– У меня не было выбора! – настаивала Агата. Тедрос помрачнел и отвернулся. – Ты могла взять мою руку. Ты могла остаться здесь и отпустить ее домой, – он склонился над последней страницей книги, лежащей под Сторианом. Его тень слилась с тьмой, куда проваливался нарисованный Тедрос. – Не говори, что у тебя не было выбора. У тебя он был. – Выбор, который мальчику никогда не понять, – Агата взглянула на его спину. – Всю свою жизнь я была изгоем, Тедрос. Никто не оставлял детей рядом со мной, даже не спускал с поводка животных. Когда я стала старше, я спряталась на кладбище, потому что тогда еще не представляла, что теряю. Например, кого-то, с кем я могла бы поговорить. Или кого-то, кто сам хотел бы поговорить со мной. Я начала убеждать себя, что одиночество – это настоящая сила. Что мы все когда-нибудь умрем и будем сожраны червями, так какой смысл вообще… – она замолчала на мгновение. – Но потом появилась Софи. Она приходила после школы, в четыре часа, минута в минуту. Я ждала ее у двери каждый день – «как собака», по мнению моей матери. Всеми силами я растягивала время, которое мы проводили вместе. Я наблюдала за ней, а небо темнело… Она так забавно негодовала, словно тоже не хотела, чтобы я шла домой. Пусть даже она и притворялась, будто считает меня своей подругой. Она дала мне почувствовать себя любимой первый раз в жизни, – улыбнулась Агата, и голос ее был мягким и теплым. – И я знала, что в конце концов все будет хорошо – не важно, какие крутые повороты нас ждут. Мы есть друг у друга в нашем бессмысленном затерянном городишке, мы всегда вместе. И это была самая счастливая история, какую я могла вообразить. Потому что Софи была моим другом, Тедрос. Единственным другом, которого я знала. И я не могла представить жизнь без нее. Тедрос не двинулся с места и все еще стоял к ней спиной. С трудом он повернулся. Его лицо смягчилось. – Тогда почему же ты изменила свое желание? Агата опустила глаза. Она очень долго сдерживала эти слова, боясь произнести их вслух: – Потому что сейчас мне нужен больше чем друг. На комнату обрушилась звенящая тишина, нарушаемая только сдавленным шмыганьем, которое, Агата была уверена, должно было исходить от нее, хоть и звучало откуда-то издалека. Она почувствовала руку Тедроса на своей и взглянула в его ярко-голубые глаза. – Я здесь, Агата, – выдохнул он. – Рядом. Агата ощутила слезы на своих щеках. – Она никогда не простит меня за это, – хрипло выдохнула она, дрожа от обжигающего прикосновения его пальцев, – Софи снова становится ведьмой. Она убьет нас обоих. Глаза Тедроса сверкнули. Он высунулся в окно, подавая сигнал мечом: – Нам нужна армия!.. – Нет! – воскликнула Агата, хватая его за рубашку. – Но ты же сказала… – Мы можем закончить это. Мы можем… переписать нашу историю. – У Агаты пересохло во рту. Ее слезы высохли. – Он-н-на отправится домой. Как ты и хотел. Никто не должен умереть. Лицо Тедроса постепенно оттаяло. Он все понял. Не сводя с него глаз, Агата вынула Экскалибур из его онемевших пальцев. Золотая рукоять оказалась в ее руке. Она увидела страх в глазах Тедроса, почувствовала, как вспотела его ладонь. Она позволила своей руке задержаться на его ладони еще на мгновение. Их глаза были прикованы друг к другу, даже когда Агата отступила, держа лезвие направленным на него. Тедрос наблюдал за ней, раздувая ноздри, вены на его шее пульсировали, желваки ходили ходуном, будто взбудораженные тигры в клетке. – Доверься мне, – шепнула Агата, крепче сжимая меч… Затем она повернулась к Сториану и разрубила оковы, сдерживающие перо. Ошарашенный Тедрос кинулся к ней… Волшебное перо облегченно вспорхнуло на книгу, наколдовав новую последнюю страницу. С него слетела яркая картинка, на которой принц и принцесса стояли в комнате своего замка. Рука в руке, они были готовы запечатлеть новый счастливый «Конец» своим поцелуем. Тедрос замер, рассматривая картинку. Он услышал, как за его спиной меч звякнул о камень. Он обернулся и увидел Агату, щеки которой пылали. – И ты останешься здесь навсегда? – у Тедроса словно ком встал в горле. – Со… мной? Агата вытянула дрожащую руку и дотронулась до него, повторяя это движение за самой собой, нарисованной в книге. – Сториан напишет «Конец», только если я искренне захочу этого, – тихо произнесла она. – А мое сердце шепчет, что мое «долго и счастливо» должно быть с тобой. Взор Тедроса затуманился от переполнявших его чувств. – Принцесса всегда получает свой счастливый конец, – произнес он, вглядываясь в лицо Агаты. – На этот раз, кажется, мне тоже повезло. Агата молча притянула его к себе за талию. Сгустившуюся вокруг них тишину нарушало только поскрипывание Сториана, который трудился над картинкой. Тедрос видел, как из-под блестящего пера появляются их с Агатой силуэты, сплетенные в объятии… Он всей кожей чувствовал ее прерывистое дыхание… Агата поднялась на цыпочки, приближая свои губы к его… Вдруг Тедрос отстранился. Из-под кончика Сториана появилась черная тень. Принц завертел головой по сторонам… Никого, только перо и они. – Она здесь, – прошептал он, пятясь назад. – Она где-то здесь! – Тедрос? – нахмурилась озадаченная Агата. Тедрос обыскивал пространство за шкафами: – Где она?! Где Софи?! – Ее здесь нет, – подойдя к нему, заверила Агата. Но принц сделал шаг назад: – Я н-н-не могу… Не могу рисковать, пока ведьма жива… Глаза Агаты вспыхнули: – Но она же исчезнет, окажется в другом мире! – Она ведьма! – вскипел Тедрос. – Пока Софи дышит, она будет искать способ разлучить нас! – Нет! Ты не станешь вредить ей! Тедрос, это единственный способ… – В прошлый раз я пощадил ее по твоей просьбе, и она тебя же и забрала, – парировал Тедрос. – Я не могу совершить эту ошибку снова, Агата. Я не могу снова потерять тебя! – Послушай меня! – обратилась к нему Агата; ее щеки пылали, но голос звучал уверенно и твердо. – Я хочу бросить все ради тебя! Никогда больше не видеть свой дом! Никогда больше не встречаться с матерью! – Агата взяла его за плечи. – Софи уже не часть нашей сказки! Вот почему ты сказал мне прийти сегодня. Потому что ты не хочешь навредить ей. Потому что знаешь, что меня тебе достаточно, – она сжала его плечи сильнее, вглядываясь ему в глаза. – Отпусти ее домой. Пожалуйста, Тедрос! Потому что я не позволю тебе ее тронуть. Тедрос снова уставился на нее: – Я и забыл, какая ты странная. Агата со слезами бросилась ему на шею. – Да, твоя принцесса странная, – прошептала она, прижимаясь к его груди. – Тебе давно пора было завести такую. – Ту, которая рассказывает странные истории. – Какие еще истории?.. – улыбнулась Агата и потянулась навстречу его поцелую… – Ну, вроде той, в которой я позвал тебя сегодня в замок, – сказал принц. Агата отшатнулась. Улыбка исчезла с ее лица. Хлюпанье носом невидимой девочки мгновенно оборвалось, и в комнате стихли все звуки. Арик в бешенстве мчался по мосту, размышляя: «Женщинам нельзя доверять». Еще мальчиком он выучил этот урок. Вдалеке он видел, как мелькают белые ноги Тристана, спешащего в сторону замка: «Тоже мне мужчина! Он не имеет права даже называться му…» Арик остановился. Он медленно опустился на колени и вгляделся в кусок кирпича, который валялся на земле среди другого мусора. На нем была свежая кровь. Палец Арика зажегся и выпустил струю пламени в сторону замка, оповещая его отряд. Потому что он не помнил, чтобы у Агаты была какая-нибудь рана. Софи, притаившись под столом, наблюдала, как Агата отстранилась от Тедроса, глаза которого тускнели с каждой секундой. – Ты с-с-сказал, чтобы я пришла, – заикалась Агата. – Ты сказал мне, чтобы я пересекла мост… – Мы взорвали Мост-на-Полпути, поэтому пересечь его невозможно, – выпалил в ответ Тедрос. – Только ведьминская магия могла привести тебя сюда. – Но я… Я видела тебя, Тедрос! В классе, внутри урагана… – Что? – нахмурился он. – Я видела твое… твое… – голос Агаты стих, она вспомнила слова декана: «Иногда мы видим то, что хотим видеть». Фантом. Ее сердце создало такой же фантом, как и сердца остальных девочек.