– Сочувствую. – Благодарю. – Ваше прибытие оказалось несколько неожиданным, и я немного растерялась. Как случилось, что вы, сделав такую завидную карьеру в войсках моего мужа, вдруг оказались в роли наставника принца Карла Густава? – Быть наставником наследника – большая честь. Кроме того, у меня есть еще поручения, выполнение которых государь смог доверить только мне. К тому же моя жена давно хотела побывать в Мекленбурге и Померании. Его величество захотел сделать ей приятное. – Так вы женаты? – Да, ваше высочество. – И где же ваша супруга? – В настоящий момент – в Ростоке. Я устроил ее в гостинице и немедленно отправился выполнять поручения вашего мужа. – Как ее зовут? – Регина Аделаида, урожденная фон Буксгевден. – Весьма известный род. Мы желаем, чтобы она была представлена ко двору. – Ничто не обрадует ее больше, ваше королевское высочество. – Кстати, а почему вы титулуете меня высочеством? Раз уж вы напомнили моему сыну, что он наследник царя, то… – Моя герцогиня, клянусь богом, у вас не будет более верного подданного, чем я, когда вашу голову, наконец, увенчает достойная ее корона. Однако для этого вам необходимо приехать в Москву и занять принадлежащее вам по праву место. – Иоганн, наверное, сердит на меня? – Нисколько! Его величество тоскует в одиночестве, это верно… – Тоскует в одиночестве!.. – немного саркастически воскликнула Катарина. – Барон, вам бы мадригалы писать или любовные романы! Право, я даже не ожидала услышать от вас столь искусной басни. Вы думаете, мне не известны наклонности моего супруга? Ха-ха, я шагу не могу ступить, чтобы не наткнуться на очередной плод его грехов. Даже здесь, в этом замке, мой сын ухитрился найти себе в компанию бастарда моего муженька. – Простите, вы, вероятно, имеете в виду этого пронырливого мальчишку в драной рубашке, которого я застал беседующим с принцем? – Именно. Мне донесли, каким образом он появился на свет и как Иоганн Альбрехт приказал этому дурачку-конюху прикрыть его грех. Да вы, вероятно, не хуже меня знаете эту историю, ведь вы были с ним! – Я так понимаю, речь идет о Гертруде, служанке покойной герцогини Виктории Луизы? – Вы правильно понимаете! – Но кто распространяет столь низкую ложь? – Ложь? – Разумеется! Я действительно был свидетелем всей этой истории и могу засвидетельствовать полную невиновность вашего супруга. Не говоря уж о том, что вы еще не были женаты. – О, я не сомневалась в вашей преданности… – Да при чем тут преданность, моя герцогиня! Простите, но я совершенно теряюсь: может, тут идет речь о какой-то другой Гертруде? – Что вы имеете в виду? – Но… вы видели ее лицо? – Хм… действительно, это не самое большое ее достоинство. Мне, по правде говоря, этот момент всегда казался сомнительным. Но Иоганн дал ей весьма немалое приданое… – Да что же ему оставалось делать! Эта девушка была служанкой его кузины, и ее обесчестил один из русских наемников вашего мужа. Поженить он их не мог, поскольку негодяй был женат. Тогда он нашел ей супруга и дал им обоим состояние, чтобы удовлетворить претензии покойной герцогини. – Хм… но этот сорванец Петер не слишком похож на мать или отца… – Зато очень похож на этого русского наемника! – Боже, мне никогда и в голову не приходило подобное объяснение, к тому же мне говорили, что Иоганн воспользовался правом первой ночи… – Ваше высочество, прошу простить мне мое невежество, но как может идти речь о праве первой ночи, если девушка уже обесчещена? – Невероятно… – Прошу простить мне мою дерзость, герцогиня. Будет ли мне позволено спросить вас… – Спрашивайте, барон. Я, повинуясь какой-то совершенно невероятной слабости, наговорила вам столько лишнего, что еще одна неловкость или нелепость ровным счетом ничего не изменит. – Уж не преосвященный ли Глюк рассказал вам эту басню, о Гертруде и вашем супруге? На лицо Катарины как будто набежала тень. Некоторое время она смотрела отсутствующим взглядом, но самообладание скоро к ней вернулось, и она ответила: – Мне кажется, вы, как и мой муж, относитесь к епископу немного предвзято. – Может быть, ваше высочество. Но то, что сегодня произошло, совершенно не красит его в моих глазах. Поэтому прошу меня простить, но на этот счет его величество дал мне самые четкие инструкции. – И какие же? – Я имею полномочия просить его преосвященство покинуть земли, подвластные его величеству. – Вам не за что извиняться, барон. Разумеется, я не смею противиться воле моего супруга, а потому не могу вам препятствовать в этом. Пока же ступайте к своему подопечному; как мне кажется, вы ему понравились. Мы с вами позже еще побеседуем, а пока прошу вас удалиться. И не забудьте привезти вашу супругу. С этими словами Катарина протянула руку, и вскочивший фон Гершов почтительно ее поцеловал. Затем он весьма изящно поклонился и вышел из кабинета. Как оказалось, принц Карл Густав с нетерпением ожидал его возвращения и, едва увидев, бросился к своему новому наставнику. – Все хорошо? – спросил он Кароля. – Более чем, мой принц! – Меня не будут наказывать? – Непременно будут. – Но за что, я же ни в чем не виноват! – Вы совершенно напрасно так думаете, молодой человек. Вы изволили бросить в его преосвященство чернильницей и, несмотря на ничтожность расстояния, ухитрились промахнуться. Я нахожу это непростительным. – Но что же делать? – воскликнул совершенно сбитый с толку мальчик. – Разумеется, тренироваться, мой друг. Я намерен заняться вашей боевой подготовкой, и можете поверить мне на слово, больше с вами такого конфуза не повторится. – Ура! – закричал обрадованный принц. – А можно Петер будет тренироваться со мной? – Не уверен… – барон ненадолго задумался, – не очень-то он похож на Анисима. – А кто такой Anisim и почему это так важно? – Не обращайте внимания, ваше высочество, на самом деле это совсем не важно. Юному Карлу Густаву повезло. Его учителем в воинских науках был многоопытный офицер, проделавший не одну кампанию, как на море, так и на суше. А вот единокровной сестре мекленбургского принца достался менее именитый наставник. Мсье Бопре, очевидно, желая понравиться Марте, взялся-таки за ее обучение. Поскольку даже учебная шпага была тяжеловата для девочки, ей выстругали деревянную, и теперь она усердно учила стойки и позиции, финты и уколы. Дело это оказалось совсем не простым, но Шурка с энтузиазмом принялась за него. Особенно ей нравилось, что для занятий ей разрешили переодеваться в специально сшитые для этой цели камзол и короткие штаны с чулками, в которых она выглядела совсем как мальчик. Ну, если не считать длинных кос. Впрочем, она прятала их под беретом. После занятий с французом она в таком виде бежала к своим приятелям Руфусу и Гюнтеру, и тренировки продолжались. Мальчишки изготовили себе такие же шпаги, как у нее, и теперь они целыми днями с упоением сражались друг с другом. Несмотря на защитное снаряжение, тело девочки было покрыто синяками, но дело того стоило. То ли от природной гибкости, то ли от того, что гугенот оказался хорошим учителем, но она довольно быстро превзошла своих друзей. Хотя здоровяк Руфус был куда сильнее ее, Шурка раз за разом одолевала его за счет скорости и ловкости. С Гюнтером было труднее, но и с ним она справлялась, особенно если тот, засмотревшись на нее, терял бдительность. Мальчишка, похоже, не на шутку увлекся ею, но, слава Создателю, больше не лез с поцелуями, очевидно, помня, чем это кончилось в прошлый раз. Вдоволь насражавшись, они гуляли в окрестностях замка, бегали купаться на речку. Ни плавок, ни купальников у них, разумеется, не было и поначалу это немного смущало Сашу, но нравы вокруг были очень простые. К тому же ее верные паладины всегда терпеливо ждали, пока она разденется в кустах, и никогда не подглядывали. В один из таких дней, когда они возвращались после купания, их встретила Гретхен, единственная из местных девочек, которую Шурка могла назвать по-дружкой. Хотя она не очень одобряла увлечение фехтованием и дружбу с мальчишками, они все же общались. – Мария Агнесса, где ты ходишь? – обеспокоенно воскликнула та. – Тебя все обыскались! – А что случилось? – Я не знаю, но если ты поспешишь, то тебя, возможно, не накажут. – За что?! – За то, что ты водишься с этими шалопаями, конечно! – Кого это ты назвала шалопаями? – насупился Руфус. – Вот мы тебя сейчас вздуем! – Только попробуйте! – презрительно усмехнулась Гретхен. – А что ты нам сделаешь? Разве что наябедничаешь господину управляющему…