Очередная стрела чуть было не рассекла ей голову. Софи побежала вниз по холму с бешеной скоростью. Стрелы устремились за ней… – Кто может желать моей смерти?! – вопила Софи, обращаясь к мученикам на витражах и статуям святых. Агата сидела рядом с ней на скамье. Вот уже две недели Софи пряталась в церкви, единственном месте, где стрелы ее не преследовали. Снова и снова она пыталась сбежать, но стрелы атаковали ее с удвоенной яростью; они неслись из леса, разрывая все на своем пути, а за ними мчались пики, топоры, кинжалы и дротики. К третьему дню стало ясно, что пощады не будет. Кто бы ни хотел ее смерти, он будет преследовать ее столько, сколько потребуется. Поначалу Софи не видела причин для паники. Горожане доставляли ей еду (принимая во внимание ее «смертельную аллергию» на пшеницу, сахар, молочные продукты и красное мясо), Агата снабжала ее травами и корешками, которые были ей необходимы для приготовления кремов, а Стефан пообещал, что не будет жениться до тех пор, пока его дочь не вернется домой целой и невредимой. Пока жители города безуспешно обыскивали лес в поисках злоумышленников, «Городской вестник» назвал Софи «храброй маленькой принцессой» за то, что она взвалила на себя тяжкую ношу еще одного проклятия. Старейшины тем временем приказали покрыть ее статую свежей краской. Вскоре детишки снова начали просить автографы, гимн города был переделан в «Благословенна будь, наша Софи», а мужчины по очереди сторожили церковь. Был даже разговор о постоянном соло-выступлении в театре, как только она окажется в безопасности. – «La Reine Sophie»[2], грандиозное трехчасовое чествование моих заслуг, – с восторгом рассказывала Софи, вдыхая аромат заполонивших церковь букетов, посланных горожанами в знак признательности. – Немного кабаре, чтобы взбудоражить кровь, щепотку цирковой интермедии с дикими львами и трапецией, а на закуску впечатляющее переложение монолога «Я просто обычная девушка». Ох, Агата, как долго я искала свое место в этом закоснелом, скучном городишке! Оказывается, мне всего лишь нужна была роль, которая мне по плечу! Внезапно тень волнения пробежала по ее лицу: – Ты же не думаешь, что они оставят попытки меня убить? Это же самое лучшее, что когда-либо со мной случалось! Однако атаки усилились. В первую ночь из леса вылетели зажигательные бомбы, которые спалили дотла дом Белль, оставив всю ее семью на улице. На следующую ночь из-за деревьев вытекло кипящее масло и поглотило уже не один дом, а целую улицу. На дымящихся руинах убийцы оставили выжженное сообщение: На следующее утро, пока Старейшины успокаивали толпу бунтующих горожан, Стефан примчался в церковь. – Только так я и Старейшины сможем тебя защитить, – сказал он дочери, орудуя молотком и замками. Агата отказалась уходить, поэтому он запер и ее. – Я думала, что наша история уже дописана! – плакала Софи, вслушиваясь в скандирование толпы за стеной: – Отдайте ее! Отдайте ее! Она плюхнулась на скамью. – Почему ты им не нужна? Почему злодейка всегда я? И почему я всегда под замком? Сидящая рядом с ней Агата глазела на мраморную статую святого над алтарем, который изо всех сил стремился к ангелу. Он вытянул сильную руку, выкатил грудь колесом и явно хотел следовать за ангелом, куда бы тот ни отправился… – Агги? Агата вырвалась из своих мыслей и повернулась: – Ты умеешь наживать врагов. – Я пыталась быть доброй! – настаивала Софи. – Я пыталась быть такой, как ты! Агата снова испытала это неприятное чувство. То самое, которое она пыталась подавить. – Агги, сделай что-нибудь, – Софи схватила ее руку, – ты же всегда все приводишь в порядок! – Может, я не такая уж и добренькая, как ты думаешь, – пробормотала Агата и выдернула свою руку, притворившись, будто ей срочно понадобилось протереть башмак. В хрупкой тишине она ощущала на себе сверлящий взгляд Софи. – Агги. – Да. – Почему твой палец светился? Агата почувствовала, как все ее мышцы разом сжались. – Что? – Я видела это, – тихо произнесла Софи. – На свадьбе. Агата взглянула на нее: – Скорее всего, просто игра света. Магия здесь не работает. – Правильно. Агата затаила дыхание. Она понимала, что Софи размышляет. – Но ведь учителя никогда не блокировали наши пальцы, так? – сказала ее подруга. – А магия следует за желаниями и чувствами. По крайней мере, так они нам говорили. Агата изменилась в лице: – И что? – Ты выглядела несчастной на свадьбе, – заметила Софи. – Ты уверена, что тебя ничего не расстроило настолько, чтобы магия заработала? Агата встретилась с подругой глазами. Софи смотрела на нее так, точно видела насквозь. – Я знаю тебя, Агата. Агата вцепилась в скамью, на которой сидела. – Я знаю, почему тебе было грустно. – Софи, я не специально! – выпалила Агата. – Ты была расстроена из-за моего отца, – сказала Софи, – из-за всего того, через что он заставил меня пройти. Агата изумленно смотрела не нее, а потом кивнула: – Да. Угу. Ты меня поймала. – Сперва я подумала, что это ты наложила заклятие, чтобы остановить свадьбу. Вот ведь глупость, да? – Софи фыркнула. – Ведь это означало бы, что это ты направила на меня стрелы. Агата выдавила хриплый смешок, стараясь не смотреть на нее. – Просто совпадение, – вздохнула Софи, – как ты и сказала. Какое-то время они сидели молча, слушая крики горожан на площади. – Не беспокойся за моего отца. Мы с ним будем в порядке, – произнесла Софи. – Ведьма не вернется, Агги. Пока мы друзья, этого не случится. В ее голосе не было фальши. Агата удивленно подняла глаза. – Ты делаешь меня счастливой, – улыбнулась Софи. – Просто мне понадобилось слишком много времени, чтобы понять это. Агата попыталась удержать свой взгляд на Софи, но глаза ее притягивала статуя святого над алтарем, тянущая руку, точно принц, кинувшийся к своей принцессе. – Ты увидишь. Мы, как всегда, придумаем план, – сказала Софи, между зевками обновляя слой розовой помады на губах. – Правда, может, сначала стоит немного вздремнуть для поддержания красоты… Софи, как заправский кот, свернулась клубком на скамье, положив подушку на колени подруги. Агата заметила, что это была любимая подушка Софи. Та самая, с вышитыми обнимающимися принцем и принцессой. А внизу надпись: «И жили они долго и счастливо». Вот только Софи немного подправила принца, воспользовавшись набором для вышивания. Теперь у него были прямые темные волосы, суровые вытаращенные глаза… И черное платье. Агата наблюдала, как пару раз вдохнув и выдохнув, ее лучшая подруга провалилась в спокойный сон. Казалось, впервые за долгие недели ее не мучали кошмары. Под крики толпы, звучащие все громче («Отправьте ее обратно! Отправьте ее обратно!»), Агата смотрела на подушку Софи, чувствуя, как в животе шевельнулось знакомое мерзкое чувство. То же чувство она испытала, когда смотрела на картинку со сказочным принцем на своей кухне. То же чувство у нее было, когда она видела мужчину и женщину, обменивающихся клятвой верности. То же чувство возникало у нее, когда она сжимала руку Софи. Оно становилось все сильнее и сильнее, пока ее палец в конце концов не засветился, выдавая ее секрет. Ужасный непростительный секрет, который легко смог разрушить сказку. Пару дней назад, наблюдая за свадьбой, которой у нее никогда не будет, Агата загадала желание. Она пожелала другого конца для своей сказки. Она захотела прожить свое «долго и счастливо» с кем-то другим. И тогда стрелы полетели в Софи. Стрелы, которые не остановятся, как бы сильно она ни хотела вернуть желание обратно.