— Покинуть лужайку! Живо!!! — закричал агент Мэтьюс, сбив на бегу, нескольких официантов с подносом, чтобы, как можно быстрее, оказаться рядом с президентом… Ударные беспилотники рассекли облака, готовясь нанести точечные удары ракетами «воздух-земля». — А вот и «Грифоны»! — с облегчением произнёс «Первый», увидев в бинокль, как выпущенные ракеты полетели в сторону виллы. — Снайперским группам «зелёный свет»! — добавил он в канал связи, неотрывно смотря в бинокль. Раздались несколько мощных взрывов. Ракеты поразили дом, гараж и место стоянки с автомобилями кортежей, а также часть лужайки. Фрагменты стен, кузова автомобилей вместе с частями разорванных на куски человечески тел разлетались в стороны. Осколки развороченного фонтана разлетелись, накрыв бронированный «Кадиллака» президента США. Снайперские группы открыли прицельный огонь из крупнокалиберных винтовок «AI AS-50», добивая «главные цели». Огонь охватил виллу. Горел дом и гараж, раздался взрыв газа и воспламенились хозяйственные постройки. Хаос и смерть поглотили виллу, окончив тем самым целую эпоху, перед стремительно надвигавшимися переменами… Удары о кочки и корни деревьев головой, вернули Робинсона в сознание. Он почувствовал, как его с силой волокут за левую ногу, а от переломов лицевых костей спасает лишь бронешлем «Devtac Ronin». Мысль о том, что свою миссию Кайл провалил пришла к нему, лишь спустя неопределённое время, среди которого он попросту потерялся. Очередной удар о выступающий из грунта корень дерева, окончательно вернул Робинсона к жизни. Он нащупал на правом камербанде модульного бронежилета короткий клинок и, вытащив его, метнул наугад в сторону человека, тащившего его за ногу. Остриё ножа рассекло левое предплечье, разрезав рукав боевой рубахи суперсолдата. «Третий» выпустил ногу Кайла из левой руки и выхватил из пластиковой кобуры, расположенной на грудной панели модульного бронежилета «Glock 19». Робинсон резко перевернулся на спину и с движением руки в его правой ладони оказался короткий клинок, выпавший из рукава боевой рубахи, который он тут же метнул. Суперсолдат успел сделать выстрел. Оболочечная пуля угадила в грудную бронепластину между магазинными подсумками и административным. Дыхание Кайла сбилось, а остриё клинка проткнуло стрелковую перчатку и травмировала правую кисть «Третьего», заставив выронить «Glock» брякнувшийся о сухой грунт. Робинсон поднялся на ноги и акцентированным ударом голенью в коленный сустав суперсолдата, державшегося за правую руку, из кисти которой текла кровь, подкосил своего противника. «Третий» упал на колени, испытывая боль в правой кисти. Кайл попытался нанести мощный удар ногой в голову суперсолдату, но тот, пересилив всю боль, отбил его левой рукой, а сжатый кулак, врезал Робинсону в пах. Кайл согнулся и повалился на землю, задев спиной ветки кустарника. Такого поворота он явно не ожидал, что снова подтвердило его новый просчёт. «Третий» вскочил на ноги и кулаком травмированной правой руки с кровотечением, нанёс несколько сильных ударов по бронешлему Робинсона. Суперсолдат ничего не чувствовал в этот момент, кроме ненависти и желания полностью подавить сопротивление противника. Он нанёс несколько ударов мыском тактического ботинка в пах Кайлу, а потом окончательно вырубил его, стоя на коленях на грунте, придушив Робинсона… Вилла была охвачена пожаром, отлетевшие куски стен на лужайку, стали как оружием убийства, так и укрытием для возможного спасения. Хаос, огонь, паника, предсмертная агония и разящие выстрелы царили на этом небольшом кусочке опалённой земли. Автоматический огонь пулемёта «FN Minimi» из глубины развороченной лужайки и разрушенного бассейна, где остатки морской воды смешались в коктейль с кровью, косил тех, кто мог оказать хоть какое-то сопротивление. Куски человеческих тел валялись, где и как придётся, а кровь впитывалась в грунт. Романов очнулся и открыл глаза, будучи испачканным в крови и накрытый телами погибших музыкантов оркестра. Он принялся откидывать в стороны тела, чтобы выползти из этой кучи с трупами, где ещё один полуживой музыкант с оторванной ногой, показывал признаки жизни. Шансов у скрипача не было! Стремительная кровопотеря приближала конец его жизненного пути. Перепачканное чужой кровью лицо Андрея, чем-то роднило его образ с главным героем романа Брэма Стокера. Он выполз из кучи мёртвых тел, сохранивших ему жизнь и, споткнувшись, короткой перебежкой спрятался за куском отлетевшей стены дома, приземлившегося на агента Секретной Службы, принадлежность которого вычислил по наручным часам. Звуки огнетушителей доносились из частично разрушенного дома, где должны были укрыться выжившие люди. Пули строчащего пулемёта высекли искры из куска стены, за котором спрятался Романов. Он вытащил из кобуры на ремне пистолет «SIG-Sauer», собираясь начать движение к разрушенному дому. Запах гари, чёрный дым и огонь играли ему на руку, ведь ими также можно было воспользоваться, как укрытиями. Андрей вскочил на ноги и побежал в сторону дома. Пули выбили из земли пыль, пытаясь догнать Романова, но воронка на пути стала лучшим укрытием, куда он упал, уткнувшись лицом в разорванное на части тело официанта… Анджелина с огромным трудом, вложив всю свою силу, отбросила в сторону кусок деревянного перекрытия, обвалившегося на неё после взрыва в доме. Языки пламени дожирали своим огнём кусок стены. Она откашлялась, задыхаясь от угарного газа и поползла на четвереньках в сторону, где несколько легко раненных агентов Секретной Службы боролись с огнём с помощью огнетушителей. Её лицо, испачканное сажей, растрёпанные волосы, и множественные ушибы, можно было сравнить с огромным везением, обошедшего стороной многих из числа гостей виллы. Агент Стивенсон с трудом встала на ноги, отшатнулась чуть в сторону, и завалилась на разломанный книжный шкаф. Обломок стекла порезал её правую брючину, и слегка рассёк кожу на бедре. Она споткнулась о кусок мрамора и, собравшись с силами, сделала несколько шагов к агентам, борющихся с огнём… Грибов вылез из-под обвалившейся на него стены, мысленно поблагодарив кухонный морозильник за спасение, и, откашлявшись, стал выбираться с кухни, где застал его взрыв. Крики и предсмертные стоны, пропитанные агонией, разрывали его сознание, но помочь этим людям он ничем уже не мог. Частичная дезориентация и сильнейшая головная боль, своим звоном закладывавшая уши, заставляя его идти вдоль разрушенного коридора, где стоял туман из пыли от штукатурки… Устойчивый запах гари забивал лёгкие своим ядом и перехватывал дыхание. Романов перевернулся на спину в воронке и попытался увидеть небо, которое заволокло свинцовыми тучами. Раскаты грома звучали где-то поблизости, но были едва уловимы. По лицу и шее Романова, перепачканных чужой кровью, тёк пот. Его правая рука сжимала рукоять пистолета, а в отупевшей от лёгкого состояния шока голове, начинались собираться мысли… Анджелина прошла несколько метров, придерживаясь деформированной стены, и, споткнувшись о кусок кирпичной кладки, рухнула на засыпанный обвалившейся штукатуркой паркет. Она ободрала кожу на руках, получив несколько ссадин, и увидела лежавшего в чуть стороне агента Мэтьюса, которого прижало куском балки. Агент Стивенсон медленно поднялась на четвереньки, частично чувствуя головокружение, мешавшее полностью трезво мыслить. Она медленно встала на ноги, отшатнулась в сторону и закричала, что было сил: — Сюда скорее!!! Агента Мэтьюса зажало куском балки! Агнеты Секретной Службы побросали пустые огнетушители и направились к Анджелине, подползшей к Диллону и начавшей прощупывать его пульс. Сбивчивые, едва уловимые сердечные сокращения на сонной артерии агента Мэтьюса, не прибавляли оптимизма. — Поднимайте кусок балки, вашу мать!!! Нужно освободить его и оказать первую помощь! Он ещё жив, пока! — не слыша самой себя, кричала агент Стивенсон… Грибова кидало в разные стороны. Он шёл на свет, спотыкаясь о трупы и истекающих кровью охранников, сумевших заползти в дом, видимо, уже после взрывов. Звук стреляющего пулемёта становился всё чётче и чётче. Алексей выбрался из дома и, оступившись, рухнул на развороченный газон, рядом с несколькими трупами и мёртвым хозяином виллы… Обогнать свою собственную судьбу — это далеко не везение, а очередное коварное испытание, ниспосланное неведомой рукой оттуда, где никогда не бывает сомнений и невозможного. Говард стоял на коленях рядом с кустарником и, подняв голову, смотрел на небо, видневшееся в проталине между листвы деревьев. Свинцовые тучи наливались горестью и скорбью, но децибелы раскатов грома перед бурей, давали понять, что война ещё не окончена! Льюис понимал, что выдвигаться к позициям снайперских групп уже не имеет никакого смысла. Его бессмысленная и глупая «героическая» гибель не изменит случившегося, а только даст возможность Синдикату более уверенно чувствовать себя и дышать полной грудью, не боясь противной назойливой мухи, пытающейся изговнять красивый многоярусный торт. Нужно было немедленно отступать. Вот-вот здесь будет несколько тактических групп, и в этом глупо было сомневаться! Проигрывать всегда досадно и больно, но каждое тяжёлое поражение это ключ к победе в следующем противостоянии! Говард поднялся на ноги и, перейдя на бег, стал отходить к исходной точке, где его ждал замаскированный фургон, чтобы покинуть эти чёртовы холмы… Пугающая пустота овладела разумом Романова, чувствующего отгремевшие вступительные аккорды оркестра, имя которому был: «хаос». Выстрелы пулемёта стихли и начался дождь, своими каплями барабанящим по его голове и смывающий с его лица грязь, кровь и пот. Отчаяние и желание поквитаться хоть за что-то в этом проигранном по всем статьям сражении, заставили Андрея подняться на ноги и ринуться туда, откуда стрелял пулемёт. Перебежками от одного укрытия к другому, роль которых на себя брали мёртвые тела и куски стен, он приближался к перевёрнутому фургончику флористов. Двое в рабочей униформе, добивая из пистолетов тяжело раненных охранников, не способных оказать хоть какое-то сопротивление, направлялись к точке эвакуации. Романов остановился и, поймав на мушку одного из «флористов», выжал несколько раз спуск пистолета «SIG-Sauer». Пули сорокового калибра полетели разными траекториями: первая вошла в кузов перевёрнутого фургончик, вторая улетела в пустоту, а третья поразила правое предплечье «флориста». «Четвёртый» отшатнулся в сторону и, в падении на развороте, открыл ответный огонь. Он упал на спину и перебросил свой «Glock 19» из правой в левую руку. Указательный палец выжал несколько раз спуск, заставив Андрея, сделать кувырок в сторону и спрятаться за куском стены, валявшейся на развороченной лужайке. «Пятый» встал на правой колено и прицельным огнём поддержал своего «брата по крови», выжимая спуск пистолета «Beretta APX»… Грибов услышал звуки пистолетных выстрелов. Они были совсем рядом, но за чёрным дымом догоравшего кузова автомобиля, прилетевшего на лужайку, чёрт знает откуда, ничего не было видно. Алексей с трудом поднялся на ноги и вытащил из пластиковой кобуры на ремне «Glock 19». Его голову рвало на части от сильной тупой боли, что частично нарушало координацию движений. Алекса отшатнуло в сторону от догоравшего кузова автомобиля, и он упал на участок, нетронутого хаосом, зелёного газона. Его появление и позиция оказались, как нельзя кстати, поскольку Грибов вывалился «флористам» во фланг. Затылок Алексея ударился о землю, и он открыл беспорядочный огонь, стараясь метить в неизвестных в рабочих костюмах. Романов сменил магазин в пистолете и приготовился к манёвру, собираясь по максимуму воспользоваться «подарком» в виде нескольких секунд. Он, пригнувшись, выскочил из-за куска стены и, сократив по максимуму расстояние, встал на колено и открыл огонь по «флористам». Пули сорокового калибра нашпиговали одного из неизвестных в грудь, разнесли шею и пробили голову, так что он упал замертво на развороченный участок лужайки. «SIG-Sauer» опустел. Андрей тут же сделал кувырок и перекатом закатился за мёртвые тела охранников, пытавшихся закрыть собой одного из президентов. Он быстро сменил магазин и нажал на рычаг затворной задержки… Грибов сбросил пустой магазин из пистолета, нажав на клавишу позади спусковой скобы, и потянулся к пластиковому подсумку на левом боку. Раздались выстрелы и девятимиллиметровая пуля, задела локоть Алексея, вызывав резкую чудовищную боль. Он всхлипнул и выронил из руки «Glock 19». Грибов сжал зубы и увидел зависшую над ним мужскую фигуру в рабочем костюме флориста. Неизвестный навёл на него ствол пистолета и, подмигнув, приготовился выжать спусковой крючок… Романов вскочил на ноги и, обогнув своё укрытие из мёртвых тел, открыл огонь по собиравшемуся выстрелить «флористу». Пули нашпиговали неизвестному грудь и конечности, сбив его с ног, и «флорист» распластался на участке зелёного газона. Дождь усиливался, постепенно переходя в ливень. Андрей медленным усталым шагом подошёл к неизвестному и увидел, старающегося подняться на ноги Алексея. Он перевёл взгляд на истекавшего кровью «флориста» и нацелил «SIG-Sauer» ему в голову. «Четвёртый» приоткрыл затуманенные глаза. По его лицу струилась дождевая вода и он медленно произнёс: — Это ты… Мой брат… Время не может изменить нас и наши судьбы! — Кто ты? — пытаясь понять, что вообще происходит и не глючит ли его, спросил Романов. Взгляд суперсолдата застыл, устремившись на ненастное небо и в следующее мгновение прозвучал мощный раскат грома… Агента Мэтьюса вытащили из-под завала. Анджелина тут же ремнём перетянула его бедро, наложив тем самым жгут, не дав Диллону истечь кровью. Сломанная бедренная кость, разорвала кровеносные сосуды, но уцелевшая каким-то чудом бедренная артерия, не дала агенту Мэтьюсу истечь кровью за короткое время… Рим. Дворец Вилла премьер-министра Италии полыхала в огне. Множество трупов, догоравшие кузова машин, куски стен, валявшиеся на лужайках, и разрушенный дом молча подтверждали тот факт, что «старый мир» был разрушен. Аделина встала с офисного кресла, последний раз взглянув на мониторы, куда приходил видеопоток со спутника, находившегося в данный момент над виллой. — Всем спасибо за работу! Здесь и сегодня мы начали новую историю, оставив позади множество пережитков прошлого! Впереди у нас ещё много работы, поэтому, после короткого перерыва, немедленно приступайте к работе. К семи вечера должны быть готовы основные материалы для прессы! — Синьорина де Монтенье, когда снимать «купол» с виллы? — оторвавшись на мгновение от мониторов и клавиатуры на рабочем столе, спросила Лора, повернув голову к Аделине. — Как только вернуться тактические группы, снимайте «купол»! — коротко ответила она и, вытащив из уха гарнитуру, положила её на стол синьорины Флоренци. Синьорина де Монтенье прошла по центральному проходу оперативно-аналитического зала и вышла в коридор, миновав стеклянные раздвижные двери. Она уверенной походкой прошла по коридору и поднялась по лестнице, оказавшись в центральном холле дворца.