вышибет меня из дома, а Алешку изолирует и запретит мне к нему приближаться. Понимаешь? И я готова была из кожи вон лезть – и лезла, – чтобы найти эти доказательства. Я с Гришкой почти каждый день работала, но слова-то не принесешь Ворону, ему бумаги нужны, документальные подтверждения! – в отчаянии воскликнула Виола, снимая очки свободной рукой. – Я не знаю, где это взять – иначе уже взяла бы и отдала! Она старалась не расплакаться, кусала губу, часто моргала ресницами. Коваль отказывалась понимать, что происходит. Было в этом нечто неправильное, нелогичное, но она пока не могла понять, что именно. – А как же твоя неземная страсть к Бесу? – спросила Марина. – Ты только вчера хотела меня со свету сжить за него – а Ворону готова отдать? Ветка помолчала, склонив голову. Ее лицо было почти полностью скрыто сейчас упавшими локонами рыжего парика, и, когда она подняла голову, Марине стало не по себе. Даже не слабонервная Коваль почувствовала легкую неприятную дрожь, когда увидела, какими стали глаза ведьмы. Ее взгляд сделался мертвым и таким ледяным, что даже зеленые линзы не маскировали этого. – А мне теперь все равно, кто его уберет – ты или Ворон, – медленно проговорила она, глядя этими ледяными глазами в лицо Марины. – У самой-то ни сил, ни духу не хватит. А вы – сможете. И Мишка, и ты. – Ну, ты и сучка… – выдохнула Коваль, не отводя взгляда. – Решила, значит, с супругом счеты свести – на всякий случай? Кусок пожирнее догадалась уже отхватить или нет пока? Смотри – не успеешь. Она отпустила Веткину руку, набросила шубу и вышла из бистро на улицу, чувствуя, что сейчас просто взорвется. Такой подлости от Ветки она не ожидала. Беса не жаль – сволочь, но за что ведьма так обошлась с ней? Столько раз Коваль вытаскивала ее из разных передряг, помогала, утешала, успокаивала, рисковала своей жизнью – и теперь Ветка отплатила ей таким образом. Непостижимо… Марина вытащила телефон и набрала номер Хохла, надеясь, что тот не станет упрямиться и злиться за несостоявшиеся утренние разговоры. Он сейчас был нужен ей как никто. Сибирь