— За двадцать лет в ее сознании могли произойти кое-какие изменения, — заявила я. — Да, но… — замялся психоаналитик. — Что «но»? — набросилась на него Катька. — Вы виделись с Татьяной в течение этих двадцати лет? — Нет, нет, — почему-то испугался Максим. — Не виделся. Не видел я ее! Я знать не знаю, где она и что с ней случилось! — А мне вот кажется, что вы, напротив, прекрасно осведомлены, где сейчас находится эта несчастная, — сказала я. — Отстаньте от меня! — сорвался на крик Максим. — У меня дела. Можете это понять? А вы тут сидите и своими глупыми бреднями отвлекаете меня. После этого он вскочил со стула и помчался в переднюю. Распахнув входную дверь, он выжидательно уставился на нас. Так как это не помогло, он указал рукой на лестницу. — Уходите! — велел он нам. Пришлось встать и уйти. Все равно по выражению лица Максима мы поняли, что больше он нам ничего не скажет. — Как тебе это нравится? — спросила у меня Катька, когда мы оказались на лестнице, а дверь за нами с грохотом захлопнулась. — Что-то он, безусловно, про Татьяну знает, — ответила я. — Но как нам из него это выцарапать? — Можно проследить за ним, — предложила Катька. — Да, — оживилась я, — в самом деле. И мы, начисто позабыв, что у нас на сегодняшнее утро намечалось свидание с нашими парнями, бросились вниз, где и уселись в Толину «Мазду». — Не самая подходящая для слежки за этим типом тачка, — сказала Катька. — Почему? — удивилась я. — Если они с Толей общались, то психоаналитик наверняка мог видеть Толю за рулем этой машины, — объяснила мне подруга. — Но другой машины у нас все равно нет, — возразила я. — И денег на такси тоже. Не говоря уж о том, что неизвестно, как долго придется следить за Максимом. Однако Катькины опасения подтвердились. Стоило Максиму выйти из дома, как его глаза сразу же принялись шарить по сторонам. Мы с Катькой предусмотрительно поставили Толину красную «Мазду» так, чтобы ее не было видно. Но всю жизнь прятаться невозможно. И как только мы сели на хвост Максиму, он увидел нас в зеркало заднего вида. После этого он судорожно увеличил скорость. Проскочил на красный свет на втором перекрестке, выехал на встречную полосу и по ней ушел от нас. Нам помешал прорвавшийся поток встречного транспорта. — Все! — простонала я. — Ушел! — Ничего, — попыталась утешить меня Катька. — Зато теперь совершенно ясно, что Максим общался с Толей. И сравнительно недавно. Ведь эту «Мазду» Толя купил только в прошлом году. — Но мы не смогли проследить, куда он поехал, — сказала я. — Это провал! Но делать было нечего. Нужно было возвращаться обратно в Рощино. — Ваши приятели еще не приезжали, — радостно проинформировала нас Галина. А между тем на часах была уже половина первого. Как я и предполагала, утро у Сереги с Прапором начиналось после полудня. — Хороши бы мы с тобой были, если бы остались их ждать! — возмутилась Катька. — Где пропадали? — спросила у нас Галина. — У психоаналитика. Пытались разобраться в себе, а заодно выяснить, что случилось с женой Толи, — доложила я. — Да? — удивилась Галина. — Хороший специалист? — Не сказала бы, — пожала я плечами. — Очень невежливый. В это время зазвонил мой сотовый. — Слушай, приезжайте сейчас в город! — закричал знакомый Сережин голос. — Мы только что оттуда, — ляпнула я и тут же прикусила язык. Но Сережа, как ни странно, пропустил мои слова мимо ушей. — Значит, не приедете? — спросил он. — Тогда мы сможем увидеться только вечером. — Но почему? Мы же договаривались, что вы приедете? — заканючила я. — У нас же работа! — возмущенно, словно и не он обещал к нам приехать сегодня утром, закричал Сергей. — Мы к вам только вечером выбраться сможем. — Когда? — пожелала я уточнить. — Скажи точно. — Не знаю. Я еще позвоню, — пообещал Сергей и отключился. Я передала содержание разговора Катьке. — Ну и ладно, — неожиданно легко согласилась подруга. — Значит, у нас целый день свободный. Поехали навестим Голованова. Спросим, нельзя ли нам уже покинуть этот чертов дом. Ну, хотя бы на одну ночь. Мысль была неплоха. Если у нас на вечер намечалось наконец свидание с нашими любимыми, то ночь нам было просто необходимо иметь в своем распоряжении. Сами понимаете. — А ты знаешь, как нам найти Голованова? — спросила я. Дело в том, что ни я, ни Катька еще ни разу не были в отделении, где работал Голованов. — Спросим у Димы, — предложила я. — Заодно и с его неуловимой мамой поговорим. — Может быть, и Голованов или кто-нибудь из ментов уже там, — подхватила Катька. — Они ведь тоже собирались с ней поговорить. Мы оставили Толину машину в гараже и пошли пешком. По пути за нами увязался Вельзевул. Мы не протестовали. Собаке тоже не вредно было прогуляться. — Ну как, дома твоя мама? — крикнула я, увидев сидящего на крыльце Диму. Тот молча кивнул. При виде Вельзевула паренек немного оживился, но все равно выглядел каким-то подавленным. — Вы вовремя пришли, — сказал он нам, погладив собаку. — Папаша как раз в магазин отправился. — За очередной бутылкой, — раздался у Димы за спиной женский голос. Мы подняли глаза и увидели нестарую еще и довольно миловидную женщину. Если бы ее немного подкрасить, причесать и переодеть, то она была бы очень даже. — Моя мама, — представил нам женщину Дима. — Марина Михайловна. А это Даша и Катя. Они живут в дяди-Валином доме. У Диминой мамы были большие карие глаза, темные брови и темные волосы. Чувствовалось, что в ней течет южнославянская кровь. — Такая ужасная история! — воскликнула Марина Михайловна. — Ну, проходите же в дом. Поговорим, пока мой муженек из магазина не вернулся. И она повернулась, чтобы идти в дом. При этом она зацепилась рукавом своей домашней кофты за крючок на двери, и на обнажившемся запястье показались несколько синяков. Мы с Катькой молча переглянулись и последовали за Мариной Михайловной в дом. — А вы давно живете тут со своим мужем? — спросила я у Марины Михайловны, когда она усадила нас за стол, налила по чашке чая и поставила перед нами тарелку со свежеиспеченными домашними пирожками. — Давно, — кивнула Марина Михайловна. — Уже лет десять. Раньше работала в поселке, потом наше предприятие сократили, и я оказалась без работы. Сначала еще удавалось как-то подхалтурить, а потом совсем тяжело стало. Если бы не появился Валентин, то не знаю, как бы мы и прожили. Мужниной зарплаты только ему на выпивку да на еду и хватает. А ведь нужно еще одеться, ребенка в школу собрать, за свет, за дрова заплатить. Ну, и много еще всякого. — А как же вы теперь будете? — осторожно спросила я, беря один пирожок. — Ведь Валентин умер. И еще неизвестно, кто тут поселится после него. — Ну, я за себя не беспокоюсь! — усмехнулась Марина Михайловна. — Во-первых, дом перейдет либо к его жене, либо к невестке с внучком. Хоть Валя их признавать не хотел, но все равно по закону они наследники. — Так вы знаете, что у Вали есть внук? — удивилась я. — Конечно, — кивнула Марина Михайловна. — Котя ведь со своей женой при мне приезжал. — Да? — удивились мы. — А нам Лариса сказала, что она про вас только по Котиным рассказам слышала. — Да, конечно, — кивнула Марина Михайловна. — Но ведь дорога тут одна. Им волей-неволей приходилось проезжать мимо меня. Мы навострили уши и приготовились слушать. — Приезжал на дачу Котя всегда в отсутствие отца, — принялась рассказывать Марина Михайловна. — Но меня не стеснялся. Поэтому я была в курсе того, что у них с Ларой будет ребенок. Они и одну комнату для детской присмотрели. Мой муж там обои помогал клеить. И карнизы такие специальные, с резными зверюшками прибивал. Так что я за себя не беспокоюсь. Жена Вали, хотя она со своим мужем и враждовала, тоже очень хорошая женщина. В случае чего порекомендует меня новым владельцам. Да и хозяйство у меня теперь большое. Две коровы, свиньи, куры. Так что не пропадем. Это когда меня с работы уволили, туго пришлось. Потому что неожиданно это произошло. Никакой заначки на черный день я не держала. Теперь-то умней стала. — Выходит, Валя вам хорошо платил? — спросила я, надкусывая пирожок. Он оказался очень вкусный. Тонкое тесто таяло на зубах. Начинка была с рисом, грибами и луком. — Да, прилично, — ответила Марина Михайловна. — Я не жаловалась. И работы немного. — А вы знаете кого-нибудь из его друзей? — спросила Катька.