— Одного из преступников?! — воскликнула я. — А разве их несколько? Голованов смущенно молчал, понимая, что сболтнул лишнее. — Так сколько их? — с нажимом спросила Катька. — Как минимум двое, — наконец произнес Голованов. — Но откуда взялся второй убийца? — спросила я. — Настю убили совершенно точно так же, как и Валю, стукнули по голове чем-то тяжелым. А значит, орудовал один и тот же человек. Разве не так? — Оба преступления похожи только на первый взгляд, — ответил Голованов. — На самом деле расположение раны на теле убитой девушки иное, нежели на первом трупе. И еще ряд более мелких деталей, по которым нашим экспертам удалось сделать вывод, что второе убийство совершено другим человеком. И только замаскировано под первое. — Какой ужас! — прошептала я. — Вот именно, ужас, — кивнул мент. — И поэтому я прошу вас быть предельно осторожными. Как я понимаю, вы в этой компании единственные, кто менее всего заинтересован в смерти хозяина дома и этой бедной девушки. Но все равно я не могу вас отпустить. Но хочу дать вам один совет. — Какой? — слабым голосом спросила Катька. — Запритесь на ночь у себя в комнате и не впускайте к себе никого, — сказал Голованов. — И главное, не ведите самостоятельно расследования. После этого он испарился. Оставив в качестве охранников в доме все тех же троих ментов. — Тоже мне советчик нашелся, — пробормотала Катька, когда мы с ней очутились у себя в комнате и надежно, как нам казалось, заперли дверь. Я без сил повалилась на постель. Катька рухнула рядом и сразу же принялась что-то бормотать себе под нос, мешая мне расслабиться. — Что ты там считаешь? — наконец не выдержала я. — Прикидываю, у кого было больше причин убить Валю и Настю, — сказала Катька. — Вот послушай, что получается. Начнем по порядку. Во-первых, Алекс и Веня. Им обоим была выгодна смерть как Вали, так и Насти. — Один прикончил Валю, а второй Настю? — недоверчиво спросила я. — Необязательно, — поморщилась Катька. — Ты слушай. Потом у нас есть Толя, который вполне мог убить Настю из ревности. Или убить Валю, чтобы тот не болтал лишнее про его невесту. — И есть еще жена Толи, — напомнила я, — которая болтается неизвестно где и которая, по словам Толи, была в этом доме. — Да, и куда она потом делась, тоже непонятно, — кивнула Катька. — Бродит где-нибудь по округе, — пробормотала я, поежившись. — Кстати, мне в голову пришла одна мысль! — воскликнула Катька. — А что, если Валю убила Настя? У нее был мотив, ведь она не хотела, чтобы та кассета оказалась в руках у ее Толи. И у Насти была возможность совершить убийство. Кто, например, видел, действительно ли она сидела в туалете? — Никто, — признала я. — Вот, она вполне могла убить Валю, а потом пустить воду в туалете и поднять крик. — Мы с тобой выяснили, что Валентин шантажировал всех тем или иным способом. А интересно, чем он допекал Галину с ее мужем? — Можно было бы спросить об этом у Маши, — сообразила Катерина. — Она может догадываться. И еще нужно спросить у нее фотографию Татьяны. Хотя бы самую плохонькую. Значит, решено, завтра же утром поедем сначала к Маше, потом в психушку, а потом… — И еще не забывай, что нам предстоит разговор с Серегой и Прапором, — напомнила я ей. — Это, пожалуй, самое сложное, что у нас намечается на завтра, — пробормотала Катька, погружаясь в дремоту. Но поспать нам не дали. Буквально через пятнадцать минут в нашу дверь забарабанили. И голос Алекса вытряхнул нас из цепей сна. — Вставайте, сони! — вопил Алекс. — Тольку арестовали! Мы с Катькой живо вскочили с постелей. И вылетели в коридор. — Как арестовали? — спросила Катька. — Обыкновенно, — пробурчал Алекс. — Увели с собой. — Это мы видели, — сказала я. — А разве они его не собирались потом отпустить? — Нет, — покачал головой Алекс. — Так что, выходит, они его в чем-то обвиняют? — прошептала я. — А ты думаешь, что они с ним в игрушки играть пошли? — ядовито поинтересовался Алекс. — А все из-за той кассеты, которую ты нашла у Вальки в квартире. Менты как только ее увидели, сразу же подобрались и начали между собой переговариваться о том, что у этой девицы ведь был жених. — Ну? — спросила я. — Ну, а жених у нее Толя, — объяснил мне Алекс. — В общем так, охрану они с дверей не сняли. Хотя вроде бы ясно, что менты считают, что убийца — Толя. — И всем остальным можно разъезжаться? — недоверчиво спросила Катерина. — Пока нет, — пожал плечами Алекс. — Они сказали, что Толя пока только задержан до выяснения некоторых обстоятельств. Знаю я их обстоятельства, небось хотят, чтобы он протрезвел. А потом посмотреть, как он на кассету с Настей реагировать будет. Сказав это, Алекс, как ни в чем ни бывало, потащил нас ужинать. — Мы позовем Лару и спустимся, — сказала ему Катька. Лариса сидела у себя в комнате и что-то вязала. При виде нас она поспешно спрятала вязанье в ящик стола. Но сделала это недостаточно быстро, поэтому я успела увидеть, что вяжет она крохотный носочек. Такой, что только впору младенцу на ножку. Я огляделась по сторонам. И мне впервые бросились в глаза мишки, гномики и мячики на обоях и занавесках. В этой комнате, чтобы она выглядела совсем уж закончено, не хватало только детской кроватки. И внезапно у меня в голове прояснилось. — Лариса! — ахнула я, обведя вокруг себя рукой. — Это что такое? — Что? — спросила девушка, старательно делая вид, что она ничего не понимает. — Не притворяйся! — возмутилась я. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Эта комната, которую ты выбрала, явно предназначалась в качестве детской. Кто мог поклеить эти обои и повесить занавески с гномиками? Уверена, что вы приготовили эту комнату вместе с Котей. Он хотел, чтобы его ребенок жил здесь. Хотя бы летом. Так? Так, да? — Дашенька, не говори об этом никому? Хорошо? — умоляюще простонала Лариса. — Никому из них. И она показала пальцем вниз, туда, где располагалась столовая, где сейчас собрались в ожидании ужина остальные. — Но почему? — удивилась я. — Что в этом такого? — Девочки, о чем вы? — перебила нас Катька. — Я ничего не понимаю. Лариса тяжело вздохнула и сказала: — Ладно, все равно тебе бы Даша рассказала. Лучше уж я сама. У меня есть ребенок. Мальчик. — От Коти? — спросила Катька. Лариса кивнула. — Когда Котю отослали в Англию, я как раз через несколько месяцев должна была родить. Но мой бедный Стасик так и не увидел своего папу. — Но если тебя признала Маша, а Валентин мертв, то почему нужно скрывать, что у тебя есть ребенок? — спросила я. — От Маши я и не скрываю, — сказала Лариса. — Она знает о внуке. Остальные не должны узнать правду. — Ты боишься, что они могут повредить ребенку? — затаив дыхание, спросила я. — Да, — кивнула Лариса. — И это не просто опасение. Я точно знаю, что кто-то из них собирался его убить. — Ребенка?! — ужаснулась я. — Но кто? — Не знаю, — пожала плечами Лариса. — Страшно сказать, но, может быть, это был даже Валентин. — Расскажи толком, — потребовала я. — С чего у тебя появились такие подозрения? И Лариса начала рассказывать. После того, как Котя погиб, Лариса страшно горевала. И выжить в то страшное время ей помогла лишь мысль о том, что у нее вскоре родится ребенок. Частичка Коти. В родившемся мальчике мать души не чаяла. Мальчик был вылитой копией отца. И Лариса находила утешение, видя, как любимые черты ее мужа все ярче проявляются в маленьком сынишке. Гром грянул как всегда неожиданно. Стасик тяжело заболел. Лариса вызвала врача и покорно кивала, слушая перечень необходимых ребенку лекарств. Но когда она пошла в аптеку, у нее в глазах просто потемнело. Стоимость лишь самых необходимых переваливала за тысячу. А еще нужен был массаж. И еще куча всякого, что стоило много больше, чем было у Ларисы. — Иди к деду ребенка, — сказала прагматично мыслящая мать Лары. — Нам самим Стасика не вытянуть. — Стыдно, — чуть не заплакала Лариса. — Ничего не стыдно! — закричала ее мать. — Если хочешь, я сама схожу. — Сходи, — обрадовалась Лариса. Ларисина мать сходила. И, как ни странно, дед сразу же дал ей нужную сумму. Но впредь велел его не беспокоить. — Когда мы рассказали об этом Маше, она страшно на нас с мамой ругалась, — говорила Лариса. — Кричала, что нельзя было говорить Валентину о существовании ребенка. Что это страшный человек и от него можно ожидать всякого. Она даже предложила отправить Стасика куда-нибудь подальше. Например, к ее родственникам в Тулу. Но мне показалось, что это чересчур. И что моя свекровь преувеличивает опасность.