* * * Но денежный штраф не был единственным наказанием от мадам Эльвиры. Когда Макс поиздержался без работы(а денег, что накопил, решил не трогать, даже если будет голодать), Эльвира начала предлагать ему работу с выгодной, почасовой оплатой. Эти варианты не предусматривали ни магической обертки, ни шпионского подтекста, ни даже криминального духа… Макс получал заказы мальчика по вызову — да, агенство мадам Эльвиры, для особых клиентов, предоставляло и такие услуги. Да, обыкновенное предоставление сексуальных услуг богатым клиенткам. Да, деньги предлагали весьма солидные, ведь Макса обучал лучший специалист и услуги Макс предоставлял высококлассные. Комиссионные Эльвира тоже забирала немаленькие — должна же она получить что-то с этого мальчишки, которого нашла на помойке и очистила от грязи! То ли она просто хотела его наказать, то ли, таким изощренным способом, хотела сделать из него того, за кого он принимал ее, но вот так Эльвира сделала из Макса жиголо, без всяких оговорок, он получил, — чего он все время боялся — обыкновенную проституцию. Конечно, он мог бы уйти из агентства. Уже давно ловкий адвокат решил вопрос с теми старыми кражами и уголовное дело больше не было удавкой на шее Макса. Но он не уходил. И уходить было особо некуда, привык он уже к хорошей, красивой жизни — не на стройку же ему идти. Да и не мог он сдаться, сбежать, дать ведьме его победить. Он солдат и не сдастся врагу! Наверное, он мог бы попросить пощады. Мог бы жалко валяться в ногах начальства(как советовала секретарша), унижаться и умолять сменить гнев на милость, позволить ему быть рабом прекрасной ведьмы, носить за ней сумки, зонтики, мыть ее пол, чтобы она позволила вернуться ему в ее “театр” и дала хоть какую-нибудь роль. Хотя бы роль героя-любовника, а не настоящую проституцию… Но Макс не просил пощады. Он солдат и не сдастся врагу! Макс с прекрасным, мужественным лицом героя-гладиатора, отправлялся на сексуальные галеры. Задрав нос и развернув плечи, шел он на очередной вызов к богатой тетке, как на каторгу, под жалостливые причитания секретарши, уборщицы, девочек-актрис из эскорта, под сочувственные взгляды Роберта и ребят из эльвириной “бригады”. — Держись, братишка! — потрепал Макса по плечу самый страшный из ребят. Макс переживал немного, что тот будет его презирать или смеяться, но страшный паренек вошел в положение, он Эльвиру тоже побаивался, — Авось, сменит гнев на милость… Хаотичное самообразование, а особенно недавний религиозный опыт, сделали Макса философом. Он что-то нес, жалеющей его, секретарше, про то, что “павший — возвысится”, что нужно с достоинством переносить испытания, что он уже все познал и достиг вершины — он был Иисусом, теперь его судьба пасть на самый низ и узнать что там. Там было нелегко. Вообще Максу нравились секс и женщины. В целом. Молодые и не очень, полные и худые. И даже, если он не любил кого-то конкретного, то ему было приятно, что он может доставить женщине удовольствие, что нет дамы, которая уйдет от него неудовлетворенной, что он лучше всех… Но если иметь секс за деньги — занятие весьма социально порицаемое, если это наказание от начальства, если мотивации нет, а количество дам переходит все разумные пределы, то и женщины, и секс могут и разонравиться. Любовные игры, которые Макс считал чудесным таинством(где он только понабирался таких слова в своем самообразовании), превратились в довольно унылое ремесло, состоящее всего лишь из технических приемов. Сначала он еще старался, притворялся, улыбался, комплименты всякие говорил, то потом просто использовал технику, вообще никакого индивидуального подхода не проявлял, старался достигнуть результата быстрее и идти домой. То, что испытывал он, врядли можно было удовольствем назвать…Дошло до того, что он, в свои двадцать четыре года, начал принимать виагру, а когда одной рукой удовлетворял даму, то другой листал ленту новостей в телефоне… Поступили жалобы. Ну, вот есть же вздорные бабы! Эльвира забрала у Макса, как у школьника, телефон. Максик философски пожал плечами и ушел. Другая клиентка пожаловалась, что Максик, чтобы как-то отвлечься от скуки без телефона, повторяет спряжение неправильных глаголов вслух… “СуперМаксик что-то испортился!” — Это саботаж! — орала Эльвира, — Ты нарочно меня позоришь. Чего ты хочешь добиться?! — Чего ты хочешь добиться? Я делаю, что могу, я не сексмашина… Эльвира повышала ставки: она рисковала очень важным для себя — своей деловой репутацией, но продолжала отправлять Макса на сексуальные галеры. Он первый должен попросить пощады, должен понять как это нелегко, что женщины выносят все это в своей жизни, некоторые даже в браке… А он тут нос задирает, страдальца изображает, принц недоделанный! Макс пощады не просил. Он похудел и побледнел, синие глаза потухли, стали серыми. Нелегко девчонкам приходится в этом бизнесе — думал Макс, лежа на какой-нибудь требовательной даме, — даже если вроде как добровольно, без принуждения. Вот так, с личным опытом, приходит осознание гендерного равенства — философствовал он, гребя веслами на галерах… Блин, да вообще, когда уже изобретут секс в виртуальной реальности, через компьютер, чтобы голову не морочить… В общем, неизвестно, чем бы закончилась война между генералом Эльвирой и храбрым солдатом сексуального фронта, то только за Макса девчонка вступилась, его всегда девчонки выгораживали. Ушастая секретарша зашла к Эльвире. Секретарша очень боялась, но, собравшись с духом, сказала: — Тетечка! — секретарша никогда не злоупотребляла родственными связями и не называла Эльвиру так, — Тетечка! Пожалейте моего Максика. Он вчера в обморок упал, от виагры этой, горстями ее жрет. На меня совсем не смотрит… — Вообще оборзела, убирайся! — еще не хватало, чтобы какая-то козявка влезала в ее работу с персоналом! Но храбрая секретарша не убралась. — Нехорошо так, тетечка! Если провинился — денег лишите, но не лишайте здоровья. Выгоньте, если обидел вас и не слушается. Но не изводите моего Максичка, у него глазки уже не синие, а непонятно какие… — секретарша подышала немного, выдохнула и, глядя тетечке в глаза, сказала: — Я конечно, не такая сильная, как вы, и дара у меня нет. Но если вы изведете моего Максичка, тетечка, то и я вас изведу — порчей, не порчей, а как смогу… Я и тайны ваши знаю, и слабости, и кому вы должны. Вы конечно, можете, зельем меня опоить или из огнемета сжечь, но только я это все уже записала и отправила куда надо, чтобы сохранить, — не дам себя и Максика в обиду… Потом бухнулась тетке в ноги, поблагодарила за воспитание, учебу и работу, клялась в вечной любви и полной преданности, потихоньку отступая в приемную. Когда выползла уже, то услышала: — Думала уже, что ты подкидыш, не нашего рода — такая бесхребетная и бестолковая. Но нет, вижу — наша кровь… Ладно, подумаю, что делать с твоим помоечным принцем, если он стал профнепригоден — падает на улице. Разобьет еще голову, а у меня потом будут проблемы с охраной труда… Макс не сдался генералу, но был прощен, и возвращен в “театр”. Клиенткам, на вопрос “а где же СуперМаксик?” мадам Эльвира отвечала: “в творческом отпуске”. А пожилая уборщица рассказала “внебрачному сыну Эльвирочки”, что Эльвирочка, видимо, очень любит сыночка, потому, что любого другого, кто выкинул бы подобное, нашли бы в канаве с перерезанным горлом. — А ты, Максичек, у нее в любимчиках ходишь… Повезло тебе. Ты такой везунчик. 7. ПЕРВОБЫТНЫЕ ИНСТИНКТЫ И СОВРЕМЕННЫЕ ЛЮДИ * * * — Ай! Да больно ведь! — Конечно больно. Не поставил блок, пропустил удар — вот и больно. — Зачем мне это надо? У меня свои способы вести переговоры, драка — не мой профиль работы. А вы орете на меня, как тот сержант в армии… — Ага, так этого доброго дяденьку вы должны благодарить за то, что научил пользоваться той кочергой… Продолжаем! * * * Тренировались в парке. Сюжет был пребанальнейший, даже смешной: Макс, такой, прогуливается с дамой. А тут хулиганы из-за кустов. А Макс, такой, храбро их раскидывает по кустам, а дама, такая, отдает ему свое сердце или тело(ну, что ей там не жалко) прямо в парке… — Да, ну смешно же, Эльвира! Это же не школьный спектакль, ну не поверит никто, — Макс робко говорил. Он побаивался, что Эльвира снова отправит его на галеры, но не спорить почему-то не мог. — А я тебе говорю, Максик, в который раз: проверенные голливудом клише лучше всего на людей влияют. Если, конечно, режиссер хороший и актеры стараются! Режиссером мадам Эльвира себя считала самым лучшим. А актерами были Максик(как обычно, в своем амплуа героя-любовника) и бригадир эльвириной хулиганской бригады (в привычном для себя образе гопника). Сыграть нужно тщательно, в зрителях не одна клиентка эта, а ее компания с работы — у них в парке корпоратив. И все должны восхититься Максиком, и проникнуться к нему доверием, а эта секретарша влюбиться по уши… Да, секретарши — его крест, который ему придется нести. И он должен завалить секретаршу… — И, пожалуйста, без телефона! — с ядовитым сарказмом произнесла Эльвира. Да ну сколько можно припоминать. Один раз был тот телефон. Или два… Приступили к репетициям. Бригадир ловко выскочил из-за кустов… — Только не по лицу! — завопила Эльвира, бросаясь посередине, — Только не по лицу Максика! Иначе после этих репетиций, он совсем не будет годен к шоу. — Как это — бить, да не по морде, — удивился бригадир, — Ну, я… эээ… в брюхо еще могу. — Можно ребро сломать, — осторожно заметил Максик, — Мне. И я не смогу завалить секретаршу, как приказано. — Макся, не дури! — сказал бригадир, — ты меня должен побить, а не я тебя… — Но ты так борзо нападаешь, по взрослому, я, что, тебе — чемпион? — Вот, как надаю тебе по башке, живо чемпионом станешь… Совсем уже обабился на своей позорной работе, а еще в армии был! — Не хотелось бы связываться, но могу показать, чему там научили… Драка собиралась быть совсем не постановочной. Эльвира снова бросилась между ними с проклятьями, ругаясь, как сапожник. Ага, ей, значит, можно выражаться, а все другие за это штрафы, если не по морде, получают. — Вы должны изобразить драку, идиоты! Кино не смотрели! Ты, типа, — нападаешь, ты, типа, — отбиваешься… Ну-ка! Макс с бригадиром начали изображать драку. Выглядело, как брачные пляски бегемота и газели. — Даже полной дуре станет понятно, что это постановка… Ну, вы же видели рестлинг по телевизору — агрессивный балет здоровых мужиков в ярких костюмах. Ну-ка, еще раз! Рестлинг в их исполнении был похож на танец носорога и антилопы-гну. — Жалкое зрелище, — Эльвира признала свою неудачу, как режиссера-постановщика и решила позвать на помощь специалиста. — Придется старого приятеля беспокоить из-за таких бестолковых, как вы… Это было очень необычно: Эльвира назвала лицо мужского пола “приятелем”. Мужчины были для нее “любовники”, “клиенты”, “полезные люди”, “какие-то придурки”, “вон те ненормальные” и все в этом духе… Интересно было взглянуть на приятеля. Приятель пришел в тот парк на следующий день. Был жилист, крепок и низкорос, не намного выше Эльвиры, немолодой совсем, около шестидесяти. Представился тренером. — Покажите, что можете, — сказал тренер. Ну, Макс с бригадиром и начали свой рестлинг носорога и антилопы. — Балет бегемотов, — так оценил их умение тренер. Оба бойца обиделись, так, как считали, что дерутся хорошо. Для бригадира его умение было средством выжить и заработать на жизнь — драться он любил и умел, а Макса все-таки учили в армии рукопашному бою, не мог легионер опозорить свой легион…