Хозяйка, охая, спустилась со ступенек и проворчала: — Послал их черт на мою голову, нехристи хреновы! Зарежут ночью, и никто не узнает! Женщина направилась к калитке, а потом к соседнему двору. Серов сразу предположил, что она, наверное, решила переждать незваных гостей у соседки. Сам же он осторожно вошел в сени, подкрался к дверям и, на всякий случай достав пистолет, притаился и прислушался. В комнате говорили по-английски. Ахмед заметно нервничал: — Мне было поручено только наблюдать за проведением акции. Я и так нахожусь под колпаком, под двойным колпаком. Интерполовцы похитили меня, будучи уверенными, что я и есть главное действующее лицо. И теперь мне нельзя предпринимать никаких активных действий. Я вообще хочу немедленно вернуться в Париж. — Об этом не может быть и речи, — твердо заявила девушка. — Я сегодня через наших людей получила новые установки. ФСБ, а возможно, и Интерпол получили какие-то сведения. Ты же видел, что делалось сегодня в Москве. И, как мне стало известно, больше всего внимания уделяли как раз Красной площади и храму Василия Блаженного. Тебе не показалось это странным? — Показалось, ну и что? — пожал плечами Ахмед. — Ведь до времени «икс» еще несколько суток. Может, это все затеяли в связи с праздниками. — Может, и с праздниками. А может, и нет. — проговорила девушка. — Так или иначе, завтра пойдешь в поликлинику для мусульман (ты знаешь, где она в Москве находится) на прием к доктору Рашиду Исмаилову. Скажешь, что у тебя болит сердце. Это условный знак. Он тебя осмотрит и передаст все, что ты должен делать. Акция не может быть сорвана. — Но ведь я должен только наблюдать. — опять напомнил Ахмед. — Мы не виноваты, что Интерпол вычислил и вывел из игры того, кто должен был все организовать. Теперь только ты можешь довести дело до конца. — Я один?! — удивился Ахмед. — Я тоже остаюсь в Москве, — вздохнула девушка, — хотя в мои планы это никак не входило. — А от тебя здесь какая польза? — удивился Ахмед. — Не волнуйся, польза будет, только завтра ты ничему не удивляйся. Завтра вместо меня рядом с тобой появится пышногрудая кудрявая блондинка. Но это буду я. — А как же твой русский? — Успокойся, парниша, — проговорила девушка чисто по-русски. — У меня неплохая школа. — Да, но я не знаю, как мне выбраться из-под колпака. — Не надо делать никаких лишних движений, все получится само собой. В наше подчинение переходит достаточно много опытных людей, профессионалов. Мы с тобой должны координировать их деятельность. — Скажи, а если бы я, скажем, отказался от участия в этой акции или мне вчера не удалось бы вырваться из плена Интерпола, акция сорвалась бы? — Нет, есть еще несколько запасных вариантов. В Москве еще минимум три человека, способных все организовать. — Так, может, стоит обратиться к ним, они же не засветились так, как я, — предложил Ахмед. — Каждое дело — это проверка не только всей организации, но и отдельных людей. Если ты откажешься и по собственному желанию выйдешь из дела, я вынуждена буду тебя ликвидировать, — проговорила девушка, и в ее голосе зазвучали металлические нотки. — Ну что ж, если мне отступать некуда, давай есть халву, — проговорил Ахмед, стараясь, похоже, смягчить ситуацию. — Давай есть халву. — «Халва укротит любое сердце и отвлечет врага от дурных деяний, утешит плачущее дитя и вернет молодость старцу, ублажит любимую и подарит отчаявшемуся надежду». Кажется так начинается одна из старинных иранских притч о кондитере, мечтавшем подарить людям всеобщее счастье?.. — спросила девушка. На мгновение повисла тишина, а потом девушка сказала: — Да. Это не халва. Это только намек на халву. Вот мой дядя в Иране, потомственный кондитер-кандалатч, делает такую халву. Сначала несколько часов взбивает деревянной ложкой смесь меда и орехов, потом добавляет обжаренные семечки, тончайшие карамельные нити, немного мыльного корня. И опять это все взбивается вручную. — Ты так вкусно это все рассказываешь, что хочется сейчас же поехать к твоему дяде в Иран. Серов понял, что дальше начинается совсем другая история, сладкая и пряная, как все восточные яства, поэтому осторожно вышел на улицу. Только он успел спрятаться в тень, как в калитку вошла хозяйка с полным ведром воды. Стараясь не испугать ее, Сергей вышел ей навстречу, поднеся к губам палец. Женщина хоть и испугалась, но, узнав его, не вскрикнула, а только махнула рукой. — Слава богу, хоть ты, сынок, приехал, — проговорила она шепотом. — А то нехристи эти, прости господи, сидят в доме. А я боюсь их, не знаю как боюсь. — Кто нехристи-то? — уточнил Серов, затягивая время и думая, как правильнее себя повести. — Да тот Ахмед, с которым ты давеча приезжал, у которого здесь, как он говорил, мать приемная похоронена. И еще девица с ним какая-то, тоже ихняя, мусульманская. Они там сидят, на своем говорят. А я боюсь. Думаю, они поговорят да и, прежде чем уехать, меня порешат обязательно. Чтобы свидетелей лишних не было. — Да не бойтесь, — попытался успокоить ее Серов, — не сделают они с вами ничего. — Не, я обезопасилась, — хитровато улыбнулась женщина. — Это как? — поинтересовался Серов. — Как-как, сказала им, что по воду пошла. А сама к соседке, сказала, что постояльцы у меня опасные и, если через час я к ней не заявлюсь, чтобы она сама ко мне с мужиком своим шла и ружье захватила. — Правильно, — улыбнулся Серов. — Ну, а теперь мне не страшно, раз ты приехал. Или ты, может, тоже с ними разом? — вдруг насторожилась женщина. — Нет-нет, — успокоил ее Серов. — Я сам по себе. Я к вам мотоцикл свой забрать приехал. — А, мотоцикл. Который в сарае? — зачем-то уточнила женщина. — Да. Я у вас, помните, оставлял? — Да, помню, помню. Только, может, в дом сначала зайдешь? Хоть чаю горячего с дороги попил бы. — предложила женщина. — Нет, спешу я, — покачал головой Серов и предупредил: — Я думаю, Ахмеду незачем знать, что я тут был. — Ах да, понимаю, — кивнула женщина и, поставив у порога ведро, предложила: — Пошли, заберешь свою машину. — Спасибо вам, — сказал Серов и, выкатив байк на улицу, протянул женщине деньги: — Это вам за хранение машины. — Спасибо, сынок, — покачала головой женщина. — А этих, — сказал вполголоса Серов, кивая в сторону дома, — этих не бойтесь. Они вам ничего не сделают. А чтобы выпроводить их поскорей, скажите, что к вам соседи вот-вот должны прийти. Они, похоже, уже все обговорили. Но если еще появятся, позвоните мне. Я вот вам свой мобильный пишу. Это очень важно. — Да ладно, — махнула рукой женщина, забирая бумажку с телефоном. — Я же не слепая, вижу, вы не просто так за мотоциклом приехали, вы за этим Ахмедом, видать, следить приставлены. Боюсь я этих нехристей, ох, боюсь! Серов хотел уже заводить свой байк, как неожиданно к нему подошел незнакомый молодой человек. — Эй, слушай, скоро там эти абреки дела свои окончат? — Подожди, парень, а ты кто? — настороженно спросил Серов. — Кто-кто, конь в пальто, — недовольно проговорил парень. — Привез я их сюда. А назад, в Москву, они, видно, не собираются. Вот и думаю: или линять, забив на деньги, или ждать с моря погоды. — А, так это твоя машина? — поинтересовался Серов, кивнув на стоящее у ворот авто. — А то чья же. Решил ночь на вокзале подзаработать. И вот попал на абреков. Сказали, что полтыщи зеленых отвалят, если туда-сюда их свожу. — Ну, полтыщи — это же деньги, — сказал Серов. — За них можно и ночь подождать, — пожал он плечами, натягивая шлем и заводя свой байк. — Подожди, — повысил голос парень. — А что, если они меня того. — В смысле? — притворился, что не понимает, Серов. — В смысле, вместо того чтобы расплатиться, убьют. — уточнил парень. — Ну, если боишься, езжай назад, — пожал плечами Серов. — Ну а как же тогда деньги?! Какого хрена я тогда сюда перся?! — возмутился парень. — Как знаешь, — разворачиваясь, бросил на прощанье Серов. Он спешил, потому что знал, что ему просто необходимо хотя бы на пару часов вернуться домой, принять душ, отдохнуть, поспать, а потом сосредоточиться и подумать, переосмыслить все, что он только что увидел и услышал. Ахмед так или иначе вернется назад в отель. И сделает это так, что никто не догадается, что он куда-то отлучался. Отказаться от возложенной на него миссии он не сможет. Хочет он того или не хочет, но ему придется заниматься организацией запланированного теракта. В его руках теперь карта с подземным ходом, ведущим из одного из московских двориков прямо к лабиринтам храма Василия Блаженного. Завтра в поликлинике для мусульман ему наверняка передадут адреса явок или тех, с кем он должен войти в контакт. Сергей Серов в свое время подробно изучал систему подготовки террористических актов в крупных европейских городах. Сначала в город, где планируется провести теракт, приезжают под разными предлогами специально обученные люди. Они, даже не зная друг друга, составляют единую сеть, нечто похожее на прочную невидимую паутину, которая постепенно опутывает весь город, а иногда и страну. Паутина эта для невооруженного глаза незаметна. Она существует не для будничной демонстрации силы мусульман, а для какой-то высшей цели, для осуществления очередного грандиозного плана. И всегда есть некто, который, подобно пауку, способен привести эту паутину в действие. И тогда все засланные в город или страну люди могут одновременно совершить несколько терактов в разных точках города, а могут слаженно сработать на осуществление какого-то одного грандиозного по замыслу теракта. Взрыв в центре Москвы, в храме Василия Блаженного, если он будет осуществлен, несомненно, по масштабам можно соотнести с терактами 11 сентября в Нью-Йорке. Даже если в результате пострадает значительно меньше людей, восстановить уникальный памятник русского зодчества будет очень сложно. Да и сам факт, что в центре одного из самых мощных в мире государств взорвали национальную святыню, должен повергнуть мир в шок и убедить людей, что террористы представляют непобедимую силу и угрозу для простых граждан во всем мире.