Фитцджеральд поцеловал родителей и вышел. Вернулся в аббатство и прошелся по ярмарке. Дождь перестал. Отражаясь в лужах и поднимая пар от мокрых навесов, ярко светило солнце. Сквайр увидел знакомый профиль — прямой нос и сильный подбородок леди Филиппы, — и сердце его куда-то ухнуло. Она была чуть старше Ральфа — около двадцати пяти. Филиппа стояла у лотка и смотрела на рулон итальянского шелка, а влюбленный не мог оторвать взгляда от ее легкого летнего платья, стекающего с округлых бедер. Юноша отвесил вычурный придворный поклон. Супруга Кастера подняла глаза и слегка кивнула. — Красивая ткань, — заметил он, пытаясь завязать разговор. — Да. В этот момент к ним подошел невысокий молодой человек с нечесаными рыжими волосами — Мерфин. Ральф был рад его видеть. — Это мой умный старший брат, — представил сквайр. Подмастерье обратился прямо к Филиппе: — Купите бледно-зеленый. Он подойдет к вашим глазам. Сквайр сморгнул. Это граничило с фамильярностью. Однако Филиппа, кажется, не обиделась, лишь с мягким упреком сказала: — Если мне понадобится мнение мальчика, я спрошу своего сына. — Но улыбнулась почти кокетливо. Ральф прошипел: — Это же леди Филиппа, дурак! Прошу прощения за дерзость брата, миледи. — Но как же его зовут? — Я Мерфин Фитцджеральд; к вашим услугам в любое время, когда у вас возникнут сомнения относительно шелка. Ральф взял родича за руку и оттащил, пока тот не ляпнул еще какую-нибудь глупость. — Не знаю, как тебе это удается, — с раздражением и вместе с тем с завистью буркнул младший брат. — Значит, шелк подойдет к ее глазам, вот как? Если бы я брякнул что-нибудь в таком роде, меня бы высекли. Он несколько преувеличивал, но Филиппа действительно обычно резко реагировала на дерзости. Ральф не знал, смеяться или сердиться, что леди так мягко отнеслась к Мерфину. — Но это же я, — ответил Фитцджеральд-старший. — Мечта любой женщины. Но прозвучало как-то грустно. — Что-то не так? Как Керис? — Я сморозил глупость. Потом расскажу. Пойдем посмотрим, пока солнце. Ральф увидел лоток, с которого монах с пепельно-светлыми волосами продавал сыр. — Гляди-ка. — Он подошел к лотку: — Этот выглядит аппетитно, брат. Откуда сыр? — Из Святого Иоанна-в-Лесу. Небольшая обитель Кингсбриджского аббатства. Я тамошний настоятель, меня зовут Савл Белая Голова. — Прямо слюнки потекли. Обязательно купил бы, но граф не дает сквайрам денег. Монах отрезал от сырной головы кусок и передал Ральфу. — Тогда получишь кое-что бесплатно, во имя Иисуса. — Спасибо, брат Савл. Уже отойдя, Ральф усмехнулся: — Видишь? Это так же просто, как отобрать яблоко у ребенка. — И почти так же достойно восхищения, — ответил Мерфин. — Вот дурак — раздает сыр всем подряд, да еще с соплями! — Наверно, считает, что лучше прослыть дураком, чем отказать в еде голодному. — Ты сегодня прямо язва. Почему тебе можно дерзить леди, а я не могу выпросить у глупого монаха сыра? Брат улыбнулся, что удивило Ральфа. — Точно как в детстве, а? — Точно! — Сквайр не знал, злиться или махнуть рукой. Тут к ним подошла симпатичная девушка с яйцами на подносе — худенькая, с маленькой грудью под домотканым платьем. Ральф улыбнулся ей и, хотя не собирался ничего покупать, спросил: — Сколько? — Пенни за дюжину. — Хорошие? Та кивнула на соседний лоток: — От тех куриц. — А у курочек были хорошие петухи? Мерфин в притворном отчаянии от выходки брата закатил глаза. Однако девушка усмехнулась и включилась в игру: — Еще бы, сэр. — А эти яйца приносят удачу? — Не знаю. — Ну конечно, откуда же. Девушки в этом ничего не смыслят. Сквайр пристально смотрел на торговку. Светлые волосы и вздернутый нос. Лет восемнадцать, решил он. Худенькая моргнула и сказала: — Пожалуйста, не смотрите на меня так. Ее позвал крестьянин, стоявший у лотка, — несомненно, отец: — Аннет! Иди сюда. — Так тебя зовут Аннет, — подхватил Ральф. Девушка сделала вид, что не слышала отца. — Кто твой отец? — Перкин из Вигли. — Правда? Мой друг Стивен — лорд Вигли. Он тебя не обижает? — Лорд Стивен справедлив и добр, — как положено, ответила девушка. — Аннет! Ты мне нужна, — вновь позвал отец. Ральф понимал, почему Перкин зовет дочь. Он, конечно, не против, если сквайр женится на Аннет: для нее это блестящая партия, — но боится, что тот поиграет с ней и бросит. И прав. — Не уходи, Аннет из Вигли. — Не уйду, пока не купите яиц. — Что одна, что другой, — проворчал Мерфин. — Да брось ты яйца и пойдем со мной. Прогуляемся по берегу. Между рекой и стеной аббатства тянулся широкий берег, в это время года покрытый полевыми цветами; там часто прогуливались влюбленные. Но Аннет оказалась не такой уж простушкой. — Отцу не понравится. — Да брось ты. Крестьянину очень трудно противостоять сквайру, особенно если тот в ливрее крупного графа. Поднять руку на одного из графских слуг — оскорбить вельможу. Перкин может попытаться уговорить дочь, но, удерживая ее силой, рискует. Однако подоспела помощь. Молодой голос произнес: — Привет, Аннет, ты как? Ральф повернулся. Юноша лет шестнадцати, но ростом почти с Ральфа, широкоплечий, с крупными руками, невероятно хорош собой: правильные черты, словно высеченные соборным скульптором, густые рыжевато-каштановые волосы и такая же, правда, редкая еще, борода. Сквайр спросил: — Ты кто, черт подери? — Вулфрик из Вигли, сэр. — Молодой человек был почтителен, но не робок. Он вновь повернулся к Аннет: — Я пришел помочь тебе продавать яйца.