— Не совсем, — и Памела показала на свою ногу, она была серьезно поцарапана, с бедра и голени на песок капала кровь… — Ну ё-моё, — в сердцах ответил я, — надо бы врача вызвать… — У меня страховки нет, — ответила Памела, опускаясь на доску. — И чего, — затупил я, — врачи помогать не будут без страховки? — Будут, — ответил за нее Цой, — только потом счет выкатят на круглую сумму. — Проблема… — задумался я, размышляя о зверином оскале капитализма, — ну давай тогда подручными средствами ее решать будем, — и я начал распоряжаться, — ты, бро, беги к Кончите, у нее наверно есть йод и бинты, а ты, Энни, давай в свое бунгало за жгутом — что-то резиновое, чтобы кровь остановить. — А ты что будешь делать? — спросил меня перед убеганием Цой. — Не волнуйся, бро, себе я тоже найду занятие, — ответил я, внимательно рассматривая раны Памелы. На голени были две совсем несерьезные царапины, ерунда на постном масле, а вот на бедре чуть выше колена дырка была одна, но глубокая и длинная, сантиметров в пять. — Ну как же так, — начал я выговаривать ей, — вы же тут давно уже живете, неужели ничего про акул не знали? — До сих пор ни одну не видели, — морщась, отвечала она, — да и знакомые ничего про это не говорили. — Какого она хоть размера-то была, твоя акула? — продолжил допрос я. — Метра два, может два с половиной… у меня еще и плечо ободрано, — добавила она. Я посмотрел на ее правое плечо — да, ободранность там имелась, но маленькая, я между делом вспомнил, что у акул шкура шершавая, как наждак, вот и задела наверно случайно. — Плечо это ерунда, — успокоил ее я, — до свадьбы заживет. А вот с бедром надо что делать… кровь хотя бы остановить. — Сделай что-нибудь, — тихо ответила она и отключилась, что меня сильно испугало. — Эээ, — похлопал я ее по щекам, — не надо в обмороки уходить, давай включайся. Она открыла, слава те господи, глаза, а я запустил свои внутренние резервы на всю катушку… когда прибежала назад Энни с мотком резинки, останавливать уже ничего было не надо. А буквально через еще минуту и Цой вернулся с пузырьком йода в одной руке и упаковкой бинта в другой, которые тоже уже были не нужны. Оба они с удивлением воззрились на то, что я делал, но сказать ничего не сказали, просто стояли рядом. — Все, — откинулся я на песочек, — вопрос закрыт. Памела вытянула свою поврежденную ногу вдоль серф-доски, и теперь на неё смотрели уже шесть глаз, царапины, что были на голени, почти совсем исчезли, а глубокий разрез на бедре побледнел, закрылся и выглядел так, будто ему две недели, а не пятнадцать минут… через минуту разглядывания молчание нарушилось. — Ты как это сделал? — первой сформулировала вопрос Памела. — А я знаю? — попытался увильнуть я, — само собой как-то получилось. — Попробуй встать, — предложила Энни, — получится? Памела оперлась на колено здоровой ноги и поднялась во весь рост, потом сделала пару шагов. — Кажется, могу, — радостно огласила она результат своих действий. — Давай йодом хотя бы помажем, — открыл рот Цой, — зря я за ним что ли бегал? — Помажь, — легко согласилась она, а я вспомнил русскую народную поговорку. — Кашу маслом не испортишь, — сказал я в пространство, — как говорят в России. — Я не люблю кашу, — сообщила Памела, — давайте уйдем с этого пляжа, на сегодня по-моему хватит приключений. — Правильно, — поддержали её Энни и Цой, — пошли вино лучше допьем. — Сама идти сможешь? — спросил я. — Наверно, — ответила Памела, — но лучше, если опираться на тебя. — Слушай, — спросил я её, когда мы уже двигались к бунгало, — а как так получилось, что у тебя страховки нет? У вас же по-моему каждому гражданину ее в обязательном порядке оформляют… — Срок закончился в августе, — ответила она, — а продлить ее я как-то забыла, другие проблемы были… — А у тебя, — обратился я к Энни, — страховка на месте? — У меня да, до 87 года действительна, — ответила она. — А в России, — гордо продолжил я, — медицина бесплатная вне зависимости от страховок. Но тут же вспомнил, что начало твориться с этой бесплатной медициной после 91 года, и слегка сдулся, но остальные этого не заметили. — Надо будет побывать в вашей России, — ответила Памела, — только у вас ведь холод круглый год, если я не ошибаюсь. — Что есть, то есть, — не стал спорить я, — не круглый, конечно, год, но с ноября по февраль довольно прохладно. А в остальное время так и жара бывает. Приезжай, я тебе контакты напишу. — А ты где там живешь в России? — заинтересованно спросила Энни, — Россия страна большая, как говорят. — А Нижнереченске, — произнес я это трудное для англоговорящих граждан слово, — город в 500 километрах от Москвы. — На север от Москвы? — зачем-то уточнила Памела. — Не, если бы на север, там точно колотун круглый год был, — весело ответил я, — на восток. Давайте уже выпьем за удачное избавление от бед и напастей, — мы уже сидели за столом в нашем бунгало с полными стаканами, и не вина, а виски Джеймисон. После того, как стаканы ополовинились, Цой моргнул мне одним глазом в сторону веранды. — Один момент, леди, — извинился я перед девушками, — надо перетереть маленький вопросик, — и мы с ним вышли на свежий воздух. — Слушай, бро, — сказал он медленно и тихо, — помнишь, я тебе рассказывал про свои необычные способности? — Помню, конечно, — ответил я, — что ты можешь предугадывать ход событий заранее. И что? — Хочешь узнать, что я вижу в нашей с тобой судьбе на ближайшие сутки? — Хочу, естественно, — ответил я, садясь на перила, — вываливай… Конец четвертой книги.