– Ой, какая досада!.. – Что случилось? – встревожился принц. – Я совсем забыла – у меня есть неотложные дела, но вы непременно должны рассказать все Агнессе, а она потом расскажет мне. – Но удобно ли… – Удобно, ваша светлость, она же вам почти сестра! Все, я убегаю! Ошеломленный натиском Ульрих остался один на один с княгиней и лишь хлопал в недоумении глазами. Видя его замешательство, Агнесса мягко улыбнулась и попросила мелодичным голосом: – Дорогой брат, расскажите мне об Италии. – С восторгом… – пролепетал принц, – вы позволите предложить вам руку? – Более того, я настаиваю на этом! – с самым серьезным видом отвечала она. Катарина фон Нойбек осторожно выглянула из-за угла и, увидев, что принц и княгиня идут под руку, с удовлетворением вздохнула. «Эта семейка меня доконает!» – подумала она и решительно направилась к отведенным им покоям. Впрочем, совершающих променад молодых людей видела не только она. Герцогиня Клара Мария, стоящая у окна, тоже заметила эту странную парочку и удостоила самого пристального взгляда. Пошевелив губами, как будто что-то пережевывая, она какое-то время рассматривала их, затем услышала шум и, обернувшись, спросила: – Что там еще? – Ее королевское высочество просит вас принять ее, – ответила камеристка, – вы позволите нам с Марией удалиться? – Хорошо, Марта, ты можешь увести дочь, однако сама будь неподалеку. Полагаю, мне надо будет продиктовать несколько писем после разговора с невесткой. – Как прикажет ваша светлость. Камеристка сделала книксен и собиралась выйти, но герцогиня окликнула ее: – Марта… – Да, госпожа герцогиня. – Девочка моя, я хочу, чтобы ты знала… я люблю всех своих внуков, хотя и не всех могу так назвать. – Вы так добры… – Вовсе нет, моя дорогая, однако я намерена всем им устроить будущее. Помни об этом, а теперь ступай. Едва она вышла, как дверь в комнату отворилась и в нее зашла Катарина Шведская в сопровождении двух дам. – Вы позволите, матушка? – ровным голосом осведомилась она. – Сделайте одолжение, ваше королевское высочество, – с достоинством отвечала ей свекровь, – я всегда рада видеть вас и своих внуков. – После нашего последнего разговора у меня сложилось иное мнение… – Простите, милочка, но я уже стара, и у меня осталось мало времени. Именно поэтому я частенько говорю людям то, что думаю, а не то, что они хотят услышать. Это привилегия старости. – Однако вы обвинили меня… – В неисполнении супружеских обязанностей? – Матушка, я бы попросила!.. – Дорогая моя, а нет ли у вас поручений для ваших дам? – прервала возмущение невестки герцогиня. Катарина обернулась к своим приближенным и выразительно посмотрела на дверь. Дождавшись, когда они, сделав реверансы, выйдут, Клара Мария продолжила: – Садитесь рядом, ваше королевское высочество, и извольте выслушать все, что я вам скажу. Когда ваш покойный батюшка, король Карл, пожелал выдать вас замуж за моего сына, это был, давайте говорить прямо, мезальянс! Вы – королевская дочь, а Иоганн Альбрехт – всего лишь мелкий германский князь, каких в империи пруд пруди. Разумеется, он оказал немалые услуги вашему царственному отцу, но никто не мог ожидать, что награда окажется столь велика. Однако с той поры ситуация очень изменилась. После смерти моих несчастных племянников мой сын унаследовал их земли, и теперь вы герцогиня не в маленьком и бедном Стрелице, а в больших и богатых Шверине и Гюстрове… – Я не бесприданница… – попробовала возразить Катарина. – …более того, Иоганн Альбрехт был выбран на престол хоть и далекой, но обширной страны, – продолжала Клара Мария ледяным тоном. – Так что ваш долг, сударыня, быть рядом с мужем! И я не вижу ни одного обстоятельства, которое могло бы вас извинить. – Боюсь, ваши упреки несправедливы, матушка. Мой муж сам покинул меня, отправившись на войну, с которой так и не вернулся. – Какой вздор! На эту войну его отправил ваш брат, король Густав Адольф. – Да, он счел, что таланты вашего сына помогут получить этот престол моему несчастному брату, однако никто не ожидал, что Иоганн Альбрехт сам усядется на московский трон. – Уж не хотите ли вы сказать, что в смерти Карла Филиппа виноват мой сын? – Нет, конечно, но… – Тогда к чему вы мне рассказали все это? Повторяю, обстоятельства изменились, и теперь вам следует побеспокоиться, чтобы столь удачно занятый трон достался со временем вашему сыну. – Но от меня требуют отречься от веры отцов… – Насколько я знаю, дорогая моя, от вас пока никто ничего не требовал. Вам всего лишь сказали, что такая необходимость может возникнуть. Если бы вы сами отправились в Москву, то, вполне возможно, вам удалось бы сохранить свое вероисповедание, раз уж оно столь дорого вашему королевскому высочеству. – Но мой сын… – Ваш сын – наследник престола и должен быть рядом с отцом! Изучать своих будущих подданных и приучать их к мысли, что именно он их будущий господин! Искусство правителя совсем не так просто, как кажется на первый взгляд. – Вы, конечно, правы, матушка. Но дело в том, что мой сын еще и наследник шведского престола, по крайней мере, пока у моего брата нет детей. – Вот как? – Да, об этом не объявляли открыто, но завещание составлено, и именно поэтому Карл Густав получил титул герцога Вестгетландского. – Вот уж не слышала, что род Ваза пресекся! – Мой брат не желает, чтобы трон мог достаться католикам, если с ним что-то приключится. – Если бы ваш брат меньше занимался всяким вздором, то у него давно был бы свой наследник. Ведь он ровесник моего сына! – Риксдаг никогда не согласится на его брак с Эббой Браге, а сам он не желает никакой другой жены. – Я была лучшего мнения о вашем брате. Немецкие княжества просто переполнены потенциальными невестами. Это самый ходовой товар в империи. Так что ваш брат вполне может жениться, дать стране наследника, а уж затем сколько угодно любить эту самую Браге или еще кого. – Я смотрю, вас совершенно не смущает мужская распущенность, – поджала губы Катарина. – Если ваше королевское высочество говорит о моем сыне, то вы понятия не имеете, что такое распущенность! Вот его отец – тот действительно был распущенным, а мой Иоганн – просто ангел на его фоне. – А плод его греха вы приблизили в качестве доказательства его нравственности? И теперь привезли, чтобы больнее уколоть меня! – Когда родилась эта девочка, вы еще не были даже помолвлены. Да, я питаю слабость к этому ребенку и принимаю участие в ее жизни, тем более что другие внуки не слишком часто навещают меня. – Простите, матушка, но мне так тяжело видеть ее… А тут еще эта Агнесса Магдалена… – Дочери и сестре короля недостойно прислушиваться к сплетням! А сомневаться в законном рождении моего племянника – низко! Да, мой сын гостил у бедняги Георга, перед тем как с ним случилось несчастье, однако сразу после похорон покинул Дарлов и более никогда туда не возвращался. Так что ваши подозрения абсолютно беспочвенны. – Может быть, может быть… однако я со страхом думаю, как мой муж ведет себя в Московии… – И чем дольше вы туда не едете, тем больше у вас будет оснований для беспокойства, дорогая моя! Так что бросьте глупые мысли и как можно скорее поезжайте к своим новым подданным. – Я боюсь. – Что?.. – Я боюсь за своего сына. Мне предсказали, что мой сын умрет так же, как несчастный Карл Филипп, если ступит на палубу корабля до совершеннолетия! – Но Швеция за морем… – Ни я, ни мой сын ни разу не были в Швеции со времени этого ужасного предсказания. – Вы меня с ума сведете! Как можно верить в такой вздор? – Я боюсь. – Вы не того боитесь! Вам надо бояться, что мой сын устанет ждать ваше королевское высочество и разведется. – Как это возможно? – возмутилась Катарина. – Я дочь и сестра короля! – Как раз с дочерями сильных мира сего такое происходит гораздо чаще, нежели с простыми смертными.