— В последнее время искренне удивляюсь, как ты умудрилась дожить до таких лет и никто не укокошил тебя задолго до нашей встречи. — До нашей встречи никто и не пытался, — пожала я плечами. — Пока Аннушка не разлила свое масло, — издевательски заметил Евген. — Именно. Пока тебе не пришла мысль податься в наш славный город. — Так это я виноват? — Разумеется! — Дорогая моя, ты преувеличиваешь мою значимость, что мне конечно льстит, но я приехал уже после ограбления. — Ну ты побеседовал с Дашей и ее убили, так что твоя вина прослеживается. — Шито такими белыми нитками, что… — Ничего подобного, — перебила я. — Кругом виноват, — развел он руками, — Ох уж это твое умение все вывернуть наизнанку… — Вывернуть? — ахнула я, — А кто сегодня обещал приехать, а в итоге я сидела весь день, боясь нос из кабинета высунуть? Между прочим, все-таки пришлось… Из глаз даже брызнули слезы, от обиды и разочарования, которые копились весь день. Ему вообще все равно, задавят меня, скинут в дурацкую иловую яму или накормят токсином. Не удивлюсь, если Даша тоже ему звонила. Тут расчет прост, я сама подкинула идею: чем больше трупов оставляет за собой убийца, тем больше шансов у Евгена найти душегубца и соответственно деньги, остальное его мало интересует, судя по тому, что успела узнать о нем Наташка. — Эй, ну ты чего… — Евген немного сник, его издевательский тон сошел на нет, должно быть, вину все же ощутил, хотя вряд ли подобному типу знакомо такое чувство. Он попытался приобнять меня за плечи, но я зло его оттолкнула. — Ничего. — Не злись, просто я не мог появиться раньше, при всем желании не мог, но ты без присмотра не оставалась, тут я свое слово сдержал. — Разумеется. — Ты и сама себя неплохо можешь защитить, — неожиданно разозлился Евген, — И домой то довезли нашу принцессу, и до подъезда ее проводили… — Что? — я едва не задохнулась от возмущения, — Тебе то какое до этого дело? Или злишься, что ему не пришла охота переехать меня прямо у тебя на глазах, тогда то убийца был бы пойман и можно наконец-то валить с этого дурацкого города. — Что за ерунду ты болтаешь? Твой любовничек… — Ты что, глухой или непонятливый? Он мне не… — Любовничек, — дуэтом пропели мы уже заученную фразу, и Евген продолжил, — Факты – упрямая вещь, моя дорогая, и они говорят сами за себя. — Ты что, свечку держал, или что? И вообще, какое тебе дело до Малевина, почему мы вообще это постоянно обсуждаем? Ответить на это Евген ничего не смог, его знаменитое красноречие отчего то дало сбой в этот раз, я развернулась на пятках и помчалась в сторону своего дома. Около двери я оглянулась, коря себя за это на чем свет стоит: он так и стоял на месте и задумчиво смотрел мне в след. На глаза опять навернулись непрошенные слезы, но я заставила себя не переживать о всяких глупостях. Заварила себе кофе, села у окна и задумалась. Не знаю, сколько времени прошло, но в себя меня привел звонок в дверь: некто был весьма настойчив, и, подозреваю, звонил уже довольно давно, потому что к звонку прибавился еще и стук. На всякий случай я прихватила свою бамбуковую палку и отправилась открывать. На пороге стоял Евген и поначалу я подумала, что он пьян. Не знаю, почему я так решила, но первая моя мысль была именно таковой. — У меня что, дежавю? — В смысле? — Ты что, с ней не расстаешься? — кивнул он на палку. — Как раз тебя то я и ждала, — с энтузиазмом кивнула я и затащила его в квартиру. — Надеюсь, не для того, чтобы избить. — Конечно, нет! — Что, правда? — насторожился он. Не обращая внимания на его тон, я продолжила: — Малевину мое сообщение было побоку, он даже в его суть не вчитывался, его интересовала лишь я сама, так что остаются двое, так? — Ну… А что значит, интересна лишь ты сама? — Потом я подумала, что самый складный вариант это конечно Эдик Тарасов, там картина вырисовывается отличная: Даша с любовником и безнадежно влюбленный в нее Димка. Но тут одно, довольно веское, но: у Эдика навряд ли хватило бы на все это мозгов, судя по всему его интересует только выпивка и клубы, да и деньги у него водятся приличные. Даша с Димкой мертвы, а предположить, что тут замешан еще кто-то четвертый уже слишком, это ж сколько народу знало о деньгах. — Ага, — как то вяло промямлил Евген. — Ты вообще слушаешь меня или как? — разозлилась я. — Слушаю конечно, куда мне деться, ты так все интересно рассказываешь. Только по моему опыту скажу я тебе, что видел и не такие схемы, за всем этим может стоять некто четвертый, пятый и даже десятый. А мотивы бывают такие, что Агата Кристи позавидует. — Не думаю, что это наш случай. — Отчего нет? — Простой вариант как правило, самый верный. К чему мудрить, раз мы не в романе старушки Агаты. — А какой тогда наш? — в этот раз нетерпеливо спросил Евген, будто желая меня подогнать. — Остается последний, Серега Костров. Он лучший друг Димки, а это хоть что-нибудь, да значит. Если Димке и пришла светлая идея обокрасть родное предприятие, то уж точно первый, кому бы он об этом рассказал, был бы Костров. Возможно, тот даже поучаствовал. Не знаю, как тут замешана Даша и почему ее убили, но к последней версии она как-то не клеится, тут надо еще подумать, но если предположить, что Димка решился на это ради нее, мог и ей проболтаться… — Гениально, — без интереса бросил Евген, — Это все? — Ну да, — обиженно развела я руками. — Отлично. С этими словами Евген схватил меня за руку и с силой притянул к себе. — Что ты… — больше я ничего сказать не смогла, он меня поцеловал. Разумеется, этим дело не ограничилось, и где то в глубине души я понимала, что делать этого не стоит, и мой моральный облик в данный момент оставляет желать лучшего, раз всего пару часов назад я вроде как собиралась в ресторан с другим, и даже подумывала о чем-то более серьезном, но мне было абсолютно все равно. У каждого есть своя слабость, выходило, что Евген моя, просто я упорно не желала этого признавать. *** — Трубочку не возьмешь? — поинтересовался мужчина моей мечты, развалясь по соседству, — Любовничек звонит. Теперь в его глазах плясали черти. — Перезвонит, — буркнула я, досадуя, что Лешке вздумалось мне звонить с утра пораньше. И вообще, звонить в принципе. — Зря ты так, вполне могла бы ответить. — Незачем, тем более теперь, когда мы его больше не подозреваем… — Чем говоришь, ваш отдел занимается? — Ну мы контролируем, чтобы все оборудование, стоящее миллионы, было от надежных поставщиков и вообще, отвечало всем требованиям безопасности, которых немало. — Ужас, ты только начала говорить, а я уже заскучал. — Между прочим… — начала я злиться, но Евген перебил: — Это я к тому, что не на ту дорожку ты ступила, когда выбирала специальность и место работы в частности. Налицо детективный талант. — Ты уже говорил, — буркнула я, заподозрив, что он опять издевается. Даже не заподозрив, а зная это наверняка. — Ну хорошо, про талант я конечно преувеличил, но вот про призвание говорю совершенно серьезно. Даже я так много не думаю о деле, как ты, особенно в данный момент, — он потянулся ко мне, и на время я отвлеклась от мучающих меня мыслей. Но только на время. — Я думаю, стоит поговорить с Костровым, — заметила я ближе к вечеру, — Или проследить за ним, или… Короче, сделать что-то, мы что, так и будем бездействовать? — Ну я бы не сказал, что мы бездействуем… — Прекрати, — перебила я. — Хорошо, комиссар Мегре, слушаю твои предложения, — вздохнул Евген.