– Ш-ш-ш… это был просто сон… – успокоила ее Эстер. Анадиль, стоящая позади нее, выглядела взволнованной. – Н-н-но… это же был сон про немезиса… – Агата заикалась от волнения. – Это был Тедрос… его лицо… – Только злодеям снятся их кровные враги, – Анадиль налила ей кружечку имбирного лимонада, в которую немедленно нырнула одна из ее крыс. – Таким, как ты, принцессам, снится их настоящая любовь, помнишь? Вот почему ты видела его лицо. – Но… возможно, это ловушка… – как безумная твердила Агата. – Вдруг Тедрос – это не мое «долго и счастливо»… – В любом другом «долго и счастливо» мы все будем долго и счастливо мертвы! – зарычала Эстер, и татуировка на ее шее нервно дернулась, – Софи вот-вот опять станет ведьмой, Агата! Ты сама это сказала! Возможно, сейчас она уже вся покрыта бородавками! Испуганная Агата перевела разговор на то, как пробраться в школу для мальчиков, и Эстер с Анадиль принялись объяснять. – Правда, нет никакой гарантии, что этот путь приведет тебя к Тедросу, – предупредила ее Эстер в конце инструктажа. – Но это наша единственная надежда. Поэтому помни: сначала жди до… – Вы уверены, что я не должна воспользоваться мостом? – настаивала Агата. Демон Эстер разъяренно дохнул пламенем в сторону Агаты, и Анадиль была вынуждена его приструнить… Теперь, когда учителя пристегнули к ним последние элементы их с Дот доспехов, Агата судорожно вспоминала каждый шаг плана своих друзей. Профессор Доуви наблюдала за порхающими в воздухе бабочками. – Ночь длинна, – пространно заметила она и добавила, на мгновение встретившись с Агатой взглядом: – Будь осторожна. – Брось заклинание света в небо, если зачарованный щит падет, – приказала леди Лессо Дот, прикрепляя к ее поясу меч. – Даже не пытайся справиться с принцами одна. – А почему она может оказаться одна? – раздался позади них голос декана. – Агата же будет с ней рядом всю ночь. – Конечно, будет, – не оглядываясь на декана, быстро нашлась леди Лессо. – Но Дот славится своими поспешными решениями и взбалмошным поведением. – Ага, – кивнула Дот, чавкая превращенным в капусту гульфиком. Все равно он был ей без надобности. Декан улыбнулась: – Пройдем к вашим постам? Леди Лессо и профессор Доуви кивнули Агате на прощание, и она заметила, как много в их глазах страха и надежды, точно они отправляли ее на задание, с которого она может и не вернуться. – Глупые мальчики писают прямо сюда. Вот почему так воняет, – ворчала Дот из-под своего шлема, пока они с Агатой вразвалочку, утопая в тяжелых доспехах, шли за деканом в сторону южных ворот. Учителя остались позади. Агата слышала, как по ходу движения нарастает гудение принцев, и этот звук сливался с отчаянным боем ее сердца. – Декан Садер? – Да, Агата? – Что будет, если Софи снова начала превращаться в ведьму? – Не думаю, что у нас есть причины для беспокойства, – не поворачиваясь, ответила декан. – Но, надеюсь, вы обратили внимание на появление симптомов? – настаивала Агата. – Или только мы видим то, чего вы не замечаете? – Ну, дорогая, – декан бросила взгляд через плечо. – Иногда мы видим то, что хотим видеть. Она улыбнулась и, оставив их наедине с разъяренным хором принцев, удалилась. Агата встала как вкопанная; ее последняя надежда на помощь улетучилась. Теперь только она могла остановить ведьму. – Агата, смотри! – Дот встала рядом. Агата повернулась и медленно подняла глаза вслед за ней на залитые лунным светом башни, мерцающие над лесом. Все окна были темны. Кроме одного. Изумрудные глаза Софи следили за ней сквозь темноту и светились, как звезды. Агата выдавила улыбку, еле сдерживая слезы. Когда-нибудь Софи поймет, почему она это сделала. Здесь, в Синем лесу, далеко от дома, Агата тихо попрощалась с лучшей подругой. Затем он повернулась и продолжила свой путь. Ее ждал принц. 11 Двойной переход – Вы обе очень зависимы друг от друга, – зевая, заметила с кровати Беатрис. Она смотрела на Софи, которая устроилась на синем хрустальном подоконнике. – Просто хочу быть уверена, что с ней все в порядке, – Софи не отрываясь смотрела на двух рыцарей в доспехах, низкого и высокого, стоящих у ворот на небольшой полянке с зарослями синих тыкв. – Ты говоришь… как… принцесса… – пробормотала Беатрис до того, как ее дыхание стало глубже и она задремала, не обращая внимания на злые крики, доносящиеся снаружи. Софи едва могла разглядеть источник этих криков через зубчатые ворота, лишь иногда различала темные искаженные лица и лохмотья. Ни в чем в этом мире нельзя было быть уверенной. Принцы могут превратиться в пугающих огров. Принцессы могут обернуться злодейками. Лучшие друзья могут стать врагами. На глаза Софи навернулись слезы. Она так хотела стать хорошей после возвращения домой! Конечно, она не была идеальной – ее отец мог бы это подтвердить, – но она была Агате верным другом и старалась жить, во всем беря с нее пример. Каждый день она накидывала узду на свои злые мысли, тушила свое пылающее гневом сердце. И что же она получила взамен? Предательство ради принца. Клеймо ведьмы. Отвращение, будто она была заразна! И теперь Агата была в одном поцелуе от того, чтобы отречься от нее навсегда. Софи, хлюпая носом, вытерла глаза. Кто же теперь злой? Однако время шло, но ни Дот, ни Агата не сдвинулись со своего тыквенного поля, стойко перенося пустые угрозы принцев, продолжающих пускать в них горящие стрелы. Благо любые снаряды поглощал зачарованный щит над воротами. Наступила полночь, потом пробило два часа… затем четыре… Агата не сделала ни шагу в сторону замка Тедроса. И даже когда луна утонула в слабом сиянии рождающегося солнца, Агата все еще оставалась на месте, а Софи сгорала от стыда. Эта школа сделала их обеих излишне подозрительными. Похоже, после того что случилось в лесном отряде, Агата опомнилась. Софи утешала себя, что для их отношений было нормально сомневаться друг в друге. Их дружба сильнее любых подозрений. Вскоре они искренне пожелают остаться друг с другом, готовые забыть этот мир. Вот-вот они вернутся домой, как Агата и обещала, а Тедрос исчезнет навсегда. Прислонив голову к стеклу, Софи поняла, как сильно устала. Адреналин держал ее на ногах два дня, но сейчас ее мысли словно становились текучими, прозрачными и мягко перетекали в дрему… …Рукой в белой перчатке она убрала наросший мох с заброшенной могилы… На камне была вырезана бабочка… выгравированы на надгробиях рядом два лебедя… один был белый… другой черный… черный точно тень, оторванная от своего хорошего близнеца… будто выдранные перья, брошенные на землю… черный – как жестокое грозовое небо… Глаза Софи открылись, ярко вспыхнув. Над лесными воротами стало черным-черно, все факелы погасли, и лунный свет будто сдуло с небосвода. Крики принцев стали неуверенными, но вдруг факелы вспыхнули вновь, и лунный свет вернулся. Внезапное затмение ошеломило мальчиков. Но Софи знала, что это было никакое не затмение, а заклинание «Выключи свет». В прошлом году она видела его в действии во время Испытания… Это было любимое заклинание Агаты. Софи спрыгнула с подоконника – никто из рыцарей не сдвинулся со своего поста. Софи взвыла и плюхнулась на свою кровать. Хватит паранойи! Нужно поспать. Она уже потянула покрывало, но вдруг остановилась и снова повернулась к окну. Высокий рыцарь потерял один сапог. Брошенная обувь валялась несколькими метрами дальше, но ни высокий рыцарь, ни низкий не пытались ее достать. Софи прищурилась и заметила, что частично босая Агата еле стоит, а Дот пытается поддержать ее. Но чем больше Дот старалась, тем сильнее Агата суетилась, размахивала руками, и в конечном итоге оба рыцаря вот-вот должны были упасть на землю. Меч Дот выскользнул из ножен, и она, в ужасе завизжав, потянулась за ним, но было поздно – Агата при падении напоролась прямо на меч, который перерезал ей горло. Рот Софи открылся, и она готова была закричать, наблюдая, как голова Агаты выкатывается из шлема… Большая синяя тыква Агаты. Софи замерла. Дот, вся в мякоти и семенах тыквы, медленно подняла на нее глаза. Кровь закипела в жилах Софи. Ее провели! – К тому времени как Дот снова включит свет, ты должна быть в Бирюзовой роще, – снова и снова наставляла Агату Эстер, – Софи не сможет увидеть тебя через листву. Просто могрифируй во что-нибудь маленькое, а затем как можно скорее доберись до Тедроса. Но когда над воротами снова зажегся свет, Агата назло указаниям метнулась к замку девочек. Во-первых, она до сих пор не была уверена, что ее способностей хватит для могрфирования. Вспомним хотя бы, что случилось на свадьбе Стефана. Во-вторых, мальчики наверняка защитили свою школу от магического проникновения, не зря же они в прошлом году прошли весь курс рыцарства на кафедре защиты. Но самое главное, она знала, что правильно поняла своего принца. Не важно, что сказали ведьмы – ее сердце верило Тедросу. Крадясь босиком обратно к замку девочек, Агата понимала, что у нее есть только один путь – через мост. Она пропустила стайку вылетевших из коридора дозорных бабочек, а затем бросилась из-за обелиска с портретами к лестнице башни Чести и чуть было не слетела с нее кубарем. Она миновала темные спальни, а затем классы, в которых горели свечи, двухэтажную библиотеку Добродетели и сквозь обледеневшие двери выбежала на крышу. На живой изгороди во славу Гвиневры холодным зеленым светом отражалась луна. От этого в каждой сцене вокруг головы королевы словно светился нимб. Несмотря на то что она была маленькой, когда умерла мать Софи, Агата помнила, что у женщины были такие же узкие бедра, как у этой королевы, и худощавое телосложение, разительно отличающее ее от Каллисы или Оноры. Да, впрочем, от любых матерей в Гавальдоне, которые очень уж жаловали мясо с картошкой. Агата подумала, что вместе мать Софи и пузатая Онора, должно быть, выглядели очень забавно. Прямо как они с Софи.