— И что тебе именно про него интересно? — повернулся к ней Андрей. — Такой отличный артист и почти не снимается в кино — почему это так? — конкретизировала свой интерес Нина. — Почему не снимается? — возразил Миронов, — а Трое в лодке? А Небесные ласточки? Рязановский «Вокзал для двоих» скоро на экраны выходит, там он тоже есть. — Ну с тобой-то не сравнить, Александрович, — помог я Нине, — у тебя в год по 3–4 фильма с главными ролями, а у Ширвиндта по одной картине в эпизодах. Главных-то ролей по сути и нет… не считая Троих в лодке. — Что тут можно ответить, — задумчиво сказал Андрей, протягивая мне опустевший стакан, а когда я обновил его содержимое, продолжил, — профессия актера, к сожалению, напоминает роль женщины во взаимоотношениях с мужчиной. Сидишь и ждешь, пока тебя под венец позовут — инициатива наказуема в обеих этих ситуациях. Вот не зовут Александра Анатольевича на главные роли и все тут… — А денег много это кино приносит? — расхрабрилась Нина на такой скользкий вопрос. — По сравнению с театром, например. — Конечно, — не стал запираться Миронов, — несравнимо больше… мне за Бриллиантовую руку четыре тыщи выплатили. За Соломенную шляпку — все пять. А театр… ну что театр… место постоянной работы — двести рэ плюс премии иногда. Плюс гастроли, там тоже что-то добавляется. — А возвращаясь к Ширвиндту, — захотел продолжить тему я, — артист от бога же, комедийный талант у него невероятный, да и коммерческая жилка, насколько я знаю, имеется. Почему бы ему самому не замутить что-то такое? Что приносило бы дополнительный доход и способствовало продвижению в массы? — О чем ты? — не понял Миронов, но ответить я ему не успел — зазвонил черный эбонитовый аппарат, стоящий на краешке кухонного стола. — Пардон, — извинился я, снимая трубку. Выслушал, что мне там сказали и извинился ещё раз: — Срочные дела, коллеги — вынужден вас оставить на некоторое время. Глава 4 Госпиталь, где-то в Тихом океане — Mike, he seems to have woken up! (Майк, он кажется очухался) — это было первое, что я услышал, когда пришел в себя на больничной койке. А приключения-то продолжаются, подумал я, кажется попал я не совсем в нашу советскую больничку, судя по этой фразе — тут Майка какого-то поминают, в наших лечебных заведениях таких не водится. А ко мне тем временем склонился гражданин в белом халате и с совершенно лысой головой. — Эй, как тебя там! — бесцеремонно потряс он меня за плечо, — как дела? — Петр я, Питер то есть, — прохрипел я ему в ответ и добавил, — спасибо, пока живой… а где это я? — Авианосец «Дуайт Эйзенхауэр», военно-полевой госпиталь номер два, а я госпитальный санитар Майкл Джексон, — сообщил он мне. — Ни хрена себе, — вырвалось у меня, — тот самый Майкл Джексон? — Не, не тот, — потряс он головой, — просто в Америке очень много Джексонов. Голова не кружится? — продолжил он опрос. — Немного, — признался я, — а как я сюда попал? — В результате спасательной операции, — сообщил он, усаживаясь рядом, — когда это ваше корыто взлетело на воздух, мы начали вылавливать из воды, кого смогли. Ты одним из выловленных оказался. — А второй корабль, — спросил я, — который русский — он чего делал? — То же самое, — хладнокровно отвечал Майк, — думаю, двух наших ребят они к себе забрали. Ну ничего, скоро поменяемся. — То есть здесь еще кто-то из русских имеется? — ухватил я эту нить из его рассуждений. — Конечно, еще четверо, одна из них женщина. — И где эти четверо? — Трое в соседнем отсеке, — пояснил этот санитар, — а женщина на корме. — Понятно, — буркнул я, хотя понятного здесь было очень мало. — Поговорить-то с ними можно? — Нельзя, — отрезал он, — не сегодня во всяком случае. Я немного подумал и сформулировал следующий вопрос: — А какие у меня повреждения? — Сотрясение мозга и перелом правой руки, — ответил тот, ткнув пальцем в мою руку. И действительно, только сейчас я заметил, что она в гипсе. — А когда нас поменяют? — Сначала с вами побеседует наша служба безопасности, а потом уже определимся и с обменом, — любезно просветил меня Майк. — Ты пока лежи и не дергайся, вредно для здоровья дергаться. А к вечеру тебя посетит офицер безопасности. — А пожрать мне дадут чего-нибудь? — задал я главный вопрос. — Это без проблем, — Майк поднялся, заглянул в открытую дверь отсека и сделал какой-то знак невидимому собеседнику. Через минуту мне привезли на тележке вполне сносный завтрак… или обед… но не ужин — сказано же было, что безопасники вечером придут, значит это не вечер. — Спасибо, Майк, — довольно искренне поблагодарил его я и добавил еще один моментик, — а газеты тут у вас есть какие-то? Новости почитать чтоб… — Ты сам подумай, — наставительно ответил он, — какие могут быть газеты посреди Тихого океана… есть местная газетка, освещает деятельность нашего корабля и называется «Эйзенхауэр ньюс» — ее могу принести. — Ну хотя бы, — поморщился я, — если нетрудно, то принеси — на безрыбье и рак рыба. На английском эта поговорка звучала так — Better a small fish than an empty dish. А газетенка оказалась весьма любопытной, на аналогичные советские типа «На страже Заполярья» или «Крылья Отчизны» походила очень мало. Первая полоса была посвящена предстоящим учениям под названием «FleetEx'83», в которых должны были принять участие аж три авианосца… ну детали конечно тут не раскрывались, но в общем и целом было понятно, что затея эта очень серьезная, включает маневры вдоль советской экономической зоны и даже условное бомбометание по территории условного противника. Перелистываем… вторая страница — будни боевой и политической подготовки US Navy. Мутные фотографии бравых вояк на фоне чего-то железного. Проценты выполнения личных планов по подразделениям. Третья страница — новости остального мира… так, маленькая заметочка про корейский боинг… прочитал три раза и ничего не понял. Информация была предельно размыта и разбавлена дежурными выпадами по отношению к ужасной советской военной машине. А вот то, что товарищ Рейган по этому поводу сказал, было в двух последних абзацах… радует хотя бы то, что выражение «империя зла» никак не прозвучало. И последняя страничка… письма родственников, объявления по купле-продаже, погода на неделю… про корейский десантник и про нас четверых конкретно ни звука. Доел пищу (круто сваренное яйцо, манная каша и стакан кофе с молоком), отложил газетку в сторону и стал смотреть в иллюминатор за неимением других объектов, привлекающих внимание… Безопасник явился в шесть вечера местного времени, судя по хронометру, висевшему на стенке. Он вежливо поздоровался, представился уоррент-офицером Питером Вачовски (поляк что ли), открыл блокнот на чистой странице и начал: — Имя, год и место рождения, национальность, образование, место работы? — Петр Балашов, — начал отвечать я. — Тоже Питер? — слегка изумился он, — бывает и такое. Но ты продолжай, я записываю. — 23 года, русский, родился в Нижнереченске, закончил политехнический институт по специальности «радиотехника», там же и работаю — в Институте прикладных проблем. — Что делал на Камчатке? — задал Питер следующий вопрос. — Участвовал в экспедиции нашего института, — ответил я и, не дожидаясь уточнений, сам рассказал чего мы там исследовали, — внутренние океанические волны были целью наших экспериментов. — Знаем мы ваши волны, — ухмыльнулся он, — радар вы налаживали в Березовой бухте. Но ладно, об этом не будем. Ты откуда английский так хорошо знаешь? — перепрыгнул он вдруг. — Затрудняюсь с ответом, — пожал плечами я, — наверно лингвистические способности хорошие — вот и выучил. — ОК, — задумался на секунду этот Вачовски, — как ты попал на корейский десантник? Третий раз об этом спрашивают за последние дни, подумал я и со вздохом начал отвечать: — Наш самолет маршрута Ключи-Магадан потерпел аварию возле одного из островов Курильской гряды… — Какого именно острова? — перебил он меня. — На нем написано не было, — огрызнулся я, — но примерно мы его определили, как Симушир. Все пассажиры и экипаж остались живы при этом… и два дня мы провели на острове, спасать нас так никто и не прилетел… — Ты продолжай, — подогнал мои мысли Питер, — я внимательно слушаю. — И вот на вторую ночь на этом острове, когда мы у костра грелись, — историю с бандитским вертолетом я и тут решил опустить, лишнее это, — нас нашел этот самый десантник… он прямо на пляж причалил, и корейские ребята забрали нас с собой. Ночь мы в трюме провели. — Так, — почесал он в затылке, — а откуда корейский военный корабль взялся возле Курильского острова? — Понятия не имею, — честно признался я, — сам задавался этим вопросом, но ни одного ответа на него не придумал. Просто взялся и все тут…