– В каком смысле? – Воспользуйтесь своими инстинктами, интуицией. Это важно. – Хорошо. Пайн вышла, и мысли у нее в голове метались со скоростью миллион миль в час. Глава 64 Пайн и Блюм сидели в зале для зав-траков и пили кофе. Пайн закончила рассказывать историю о своих родителях, которую поведал ей Лайнберри. Блюм довольно долго молчала. – Удивительная история, которая многое объясняет, – наконец сказала она, наклонившись к Пайн. Та сделала несколько глотков кофе и аккуратно поставила чашку на стол, хотя кончики ее пальцев слегка дрожали. – Ну, я чувствую себя так, словно только что попала под поезд, – призналась она. Блюм налила ей еще кофе и похлопала по руке. – Чему тут удивляться? Вчера тебе рассказали, что твоя мать была шпионкой или работала под прикрытием – называй как хочешь – против мафии. Потом твоим родителям пришлось бежать, и вы все чуть не погибли, когда находились в программе защиты свидетелей. Ко всему прочему, тебя едва не убили, и ты получила ранение. Полагаю, за один вечер с тобой случилось больше ошеломляющих событий, чем со многими людьми за всю их жизнь. – Должна существовать причина, по которой Мерси похитили, а меня тогда чуть не убили. Но я уже говорила, что считаю Мерси победительницей в той детской считалке. Так должно быть. А если нет, почему он не убил нас обеих? Зачем забрал ее с собой? – Я не знаю, агент Пайн. Но в том, что ты говоришь, есть смысл. – Однако ты в это не веришь. – Ты сама мне говорила, что не стоит опережать события. – Ты права. Я начинаю забегать вперед. – Но кое-что представляется мне очевидным. – Ты о чем? – Дэниел Тор не имеет к этому отношения. Пайн состроила гримасу. – Он водил меня за нос. Не могу поверить, что потратила на ублюдка столько времени. – Но ты не могла не пройти по этой дороге до конца, ведь зацепка была очень серьезная. – А теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что подобное поведение не подходило под его образ действий. Он сам мне сказал, что никогда не забирал ребенка таким способом. И все, что нам известно о его преступлениях, это подтверждает. Я пыталась забить квадратный колышек в круглую дыру, потому что мне хотелось иметь чудовище, на которое я могла бы показывать пальцем. – Я прекрасно все понимаю. И в этом есть позитивные моменты. Пайн вспомнила свою последнюю встречу с Тором, который потребовал тогда, чтобы она называла его Дэн. – Я больше никогда не увижу мерзавца. – Совершенно точно. – Ладно, теперь нужно проследить логику событий. – Пайн отставила чашку с кофе в сторону и наклонилась вперед. – Если то, что случилось со мной и Мерси, связано с деятельностью моей матери в Нью-Йорке, значит, люди из того мира нашли нас в Андерсонвилле. – Но в таком маленьком городке, как Андерсонвилль, мафиози сразу привлек бы внимание, не так ли? – Однако не все мафиози похожи на Аль Пачино или Марлона Брандо, и они не разговаривают, как персонажи «Клана Сопрано». – Но каким образом кто-то чужой сумел пройти мимо твоих родителей, даже если они были пьяны? Они бы ему помешали, если только оба не находились без сознания. Эта часть всегда казалась мне лишенной смысла. – У меня есть теория. – Какая? – В тот вечер моя мать вела себя странно. Помнишь, я тебе рассказывала. – Да. Полагаю, ты много об этом думала. И пришла к каким-то выводам? – Да. Мать уложила нас спать в обычное время, но не зашла в десять часов, чтобы проверить, как мы, она появилась только в шесть утра, намного раньше, чем обычно приходила нас будить. Эта информация есть в полицейском досье. – И о чем она тебе говорит? Пайн подняла голову. – Я полагаю, моих родителей не было дома в ту ночь. Они куда-то уходили. – И куда они могли пойти? – К Принглам, где они пили и принимали наркотики. А потом моя мать пришла в себя, поняла, что случилось, бросилась домой, чтобы нас проверить, и обнаружила, что Мерси исчезла, а я была без сознания и едва живая. – Но Принглы не могли такое забыть. – Они солгали. Майрон сказал, что находился на работе, когда позвонила его жена и сообщила, что произошло со слов моей матери. Но я думаю, он все еще был дома и пьян. Возможно, ушел на шахту позднее, но едва ли кто-то это помнит. Они испытывали стыд из-за того, что произошло, а потому солгали. Они не хотели, чтобы кто-то связал их со случившимся. Вот почему они твердят, что не могут сказать, чем занимались в тот вечер, пока Майрон, наконец, не признался, что к ним в гости приходили друзья. Он лишь утаил, что друзьями являлись мои родители. – Итак, твоя мать обнаружила, что ты едва жива, а твоя сестра исчезла. И у обоих твоих родителей началась паника. – Однако было поздно. Худшее уже произошло. – А почему похититель использовал детскую считалку, чтобы сделать выбор? – Я не знаю. Может быть, не смог придумать ничего другого. Возможно, считалка всплыла в его памяти из детства, где его выбирали в команду или он кого-то выбирал. – И что ты намерена делать дальше? – Мне нужна информация на Барри Винсента и его связи с Нью-Йорком. И если она существует, я смогу двигаться дальше. Если нет, получится, что мне так и не удалось ни на шаг продвинуться вперед. В этот момент в зал вошла бледная и несчастная Лорен Грэм. – Вы в порядке? – спросила Пайн. – Я беспокоюсь из-за Джека, – ответила Грэм. – Когда я уходила из больницы, он был в порядке. Хирург его осмотрел, а последние снимки показали, что операция прошла успешно. Ему предстоит долгое восстановление, но опасности для жизни больше нет. Он может позволить себе самый лучший уход. Я думаю, с ним все будет хорошо. – Он… спрашивал про меня? Пайн посмотрела на Блюм. – Хм-м-м, он был без сознания, Лорен. Он ни о ком не мог спрашивать. Она не собиралась ей рассказывать, что Лайнберри дважды обратился к ней, назвав Амандой. – К нему пускают посетителей? – Сейчас он находится под охраной – ведь в него стреляли, – но вам лучше спросить у детектива Уоллиса. Возможно, ему известно больше. Грэм поблагодарила и ушла. – Она сильно переживает из-за Лайнберри, – заметила Блюм. – Да. Он красивый, безумно богатый и очень милый. Я не сомневаюсь, что многие женщины хотели бы стать частью его мира. – Весьма привлекательный набор качеств. Пайн подумала о времени, которое провела вчера с Лайнберри, и о том, как он на нее смотрел. – Может быть, у Грэм есть шанс, – сказала она. – Кажется, ему нравятся молодые женщины.