– Надо же! Так мы с тобой в один день родились! – Усы дедушки Таддеуса выпрямились: он улыбнулся. – Поздравляю, сынок! – Спасибо, – пытаясь изобразить радость, поблагодарил Флинн. – А почему ты такой кислый? – насупился дедушка Таддеус, почесав нос-картофелину. – Не последний же день рождения отмечаешь! – Как раз последний… – Флинн, хватит нагонять тучи хандры, а не то демон Уныния опять пустит в тебе корни, – прошептал Тайло и ткнул его локтем. – Ну же! У тебя в ближайшее время больше не будет возможности повеселиться. Наслаждайся вечером. Не без усилий, но у Флинна все-таки получилось расслабиться. Застолье удалось на славу. Еда была вкусной и горячей, а компания веселой и шумной. Кузины Тайло посматривали в их сторону, смущенно хихикая. Одна из девушек набралась храбрости и спросила, есть ли у них возлюбленные. Флинн помотал головой, а Тайло громко сообщил, что правая половина его сердца навеки принадлежит другой, а за левую они еще могут побороться. Девочки в ответ только громче захихикали, и их щеки покрылись румянцем. Дядя Леопольд все норовил дать Флинну и Тайло какие-то «важные мужские советы», но тетя Клементина пресекала все попытки мужа на корню, меча в него суровые взгляды, точно копья. Тетушка Хризея ни на минуту не умолкала, хвастаясь своими сыновьями. Ее «старшенький» получил диплом врача и теперь проходил практику за границей, «средненький» оканчивал музыкальную школу, после которой собирался организовать собственный коллектив. «Младшенький» же был лучшим учеником в классе, и теперь его портрет висел на доске почета. Тетушка Хризея показывала фотографии сыновей, мурлыча о том, какие же они красивые мальчики. Все сидящие рядом с ней страдальчески возводили глаза к потолку: слушать ее сладкое воркование было сродни пытке. Тайло активно общался со своей семьей, которую так и не узнал в реальном мире. Он наложил себе в тарелку целую гору еды и с удовольствием уплетал за обе щеки, каждые десять минут нахваливая тетушку Маргариту, которая все это и приготовила. Тетушка Маргарита же всякий раз улыбалась, прижимая руки к груди, и говорила: «На здоровье!» Матео – сын тетушки Клементины – с самозабвением рассказывал о новинках из мира автомобилей. Он мог часами описывать все существующие модели, помня их параметры назубок. Когда же Флинн поделился, что у него есть – точнее был – мотоцикл, Матео чуть со стула не свалился. Тина – та самая девушка в зеленом платье, которая помогла спуститься дедушке Таддеусу, – весь вечер не сводила глаз с Флинна. Делала она это открыто и безо всякого стеснения, чем вгоняла его в краску. Серый полосатый кот наматывал круги под столом, выпрашивая лакомство. Он терся об ноги и хрипло мурчал, будто внутри него работал маленький моторчик. Иногда кот жалостливо поднимал лапу или запрыгивал кому-то на колени. Никто не мог отказать этому хитрецу. Дедушка Таддеус почти все застолье продремал на стуле, просыпаясь лишь тогда, когда звучали тосты в его честь. Ему желали здоровья, долголетия, любви, счастья и удачи – стандартный набор. На что дедушка Таддеус отвечал: «Спасибо, деточки, но все это уже было в моей жизни. Пусть все пожелания вернутся обратно! Вам они нужнее, а такому дряхлому старику, как я, необходимо только одно – покой». – Пора загадывать желание! – радостно воскликнула тетушка Клементина. Перед дедушкой Таддеусом поставили пирог, от которого тянулся потрясающий цитрусовый аромат. Почти сотня свечей торчала из белой глазури, из-за чего пирог походил на дикобраза. – Боюсь, что мне не хватит сил задуть все эти свечи, – задумчиво проговорил дедушка Таддеус. – Клементина, золотце, сегодня не только я праздную. Отрежь-ка кусочек пирога внуку Флоренсии, да так, чтобы на нем было ровно семнадцать свечей. – Он подмигнул Флинну. – Я разделю с тобой свои годы. Тетушка Клементина засуетилась и достала длинный нож. Она посчитала свечи, сделала наметки на пироге и отрезала большущий кусок, который перенесла на отдельную тарелку и поставила перед Флинном. – Вот теперь мне не девяносто семь, а всего лишь восемьдесят! Чувствую себя мальчишкой, – сказал дедушка Таддеус, и все засмеялись. – Теперь сможете крутануть сальто, дедуля? – задал кто-то вопрос. – С легкостью! Только если ты меня поднимешь и перевернешь, Морис! – посмеиваясь, ответил дедушка Таддеус. Он кашлянул и обратился к Флинну: – А ты, сынок, перед тем как задуть свечи, загадай самое сокровенное желание. Поверь, оно обязательно сбудется. – Старик нагнулся и похлопал Флинна по коленке. Долго думать не пришлось. Все это время в его сердце обитало лишь одно заветное желание. – Готов? – спросил дедушка Таддеус. Флинн кивнул. – На счет три? Раз, два, три! Они одновременно подули. Несмотря на преклонный возраст, дедушка Таддеус с легкостью погасил все свечи. Десятки гостей разом захлопали в ладоши, раздался свист, взорвались хлопушки – все это в их честь. Невероятная радость окатила Флинна с головы до ног. Он почувствовал такую легкость, что мог бы запросто взлететь под потолок и без помощи крылатых кед. – А теперь подарки! – торжественно произнесла тетушка Клементина. Она вместе с другими женщинами вышла из комнаты. Через некоторое время они вернулись, держа в руках яркие коробки всех цветов и размеров. – Это все мне? – удивился дедушка Таддеус. – И зачем старику столько добра? Я скоро уйду туда, где вещи не имеют значения. – Дедушка, ну что вы такое говорите? Вам уготовано еще много счастливых лет. – Тетушка Клементина вручила ему первую коробку. – У меня тоже есть подарок для тебя, братец Тлинн, – шепнул Тайло. – Только я не смогу отдать его тут. Давай выйдем. Они встали из-за стола и вышли в коридор. На их пути возникла девочка с темными кудрями и зелеными глазами – такими же, как у Тайло. В руках она держала серого котенка. – Эй, малышка. – Тайло встал на одно колено. – Ты же Палома, верно? – Да, – застеснялась девочка. – А ты кто? Я раньше тебя не видела. – Я твой дальний родственник. – Тайло взял ее на руки. – Любишь котиков? – Люблю, – заулыбалась маленькая Палома беззубым ртом и прижала котенка к себе. Тот пронзительно мяукнул. – Ой, прости, – пролепетала она, поглаживая котенка. – Я тоже люблю котов, – сказал Тайло, указывая на свою шапку с треугольными ушами. – Мне ее связала мама, которую тоже зовут Паломой. – Смешная шапка. Мне нравится! У тебя будто котик сидит на голове. – Сидит – и довольно давно. – А тебя как зовут? – поинтересовалась маленькая Палома. – Тайло, – с грустью в глазах ответил он. – Какое красивое имя! Необычное. – Нравится? Вот будет у тебя когда-нибудь сын, назови его так. Тайло поцеловал маленькую Палому в висок и бережно опустил на пол. Еще больше смутившись, она с визгом убежала к столу. – Это ведь твоя мама? – провожая девочку взглядом, спросил Флинн. – Да, она. Задолго до того, как встретила моего отца и стала несчастной, – тяжело вздохнул Тайло. – Выйдем в сад, у нас осталось мало времени. Они вышли на улицу, залитую теплыми лучами солнца. Высокие деревья аккуратными рядами обступили небольшую зеленую лужайку. Непривычно яркое небо низко нависало над их головами, а ветер приносил с собой тонкий аромат цветов и свежий запах хвои. Вдоль горизонта тянулась лазурная полоса моря. – Сейчас точно конец октября? – растерялся Флинн. – Да. Я родом из южной страны, тут в это время года всегда тепло, – улыбнулся Тайло. – Так что насчет подарка? Тайло запустил руку в карман и достал красный ремешок с золотистым медальоном, на котором было написано: «Ферни». – Это ошейник моего пса, – задохнулся Флинн. – Но ведь он остался в водах Былого! – А психофор тебе на что? Я могу и не такое достать, если постараюсь. Тайло бросил ошейник, но тот не упал на землю, а повис в воздухе и принялся летать над сочной травой, постоянно меняя направление. Флинн присел на корточки, глупо таращась на происходящее. – Что все это значит? – Погоди немного, сейчас все увидишь. Поначалу ничего не происходило, ошейник все так же бессмысленно парил над землей, но позже Флинн увидел расплывчатое бело-коричневое пятно вокруг него. Пятно подбежало, и что-то мокрое и холодное уткнулось ему в ладонь. Первым показался нос, потом морда с глазами-пуговками и длинными ушами, а затем пухлое тело с коротким хвостом. Это был Ферни. Здесь, сейчас, во плоти! Флинн помнил каждое пятнышко – это точно был он! – Но как? – пораженно выдохнул Флинн, не веря своим глазам. – Ведь у животных есть свое место в Потусторонье, куда нам нельзя. – Если бы ты знал, чего мне это стоило. Вовек не расплатишься, даже если начнешь прямо сейчас! Флинн без лишних слов кинулся на Тайло и крепко обнял. – Ты в благодарность решил меня задушить? – еле выдавил тот. – Спасибо! Это лучший подарок! – крикнул Флинн во весь голос. – А теперь решил оглушить… Ферни вилял хвостом так, будто возомнил себя вертолетом и норовил взлететь в небо. Он радостно тявкал и как сумасшедший носился по саду с высунутым языком, распугивая птиц. Флинн все смеялся и смеялся, не находя сил остановиться. Он бросал мячик, а пес шустро догонял его, зажимал в зубах и с гордо поднятым хвостом приносил обратно, точно добычу. Тайло тоже не оставался в стороне. Он низко летал над травой, дразня Ферни, но тот не злился и беззаботно следовал за ним вприпрыжку. Потом они менялись ролями – уже Тайло догонял пса, удиравшего от него со всех лап. Когда Флинн падал на землю, Ферни, весело похрюкивая, принимался вылизывать его лицо. Шершавый язык пса щекотал нос, щеки и лоб. Сумерки прокрались в мир воспоминаний незаметно. Солнечное око лениво упало в море, словно долька лимона в чай. Сад наполнился далеким шумом прибоя, тихим шорохом листвы, музыкой, доносившейся из дома, и стрекотом кузнечиков. Тетушка Клементина заботливо принесла им поднос с дымящимся чаем и остатками праздничного пирога. Они слопали все в один присест. Ферни вымотал их, да и сам подустал, поэтому сейчас лежал у ног Флинна, мерно посапывая. – Какая жизнерадостная собака, – сказал Тайло, погладив пса. – Он всегда был таким, – ответил Флинн, призадумавшись. – Спасибо тебе. Это был лучший день в моей жизни, точнее, после нее. – Ты же понимаешь, что мы не можем забрать его с собой? – Тайло указал на пса, который уже дремал. – Ему до полуночи нужно вернуться обратно. – Да, понимаю, но ты подарил мне еще один день с другом, еще одно теплое воспоминание о нем. – Флинн положил руку на плечо Тайло. – Это дорогого стоит. – Чего не сделаешь ради своего братишки? – Слушай, раз мы находимся в шкафу с твоими секретами, то получается, что во время праздника что-то произошло? – размышлял Флинн, уставившись на крохотные огоньки кораблей, бороздившие море.