Отпускаю доктора Чаг и отстраняюсь, чтобы получше ее рассмотреть. Она всегда носит одно и то же, неважно, день это или ночь, зима или лето: темный пиджак, темные легкие джинсы, красные или темно-синие лоферы и яркий шелковый шарф, который начинается ровно там, где заканчивается боб с седыми прядями. – Большое спасибо, – благодарю я. – Это вы спланировали? – Мы предлагали Per Se, но Арч сказала, это не «твой стиль». – Доктор Чаг показывает кавычки, после того как заканчивает говорить, хотя и так понятно, какие слова она хотела выделить. – Мы не «крутые». – И снова кавычки. – Я сказала, что Per Se – не крутой, мам, – уточняет Арч, поцеловав ее в макушку. Я смеюсь. – Вы самая крутая, доктор Чаг. И вы тоже, Сатья. – Поднимаюсь на носочки, чтобы обнять папу Арч. Его объятия слабые, но все же объятия. – Мы рады за вас, – говорит Сатья. Он похлопывает меня по плечу, и его рука запутывается в моих волосах. И пока я помогаю ему выпутаться, мы смеемся от неловкости. Арч опирается локтем на мамино плечо. Она, как и Келли, на голову выше мамы. – Мама с папой хотят знать, могут ли как-то убедить тебя провести свадьбу в Дели. – Мы поженились в The Roseate, – добавляет доктор Чаг, впадая в воспоминания. – Как было красиво. Сатья кивает, с опаской поглядывая на микрофонную удочку над нашими головами. – Именно так. Арч прикрывает губы рукой и шепчет мне: – Мы не поженимся в The Roseate. – Что ты там сказала? – хлопая дочь, возмущается доктор Чаг. – Мы подумаем! – смеется Арч. – О, Бретт, – говорит она, когда толпа начинает продвигаться вперед. – Кажется, тебе нужно обойти всех. Поднимаю голову и вижу Джесси, которая довольно уверенно расчищает себе проход. Женщины с радостью пропускают ее. – Поверить не могу, что ты здесь! – кричу я, когда она буквально запрыгивает на меня и – помогите! – обхватывает ногами за талию. Я быстро проверяю, не видят ли это родители Арч, но они смотрят, разинув рот. Притворяюсь, будто спотыкаюсь под двухзначным весом Джесси в надежде, что она поймет намек и слезет с меня. – Либо это, либо с головой окунуться в бутылку Casamigos. – Джесси, к счастью, опускается на пол, но так крепко зажимает меня локтями, что я хриплю, как будто мне делают прием Геймлиха. – Ты разбиваешь мне сердце, женщина. – Она вздыхает, глядя за мое плечо. Мне и поворачиваться не нужно, я и так знаю, что она смотрит на Арч. – Если уж мне суждено тебя потерять, я рада, что ты будешь с таким особенным и – честно? – фотогеничным человеком, как Арч. – Прижимается лбом к моему и громко шепчет: – Ты на собственном спин-офф принесешь мне чертову кучу свадебных долларов от рекламы, и по этой причине я безумно рада за тебя. – Целует меня в кончик носа. – Как тебе название «Гордость невесты» для шоу? Можно подогнать его к июню, когда гей-парад. Я без особого энтузиазма машу рукой. – Мы поработаем над этим. – Она поворачивается к камере и обращается к Лизе: – Это вырезать. – Вырезать? – Раздается саркастичный пронзительный голос Лизы. Ее невозможно разглядеть за ярком светом прожектора. Джесси в прощании кладет руку мне на плечо. – Ты не останешься? – Сегодня у меня единственный выходной от афтер-шоу за неделю, – отвечает Джесси. – А это, мисс Невеста, работа. – Она разворачивает меня и ведет к толпе. – А ты, пожалуйста, приступай. Я прикрываю глаза рукой и рассматриваю окружившую меня толпу. Ищу Лайлу, но сначала сталкиваюсь взглядом с Лорен. – Поздравляю, красотка! – кричит она, обвивая меня руками. Джен за ее спиной бормочет пожелания удачи. Следующим подходит Винс, который обнимает меня, отрывая от пола. – Стеф очень сожалеет, что не смогла быть здесь, но просила меня сфотографировать твои туфли – хочет убедиться, что ты надела ее подарок. Винс достает из кармана телефон и наводит камеру на мои ноги. Вспышка света, и мои розовые босоножки – звезды. – Ого, Бретт, – удивляется Винс, – они немного секси для тебя. – Спасибо, папочка. – Извини. Просто никогда не видел тебя в такой обуви. Отставив стакан с водой, Лорен зажимает мою левую руку ладонями и размахивает ими, словно мы – школьницы, крутящие скакалку для третьей подруги. – Ты видел женщину, за которую она выходит замуж? Конечно, она чувствует себя секси. – Лорен поднимает мою руку и, прищурившись, рассматривает кольцо. – Ты удивилась? – Нет. Не особо. – Не особо? – Лорен надувает губы. – В этом-то и проблема нынешних отношений. Никакой тайны. Никаких сюрпризов. Взрослый разговор о будущем, а потом заходите в Cartier и вместе покупаете классические золотые кольца. – Она расстроенно опускает мою руку. – Где тут веселье? – Эм, – я смотрю в камеру и нервно смеюсь, – не знаю, как реагировать на это, поэтому просто отвечу на твой первоначальный вопрос: я не удивилась, потому как сама сделала предложение. – Это ты сделала предложение? – ахает Винс. Формально мы с Арч сделали это одновременно, но я почему-то рассказываю им другую версию событий, пока рядом нет Арч, чтобы меня исправить. Принятие ответственности за решение помогает мне чувствовать себя более уверенной в нем. «Прыгай, когда почти готов», – так говорят в мире бизнеса, потому что на самом деле ты никогда не будешь готов сделать то, что изменит твою жизнь к лучшему или к худшему. – Да, – игриво ударяю Винса в грудь, – и что тебя так удивляет? – Просто… не знаю. Она старше. – Винс смущенно проводит рукой по волосам. – Наверное, я думал, что она… ну, понимаешь. Мужчина в отношениях. – Мужчина в отношениях? – В недоумении смотрю на Лорен и Джен. – Хм, не-а, – лепечет Лорен, решительно качая головой в несогласии. – Арч точно не мужчина в отношениях. Она такая худая. Я искала какой-то поддержки, что слова Винса давно не актуальны и, честно говоря, неприятны, но, наверное, не стоило обращаться к Лорен, когда ее глаза полуоткрыты, а челюсти едва шевелятся. Сегодня она на таблетках и на том, что маскируется под воду в ее стакане. В нашу компанию пробирается официант с небольшим серебристым подносом. – Извините, что прерываю, но не желаете свежевыловленных гребешков с лимоном, оливковым маслом и эспелетским перцем? – Благослови тебя Господь… как тебя зовут? – Я выжидающе вскидываю бровь. – Дэн, – отвечает он. – Дэнмен, – присваиваю я ему звание, нанизывая гребешок на зубочистку и отправляя целиком в рот. – Не стесняйся, Дэн, – пережевывая, бормочу я. Поднимаю палец – ням-ням-ням – и глотаю. – Перебивай меня в любое время, Дэн. Особенно если в следующий раз увидишь, что я все еще разговариваю с этой толпой… – Не успеваю я закончить мысль, как кусок гребешка застревает в горле, вызывая очередной проклятый приступ кашля. Стучу по груди кулаком, отчаянно показывая на «стакан воды» Лорен, но она отводит его от меня. – У меня простуда! – кричит она. Джен безэмоционально смотрит на меня, до смешного невозмутимо. Не будь здесь Винса, готового впихнуть мне в руки бокал красного вина, я могла бы умереть на собственной вечеринке в честь помолвки. Мне удается сделать три глотка. – Кхм, – покашливаю я, – кхм-кхм. – Расправляю кулак и кладу ладонь на сердце. Протяжно и сосредоточенно выдыхаю. – Спасибо, Винс, – демонстративно говорю я Лорен. – Ты только что обручилась, – неубедительно отвечает Лорен. – Не хотела, чтобы ты заболела. – Она дважды шмыгает носом. – Тетя Бретт! – слышу я где-то сбоку и вижу Лайлу в футболке с графическим изображением, которую недавно купила ей в Zara. Кончики ее волос чуть светлее, чем корни, что-то новенькое. А еще новенькое – решение Келли выйти из дома без лифчика. Винс всматривается, чтобы удостовериться. Дважды. – Что это? – тяну Лайлу за прядку волос. В прошлом году она умоляла сделать ей омбре, но Келли выступила категорически против. – Мы пошли с Джен в парикмахерскую, и у них осталась краска, – хвастается Лайла. – Она натуральная, так что в этот раз мама согласилась. В животе закручивается узел. Келли и Лайла ходили с Джен к парикмахеру? Почему я об этом не знала? – Лайла в этом году записалась на просмотр в команду по лакроссу, – добавляет Келли. – И я горжусь, что она пробует что-то новое. – Почему не баскетбол? – безучастно спрашивает Лорен. – Можешь не отвечать, – неловко посмеиваясь, говорит Винс. – Я знаю, что могу не отвечать, – огрызается она. Это разговор двух людей, которые знают друг друга лучше, чем я думала. Глаза Винса расширяются, и он надувает щеки, задерживая дыхание. Засовывает руки в карманы и перекатывается с носка на пятку, пытаясь придумать, как сменить тему. – Так, эм, – обращается он ко мне, – когда свадьба? – Мы еще не назначили дату. Но точно в этом году. Никто из нас не заинтересован в долгом планировании. Келли фыркает. – Что это было, дорогая сестра? – Я ничего не говорила, – отвечает Келли, но ей и не надо. Она думает, я тороплюсь. Не понимает, из-за чего такая спешка. На нашу компанию опускается оцепенение, все замирают, напрягают плечи. – У нас со Стеф тоже была короткая помолвка, – по-идиотски разряжает обстановку Винс. – Ну раз так, – отвечает Келли, и Джен прикрывает свою широкую улыбку рукой. – Здесь Лайла, – тихо напоминаю я ей.