– А как по мне, то все очень просто. Тебе всего лишь нужно отказаться от этой затеи. Фанабер подняла лицо и посмотрела на Флинна большими щенячьими глазами. – Но… – растерялся он, – я не могу. – Почему? – Я продал свою судьбу, поэтому больше не принадлежу самому себе и должен делать то, что мне прикажут. – А‐а‐а, – расстроенным голосом протянула Фанабер. – То есть выходит, что это не ты делаешь мне больно, а тот, кто приказал тебе это сделать? – Ну… да, – неуверенно согласился он. – Нож ведь не виноват в том, что находится в руке маньяка. – Но у ножа нет ни мозгов, ни воли, а у тебя они есть, – сказала она. У Флинна забурлили мысли в голове. Фанабер, безусловно, права, у него есть и мозги, и воля, но если он ослушается приказа, то все воспоминания Кейти о нем вернутся к ней обратно. И тогда она будет несчастна, а этого Флинн не мог допустить. – Фанабер, я не могу иначе. – Раз так, то… – она встала и шагнула к нему, – можешь хотя бы сделать одно доброе дело перед тем, как совершишь плохое? – Какое это? – нервно сглотнул он. Фанабер прижалась к нему всем телом, запустила руки ему под куртку и положила их на его лопатки. – Согрей меня, Флинн, мне так холодно. Я так давно не чувствовала тепла. Это место просто ужасно, – пожаловалась она, и ее дыхание обдало его шею. Флинн остолбенел: в голове появились какие-то помехи, не дававшие ясно соображать. Чего хочет добиться Фанабер? Если поразмыслить, то в древнем космосе действительно холодно и одиноко. Любой бы на ее месте почувствовал себя брошенным и несчастным. Неужели она говорит искренне? «Нет, одумайся, вспомни слова Хольды! Не доверяй Фанабер! Не жалей ее!» – сам себя мысленно уговаривал Флинн. – Фанабер, пожалуйста, отлипни от меня, – сказал он, отодвигая девушку, но та с силой вцепилась в него. – Прошу, не отталкивай меня, – захныкала она. – Если хочешь, то в следующий раз я принесу тебе теплое одеяло и книгу, например. Согреешься и приятно проведешь время в компании увлекательной истории, – произнес он, практически отдирая от себя Фанабер, прилипшую к нему, как пиявка. – Не будь таким жестоким. Я разве многого прошу? – Она обиженно надула губы и, обойдя Флинна, обняла его уже сзади, снова запустив руки ему под куртку. – Давай постоим так еще чуть-чуть. – Фанабер, я не знаю, какую игру ты затеяла, но прекрати ее! Найди себе какое-нибудь другое развлечение, – грозно сказал Флинн и, отняв руки Фанабер от своей груди, резко повернулся к ней лицом. – А я уже нашла, – широко заулыбалась она и показала зажатую между пальцами заколку-бабочку. Так вот зачем эта мерзавка затеяла весь этот спектакль! – Отдай, – прорычал Флинн. – Не-а. Эта прекрасная вещь теперь моя. – Фанабер сделала шаг назад. – Та стерва с опаленной рожей была права. Обмануть тебя – раз плюнуть. – Фанабер, не шути со мной! – предупредил Флинн, тяжело задышав. – И что ты сделаешь? – с вызовом спросила она. – Я внимательно наблюдала за всеми твоими жалкими попытками вызвать своего духовного напарника. Ты слабак. Ничтожество. – Фанабер! – Да, я прекраснейшая и хитрейшая Фанабер, а ты полный недоумок, – захохотала она. – Это же надо было так повестись! Стоял, уши развесил. Неужели ты хоть на секундочку посмел подумать, что можешь заинтересовать меня? Меня! Величайшую из всех бессмертных! – Фанабер, ты сто раз пожалеешь, если немедленно не отдашь мне то, что украла, – сказал Флинн и сделал шаг навстречу. – Вот вернется Хольда и… – Хольда, Хольда, – передразнила она, завороженным взглядом рассматривая заколку. – А ты хоть что-то в состоянии сделать сам? Или так и будешь вечно прятаться за спиной этой рыжей дуры? Флинну надоела вся эта бессмысленная болтовня, и он попытался отнять заколку силой, но Фанабер ловко увернулась и отскочила назад. – Это теперь мое. Мое, только мое, – прошипела она резко изменившимся голосом, и из уголков ее рта потекла черная слюна. Дело плохо. – Фанабер, успокойся, – опустив руки, примирительно произнес Флинн. – Ладно, пусть будет по-твоему. Пусть она пока что побудет у тебя. – «Пока что»?! – разъяренно взвизгнула одержимая. – Она моя навеки! Все самое прекрасное в этом мире должно принадлежать мне! Фанабер прицепила заколку-бабочку к своим длинным черным волосам, и у Флинна что-то екнуло в груди. Он ни разу не видел Кейти с этой заколкой: она так и не примерила его подарок. – Фанабер, прошу, отдай мне ее, – мягко прошептал Флинн, пытаясь достучаться до одержимой. – Эта вещь очень важна для меня. Давай я в следующий раз принесу тебе другую заколку, намного красивее этой? Честно! Девушка приложила палец к подбородку, и ее взгляд бесцельно заскользил по темному пространству: она обдумывала предложение. – Нет, – ответила Фанабер. – Другая заколка точно не будет красивее. – Почему ты так решила? Я постараюсь найти самую-самую прекрасную. – Нет! – твердо повторила Фанабер. – Раз эта заколка так важна для тебя, значит, она особенная. А я должна получать только самое лучшее. – Фанабер… – Флинн приблизился к девушке. – Нет, не отдам! Она моя! – прокричала Фанабер, и ее рот наполнился слюной, которая черным водопадом потекла вниз. Невидимый пол зашипел, как будто на него пролилась кислота. Флинн с опаской попятился, подумав, что ее суллема стала еще ядовитее. Руки Фанабер тем временем напряглись и вытянулись вдоль тела, и на ее голове прорезалась корона из темных кристаллов. Сияющий глаз на ошейнике замигал, как неисправная лампочка, и вскоре погас. Металл в один миг рассыпался на тысячи острых осколков. – Свободна… – выдохнула она, взявшись за свою шею. – Я свободна. – Фанабер, прошу, успокойся, – напряженно проговорил он и отошел еще дальше. – Я свободна!!! – прокричала одержимая, подскочила к Флинну и со всей силы толкнула его в грудь. Он отлетел на несколько метров, стукнулся головой об пол и сразу же отключился. – Фли-и‐инн, – прозвучал знакомый голос. – Флинн, приди в себя. – К… Кейти? Это ты? – еле шевеля губами, спросил он. – Да, я. Вставай уже! – Нет, это не можешь быть ты… Ты же улетела в Небесные Чертоги. Наверное, я слишком сильно ударился головой и теперь у меня слуховые галлюцинации. – Флинн, не думай сейчас об этом! У тебя есть очень важное дело, которое нужно срочно решить. – Какое же? – Он попытался открыть глаза, но веки точно кто-то сшил между собой. – Если ты сейчас не остановишь эту чокнутую с моей заколкой, то ты потеряешь меня навсегда, – серьезно сказала Кейти. – Ты же не хочешь этого? Правда? – Не хочу, – ответил Флинн. – Поэтому соберись и сделай все, что в твоих силах. – Но ведь у меня не получилось вызвать своего духовного напарника. Я столько раз пытался – и все напрасно. – О Флинн, я не узнаю тебя! – раздосадовалась Кейти. – Раньше ты на все был готов ради меня, а сейчас лежишь и жалуешься, что ничего не можешь сделать. Поверь, ты можешь. Можешь! И правда, чего это он раскис? Ему самому от себя стало тошно. Он собрал волю в кулак и раскрыл глаза. Кейти рядом не было, но Флинн чувствовал ее присутствие. Неужели у него теперь есть личный призрак? Или она все-таки лишь игра его фантазии? Ладно, он выяснит это потом, сейчас же ему нужно забрать то, что у него украли. Пол ускользал из-под ног, звезды двоились в глазах, а в голове звенел колокол, но, несмотря на все это, Флинну все же удалось подняться. Он напряг зрение и увидел удаляющуюся фигуру Фанабер. – Я не дам тебе сбежать… Шешан, прошу, помоги мне. Флинн погрузился в пучину своих беспокойных мыслей. Он старался поймать хоть одну из них, но они метались из стороны в сторону, как перепуганная стая рыб. Чем он мог помочь Кейти? По сути – ничем. Она ведь в Небесных Чертогах, ей уже хорошо. А что насчет матери? Написать ей письмо – идея неплохая, но рискованная. Вдруг Граф Л узнает об этом и разорвет с Флинном договор? Кому, кому же и как он мог сейчас помочь? Думай, Флинн, думай! И тут перед его внутренним взором предстал Тайло. Он был таким несчастным после суда над своим отцом. Что бы могло осчастливить его? Какая заветная мечта есть у Тайло? Внезапно к Флинну пришло озарение: он выудил из памяти фразу, случайно брошенную его бывшим психофором. Точно! Это оно! Внутри Флинна разлилось теплое море: волны восторга прокатились от макушки до пят. Все, что раньше казалось невыполнимым, отныне было простым и легким. Тайло точно будет в восторге от того, что он задумал! Флинн отчетливо представил, как тот взорвется от счастья. Как будут сиять его глаза, как широкая улыбка намертво приклеится к его лицу! Флинн увидел перед собой золотые искры, они словно сбежали от солнца, чтобы посмотреть на него, как на какую-то диковинку. И только спустя пару мгновений он осознал, что искры танцевали не снаружи, а внутри него. Вскоре они собрались вместе и золотой рекой потекли в его сердце, а оттуда направились к правой руке, где дремал Шешан. Флинн поднял руку и направил ее на Фанабер. «Шешан, помоги остановить эту одержимую», – подумал он. Змей проснулся и посмотрел на него круглыми глазами-бусинками, и в этом взгляде таился целый мир – необъятный и загадочный. Затем он повернул голову в сторону Фанабер, сжался вокруг руки Флинна, точно пружина, и устремился вперед. Казалось, что темное пространство древнего космоса прошила золотая молния. Фанабер замерла и упала, потревожив тишину пронзительным вскриком.