Глава 10 Одни считают, что те, кого забрали фейри, живут в довольстве, счастливы, окружены музыкой и весельем. Другие же уверяют, что они постоянно тоскуют по родным, оставшимся в мире людей. Леди Уайлд пересказывает мрачное поверье, будто существуют два вида фейри: одни веселы и добры к людям, другие свирепы и ежегодно похищают смертных, чтобы принести в жертву Сатане. У. Б. Йейтс. Ирландские народные легенды и сказки 19 июля Шесть дней от роду Первая половина дня Они жили в одном из сотен прилепившихся друг к другу двухэтажных каменных домиков с двумя спальнями, что выстроились шеренгами на склонах восьми городских холмов. Их возводили в начале прошлого века для семей шахтеров и сталеваров, а теперь в них селились в основном студенты, молодые пары и бессемейные белые воротнички, искавшие жилье в приятном районе – не в центре, конечно, бюджет не позволит, но и не совсем уж на окраине. Когда Патрик и Лорен решили съехаться, им посчастливилось найти дом, окна которого выходили не на еще один ряд таких же домов, а на маленькую рощицу, за которой, немного ниже по склону, лежало небольшое игровое поле, и еще чуть дальше – баскетбольная площадка. Из окон большой спальни на втором этаже открывался вид на долину и заброшенный лыжный поселок на вершине соседнего холма. Поселок смотрелся весьма уныло, но необъятное переменчивое небо сполна компенсировало этот недостаток. Со своего места на низеньком диванчике у окна в гостиной Лорен не видела ничего, кроме этого неба, слепяще синего, но начавшего едва заметно тускнеть по краям, подернутого прозрачной дымкой перистых облаков и исчерканного белыми шлейфами самолетов. Поток гостей, сразу после возвращения Лорен наводнивший дом, истощился быстро – на следующий день он превратился в тоненький ручеек, а сегодня утром и вовсе никто не приходил. В доме было совсем тихо. Младенцы спали, лежа бок о бок в переносной плетеной колыбельке, стоявшей на ковре. Прекрасные, безупречные создания. То, как они надували губки и причмокивали во сне, приводило Лорен в восторг, она вся светилась от гордости и обожания. Ей было жаль всех тех мамочек, которых она видела в роддоме, – ведь их дети были такими обычными, такими непримечательными. Скорее всего, другие матери ей завидовали. Оно и понятно, все хотят себе таких же идеальных малышей, как Морган и Райли. На Лорен внезапно навалилась усталость. Она позволила себе закрыть глаза, и сознание тут же начало ускользать. Ничего не стоило провалиться в сон, но она заставила себя разлепить веки. Засыпать опасно, особенно когда дети спят. Что, если, пока она мирно дремлет, ни о чем не подозревая, в дом проберется похититель, схватит колыбельку и утащит с собой? Мальчики проснутся в чужом доме, вокруг чужие люди. А когда сама она проснется, вокруг не будет никого и ничего – только зияющая пустота там, где прежде было ее сердце. Лорен тяжело поднялась с дивана и, пройдя через кухню, подошла к задней двери – еще раз убедиться, что она заперта. На всякий случай вытащила ключ из замка и положила его в шкафчик. Затем вернулась в гостиную, проверила замки входной двери и только после этого села обратно на диван. Ее внимание тут же переключилось на окна. Внизу все закрыто. А наверху? Не осталось ли приоткрытым окно в ванной? Чтобы к нему подобраться, придется, конечно, повозиться с лестницей, но ведь в принципе через него можно пролезть? Лорен попыталась сама себя урезонить. Сказала себе: ты в безопасности. Ты можешь поспать. Если что, Патрик наверху. За несколько минут в дом никто не заберется. Она легла на ковер, накрыв колыбельку рукой. Еще не зажившая рана на запястье напомнила о себе пульсирующей болью, но, когда тело расслабилось, боль начала стихать. Веки Лорен сомкнулись. С улицы донесся звук шагов, и она вздохнула, предчувствуя очередную порцию вежливой болтовни ни о чем с кем-нибудь из соседей или, если явилась жена еще одного приятеля Патрика с работы, неловких благодарностей за подарки. Она была им всем очень признательна и все такое, но именно в этот момент не испытывала ни малейшего желания общаться с кем бы то ни было. Может, притвориться, что не слышала звонка? Она замерла, прислушиваясь к дыханию близнецов, сопевших чуточку вразнобой: вдох-вдох, выдох-выдох. Шаги замедлились, затем остановились, Лорен услышала шелест бумаги. А потом человек за дверью, кем бы он ни был, развернулся и поспешил прочь – каблуки торопливо застучали по дорожке. Когда Лорен открыла входную дверь, она увидела лишь пустынную улицу, а на пороге – коробку, завернутую в подарочную бумагу. Коробку она подняла и занесла в дом. Патрик, успевший спуститься на кухню, судорожно рылся в куче хлама на столе, что-то ища. – Ты не видела мою зарядку? – спросил он, и в следующую секунду обнаружил ее под коробкой из-под пиццы. – Очень странно, – сказала Лорен. – Кто-то оставил подарок под дверью и убежал, даже не постучав. Я слышала шаги. Она протянула мужу коробку, завернутую в голубую бумагу с динозаврами. – Ну-ка, давай посмотрим. Патрик взял коробку в руки и, перевернув ее, обнаружил открытку, приклеенную скотчем. Пока он возился с открыткой, Лорен разорвала бумагу. – Э-э-э, – протянула она, разглядывая подарок. – Ну, это что-то… новенькое. Она держала в руках миниатюрную модель комнаты, вроде тех, что так нравились ее бабушке: как бы забавная сценка – животные в человечьих одежках, целая семейка, сидят за маленьким столиком и пьют чай. Лорен поднесла игрушку поближе к лицу, чтобы рассмотреть, и тут же отшатнулась: от ее липкой поверхности исходил едва уловимый, но неприятный запах, очень напоминавший запах мочи. Животные в комнатке оказались крысами, их вытянутые морды выглядели зловеще. Крыса-отец в деловом костюме курил трубку, а мать в розовом переднике с воланами подавала ему кусок торта, на который уставились дети-крысята. Совершенно одинаковые. Близнецы. Все они ухмылялись и глядели в сторону, точно замышляли что-то гадкое и с нетерпением ждали возможности осуществить свои планы. Модель была сделана из мягкого пластика и расписана вручную – художник поставил подпись на ярлычке, приклеенном к днищу. Ограниченная серия, 100 экземпляров. «Могли бы и посильнее ограничить», – подумала Лорен. Все поздравительные открытки они с Патриком держали на виду – натянули леску вдоль стены в гостиной и развесили их одну за другой, точно праздничные флажки. Патрик уже забрался на стул, чтобы пополнить коллекцию, но Лорен попросила: – Дай посмотреть. И он спустился обратно, недовольно вздохнув. Открытка тоже оказалась на крысиную тему – фотография настоящего гнезда с новорожденными крысятами, едва открывшими глаза. Они лежали рядышком, сморщенные, покрытые прозрачным пушком, и прятали свои крошечные носики в розовых лапках. Внутри ни слова, только имя. – Кто такая Наташа? – спросила Лорен. Патрик задумался, нахмурив брови. – А-а, – сказал он. – Это новая девочка с работы. Пришла всего пару недель назад. Она, похоже, решила, что нам нравятся мыши. – Крысы, – ответила Лорен. – Это явно крысы, Патрик. И, судя по всему, она их обожает. – Лорен нервно хихикнула, но Патрик, казалось, не нашел в этом ничего смешного. – Не понимаю все-таки, почему она не постучала. – Постеснялась, наверное. Она странненькая, если честно. – Это я заметила. Ровно в этот момент раздался стук в дверь. Лорен поставила игрушку на столешницу и пошла открывать, ожидая увидеть за дверью застенчивую странную девушку из офиса Патрика. Но вместо нее на пороге стояли Синди и Роза, с которыми она познакомилась на курсах для беременных. Обе пока еще с животами – огромными, должны родить со дня на день. Лорен предложила выпить чаю, Синди и Роза, к некоторому ее огорчению, отказываться не стали. Патрик освободил диван, собрав раскиданные бумаги и горы стираного белья, заварил чай и сообщил, что пойдет прилечь, чтобы «дать девочкам поболтать». – Патрик, пока ты не ушел, – сказала Синди, – можешь, пожалуйста, посмотреть, не оставила ли я подарки снаружи? Точно помню, держала пакет в руках, когда выходила из машины, а потом, видимо, поставила куда-то. Патрик открыл дверь. На ступеньке сбоку стоял блестящий зеленый пакет. – Да, он, – сказала Синди. – Я сейчас такая забывчивая. Тут просто пара пустячков для мальчиков и маленький подарочек для тебя. Патрик протянул пакет Лорен и скрылся наверху, плотно притворив дверь в спальню. В пакете лежали два подарка в упаковке, а между ними – какая-то старинная книга с золоченым обрезом. – Не стоило тратиться, – сказала Лорен. – Спасибо большое. Она запустила руку в пакет, но Синди ее остановила: – Не открывай сейчас, там правда пара пустяков, мне даже неловко, честно. – Да брось, это так мило с твоей стороны. Открою потом, когда Патрик спустится. Женщины принялись ворковать над спящими детьми и рассказывать Лорен, которой никогда не надоедало слушать об этом, какие у нее прекрасные малыши. Затем спросили о родах. – Роды? – повторила она, скользнув взглядом по туго натянутым на их животах майкам для беременных. Она понимала, что придется соврать, и боялась показаться неубедительной. – Ну, было не так уж и страшно. – А со щипцами как? – спросила Роза, пристроив чашку с чаем на животе. Лорен поджала губы, обдумывая ответ: – Их не чувствуешь. Перед операцией вкалывают анестезию, так что там все отключается. При слове «операция» обе беременные явно занервничали: Синди тут же затараторила о невыносимой жаре, мол, сколько же можно, и Роза с радостью подхватила более безопасную тему. Они обсудили погоду, бюстгальтеры для кормления, детские ванночки, какой лучше купить стерилизатор, какие выбрать подгузники (Роза подумывала о многоразовых). Когда чай кончился, они засобирались и, уже стоя на пороге, по очереди обняли Лорен. – Еще раз спасибо за подарки, – сказала она. – Я уже хочу познакомить Моргана и Райли с вашими малышами. Чуть-чуть осталось, девочки. – Надеюсь, – сказала Синди, массируя поясницу. – Потому что я правда уже больше не могу. Лорен подумала, что не отказалась бы вернуться в то время, когда и сама была просто счастливо беременна, как сейчас Синди и Роза. Никаких страхов и забот, все опасности снаружи, в большом мире. Она хотела сказать им: «Наслаждайтесь каждой минутой», но по собственному опыту знала, как сильно раздражают беременных такие советы. И понимала, что им обеим уже невыносимо хочется наконец взять своих малышей на руки. – Жду от вас новостей. Удачи! Встретимся на той стороне. Роза улыбнулась с нижней ступеньки и помахала рукой, другую держа на своем выпирающем животе. Синди озабоченно разглядывала Лорен. – Выглядишь разбитой, – сказала она. – Иди приляг, пока детки спят. – Хорошая идея, – подхватила Роза. – Пока есть возможность. – Да, пожалуй, так и сделаю, – ответила Лорен, про себя добавив: как только мальчики будут в безопасности. Закрыв дверь, она вернулась к подарку Синди, заинтригованная старинной книгой. Золотая краска на обложке подвытерлась, но название еще читалось: «Сказки о близнецах. Избранные истории о близнецах и новорожденных со всего света». Лорен открыла книгу и пробежалась глазами по содержанию, холодея с каждой строчкой. На странице, черным по белому, старомодным типографским шрифтом был отпечатан список ее кошмаров: 1. Потерянные дети 2. Сироты 3. Подозрительные смерти 4. Беспечные родители 5. Близнецы и проклятия Лорен захлопнула книгу и швырнула ее в кучу других подарков и оберточной бумаги, недоумевая, как Синди взбрело в голову, что дарить такую жуть – хорошая идея. Она с опаской открыла два других подарка, теперь уже не зная, чего и ждать, и вздохнула с облегчением, обнаружив внутри две симпатичные игрушки: рыбку и осьминога, которые начинали вибрировать, если потянуть за кольцо. Похоже, подумала она, сегодня день странных подарков. Вернувшись на кухню, Лорен не обнаружила крысиной семьи на столешнице, но позже, когда выкидывала чайный пакетик, заметила игрушку в мусорном ведре, перевернутую вверх дном – ярлычком с подписью художника наружу. Должно быть, Патрик выкинул, перед тем как пойти наверх. Пожав плечами, Лорен плюхнула сверху чайный пакетик и закрыла крышку.