То ли он прочувствовался моей историей, то ли второй бокал оказался для него лишним, но князь встал на дрожащие ноги, проковылял через гостиную до картины. Снял ее, осторожно поставил на пол, обнажив стальную дверь сейфа. Потом он долго крутил замок. Прижался к стали и медленно вращал ладонью, щелкая механизмом. Мне даже показалось, что я слышу всхлипывания, когда он открыл сейф. Потом он вытащил две пачки и протянул их сперва мне, но я лишь покачал головой, кивнув в сторону немца. Обе пачки как по волшебству исчезли во внутренних карманах фон Кляйстера. Где-то в глубине шевельнулось чувство жалости к князю, словно мы его обворовывали. Но с совестью всегда проще договориться, чем с правоохранительными органами. Так что стоило ростовщику встать, как я сразу же последовал за ним. У выхода мы распрощались с дворецким, слушая громкие стенания князя, от которых дрожали стены. Пора было заканчивать с этими путешествиями ради выбивания чужих долгов. Немец это словно чувствовал. Мы прошли еще чуть дальше по улице на север и свернули в узкий проезд. – Вы отличный лгун, Максим, – немец остановился и убедился, что деньги в его жилете надежно спрятаны по карманам, пройдясь ладонями по всем выпуклостям. – Но соврав князю, вы соврали и мне, – в его ладони появился компактный револьвер, больше похожий на игрушку. – Поэтому сейчас вы расскажете мне все, что знаете о Тарасе. Глава 31. То, чего не следует знать – О каком еще Тарасе? – я не делал резких движений, но и пугаться немца тоже не стал. Я ему выбил денег, а он что? – Бывший гвардеец, усатый. Мало таких людей. – А я думал, что гвардейцы все усатые. – Максим, – Дитер быстро посмотрел по сторонам. – Важно не то, что вы думаете, а что думаю я. А думаю я, что нам обоим не нужны проблемы. – Я тоже так считаю. Уберите оружие, и мы поговорим, – в серо-стальных глазах ростовщика было трудно увидеть сомнение или решительность, поэтому я напомнил: – Мне все еще нужны документы, и я надеюсь, что могу рассчитывать на вашу помощь. – Оружие убирать еще рано, но я не против небольшой беседы, чтобы прояснить ситуацию. Когда ты видел его? – Неделю назад, – быстро ответил я. – Не может быть! – воскликнул немец и тут же схватился свободной рукой за шляпу, которую едва не сдуло порывом ветра. При этом его трость слетела с локтя, он громко выругался на родном языке, посмотрел на меня, на револьвер, потом снова на меня и поставил оружие на предохранитель. – Хорошо! – он поднял трость и оперся на нее. – Говори, а я постараюсь поверить. – Сперва скажите, кем он вам приходился и откуда вы его знаете? Потому что, хоть он и бывший гвардеец, как мне говорили, но самый настоящий мерзавец. – Тут ты прав, Максим, – Дитер слегка смягчился. – Он действительно мерзавец, но он работал со мной. Что тебя так удивляет? – Неожиданно… – я едва совладал с собой. Везение – это одно. А когда ты находишь не человека, но связь – тут уже кажется, что сама Вселенная дает тебе карты в руки. Бери и делай. Но нет, все оказалось не так просто. – Он слишком внезапно пропал. Слишком даже для него. Я слышал о том, что он смог собрать банду, искал для нее людей. Таких же негодяев, как и он сам. – Раз он такой плохой, зачем вам с ним работать? – Вышибалы у меня долго не задерживаются. Одного недавно зарезали. Проработал всего ничего. Потом я взял Карла. До них и был Тарас. Дольше всех работал. У него имелась харизма, понимаешь? Люди его боялись. – Чего же тут непонятного, – вспомнил я все наши с ним встречи. – С его-то навыками устрашения. И когда он пропал? – Месяца два тому назад, может, два с половиной. Один момент, вспомню точно, – фон Кляйстер вытащил блокнот, отлистал несколько страниц, хмуря брови, а потом выпалил: – месяц и три с половиной недели. Это гораздо больше, чем я думал. Вероятно, если немец не врет, то взявшись за дело с принцессой, гвардеец уже на него не работал. – Так ты его видел две недели назад? – переспросил ростовщик. – Неделю. – Ага, точно, – удовлетворенно отметил он. – Ты так и сказал. И что он? Где и как? – А вы уверены, что хотите это знать? – Как же! Он мой лучший работник, между прочим. За три года, что он собирал для меня деньги, накопил большой опыт, так сказать. – Может, капитал? – фыркнул я. – Может, может, – загадочно отозвался Дитер и закурил. – Господа, добрый день, – в проем вошел полицейский. Бежевая форма, с мундиром на пуговицах, золотистый плетеный шнур на кепке. Все легкое, но внушительные габариты полицейского придавали массивности всему, что было на нем надето. Он приблизился к нам, минуя густое облако дыма, внимательно рассмотрел обоих и, вдруг узнав немца, расплылся в улыбке. – Господин фон Кляйстер, – полицейский слегка наклонил голову. – Простите, не узнал. Богатым будете. – Будешь тут богатым, – процедил сквозь зубы ростовщик. – Что ни квартал, то нового работника ищу. – Так это ваш? – патрульный присмотрелся повнимательнее. – Смахивает на умного парня. Не то что Карл. Кстати, а с ним-то что? – Пьяный рабочий побил, заявление позже напишу, – быстро ответил Дитер. – Ничего серьезного? – Нет, ничего, – уже не скрывая раздражения, произнес немец. Наконец-то полицейский понял намек, шагнул назад и поправил кепку. На поясе у него я заметил небольшую деревянную дубинку, лакированную, с узкой ручкой. – Простите, что помешал, – патрульный раскланялся, – не смею более… И не закончив фразы, он отправился восвояси. Дождавшись, когда массивная фигура скроется на улице, я спросил: – Ваш знакомый? – Я ему помогаю, скажем так. – А кто, кроме полиции, носит такие дубинки? – Да все, кому не лень. Но обычно короче делают. Чтобы прятать было проще. А что? – У Тараса такая была. – Он много, чем владеет. И попутно еще… – ростовщик изменился в лице и замолчал. – Так он вас обокрал? – Тебе не следует этого знать. Что с ним случилось? Ты сказал, что он больше «не трясет своими усами». Как это понимать? – Буквально, Дитер. Буквально, – вздохнул я. – Ты что… – немец подошел ближе и пристально, словно отыскивая правду, всмотрелся в мое лицо, – убил его? – Вам не следует этого знать. У вас знакомые в полиции. Вдруг я скажу лишнего, сдадите. Я же пришел к вам решать проблемы, а не получать новые. – Будем считать, – медленно проговорил Дитер, – что мы поняли друг друга. Жаль. Хоть он и мерзавец. Но он знал кое-что об одном деле. Ладно. Но тебе это знать необязательно. Идем, догоним этого дикке. – Кого? – спросил я, но немец уже умчал вперед, выстукивая тростью по брусчатке со скоростью пулемета. Едва не споткнувшись о выступающий булыжник, я почти бегом бросился за ним, влившись в толпу. К счастью, костюм немца было видно хорошо. И он стремительно догонял патрульного. Перекинувшись с ним парой слов, Дитер отыскал меня в толпе и подхватил за локоть. – Идемте, идемте, – бодро сказал он. – Сделаем документы. – Где? Как? – я растерянно сыпал вопросами, а немец перетащил меня через дорогу и устремился вглубь городских кварталов, удаляясь от реки. – В участке оформим. Я поспешно вырвал руку и остановился. Фон Кляйстер удивленно посмотрел на меня: