Я неотлучно находилась при Сержаковой, однако не теряла кабинет Надежды из поля видимости. Пока никто туда не заходил, даже Любовь Александровна. Я решила проверить тренерскую после обеденного перерыва — когда буду сидеть вместо Сержаковой. Думаю, лучше возможности проникнуть в кабинет Чекулаевой мне не представится… Я даже не заметила, как пролетело время. Часы на электронном табло показывали без десяти минут двенадцать, и Сержакова прощалась со своими очередными учениками. Посмотрев на меня, женщина сказала: — Женя, уже почти двенадцать. Вы вроде в это время хотели обедать? — Если вам удобно, — улыбнулась я. Любовь Александровна ответила дружелюбным кивком. — Конечно, мы же с вами договорились! Ступайте в столовую, а потом подмените меня, хорошо? — Да-да, конечно! — заверила я ее и направилась к черной лестнице. Однако в столовую я не зашла — прошла мимо, а затем вышла в вестибюль бассейна. У администратора, которая дежурила во время моего прихода, был тоже обед — ее заменяла другая женщина. Несколько человек надевали верхнюю одежду, девочка лет семи пила кислородный коктейль из автомата. Ольга Николаевна выдавала куртку пожилому мужчине, которого я недавно видела в бассейне. Завидев меня, гардеробщица лучезарно улыбнулась и воскликнула: — Женечка, как я рада вас видеть! Проходите в гардеробную, я как раз чайник собиралась поставить! — А если посетители придут? — удивилась я. — Как вы поесть-то успеваете? — Так мне тренер, который в мою смену дежурит, сообщает, когда народу должно быть поменьше, вот тогда я и обедаю. Бывает, конечно, когда тут не протолкнешься, но ведь люди приходят к определенному времени, все равно промежуток свободный выдается. Вот сейчас пуск следующий в час дня, а в тринадцать пятнадцать уже вода. Поэтому придут где-то к без пятнадцати час, может, позже. А до этого времени мы и чай с тобой попить успеем, и пообедать. У меня как раз пирожки к чаю есть, будешь? Холодные, правда, но вкусные. Вчера готовила, рецепт в Интернете нашла, дай, думаю, попробую. И в самом деле оказалось быстрее, чем обычные пирожки печь. С такими-то возни на целый день, а эти — мило дело, замесил тесто, сделал начинку да на сковородку. А на вид — точно с картинки, это я не хвастовства ради говорю! Сама вот удивилась, впервые же по такому рецепту готовлю… Я уселась на второй стул в гардеробной, не особо слушая хвалебную песнь Ольги Николаевны про пирожки. У меня был всего-навсего час, и за это время следует направить болтовню словоохотливой гардеробщицы в нужное мне русло. Этак она про свои пирожки может весь день распинаться, мне же не кулинарную книгу надо писать… — Здорово! — воскликнула я, навесив на лицо самую дружелюбную улыбку. — А вот Надежда Викторовна меня вчера тоже угощала, я еду забыла взять. Знаете, у нее ведь дочка с мужем готовит, а сама она не любит. Вы ведь знаете Надежду Викторовну? Я у нее стажировку прохожу. — Конечно же, знаю! — Ольга Николаевна отдала куртку молодой женщине и подошла к своему месту. В вестибюле уже почти никого не было, поэтому гардеробщица вытащила из тумбочки две чашки и упаковку пакетированного чая. Обычный черный, без добавок. — Ты с сахаром пьешь? — осведомилась она. Я кивнула. — Да, если можно. Я могу и сладкий, и не сладкий пить в принципе… — Сахар хоть и вредным считается, но без него мозг соображать не будет, — наставительно заметила Ольга Николаевна. — Тебе сколько ложек? — Одной хватит. — Гардеробщица положила мне в чай сахар, щедро насыпала и в свою чашку. Засуетилась, сбегала за электрическим чайником и контейнером с пирожками. Делала она все быстро и порывисто, словно ей трудно было усидеть на одном месте. А может, торопилась попить чаю до прихода очередных посетителей… — Вот, тебе с какой начинкой пирожок? — поинтересовалась она. — Есть с луком и яйцами, с картошкой, с капустой… Бери любой, они все хорошие! — Какой попадется! — Я улыбнулась и наугад взяла румяный и вправду красивый пирожок. Ольга Николаевна выбрала себе выпечку и поставила контейнер на стол. — О, с капустой достался! — заметила она, откусив кусок. — Как раз моя любимая начинка! — А мне с луком и яйцами, — поддержала я ее. — Замечательные пирожки, прямо шедевр кулинарного искусства! — Ну что ты, какой это шедевр… — заскромничала Ольга Николаевна. Видимо, она намеревалась развить тему про кулинарные тонкости искусства выпечки, но я ловко прервала ее, задав вопрос: — А как вам Надежда Викторовна? Вы с ней общались или просто шапочное знакомство? — Ну, как тебе сказать, Женя… — прожевав кусок, проговорила гардеробщица. — Знаете, я больше разговариваю с теми, кто на первом этаже. Администратор Настя у нас хорошая, молоденькая девушка, но такая несчастная… У нее мама больна серьезно, а Настенька учится в институте. Только деньги им нужны, вот девочка и перевелась на заочное обучение, а администратором стала работать, она до этого тоже подрабатывала на похожей должности. Настя вот думает вообще институт бросить, но я ее отговариваю. Высшее образование ведь всем нужно, хоть и трудно ей приходится. Сложно успеть все, но, по-моему, Насте надо окончить институт, чтобы устроиться куда-нибудь получше. Тут-то копейки получают, даже на лекарства не хватит… Так, опять не в ту степь забрели, отметила я про себя. Нет, Ольга Николаевна, меня совершенно не интересует судьба бедной Насти, надо как-то вывернуть на Надежду Чекулаеву… — Бедняжка! — в тон заохала я. — А мне вот Надежда Викторовна рассказывала, что ей тут трудно приходится. Она же спортсменка международного уровня, и за это, наверно, ее не все любят. Вот тренеры — так вообще с ней не общаются… — Это ты правду подметила, — кивнула Ольга Николаевна, уже забыв про несчастную Настю. — Надежда Викторовна — хорошая женщина, но она — спортсменка. И поэтому — очень жесткая, решительная и принципиальная. Она в лицо все выскажет, поэтому ее не любят. Ну и плюс ко всему, когда дело касается спортивных соревнований, ее и вовсе не подкупишь. Как участник проплыл, так проплыл, и что с ним, почему он хуже результат показал — это для нее неважно. Знаешь ведь, что Надежда Викторовна — самая главная в судействе бассейна? Даже важнее директора, она все соревнования судит, и последнее слово всегда за ней! — Даже так? — изумилась я. — Об этом я и не знала… — Вот-вот, — кивнула Ольга Николаевна. — Я бы на месте Сержаковой своего сына в другой бы бассейн на соревнования направила. Тем более в той ситуации, которая была недавно… — А что за ситуация? — тут же насторожилась я. — Ничего об этом не слышала. Какие-то соревнования проходили, да? — Ну, ты только не подумай, что я все сплетни собираю, — заметила Ольга Николаевна. — Просто это не сплетни даже, такое на самом деле было… Я же ничего не придумываю, никого не хочу осуждать или обижать… — Да что вы, как я могу подумать, что вы сплетничаете! — начала я горячо убеждать гардеробщицу. — Просто я у Надежды Викторовны обучаюсь, и очень странно, что другие инструкторы вроде как ее не любят. Вот вчера, например, я хотела учиться у Любови Александровны Сержаковой, просто уроки посмотреть. А она на меня посмотрела так, как будто я — враг народа номер один! И все после того, как я сказала, что у Чекулаевой стажируюсь. Мне это совсем не понравилось — почему ко мне так относятся, что я плохого сделала? Вот поэтому и спрашиваю, что произошло-то? Бассейн большой, а инструкторы что-то не поделили… — Так и быть, скажу тебе, — после недолгих колебаний проговорила гардеробщица. — Понимаешь, в чем тут дело… Я уже говорила, что Надежда Викторовна — спортсменка международного класса, поэтому, если какие соревнования в бассейне проходят, то судит она, и никто другой. А у Любови Александровны есть сын Олег, который плаванием занимается. Осенью проходили соревнования, как раз той возрастной группы, в которую попадает Олег. Ну и он тоже хотел участвовать, записался, в общем. Олег быстро плавает, они стометровку должны были на скорость проплыть, и сын Сержаковой был уверен в победе. Правда, парень, помимо плавания, увлекается экстремальными видами спорта — горными лыжами, а летом — горным велосипедом. И как раз за неделю до соревнований он с друзьями поехал на базу покататься на этих жутких велосипедах. Не знаю, что там произошло, но когда Олег с горы ехал, там несчастный случай был — парень упал с велосипеда, сильно ногу расшиб. Понятное дело, сразу в травмпункт, думали, что перелом. Повезло, перелома не было, но из-за падения Олег долго хромал. Но соревнования он ни в какую пропускать не хотел, хотя Сержакова его и уговаривала повременить. Но парень уперся рогами, заявил, что проплывет не хуже других. Любовь Александровна знала, что судить Надежда Викторовна будет, и подошла к ней, рассказала про травму сына. Надеялась, что ему какие-то поблажки будут, даже справку принесла из травмпункта. Но на соревнованиях Олег из-за больной ноги проплыл последним, там же все спортсмены состязались. Вроде Сержакова умоляла Чекулаеву дать ему хоть какое место — ведь обычно парень проплывает сто метров едва ли не с наилучшим результатом, однако все было безрезультатно. Надежда заявила, что никому не будет присуждать места просто так, и если человек получил травму, то пусть либо ждет следующих соревнований, либо принимает все как есть. То бишь как проплыл, — так и проплыл, нечего других винить. Ну, Сержакова дико обиделась на Надежду, они даже поругались. Это мне все уборщица рассказывала, Анна Борисовна, — она в то время как раз кабинеты незапланированно убирала. Сержакова обозвала Чекулаеву несправедливой, та в ответ назвала Любовь Александровну нечестной. Ну, слово за слово, пошло-поехало… Раньше-то они нормально друг к другу относились, а после соревнований Сержакова терпеть не может Чекулаеву. Любовь Александровна даже жалобу на Надежду Викторовну написала за то, что та — некомпетентный судья. Только директор был на стороне Чекулаевой — вот если бы она, напротив, присудила Олегу какую-нибудь награду, то тогда можно было бы обвинять судью в нечестности. А так — Надежда судила по результатам пловцов, она была права. А вот Сержакова хотела, чтоб ее сын получил незаслуженную победу. В конце концов, Олег сам виноват — вместо того чтоб упорно готовиться к соревнованиям по плаванию, каждый день в бассейне находиться, он поехал развлекаться. Адреналина ему, видите ли, не хватает. Вот и получил по заслугам. Нормальные-то люди, если им предстоят сложные соревнования, берегут свое здоровье, пытаются добиться лучшего результата в спорте, в котором соревнуются. Но Олег — честно говоря, несерьезный парень. Он от природы спортивный, ему любая физическая нагрузка легко дается. Вот только работать для достижения результата он не привык — а зачем вкладывать свои усилия, раз и так все получается? Но с таким вот отношением к делу многого не добьешься, это тебе точно говорю. Бывает, что человек не очень хорошо умеет что-то делать, скажем, плавать. Но он мечтает поучаствовать в соревнованиях. И для этого он будет каждый день тренироваться, работать до последнего и, в конце концов, добьется своего! Ведь как говорят — «терпение и труд», правда? — Согласна с вами, — кивнула я. — Да, не очень приятная ситуация… — Ой, да тут настоящий скандал был! — махнула рукой Ольга Николаевна. — Любовь Александровна ультиматум поставила — либо Надежда Викторовна увольняется, либо она. Директору уже заявление об уходе написала, но у нас Юрий Анатольевич не любит, когда в бассейне скандалы и неприятности. Поэтому он уговорил Сержакову остаться и Надежду Викторовну — тоже. Только все равно неприятный осадок остался, Любовь Александровна игнорирует Чекулаеву, поэтому и к тебе она не слишком хорошо относится. Вроде ты — ученица Надежды, а значит, подруга ее врага. — И что, Любовь Александровна больше не пыталась добиться увольнения Надежды Викторовны? — продолжала я свои расспросы. — Да я толком и не знаю, — пожала плечами гардеробщица. — Просто вижу, что они друг на друга волком глядят, поэтому уверена, вряд ли помирятся. Любовь Александровна в основном с Ириной Андреевной общается, а Надежда — сама по себе. Но, по-моему, ее это не очень расстраивает. Она такой человек, не станет переживать, что кто-то ее на дух не переносит. — Надо же, какие тут страсти творятся, — заметила я. — А Ирина Андреевна тоже Надежду Викторовну не жалует? — Ну, мне кажется, Ирина не любит Чекулаеву потому, что у той много групп, — сказала Ольга Николаевна. — А Ирина хочет вести больше занятий, потому как ей деньги нужны. У нее аквааэробика, но это не такое популярное направление спорта, как казалось бы. Ирина рассказывала, что окончила специальные курсы, потому что думала, много людей, особенно женщин, захотят заниматься. На Западе-то аквааэробика очень распространена, вот и Ирина думала, что это ей деньги принесет. Увы, у нас в Тарасове есть, конечно, дамы, которые хотят похудеть в воде, но их не так много, как хотелось бы… Ведь аквааэробика нацелена в основном на сброс лишнего веса, насколько мне известно. Но на самом деле Ирине надо было общий курс вести — все-таки в бассейне больше детей, чем взрослых. Наш считается промежуточным между спортивным и общим бассейном, если брать «Тарасов», то он в основном нацелен на спорт. Но Ирине так просто группы детей не получить — их поделили между Надеждой Викторовной и Любовью Андреевной. Сержакова своих учеников не отдаст, Чекулаева — тоже… В общем, Ирине не позавидуешь. Про себя я подумала, что благодаря болтливой гардеробщице у меня имеется уже двое подозреваемых с мотивами. Одна имеет личную неприязнь к моей клиентке, другая хочет завладеть ее учениками. Вот только кто все-таки преступник? А может, дамы действуют сообща? Вместе составили план, как бы выжить Надежду из бассейна, и пока одна прикрывает другую, та подсовывает записочки да конфеты с ядом. Отлично, дело за малым — застать злоумышленниц на месте преступления или раздобыть доказательства их вины… — А еще есть вроде третий инструктор, — вспомнила я. — Татьяна Романовна, насколько я знаю? Я с ней незнакома… — Да, так зовут третьего тренера, — подтвердила Ольга Николаевна. — Приятная женщина, очень интеллигентная. Она — мастер спорта в прошлом, сейчас вот тренером стала. Но она не такая пробивная, как Любовь Александровна, очень молчаливая, работает без всяких вопросов. Я с ней как-то разговаривала, она не слишком откровенничала про себя. Знаю, что у нее семья — муж и двое детей. Муж неплохо зарабатывает, а Татьяна Романовна устроилась в бассейн, чтобы чем-то заниматься. Спорт ведь она с рождением детей забросила, а дома сидеть не хочет. Дети уже выросли, в школе учатся. Вадим вроде в шестой класс пошел, а Сергей — в седьмой. Татьяна берет мало смен, чтобы вроде и работать, и детям внимание уделять. Она вот больничный взяла, грипп. Сейчас дома лечится… — А давно Татьяна Романовна заболела? — поинтересовалась я. Ольга Николаевна задумалась. — Обычно больничный на неделю берут, не больше, — пояснила она. — Но у Татьяны что-то серьезное, она продлевала его. Вот не знаю, когда на работу выйдет… Знаешь, мне кажется, она не слишком-то хочет сейчас работать. Вроде и домашние дела надо делать, она говорила, что с мужем ремонт планировала. Возможно, она увольняться будет — зарплата копеечная, а времени приходится много проводить в бассейне. — А Татьяна Романовна тоже не любит Надежду Викторовну? — спросила я. Ольга Николаевна пожала плечами. — Да я бы не сказала, — немного помедлив, проговорила она. — Татьяна Романовна — человек неконфликтный, она предпочитает ни с кем не ссориться. Да и нет у нее причин ссориться с Надеждой Викторовной — Татьяна вообще мало с кем общается, такой у нее характер. Я представила себе этакую скромную женщину, тише воды ниже травы. Ага, в тихом омуте черти водятся — кто знает, может, и ей Надежда перешла дорогу? И больничный она специально взяла, чтобы на нее подозрение не пало. Ловко придумала — изображала из себя тихоню, а в то время придумывала коварный план с записками и конфетами. Одно затруднение — каков мотив у Татьяны? За что она ненавидит Чекулаеву? Попробуем допытаться у гардеробщицы… — Может, она хочет уйти, потому что отношения с коллективом не сложились? — предположила я. — Вдруг на самом деле ее никто из тренеров не любит, поэтому Татьяна Романовна и увольняться надумала? — Ну, это уж я не знаю… — пожала плечами Ольга Николаевна. — Кстати, Женечка, чуть не забыла! Помнишь, я тебе про Гуреева рассказывала? Ну, спортсмен, от которого жена с любовником сбежала? — Ну да, помню, — кивнула я, пока не понимая, как связаны между собой инструктор на больничном и неудачливый в личной жизни спортсмен. Гм, может, и он тут замешан?.. — Так вот! — торжествующе проговорила гардеробщица. — Я же позабыла, он ходит по средам! И как раз у него тренировка в тринадцать пятнадцать! Знаешь, Женя, он ведь заранее приходит, за полчаса. Давай я тебя с ним познакомлю? Может, понравитесь друг другу, он мужчина видный, интересный. Да и ты девушка свободная, ну чем не пара? «Опять за свое», — рассерженно подумала я. Да что же все поголовно решились сосватать меня за кого-нибудь? Я-то губу раскатала, надеялась, что узнаю что-то новенькое по поводу дела Чекулаевой, а тут меня снова выдать замуж собираются. Придется найти подходящую отмазку, чтобы избежать дальнейших поползновений на мою личную жизнь…