Лилья кивнула. — И это вряд ли случайность. — Она взяла бокал игристого и пригубила… — О боже, какое сладкое. — И быстро отставила бокал. — Вот, возьми лучше пиво, — Фабиан протянул ей бутылку и поднял свою, чокаясь с ней в воздухе. Ни о чем не договариваясь, все члены команды собрались вместе. — А что он делает на «Ка-Чинге»? — возобновила разговор Тувессон, поневоле прихлебывая минеральную воду. — Он был финансовым директором. — Был? А почему ты думаешь, что он мертв? — спросил Эльвин, выпил бокал красного и без всяких колебаний взял канапе из запасов Утеса. — Не знаю, уместно ли здесь говорить об этом, но ладно. — Лилья оглянулась и только потом продолжила: — Послушайте. Сожительница Ильва Фриден не видела его с утра понедельника. В воскресенье они поругались, и она решила, что он спит на диване у своего лучшего друга. Сегодня в первой половине дня ей звонит его коллега и спрашивает, почему его нет на работе и почему он не отвечает на мобильный. Оказалось, что Пера не видели на работе тоже с понедельника. — Что отнюдь не означает, что он мертв, — заметил Муландер, улыбнувшись так, что Лилья сразу же завелась. — Нет, но я никогда этого и не утверждала. Выяснилось не только это. Так что тебе лучше выслушать меня до конца, — сказала Лилья, отпив пива. — Насколько я поняла, все произошло из-за того, что Петер Брисе ни с того ни с сего решил продать свои акции, чему Пер Кранс якобы воспротивился. — А этот Кранс тоже совладелец? — спросила Тувессон. — Понятия не имею. Но это решение якобы было полной неожиданностью для всей фирмы. К тому же цена была настолько ниже рыночной стоимости, что Пер делал все, чтобы остановить сделку. — А почему такая низкая цена? — спросил Утес. — Ведь Брисе, как и все остальные, должен был быть заинтересован в том, чтобы получить как можно больше. — Вероятно, он хотел быстро провести сделку, — предположил Эльвин. — Как бы там ни было, последние недели это переросло в болезненный конфликт между Крансом и Брисе, — продолжила Лилья. — Дошло до того, что Кранс попытался заблокировать все счета фирмы, когда понял, что Брисе собирается их опустошить. — Абсурд какой-то, — заметила Тувессон. — Он словно потерял разум. — Да, Кранс тоже так считал. Он хотел образумить Брисе и в понедельник якобы поехал к нему. И с тех пор исчез. Думаю, из машины мы вытащили его. — О’кей, если я тебя правильно понял, ты хочешь сказать, что Брисе убил Кранса? Лилья кивнула и сделала еще глоток. — А зачем тогда вся эта гонка с попаданием в воду, водолазным костюмом и всем прочим? — продолжила Тувессон. — Почему просто не убить его и закопать тело? — Может быть, он хотел создать видимость аварии, жертвой которой был сам, — сказал Эльвин, попросив проходящую мимо официантку наполнить ему бокал. — Именно, ловко сработано, — заметила Лилья. — Таким образом, он может уйти в подполье со всеми деньгами и начать новую жизнь в принципе где угодно. — А заморозка? Какой в ней смысл? — спросил Утес, пока Эльвин брал у него еще одно канапе. — О’кей, вот как я представляю себе развитие событий. — Лилья отпила глоток из своей бутылки. — Кранс едет домой к Брисе в понедельник в первой половине дня. Вспыхивает ссора, которая заканчивается смертью Кранса. Брисе не знает, что ему делать, и поэтому прячет тело в морозильник, в основном для того, чтобы у него было время поразмыслить. При этом заметьте, он уже давно занят распродажей всех своих активов. И кто знает, может быть, к тому моменту он уже решил уйти в подполье и начать новую жизнь? Эта идея приходит ему в голову во вторник, и он делает все необходимые приготовления, чтобы на следующий день осуществить свой план. Да, кстати, еще одна вещь. Внешне эти люди чем-то похожи друг на друга. — Лилья послала по кругу фото Пера Кранса. И действительно, он тоже был лысый и в черных роговых очках. — А учитывая, что лицо разбито, не удивительно, что и Коса, и Грувессон из судмедэкспертизы сделали вывод, что это Брисе и никто другой. В ее рассуждениях что-то есть, подумал Фабиан. Надо отдать ей должное. Но нет никакой уверенности, что она полностью права. Ему все равно придется найти Косу и, по выражению Утеса, прижать его к стенке. Если окажется, что Коса, возможно, ошибся и по поводу заморозки, и по поводу личности жертвы, Фабиан готов придерживаться версии Лильи. — Боже, какая у тебя талантливая жена! — К ним подошла жена Утеса Берит, держа на поводке маленького серого керн-терьера. — А какая красивая, позволю себе сказать. — Спасибо, — отозвался Фабиан. — Обещаю передать ей твои слова, как только я ее увижу. — Он бросил взгляд на посетителей, которые толклись в душном выставочном зале, и вспомнил замечание Муландера о том, что Соня полностью занята почитателями ее таланта и ей все равно не до него. — А я смотрю, у вас здесь весело. — Берит отпила из бокала Утеса. — Похоже, вы стоите здесь и работаете, обсуждая этого Петера Брисе, который заехал в воду и утонул. — Берит… — Утес взял у нее бокал. — Не хочешь вывести Эйнштейна погулять, чтобы он сделал кое-какие делишки? — Нет, он только что справил свои нужды прямо на полу у входа. И большую, и малую нужду, хотя между ними нет особой разницы. Но можете быть совершенно спокойны. Я решила эту проблему. Таким чистым этот пол никогда не был. — Берит отошла, увидев поднос с полными бокалами. — Извините, на чем мы остановились? — спросил Утес. — На вернисаже Сони. — Эльвин поднял свой бокал и пошел смотреть выставку. — К сожалению, у меня кончилось пиво. — Лиля показала пустую бутылку. — Сейчас принесу. — Фабиан подошел к Матильде, сидящей на стуле, который раньше занимал Теодор. — Ты видела маму? Матильда покачала головой. Похоже, она едва сдерживала слезы. — Матильда, в чем дело? Что-то случилось? — Тео сказал, что я умственно отсталая. — Что? Почему он так сказал? Матильда пожала плечами. — Не знаю. Но он так сказал. И что он меня ненавидит. Потом взял и ушел. — Очень глупые слова, наверняка он так не считает. — Конечно, считает. Он меня всегда ненавидел. — Разумеется, нет. — Фабиан сел на корточки и обнял дочку. — Ты же знаешь, каким он может быть. А ты случайно не начала первая? — Нет, сперва он не хотел, чтобы я села, хотя сам сидел очень долго, и я потихоньку стала его теснить. Фабиан вздохнул, представив себе, как разыгралась ссора. — Хорошо, обещаю поговорить с ним. — На твоем месте я бы пригрозила ему, что не стану давать на карманные расходы. — Но ты, к счастью, не родитель, так ведь? — Он выпустил ее и встал. — И Теодор так не считает, я в этом полностью уверен. О’кей? Матильда пожала плечами. — Если увидишь маму, можешь передать ей, что я ее ищу, — продолжил Фабиан, взяв две бутылки пива с одного из сервировочных столов. — И тогда мы вручим ей подарок? Фабиан кивнул и вернулся к остальным. Одновременно подошла Берит с новой бутылкой игристого и стала всем наливать. — Хорошо, он видит, что тело было заморожено. С этим я согласна, — сказала Лилья и взяла пиво. — Но сколько оно находилось в таком состоянии — два месяца или только несколько дней… — Она пожала плечами. — Что вы такое говорите! Неужели этот Брисе был заморожен? — воскликнула Берит и отпила вина. Утес вздохнул. — Берит, сколько раз я должен… — Это так, — вмешалась Лилья. — Но пока что мы не сделали официального заявления. — Можете на меня положиться. Буду молчать, как могила. Просто страшно любопытно. Особенно потому, что Утес никогда ничего не рассказывает. — А ты никогда не думала почему? — Утес закатил глаза. — Значит, ты тоже считаешь, что Коса мог ошибиться, — обратилась Тувессон к Лилье, протягивая Берит свой пустой стакан из-под воды. — Только капельку. Во взгляде Берит мелькнуло сомнение. Она повернулась к Утесу, но тот коротко кивнул, после чего она налила Тувессон немного вина. — Все мы можем ошибиться, — заметила Лилья. — Только не Коса, — парировал Муландер. — Во всяком случае, если спросить его самого. — После того как я услышала об этом Брисе по радио, я думаю вот о чем, — сказала Берит. — Это очень похоже на историю с сыном судовладельца у нас в Викене. Так ведь, Утес? Ну ты помнишь, Юхан Хале́н. Разве он не покончил с собой несколько лет назад? — Мы уже это обсуждали, и то дело не имеет к нашему никакого отношения, — ответил Утес с заметным раздражением. — Но Хален тоже был несметно богат. Во всяком случае, его дом находился в самом лучшем месте Викена. Знаете, он же был единственным наследником и получил все… — Прекрати, Берит! — Утес повернулся к жене. — Представь себе, что я вваливаюсь в твою парикмахерскую и начинаю стричь твоих клиентов? Что? Что, по-твоему, сказали бы твои тетки? Так что теперь у тебя есть две опции: или ты идешь гулять с Эйнштейном, или Эйнштейн идет гулять с тобой. — А я думала, что мы пришли сюда смотреть Сонину выставку. И так с женой не разговаривают. Даже если ты надутое ничтожество, которое пытается произвести впечатление на коллег. — Берит повернулась на каблуках и ушла. Утес вздохнул так, словно у него в легких никогда не кончится воздух. — Черт… — Он поспешил следом за женой. — Берит, подожди.