– Совсем немного. Они влюбились друг в друга, когда учились в средней школе в Канзасе. Рано поженились, у них родились мы с сестрой, после чего они перебрались в Джорджию. – В самом деле? И кто вам это рассказал? Пайн нахмурилась. – Они, конечно, а почему вы спрашиваете? – Потому что ваша мать была моделью, которая начала работать в шестнадцать лет. Милан, Лондон, Париж. Сильно сомневаюсь, что они ходили в одну и ту же среднюю школу и что она жила в Канзасе. Я вообще не уверен, что Джулия окончила школу. Пайн на некоторое время потеряла дар речи. – Чепуха. – Идите за мной. Он вылез из бассейна, вытерся, надел футболку, через заднюю дверь провел Пайн внутрь дома, и они стали подниматься на второй этаж. Войдя в комнату, он поманил за собой Пайн, и она оказалась в небольшом кабинете. Майрон открыл ящик деревянного шкафа с архивом, порылся в нем, извлек журнал, открыл на нужной странице и протянул Пайн. – Ваша мать идет по подиуму в Лондоне, – сказал он. Пайн посмотрела на страницу, и ее разум тревожно затрепетал, пока взгляд не мог оторваться от высокой длинноногой девушки-подростка, удивительно похожей на нее саму. – Сюрприз, насколько я понял, – заметил Майрон, продолжавший внимательно смотреть на Пайн. – Где вы это взяли? – Когда ваша мать пила или курила травку, она становилась более откровенной. Однажды она упомянула, что в юности работала моделью. Меня ее слова заинтриговали. – Но это не объясняет того, как к вам в руки попал журнал. – Это произошло через многие годы после того, как они покинули Джорджию. На самом деле всего несколько лет назад. Я сделал запрос в интернете. Мне ничего не удалось найти, но я знал одного парня, который имел доступ к миру моды, и он там поискал. Я рассказал ему все, что мне было известно о вашей матери, в том числе, передал фотографию, сделанную мной, когда она здесь жила. У него ушел почти год, но он все-таки нашел. – В заголовке нет имени. – Вы сомневаетесь, что это ваша мать? Я никогда не встречал настолько похожих на нее людей. – Да, это она. А тот парень, которого вы наняли, рассказал вам что-нибудь еще? Майрон пристально на нее посмотрел. – Ну, для начала он сообщил мне, что ее зовут не Джулия. – Что? – Он сказал, что у нее было все, чтобы добиться очень многого в индустрии моды, но она ушла после нескольких лет пребывания на подиуме, – продолжал Майрон. – Никто не знал причин, а также того, что с ней стало. И никто из тех, к кому он обращался, не смог назвать ее фамилию. Но у него сложилось впечатление, что ее звали Аманда. Или она пользовалась этим именем одно время. – Но зачем моя мать поменяла имя? Майрон лишь развел в стороны длинные руки. – Откуда мне знать, – ответил он. – Я повторяю то, что рассказал мне мой знакомый, а он не был обычным болваном с улицы. Я вышел на него после очень серьезных рекомендаций. Настоящий профи. – А могу я поговорить с «настоящим профи»? – Боюсь, что нет. – Почему? – Он умер от сердечного приступа примерно через месяц после того, как прислал мне отчет. У Пайн возникло ощущение, что на нее наехал грузовик. – Я вижу, каким потрясением стал для вас мой рассказ. – И почему вы потратили столько усилий и ресурсов, чтобы узнать о прошлом моей матери? – Как я уже говорил, одним из моих главных качеств всегда было любопытство. Большинство людей охотно рассказывают о своем прошлом. Однако никто из ваших родителей никогда этого не делал. Во всяком случае, пока они оставались трезвыми. И мне стало интересно. – Что именно? – Хотя теперь и у самой Пайн возникло множество вопросов. – Может быть, они были не теми, за кого себя выдавали. Я хочу сказать, что ее имя могло быть Аманда. Но она приехала сюда и превратилась в Джулию Пайн. – А мой отец? – Я даже не знаю. Возможно, он был тем, за кого себя выдавал. Его я не проверял. – А Бритта знает? – Она не знает, что я изучал прошлое вашей матери. Но слышала, как ваша мать проболталась, что была моделью. Пайн медленно опустилась на стул, продолжая смотреть на фотографию матери – тут не могло быть ни малейших сомнений, – идущей по подиуму одного из крупнейших показов в Лондоне. Она прочитала часть статьи. – Карл Лагерфельд? Это был показ Карла Лагерфельда для «Шанель»? Я практически ничего не знаю об индустрии моды, но о нем слышала. – Если верить моему парню, ваша мать участвовала в показах всех крупнейших дизайнеров того времени. – Но как могло получиться, что я ничего не знала? – Это происходило задолго до появления «Гугла». Просто задать пару вопросов онлайн в надежде получить ответ не получалось. Она отличалась от Синди Кроуфорд или Клаудии Шиффер, которые в результате сделали карьеру и стали мировыми знаменитостями. Ваша мать была выше и ярче любой из супермоделей того времени. Но она не стала за это держаться. И исчезла в неизвестности. У нее нет собственной страницы в «Википедии», нет вообще никаких упоминаний в интернете. – Но почему? Почему ее судьба сложилась именно так? – Я понятия не имею. Они просто сюда приехали с двумя маленькими детьми. Из того немногого, чем ваши родители с нами поделились, я понял, что они познакомились после свидания вслепую или чего-то в таком же роде и влюбились друг в друга. – Значит, они не были влюблены друг в друга со времен средней школы? Майрон взял у нее журнал и посмотрел на снимок длинноногой Джулии Пайн, шагавшей по подиуму в изящном творении Карла Лагерфельда и с высокой прической с таким видом, словно она владела всем миром и теми, кто в нем жил. – Она не выглядит здесь так, будто в ее планы входит поступить в среднюю школу Канзаса, – задумчиво проговорил Майрон. – Тут ей не больше семнадцати. – Он пристально посмотрел на Пайн. – И когда я сказал, что ваши родители появились в Андерсонвилле с вами и вашей сестрой, вы не удивились. Вам было известно, что вы родились не здесь. – Уже став взрослой, я узнала, что родилась в Нью-Йорке. И тогда это стало для меня откровением, ведь до тех пор я считала, что появилась на свет в Джорджии. Майрон кивнул, но не стал ничего говорить. – Вы упомянули, что они ничего о себе не рассказывали, пока были трезвыми. Мой отец что-то говорил о своем прошлом после того, как выпивал? Майрон положил журнал на стол и потер подбородок. – На самом деле да. Ваш отец хотел стать актером. Во всяком случае, так он говорил. Он приехал в Нью-Йорк, где попытался пробиться. Возможно, именно там он познакомился с вашей мамой. Пожалуй, это единственное, что он рассказал мне о себе за все время, которое они здесь прожили. Пайн резко вдохнула, она не верила своим ушам. – Мой отец хотел стать актером? Мать была знаменитой моделью? Вы рассказываете не о моей жизни. Они мне ничего такого не говорили. Никогда. – Я не знаю, почему они так поступили. Может быть, считали, что это не имеет значения. Возможно, опасались, что вам не понравился бы их выбор, или не хотели, чтобы вы думали, будто они отказались от продолжения карьеры ради детей. Естественно, я лишь строю предположения. – Насколько мне известно, что ни у мамы, ни у отца не было братьев или сестер. По крайней мере, они так всегда говорили. И что их родители мертвы. Правда ли это, или у меня есть бабушки и дедушки, или дяди и тети, о которых я ничего не знаю? Никто и никогда не пытался со мной связаться. – Боюсь, мне ничего не известно об этой стороне их жизни. – Но почему она поменяла имя с Аманды на Джулию? И, хотя она задала этот вопрос, главным образом, себе, Майрон на него ответил. – Может быть, просто хотела исчезнуть. К тому же менять имя не запрещается законом. Пайн бросила взгляд на журнал. – Могу я его взять? – спросила она. – С наилучшими пожеланиями. – А они никогда не говорили, почему выбрали именно Андерсонвилль? Если уж моя мать путешествовала по всему миру, здесь ей было бы скучно. – Ну, такие места не для всех. Мы с Бриттой могли жить где угодно. Но осели здесь. Может быть, вашей маме надоели заполошные блестящие знаменитости и ей хотелось чего-то попроще. Пайн посмотрела на журнал. – Да, мне есть о чем подумать, – сказала она.