С тихим стуком на стол приземлилась пинта темного пива без пенки. Я выдавил из себя слабую улыбку и потянулся к напитку, когда на плечо легла чья-то рука. — Сидите, лэрд МакГиннес, — прошелестел чужой голос. Служанка быстро ретировалась в сторону других клиентов, однако я успел заметить резкую бледность на щеках у служанки. — Вы не Алибарди, — сухо сказал я. Женщина позади меня точно не могла быть главной бродячего цирка и самым известным преступником во всем Объединённом королевстве. Более того, когда она беззвучно переместилась из-за моей спины на соседнюю скамью, я непроизвольно дернулся. Иссиня-черная кожа типичной жительницы материка Пандея слишком сильно дисгармонировала с количеством белокожих мужчин и женщин в пабе. На ее фоне даже пыльные углы и нагар на стенах казался слишком светлым. В больших плескалась пугающая чернота, а темно-синие волосы косами спускались на ткань темно-красного плаща. Портили общую картину лишь металлические кольца в носу, веках и ушах пандейки. И каждое украшения являлось еще и защитным амулетом. — Вы не пришли один, — из-за полных губ мелькнула улыбка. Акцент придавал низким нотам ее голоса загадочное мурлыканье. — А я не ожидал встретить жрицу вуду вместо разыскиваемого преступника, — мрачно ответил я, дернув плечами, дабы сбросить чарующий эффект. Темные ведьмы, шмыглы дранные. Сейчас пандейка уже не казалась такой красивой. Широкий рот, крупный нос, резкие черты лица — все смазывалось из-за магического влияния. Пандейка вновь улыбнулась и потянулась к моей кружке, скользнув кончиками изогнутых ногтей по стеклянным стенкам. Неприятный звук резанул по ушам. — Два мага, очень сильных, — прошептала ведьма и поддалась вперед. — Один наполовину демон, второй похож на вас. Воздушник и… Инкуб? Я едва удержался, чтобы не выдать удивление. Эта женщина провела здесь не больше пяти минут, но легко вычислила Гранта и Фламеля, которые находились где-то в глубине зала. Притом она сразу поняла, что пришли маги со мной. — Девочка, странная. Чувствую магию, но не так ярко, как должна, — выдохнула ведьма вновь, я нахмурился. Треклятие, здесь Эйла?! Ударив ладонью по столу, я наклонился и прошипел: — Где моя невеста? Улыбка на губах ведьмы вышла такой пугающей, что я подавил желание отодвинуться подальше. — Терпение, ваша светлость. Вы же не хотите получить драгоценность по частям? — разделенный надвое, кончик розового языка мелькнул меж зубов. Ужас сковал мышцы, но я все равно упрямо стряхнул оцепенение. Некогда бояться, мне была нужна информация от подружки Алибарди, чтобы найти Амалию. А потом оттаскать за уши сестру, вычислить предателя. Видимо мысли отразились на лице, поскольку темная ведьма прочла их, как страницу открытой книги. — Вам не меня надо бояться, милорд, — протянула пандейка, — и не Алибарди. Рядом с вами живет зло куда страшнее. — Говори, где Амалия, ведьма! — прорычал я, заметив движение сбоку. Нескольких мужчин привлек мой громкий голос, а с ними из-за стола показались Грант и Фламель. За спиной Дункана я увидел невысокую фигурку в плаще с капюшоном и негромко скрипнул зубами. — Жива, — ответила ведьма и посмотрела на мужчин из-под ресниц. — Отзовите ваших друзей, лэрд. Иначе мои люди их убьют. И вас тоже, а леди Сент-Клер будет ждать очень незавидная участь. Мне пришлось через силу согласиться, затем кивком головы показать Гранту с Фламелем сесть на места. Подельники ведьмы сразу успокоились, устроились обратно за столом и возобновили тихую беседу под звон кружек. Вновь вернулись все звуки и запахи. Стойкий аромат табака оставлял горький осадок на губах, а под ногами раздавался неприятный скрип половиц со скрежетом песка. — Итак, — ведьма устроила руки на столе с деловитым видом, пока я разглядывал ее изогнутые ногти черного цвета. — Вернемся к нашему разговору. Насчет яйца дракона… Воздух сконцентрировался меж моих пальцев, затем незаметно скользнул вдоль стола в момент, когда двери паба вновь распахнулись. Только не дало ведьме возможность сразу почувствовать мою магию вблизи. — Я его не отдам, — тихо, но твердо проговорил я. — Никогда и ни за что. Наши драконы не продаются. — Даже если на кону жизнь вашей невесты? — вскинула брови ведьма, и легкий ветерок тронул одну из многочисленных кос. — Ты мне расскажешь, — процедил я. — Обязательно расскажешь, где Амалия. Жрицы вуду опасны. Их боевые навыки значительно хуже, чем у любого мага с активной силой. Потому ведьма не успела отразить нападение или защитить от воздушной петли, что ловко обвила тонкое запястье. Я резко схватил невидимый кончик, потянув на себя, и моя пленница налетела животом на стол. Темные глаза опасно засветились, когда кроваво-красный капюшон сорвало с головы ведьмы. Она негромко усмехнулась. Из-за этого мурашки пощекотали кожу позвоночника, совершенно неожиданно разбудив инстинкт самосохранения. Дрыглы побери, я не боялся драться на поле боя с мертвым легионом Бонри, однако женщина передо мной внушала реальный страх. — Думаешь, поймал меня, ще-е-енок? — с шипением протянула оскорбление пандейка. Со всех сторон послышался подозрительный скреб по стенам. Я видел, как шевелились губы ведьмы, но слов разобрать не получалось. Меня будто пригвоздило к месту, ноги приросли к полу и отказывались двигаться. Вокруг нарастала чернота, а самым ярким пятном неожиданно остались лишь алые всполохи радужки чужих глаз. Внезапно я понял, что падаю. Пропасть разверзлась под моими ногами в считанные мгновения, за секунду до того, как осознал произошедшее. Внутренности скрутило от неожиданности, перед глазами встала ужасающая картина: изломанное, окровавленное тело где-то там, внизу. На самом дне бесконечного обрыва. Он тянул меня за собой вместе тьмой, призывал не сопротивляться и смириться с уготованной участью. На глазах навернулись слезы, и, распахнув в безмолвном крике рот, я замотал головой. Пальцы вцепились в жесткие пряди, а по венам растекались ядовитая кровь. Именно она несла кошмар в мои мысли, заставляла вновь и вновь переживать момент падения. Опять. Заново. Вверх и вниз, достигая дна, чтобы зависнуть всего в нескольких сантиметрах от кровавого месива перед глазами. Там, где темной луже белели знакомые пряди волос и неестественно выгнутое тело пугало своей реалистичностью. Из голубых глаз навсегда пропала искра жизни, оставив только бесконечную пустоту и мертвый холод. — Нет, — прошептал я в безумной агонии. — Нет, нет, нет! «Ты ее потеряешь. Все потеряешь. Навсегда», — шептали невидимые голоса вокруг. Я крепко зажал уши, желая от них избавиться. Боялся осознать правду, которая звучала из чужих уст. Зажмурившись до цветных кругов, несколько секунд просто не двигался. Всего лишь иллюзия, чужое воздействие — вот что со мной происходило сейчас. Но постепенно шепот смолк, и я решился открыть глаза. Взглянуть еще раз на собственный кошмар и застыл. Смрад гниющей плоти вызвал слезы, металлический привкус крови наполнил рот, и желчь подступила к горлу. А посиневшие губы, что недавно казались мне такими сладкими, прошептали: — Это все твоя вина, Терлак, — Амалия приподнялась, вдыхая ледяной воздух вместе с последним поцелуем. — Из-за тебя я мертва. И ее пальцы сомкнулись на моей шее. [1] В первой половине 18 века, периоде, известном в Англии как «Джиновое безумие», новый напиток, джин, завоевал сердца островитян. Власти полагали повальное увлечение крепким алкоголем настоящей бедой: в трущобах, где джин лился реками из-за его невероятно низкой стоимости даже по сравнению с элем, повысился уровень преступности, а рождаемость упала. Джин считался опасным и адиктивным веществом, фактически — наркотиком. Глава 52 Терлак МакГиннес — Терлак. Я задыхался и цеплялся за пальцы, что сдавливали горло. Чужая Амалия, мертвая и жестокая, будто желала выдавить из меня жизнь по капле. Она все крепче стискивала шею и истошно кричала: — Ты! Это все твоя вина! Сил оттолкнуть от себя образ Мали не хватало, я просто цеплялся за тонкие запястья, пытался воззвать к той, кто даже не существовал в реальности. Собственные страхи и кошмары пожирали разум изнутри. Они не оставляли шанса на спасения. Уничтожали морально. Убивали физически. — МакГиннес, очнись! И практически полностью контролировали меня. — Терлак! Резкий, свистящий звук ворвался во мрак, ловко разгоняя тот своей мощью. Какофония из криков, ударов и чьих-то ругательств обрушилась на меня так внезапно, что я не сразу сообразил в чем дело. Лишь когда рядом рухнул тот самый воришка с окровавленным лицом — дошло. Драка! Весь паб буквально погряз в мордобое! — МакГиннес! — вновь заорал мне Грант и мимо просвистела еще одна ветрянная волна. Двух мужчин отбросило к стойке, послышался звон бутылок. Надо отдать должное лепрекону: он даже бровью не повел. Просто продолжил вытирать целые стаканы и кружки, изредка отбиваясь от особо ретивых клиентов. — А-а-а! — завопила ведьма. Из ее носа потекла кровь, тьма заполонила белки глаз и яркую радужку. — Какого дрыгла? — выдохнул я, сообразив, что причиной моего спасения стало чье-то вмешательство. Это была невероятная, почти фантастическая удача. Вырваться из магического кокона жрицы вуду практически невозможно. Мне вот повезло: кто-то умудрился воздействовать на ведьму извне и развеять чары. Сейчас она корчилась от боли, царапала ногтями кожу, оставляя глубокие, бордовые борозды. Словно пыталась содрать с себя лицо. Увернувшись от летящей в меня кружки, я обвел взглядом помещение. В такой суматохе увидеть, кто оказал мне непосильную помощь сродни чуду. Правда, я успел заметить Грант: один из парней ведьмы повалил его спиной на стол и попытался ударить ножом. Поэтому недолго думая, я быстро сформировал сферу, затем бросил в противника Дункана. — Спасибо! — крикнул Грант и с размаху ударил подступившего тролля. — МакГиннес! — Послышалось с правой стороны.