– Пошли поесть черники и заблудились, – пояснила Мирра. – Ничего мы не заблудились! – снова возразила Полина. – Далековато вы забрались от деревни просто поесть черники, – хмыкнул Черный плащ. Не поверил. По лицу было видно, что не поверил. А впрочем, плевать! Что он сделает? – Вас не спросили, – бросила Лика в своей привычной манере. Черный плащ прищурился, но как будто остался доволен. Если он на самом деле давно следил за ними, наверное, знает характер рыжей. И сейчас то, что она не стала лебезить, осталась верна себе, сыграло им на руку. – Вы кто вообще? – Это старый знакомый бабы Глаши, – пояснил Степа. – Сергей Николаевич. Оказалось, тоже на свадьбу приехал. Мы на станции разминулись, в лесу его встретили. – А этот хилый тогда кто? – Лика кивнула на бледного парня, который, казалось, стоял только потому, что Матвей поддерживал его под локоть. – А это тоже на свадьбу. Андрей. Мы его и ездили встречать. – Ладно, болтать и по дороге сможете, – прекратил беседу Черный плащ. – Идемте. Идти еще далеко, а скоро ночь спустится. Все снова двинулись в путь. Девчонки переглянулись, давая понять друг другу, что надо как-то предупредить Матвея. Хотя бы просто рассказать, уйти теперь уже не получится. Если с одним Степой они бы справились, то вот на что способен Черный плащ, никто не знал. С виду пожилой, а сила в нем на ментальном уровне чувствуется. Однако поговорить с Матвеем возможности не нашлось. Он тащил на себе Андрея, а Черный плащ зорко следил за тем, чтобы никто не отставал. Специально не давал возможности поговорить. Стоило только кому-то замедлить шаг, как он оказывался тут как тут, участливо спрашивал, не устали ли, предлагал помощь. Исправно крутился рядом. Так и вышли на опушку леса, ничего не сказав. Баба Глаша ждала на улице у ворот. Стояла, опираясь на палку, и смотрела в сторону леса, а увидев их, выпрямилась, бросила на девчонок понимающий, злой взгляд. Если им кого-то и удалось обмануть, то точно не тех, кого хотели. А между тем неотвратимая близость свадьбы чувствовалась уже здесь, на окраине деревни. Отсюда не было видно озеро, но в тишине надвигающихся сумерек слышалась музыка с той стороны, а в небо то и дело взмывали столпы ярких бликов. – Они за черникой ходили, – насмешливо пояснил Черный плащ, когда вся компания подошла ближе. – Нашли время! – бросила баба Глаша, но тут же потеряла к ним всякий интерес. Подошла к Андрею, осмотрела его как товар перед покупкой, покачала головой, что-то прошептала себе под нос, а затем велела: – Степа, отведи его ко мне, уложи на кушетку, да возвращайся домой. А вы все, – она повернулась к остальным, – марш к Степе в дом. Разговор будет. Глава 16 Мирра – Я женился поздно, но по большой любви, что в то время было редкостью. Невеста моя была не богата, но к тому времени я смог не только сберечь состояние отца, но и приумножить его, а потому ее приданое мне было без надобности. Зато она была умна, красива, любила шить и заботилась обо мне лучше, чем заботятся матери о детях. Я привез ее в большой дом в деревне, который купил специально к свадьбе, закидал подарками, давал деньги на все ее желания. А желала она не драгоценностей, а тканей, из которых шила занавески, покрывала и прочее, чем украшала наш дом. Ей не нужны были балы и приемы, ей нравилось сидеть дома, ждать меня с работы. Она не хотела переезжать в город, ей нравилось в глуши. У нас не было прислуги, потому что ей в удовольствие было со всем справляться самой. Она не ложилась спать без меня, даже если я приезжал под утро. А те дни, когда мне приходилось ночевать в городе, были наполнены для нее тоской. И в ответ я готов был достать ей звезду с неба. Все это я рассказываю вам, чтобы вы понимали, сколь сильна и безгранична была наша любовь. Когда она забеременела, счастью нашему не было конца. Она стала еще меньше спать, готовила детскую, шила маленькому одежду. В тот день я в очередной раз задержался на работе. Времена наступили неспокойные, потерять все заработанные деньги было слишком легко, а я не хотел, чтобы моя жена в чем-то себе отказывала, чтобы переживала. Ведь у нее теперь были другие заботы. Сначала я и вовсе собирался не ехать в деревню, остаться в городе, но что-то не давало покоя, будто шептало: «Езжай, езжай скорее». Я думал, что это просто тоска по любимой жене, мы не виделись несколько дней, а оказалось… Стоял июнь, жаркий, сухой. Почти как сейчас. В доме мы держали окна открытыми. Я не знаю, что произошло наверняка, могу лишь догадываться по тому, что увидел. Наверное, где-то рядом бродила голодная навья, почуяла запах еды: моя жена пекла вечером пирог. Забралась в дом. Жена услышала шум, спустилась вниз. Возможно, приняла мертвяка за воришку, может быть, так до конца и не поняла, что не живой человек это. Сняла со стены в моем кабинете ружье, но стрелять не умела. Думаю, хотела только напугать. В общем, – голос Сергея Николаевича сорвался. Он откашлялся, и лишь тогда продолжил: – Навья убила ее. И, соответственно, умер наш нерожденный сын. Отгоревав свое, я решил мстить. Хотел найти того мертвяка, что убил мою жену и сына. Собирал информацию, думал, анализировал. Выяснил, что таких мест, как эта деревня, много. – Каких именно мест? – прервал его Матвей. – Мы ведь почти ничего не знаем. Вшестером они сидели в доме у Степы, за большим, но абсолютно пустым столом. На этот раз хозяин не предложил никому даже чаю, не говоря уже об ужине. Да и не полезла бы никому еда. Баба Глаша осталась у себя, колдовала над Андреем. Мирра не знала, чем он болен, но что болен, сомнений не вызывало. А он, очевидно, был нужен им этой ночью. – Мест, где истончается граница между Явью и Навью, и мертвяки одну неделю в году могут приходить в Явь, – ответил Черный плащ. Это они и так знали, но вот дальнейший рассказ здорово всех напугал: – Такие места ведь образуются не только в глухих деревнях, откуда до цивилизации не добраться. Бывают даже на окраинах городов. Навьи могут проходить небольшие расстояния в поисках еды. Как та, что убила мою жену. Они разбредаются по миру, целую неделю угрожают людям, которые в большинстве своем ничего не подозревают. А некоторые, набравшись силы, умудряются и по окончании Мертвой недели остаться в нашем мире. Выяснив это, я понял, что месть одной навье ничего не значит. Я должен не отомстить, а закрыть дверь. В каждом таком месте запереть эту потайную дверь, чтобы мертвое оставалось мертвым, не являлось в мир живых. Пусть я не смогу закрыть их все, но закрою, сколько могу. Я посвятил жизнь тому, чтобы находить такие места и закрывать двери. Черный плащ замолчал, глядя на них торжественно, явно гордясь нелегкой миссией. Наверное, ждал аплодисментов или восхищений. Но ни Мирра, ни Матвей, ни Лика с Полиной не собирались им восхищаться. Каждый чувствовал угрозу. Пока еще неясную, неосязаемую, но совершенно точно существующую. Степа сидел вместе со всеми, но в то же время отдельно. Мирра умела виртуозно проводить такие границы, а потому хорошо чувствовала их. Черный плащ молчал, теперь уже ожидая если не аплодисментов, то хотя бы уточняющих вопросов. – А при чем тут мы? – не стала разочаровывать его Мирра. – С помощью таких детей, как вы, я и запираю двери. – Таких детей?.. – Детей от обычной женщины и… скажем так, существа, живущего между мирами. Того, для кого Явь и Навь – все равно что комнаты одного дома. – И что это за существа? – Лика явно старалась, что голос звучал привычно насмешливо, но получилось настороженно, почти испуганно. – Те, для кого границы – всего лишь условность. Кто выбирает место обитания не между мирами, а между одиночеством и компанией, жизнерадостностью и угрюмостью, добротой и злом, светом и тьмой. – А можно как-то конкретнее? – не выдержала Мирра. Игра в угадайку начала надоедать. – Чтобы вам было понятнее: те, кого в народном фольклоре называют лешими, домовыми, водяными, – заявил Черный плащ. – Чего-о?! – вытаращила глаза Лика. – Эти существа обладают сверхъестественной для нас силой, их породила сама природа, но принять человеческий облик они могут лишь на короткое время. Детям, рожденным от них обычной женщиной, достается часть силы, которая позволяет находить и закрывать проходы между мирами. Понятнее не стало. – Так, – Мирра потерла пальцами виски. – Давайте по порядку. Как именно вы пользуетесь силой таких… детей? Какое отношение вы вообще к ним имеете? Черный плащ больше не смотрел на них с превосходством, не ждал похвалы и восхищения. Теперь он выглядел и говорил как настоящий фанатик, как человек, уверенный в правоте и не то что не приемлющий, а вообще не подозревающий, что у кого-то может быть иное, отличное от него мировоззрение. – Я нахожу места, где стерта граница между мирами, нахожу шестерых девушек, живущих поблизости, которые смогут родить детей. С помощью особого ритуала призываю существ, которые оплодотворяют девушек. Все происходит по взаимному согласию, поверьте. Никто никого не насилует. Через девять месяцев девушки рожают детей: трех девочек и трех мальчиков. К сожалению, такие роды смертельны для матери. Через двадцать пять лет повзрослевшие дети женятся друг на друге, и в таких союзах раскрываются их силы. Они становятся теми, кому под силу охранять дверь, не давать ей открыться. Черный плащ произнес речь просто, будто пересказал посредственную книгу. Будто речь шла о выдуманных персонажах, а не о пятерых людях, сидящих с ним за одним столом. Не о жизнях, которые с момента даже не рождения, а зачатия были запланированы, запрограммированы. От этих слов кровь стыла в жилах, страх сковывал сердце и мысли, сбивал дыхание, холодил руки. Мирра переплела под столом пальцы, впилась ногтями в ладони. Ногти были короткими, длинные она не носила. Длинными было неудобно стучать по клавишам ноутбука, но короткие не причиняли боли, а боль ей сейчас была необходима. Воздух может не поступать в легкие, без воздуха она обойдется какое-то время, а боль нужна, нужна больше воздуха. Потому что без нее не отвлечься от страшной правды, которая кажется бредом, но в которую нельзя не верить после всего, что они видели в этой странной деревне. Она хотела знать, кто она? Кто ее родители, почему ее бросили? Так получите, Мирослава Лесникова, и распишитесь. Живите теперь с этой правдой. Вы не журналистка больше, даже не человек. Вы – непонятное существо, пришедшее в этот мир по воле сумасшедшего фанатика. За ваше появление какая-то женщина, которую вы ни разу не назвали мамой, заплатила своей жизнью. Впрочем, нуждается ли она в сочувствии, если пошла на это добровольно? Если сделала выбор не только за себя, но и за своего ребенка? А теперь этот ребенок своей жизнью будет платить за то, чего не просил, чего вовсе не хотел. – Если все так, как вы говорите, почему же нас развезли по разным уголкам страны? – первой задалась вопросом Лика. И этот вопрос стал заменой боли. Выдернул Мирру из пучин мыслей, вернул в Степин дом в отдаленной деревне, заставил разжать кулаки. Еще ничего не ясно до конца. Еще есть шанс. – Разве не логичнее было бы растить всех здесь, готовить с детства? – Сначала я так и делал, – кивнул Черный плащ. – Но в этом есть существенный минус. Если дети вступят в союз до положенного срока, их сила раскроется раньше, когда они еще не готовы. Тела и помыслы не выдерживают такой силы. Они сходят с ума, уничтожают себя. Поэтому я принял решение развозить детей по разным местам, чтобы они не могли встретиться раньше времени. Остается только кто-то один, в данном случае, Степан, кого с детства обучают нужным вещам, кто затем сможет помочь всем остальным. – «Я принял решение», – передразнила его Лика. – А ничего, что это наша жизнь? – В данному случае это ваше предназначение, – торжественно произнес Черный плащ. – Вы пришли в этот мир, чтобы спасать других людей. – Знаете, я на это не подписывалась! – рявкнула Лика. – И я! – поддакнула Полина. – Никто из нас, – ответил за себя и за Мирру Матвей. – Вас на это подписали ваши матери, – непреклонно заявил Черный плащ. – Ну, я с сией почтенной дамой не знакома, а потому ничего ей не должна, – Лика поднялась из-за стола. – И куда же вы пойдете? – насмешливо поинтересовался Черный плащ. – Ваше место здесь. – Вы ошибаетесь. – Это вы ошибаетесь. Ничем другим вы не сможете заниматься, ни за кого другого не сможете выйти замуж, никогда не будете счастливы. Вот, допустим, она, – Черный плащ кивнул на Полину, – вышла замуж за другого. Принесло ей это счастье? Не принесло. И никому не принесет. Потому что они не люди. И счастливы могут быть лишь с такими же, как сами. Их соединили еще до рождения, и никуда теперь не деться от этого предназначения. Бред. Какой же бред! – В таком случае откройте секрет, кто же наши отцы? – спросила Мирра. – Каждого из нас. – Ваш, Мирослава, существо, обитающее в лесу. Леший. Вас увезти из деревни оказалось некому, у вашей матери были только отец и мачеха, поэтому вы вместе со Степой остались здесь. До тех пор, пока ваша неродная бабушка, мачеха вашей матери, не вывела вас в лес и не оставила там. Вашему отцу, как сказала она. Только вот то существо вам не отец. И никому из вас они не отцы в человеческом понимании этого слова. Они просто выполнили мою волю, знать вас не знают. Не заложено этого в них природой. И я прошу у вас прощения за то, что с вами случилось. Я отвлекся на другое место, там дети как раз созрели, нужно было организовать их свадьбу. Отвлекся, упустил вас из виду. Не думал, что с вами так поступят. Мачеха вашей матери так и не смирилась с вашим появлением, потому и поспешила избавиться при первой возможности. Некоторым людям тяжело принять таких, как вы. Мирра сжала зубы. Не нужны ей его извинения. Что они теперь изменят? – Почему же тогда здесь никто не знает о моем исчезновении? – сквозь зубы процедила она. – Я спрашивала. – Всем сказали, что вы умерли. Вы были слабой, как тонкое деревце, болели. Поэтому в вашу смерть поверили легко. Насилу мне удалось узнать, где вы, вас я искал дольше всех. Безумная женщина надеялась меня обмануть! Но не волнуйтесь, она расплатилась за ложь сполна. Мирра хмыкнула. Она так жаждала узнать, за что ее оставили в лесу, а узнав, ничего не почувствовала. Думала, что будет ненавидеть того, кто это сделал, если только он сделал специально, будет желать ему такой же участи, на которую отправили ее, но ничего этого не было. Ей все равно, что случилось с той женщиной. Ей все равно, почему она так поступила. В глубине души она ее понимала. Если даже ей трудно принять правду о себе, то что уж говорить о постороннем человеке? – Вы, – Черный плащ тем временем повернулся к Полине, – родились от духа воды, водяного. Отсюда у вас такой прекрасный голос, как у ваших сестер-русалок. Мужчины не могут вам противостоять, жаждут вас как самую большую награду. Вы завораживаете их уже одним только голосом. Но и вы, в свою очередь, жаждете мужского внимания, не можете без него. Степа родился от банника, Матвей – от домового. Потому и любит человеческое общество, живет в мире с соседями. А вы, – он насмешливо посмотрел на рыжую, – от лиха. Отсюда и характер у вас такой противный. Кстати, знаете ли вы легенду о том, как избавиться от лиха с его проделками? Лика угрюмо смотрела на него, ничего не говоря, но Сергею Николаевичу и не требовались ее комментарии. Он говорил не ради них. – Нужно сжечь кулон или подвеску, в котором заключена его сила. Так что попробуйте избавиться от своего, глядишь, и характер у вас улучшится. Рыжая машинально потянулась к шее, но тут же вернула руку на место и вздернула подбородок. Мирра была уверена, что от кулона она избавится позже. – Надеюсь, я ответил на все ваши вопросы? – закончил Черный плащ. – Теперь идите, собирайтесь, готовьтесь. В десять вечера, как стемнеет, пойдем к озеру, там и пройдет церемония.