Тут Бармаглот бросился на Пака, пытаясь схватить его длинными когтями. Пак грохнулся с высоты на пол и не успел защититься, когда чудовище, наклонившись, схватило его. Бармаглот поднес Пака поближе к своей морде и стал внимательно разглядывать его. — Не бойтесь, девочки! — почти весело крикнул Пак. — Всё под контролем. Вдруг Бармаглот молниеносным движением вырвал из спины Пака его волшебные розовые крылья. Звук при этом был чудовищный. — Пак! — в один голос закричали сестры. Мальчик-эльф дико вскрикнул от боли, а Бармаглот швырнул его в стену. Пак страшно ударился и, упав на пол, больше не поднялся. Сабрина огляделась: всё вокруг двигалось как на замедленной кинопленке. Она вдруг почувствовала невероятную беспомощность, точно такую же, как в своих ночных кошмарах. Как она устала от этой беспомощности! Стиснув в руке волшебную палочку, она направила ее на Бармаглота. В небе мгновенно собрались грозовые тучи, загрохотал гром, и с неба вдруг ударила ослепительная молния, поразившая Бармаглота прямо в грудь. Чудовище опрокинулось на спину, а на его груди, в том месте, куда ударила молния, дымился черный ожог Сабрина ощутила в теле знакомую пульсацию, как будто ее подключили к электрической розетке и теперь у нее в жилах текла не кровь, а электрический ток. Она могла поклясться, что в этот миг у нее из глаз летели искры и что она стала трехметрового роста. Ей вдруг стало доступно неправдоподобное количество энергии. Но она испытала настоящий шок, когда Бармаглот вдруг пошевелился, а потом медленно встал. — Что, мало тебе? — крикнула она. — Еще захотел? На! Следующая молния попала чудовищу в макушку. Бармаглот снова упал. На этот раз Сабрина подошла поближе, но его голова резко дернулась, и монстр чуть не укусил Сабрину. Ее затрясло. Но не от страха, а от злости: почему это чудище не подчиняется ее могуществу? «Как он смеет еще жить?» Она сердито взмахнула волшебной палочкой и вызвала еще одну молнию. Потом еще одну, и еще, и еще, и так до тех пор, пока ее уши не оглохли от раскатов грома, гремевшего после каждого удара молнии. — Ни с места! Лежать! — кричала Сабрина, уже не в состоянии слышать себя, но чудовище не желало умирать. Оно вставало после каждого удара молнии. Оно поднималось опять и опять, и всякий раз еще на шаг приближалось к ним с сестрой. Наконец дымящийся монстр загнал их в угол. Бармаглот, весь покрытый ранами и ожогами, ревел прямо им в лицо. Сабрина повернулась к сестре, и они взялись за руки. И тут, к полному недоумению Сабрины, какая-то неведомая сила приподняла Бармаглота, а потом он рухнул на пол. От удара девочки упали, повалившись друг на друга. — Это не я! — сказала Сабрина, удивленно глядя на волшебную палочку, которую она всё еще сжимала в руке. — Ой, щеночек! — воскликнула Красная Шапочка и захлопала в ладоши. Сабрина обернулась, чтобы понять, о чем она говорит. Около чудовища, распластавшегося на полу, стоял необычный человек: невероятно худой, в костюме на несколько размеров больше, чем нужно, с водянистыми глазами, немощными руками и всклокоченными седыми непокорными волосами. — Мис… мистер К-ка… нис? — запинаясь, выговорила Сабрина. — Ой, мистер Канис! — закричала Дафна и, вскочив на ноги, бросилась обнимать его. Но Сабрина, взглянув повнимательнее на их старого друга, потянула сестру к себе. Что-то с ним было не так. Глаза его горели ярко-синим огнем — точно таким, какой был и у его второго «я»: злого Серого Волка. Бармаглот недолго лежал без движения. Он поднялся, хотя и с трудом, и напал на старика. Но, несмотря на страшные удары огромных лап монстра, мистеру Канису удалось нанести противнику несколько ответных ударов. Одним хуком слева он вышвырнул Бармаглота из кафе. Тот вылетел на автомобильную стоянку через дыру в стене, которую сам и проделал. Несколько машин взлетели в воздух и, приземлившись, пробили мостовую. — Ой, смотрите, щеночек с киской скоро подружатся! — крикнула Красная Шапочка. Сабрина направила свою волшебную палочку на сумасшедшую девочку. — Где мои родители, психопатка несчастная? — воскликнула она. Девочка оскалилась и зарычала, как дикое животное, и кинулась на Сабрину, пытаясь расцарапать ей лицо. — Это мои родители! — крикнула она в ярости. — Говори правду, или я тебя сейчас поджарю! — пригрозила Сабрина, направляя волшебную палочку прямо ей в лицо. Она уже чувствовала, как в небе снова сгущаются тучи. Ей достаточно было подумать об этом, и от Красной Шапочки мокрого места не останется. — Я и бабушку себе найду! — крикнула Красная Шапочка. Воздух вокруг Сабрины начал потрескивать. Она понимала, что вот-вот направит молнию прямо на эту полоумную, и была уверена в своей правоте. — Ты мне за это ответишь! — крикнула она. Но в тот же миг кто-то вырвал волшебную палочку у нее из рук. Сабрина обернулась. Рядом с ней стояла Дафна. — Сабрина, так нельзя, — сказала сестра. — Скажи бабушке, что я скоро за ней приду! — крикнула Красная Шапочка. Она подняла руку, и на ее пальце сверкнуло кольцо. Его кроваво-красное сияние осветило всё кафе. В следующий миг Красная Шапочка и Бармаглот пропали, будто их и не было. — Дафна, как ты могла? Ведь у нее же наши родители. — Надо скорей помочь Паку! — крикнула Дафна. Сестры кинулись туда, где лежал бездыханный Пак, но мистер Канис уже поднял его на руки. — Пора домой, дети, — хрипло сказал он, бросившись бежать с невероятной скоростью. Сабрина никогда не видела, чтобы кто-нибудь передвигался так быстро — ни люди, ни вечножители. Девочки опомниться не успели, а мистер Канис с Паком на руках уже пропал из виду. — А как же дядя Джейк? — сказала Дафна и, повернувшись на каблучках, кинулась искать дядю. Когда они нашли его, он всё еще был без сознания. Над ним склонилась официантка Фарра. — Не волнуйтесь, девочки, — сказала она. — Он, по-моему, не очень пострадал. Она вылила стакан воды ему на лицо, и дядя Джейк открыл глаза. — У нас тут к двум часам ночи всегда кто-нибудь из пьяных вырубается, — сказала Фарра. — Это проверенное средство. Дядя Джейк помотал головой, огляделся. — Что я пропустил? — спросил он. — Ну, я бы сказала, — заметила Фарра, — черничный пирог попробуете как-нибудь в другой раз. * * * Потом Глинда, добрая волшебница Севера, рассыпала порошок забвения над перепуганными посетителями кафе, которые все оказались обычными людьми. Приехал и шериф Свинсон — убедиться, что всё в порядке, и доставил Гриммов домой на полицейской машине с сиреной. — Бабушка! — крикнула Сабрина, вбегая в дом. Бабушка отозвалась откуда-то сверху, и девочки помчались туда, чтобы найти ее. Они ворвались к ней в спальню и увидели, что бабушка сидит около постели, на которой лежит Пак, укрытый одеялами. Девочки стали наперебой рассказывать ей, что произошло с ними в кафе. — Lieblings, всё в порядке! — попыталась бабушка перекричать внучек. Девочки замолчали, возбужденно дыша. — А мистер Канис живой, — наконец сказала Дафна. — Конечно, как же иначе? — раздался голос из угла комнаты. Сестры обернулись и увидели совершенно измученного, обессилевшего мистера Каниса, сидевшего в кресле. Старик никогда не отличался отменным здоровьем, но сейчас он выглядел просто ужасно: глаза налились кровью, и казалось, он из последних сил старается сохранить человеческий облик. — Опять, да? — спросил Свинсон, входя в комнату и участливо глядя на старика. — Нет, на этот раз всё иначе, — сказал мистер Канис, и его светло-голубые глаза сверкнул и в полутемной комнате. С трудом поднявшись, он прислонился к стене. — Понимаете, этот взрыв… Он многое изменил, причем совершенно неожиданно, — объяснил старик. — В результате я могу пользоваться способностями Волка, но контролировать Волка, его сущность, я могу всё хуже и хуже. И всё труднее становится обретать человеческий вид. Он слегка повернулся, и стало заметно, что сзади, из-за пояса брюк, у него торчит бурый хвост. — А ты знала, что он жив? — спросила Сабрина у бабушки. Та утвердительно кивнула. — Ты что же, соврала нам? — Это я ее попросил, — сказал мистер Канис. — Я не хотел, чтобы вам пришлось оплакивать меня дважды. — Я ничего не понимаю, — призналась Дафна. — Он хочет сказать, что собирался покончить с собой, — пояснила Сабрина. — Но почему? — Потому что я скорее умру, чем выпущу на свободу Волка, — сказал мистер Канис. — А ведь каждая из его жертв живет в моем сознании. Я всё время слышу, как они умоляют его сжалиться над ними, я вижу ужас в их глазах, когда они гибли от его клыков. Поэтому я больше не позволю ему вырваться на свободу. Ведь его преступления и сегодня все еще разрушают чьи-то жизни, в том числе и ваши. Взять случившееся сегодня, например, — это же следствие его давних преступлений. — Это вы довели до безумия Красную Шапочку? — спросила Сабрина.