- Я больше не буду. - Ну вот и хорошо, - целует меня в макушку и аккуратно, словно пушинку кладет на кровать. – Давай поспим. - Давай… *** ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍«Больше не буду плакать» - ну да, ну да. Хочешь рассмешить Бога – скажи что-нибудь вслух. Рассмешила. Сколько бы я ни отгоняла от себя дурные мысли, но реальность нагнала меня сама ровно через неделю от самого отвратительного дня в моей жизни. Сказать, что я опешила, открыв сообщение в соцсети - ничего не сказать. Какие к черту слезы. Это истерика. Со мной случилась самая настоящая истерика, когда я открыла фотографии, на которых обнаружила себя в кровати с каким-то мужиком. И это не фотошоп. Та же кровать и квартира, в которой я проснулась, и это определенно я. Не знаю испытывать ли облегчение от того, что мои руки висят на шее этого мужика и нас не сфотографировали за самим процессом, если таков и был. Но в любом случае – это выглядит… да пи*дец как это выглядит. Мне конец… это единственное, что крутится у меня в голове, пока я детально рассматриваю фотографии. С какой скоростью они окажутся у Стаса? Пожалуй, это единственное о чем я думаю в данный момент. Но прочитав входящее сообщение о месте встречи и сумме, я почему-то облегченно выдыхаю. Деньги ведь можно достать, это не проблема! Бегло смотрю на мультяшную аватарку с непонятным именем и, недолго думая, отправляю короткое: «я согласна». Дура – это диагноз, причем как оказалось неизлечимый. Деньги отдала во все той же квартире, получила «оригиналы», и тишину на все мои вопросы. Ни единого ответа. Парень лет двадцати пяти просто молчал. Сколько бы я не допытывалась – ноль реакции. Дико хотелось его ударить, правда моя единственная попытка оказалась безуспешной. Парень, несмотря на молчаливость, имел отменную реакцию. В какой-то момент мне показалось, что он немой. Правда, до тех пор, пока спустя две недели я не получила от него звонок, с четко проговоренной новой суммой. Никогда в жизни я не могла себе представить, что могу быть такой дурой. Жалкой дурой. Шантажист никогда не отстанет. Это же прописные истины. Только так думала здравая часть меня, а перевешивала та, которая хотела сохранить все, что имеет. Но больше всего удручал не факт своей дурости, а то, что я так и не знала – было или нет. Этот вопрос мучал меня каждый долбаный день. Я так завралась, что в какой-то момент почувствовала, что у меня реально едет крыша. Виски давит так, словно во мне живет опухоль, которая давит на голову. Ненавижу сотовый. Просто на дух не переношу, равно как и любой звук. Я окончательно превратилась в параноика. Шарахаюсь от каждого звука. Украшения продала, все доступные запасы денег сгребла… Не понимаю, как Стас повелся на идиотскую просьбу помочь «моей хорошей знакомой с операцией». Может, потому что вид у меня скорбный. Знал бы он, о чем я скорблю… Смотрю на огромную сумму в своих руках и понимаю, что все. Больше я не смогу ничего дать. Ну разве что - взять кредит. Хотя, это уже не поможет. Одна надежда на то, что суммы в моих руках может хватить надолго. Хоть немного передохну и поживу без взрывающейся от мыслей головы. Оглядываюсь по сторонам и только сейчас осознаю, что сегодня мы не в квартире, а в кафе. И парень улыбается так, как будто сбылась его самая главная мечта. - У меня больше нет денег. Это последние. Реально последние. Оставь меня, пожалуйста, в покое. - Да я бы оставил. Мне тебя жаль, если честно, - кажется, я впервые за последнее время пришла в себя. – Ничего личного, прости. - Кто тебя нанял, просто скажи. Это Таисия, да? - Тебе надо было сразу мужу рассказать, но в таком случае я бы не получил деньги. А они мне очень нужны. - Ну, ответь, пожалуйста. Эта его мать, да? - Не могу, извини. Я свое еще до конца не получил. Смотрю на него и боюсь задать самый главный вопрос, который фактически сожрал меня за эти сорок долбаных дней. - У нас был секс? – наконец выдавливаю из себя я, уставившись на него. - А ты как думаешь? - Я никак не думаю. Я знаю только то, что я бы никогда не изменила мужу. Просто ответь, да или нет, если тебе реально меня жаль. - Да не было, конечно. Это же постановка, - впервые за все эти недели я почувствовала себя самой что ни на есть счастливой. – Нужная таблетка, послушное тело, неадекватный мозг. И вуаля, фото на руках. А молчать велено, чтобы ты мучалась. Кто-то тебя хорошо знает, да? И очень любит. - Ну ты же знаешь кто это, скажи. - Нет. Я на своеобразном крючке, не меньшем, чем ты. Ладно, мне пора. И за будущее извини. - Ты о чем сейчас? - Ни о чем. Смотрю вслед уходящему парню и понимаю, что неделей раньше, неделей позже – моей счастливой семейной жизни все равно придет конец.Меня сдадут, как только я откажусь нести очередную сумму. Стас не поверит, тем более, когда поймет, сколько я вынесла денег. Одно дико радует и дает надежду – не изменяла. Усмехаюсь в голос, от этого простого осознания. Вот оно счастье… - Я тебе соврал. Твоя одежда валяется в ванной, - резко поворачиваюсь на голос Стаса, с футболкой в руках. – Я не могу разобраться с этой дебильной стиральной машиной. Если хочешь их постирать – спустись на цоколь, первая дверь направо. Спокойной ночи. - Спокойной… Глава 20 Смотрю на свои грязные джинсы и не менее «чистую» толстовку, лежащую на полу ванной, и понимаю, что не пойду ни на какой цоколь. Не хватало еще бродить по чужому дому в поисках стиральной машины. А как ни крути – дом чужой. А мог быть нашим, если бы все повернулось по-другому, - шепчет противный внутренний голос. Обидно осознавать, что он не мой, ведь о таком доме я мечтала всегда, особенно, когда появятся дети – чтобы подальше от людей, кругом лес и природа. И собственный огромный задний двор, с детскими качелями и надувным детским бассейном... Мне грех жаловаться – наш прошлый дом был не хуже этого, красивый, уютный, правда меньший по размеру, но самый главный минус это то, что он был в городе, куда с легкостью мог заявиться любой из наших родственников. И ведь взял и купил без меня! На кой черт вообще одному такой дом? Господи, а если не одному? Если у него реально есть женщина? Не проходные девки для выпускания пара, а самая настоящая женщина. Та, которая не просто заняла мое место, но и сделает то, на что я оказалась не способна – родит ему ребенка. За все время, проведенное порознь, я не задумывалась о том, что это может произойти в ближайшем будущем. То, что за последний год, он наверняка перетрахал десятки баб, а может и сотни – почему-то, несмотря на его верность в браке, я не сомневаюсь. Назло мне, и на радость себе пуститься во все тяжкие – да запросто, но вот о реально существующей женщине я не думала. А зря. Вместо того, чтобы найти стиральную машинку, а заодно и осмотреть дом на наличие женских следов, я схватила джинсы и начала застирывать уже засохшую грязь. Терла так, как будто отстирывала от грязи собственную жизнь. Итогом лично я была довольна. А вот мои стертые пальцы – нет. У меня было острое желание что-то делать руками, а если быть точнее – просто занять себя, чтобы не начать бродить по дому. Хорошо, что на глаза попала собачья расческа. Да простит меня спящая Жуля, но жертвой моих рук стала именно она. Я как одержимая начала расчёсывать ее шерсть, отгоняя от себя дурные мысли, попутно борясь с бессонницей. Расправившись с расчесыванием, быстро приняла душ и завалилась в кровать под осуждающим взглядом собаки. Экзекуцию провела, а вкусняшку не дала. Все будет, но позже, мысленно проговариваю про себя, смотря ей в глаза. Лежать на кровати, зная, что где-то рядом Стас, оказалось той еще проблемой. Уже сотни раз пожалела, что остановила его на кухне. Понимаю, что это ничего бы не решило, но так хоть потрогать его можно было подольше. Да уж… кто бы мне сказал десять лет назад, что я буду мечтать его трогать? Бред еще тот. Я долго лежала, считая долбаных овец, но поняв окончательно, что из-за того, что меня «колбасит» - мне не уснуть, я взяла мобильник и стала в нем рыться. Открыла сообщения в соцсети и неосознанно застыла в улыбке. Евпатий Кондратий 18:10 «Привет. Мне скучно. Напиши что-нибудь. Можешь прислать кусок себя настоящей. Я согласен на целлюлитную ляху» Евпатий Кондратий 18:15