Они долго бежали сквозь удушливые, черные клубы дыма и в конце концов оказались перед дверью с надписью: «Выход». Когда Пак с большим трудом открыл ее, сильный порыв ледяного ветра чуть не сбил их с ног, глаза залепило снегом. Заслонившись рукой, Пак пытался хоть что-нибудь разглядеть. — Мы, по-моему, где-то в горах! — крикнул он. — Ты можешь унести меня отсюда? — спросила Сабрина. — Слишком сильный ветер, — ответил Пак и, обняв ее за плечи, повел через сугробы. Не прошли они и десяти шагов, как позади них рухнула стена и во все стороны полетели осколки кирпича и цемента. Из образовавшегося отверстия показалась сначала огромная, покрытая чешуей нога чудовища, потом его голова. Она вертелась на длиннющей шее во все стороны, высматривая детей горящими, налитыми кровью глазами. Обнаружив их, чудовище заревело так, что с ближайших деревьев посыпался снег. Дети помчались в лес. Правда, листья давно облетели и резкий ветер легко пронизывал лес насквозь, так что найти укрытие было непросто. Лицо Сабрины будто кололи тысячи иголок, но выбора у них не было. Они с трудом карабкались по камням, пробираясь к небольшой прогалине на вершине крутого холма. Добравшись туда, они поняли, что дальше бежать некуда. Перед ними как на ладони раскинулся весь Феррипорт-Лэндинг. Попасть в город можно было, лишь прыгнув с высоты в сто с лишним метров. Если бы Сабрина всё время не думала о том, что они вот-вот погибнут, она бы, наверное, решила, что вид отсюда очень красивый. — Пак, я… — Да знаю я, что ты хочешь сказать, — проговорил мальчик, обернувшись к ней. — И, по-моему, это великолепная мысль! Конечно, я оставлю тебя тут, а сам спасусь. — Да я не про это! — крикнула Сабрина. — Я хотела спросить: как нам отсюда выбраться? — Гримм, ну почему ты вечно хнычешь? Сабрина взглянула на крутой заснеженный склон. — Хоть бы санки были, — пробормотала она. У Пака тут же загорелись глаза. Отвернувшись от нее, он встал на четвереньки. — Ты что? — испугалась Сабрина. — Давай быстро садись мне на спину, — сказал Пак. — Есть у меня одна светлая мысль. Сабрине было слишком хорошо известно, какого рода «светлые мысли» посещали Пака, — дело обычно заканчивалось вызовом «скорой помощи». Правда, сейчас, когда по склону холма за ними, оскальзываясь, упрямо лезло это жуткое чудовище, оставалось не так много вариантов для спасения. Поэтому Сабрина быстро уселась мальчику на спину. — Ну а теперь что? — с нетерпением спросила она. — За клык хватайся, — За что-о? Пак обернулся, и Сабрина увидела морду с двумя длинными клыками и густыми усищами — Пак уже начал превращаться в моржа. Сабрина скривилась, но делать нечего — дотянулась здоровой рукой до клыка и крепко ухватилась за него. — Пожалуйста, не надо, — захныкала она. — Ну что за глупость ты выдумал! Это плохая идея. — Плохие идеи — те, которые никто даже не попробовал осуществить, — напыщенно произнес Пак, но тут его тело стало увеличиваться, наливаясь жиром; куртка Пака превратилась в скользкую шкуру. — Подожми ноги и до полной остановки не растопыривай! — предупредил Пак и вдруг закричал: — А ну-ка догони! Он прыгнул вниз как раз в тот момент, когда чудовище добралось до вершины холма. Гладкое, скользкое тело моржа ракетой понеслось по крутому склону; Сабрина из последних сил держалась за клык. Они неслись, подскакивая на выступающих из-под снега камнях и описывая зигзаги вокруг деревьев. Сабрина обернулась. Она была почему-то убеждена, что чудовище не станет преследовать их, испугавшись такого крутого спуска, но оно, оказывается, уже летело вниз по склону, вспарывая снег своим телом и сшибая деревья. — БАРМАГЛО-О-О-ОТ! — ревело чудище им вслед. Пак-морж пронесся по руслу замерзшего ручья и, выскочив на скалистую площадку, взмыл с нее в воздух, будто с трамплина. Детям показалось, что они летели целую вечность, пока не приземлились, больно ударившись и едва не налетев на острые ветки дуба. Сабрина снова обернулась, чтобы посмотреть, как далеко от них чудовище. Оно тоже воспользовалось площадкой-трамплином и поднималось всё выше и выше, тяжело работая крыльями. Но тут сильный порыв ветра сбил его с курса и ударил о склон горы. Уже в следующий миг Сабрина полностью потеряла его из виду, хотя некоторое время его истошный рев еще слышался в отдалении. — По-моему, теперь он нас не догонит. Мы спасены! — воскликнула Сабрина. Оказалось, что они приземлились недалеко от скоростного шоссе. К несчастью, скользкое тело моржа продолжало нестись вперед, и они выскочили прямо на дорогу. Чтобы не столкнуться с грузовиком, Пак попытался увернуться. Испуганный водитель нажал на тормоза. Взвизгнули шины, пронзительно засигналили машины, от столкновения заскрежетали бамперы нескольких автомобилей. Но Пак так и не смог остановиться, и, проскочив все четыре ряда шоссе, они скатились по крутому склону с другой стороны дороги. Прямо у них на пути стоял полуразвалившийся, старый сарай. Его двери были распахнуты настежь, так что Пак и Сабрина, влетев внутрь, врезались в его дальнюю стенку, туда, где находился пустой загон для скота. — Здорово! — восторженно крикнул Пак. — Давай еще раз! — захохотал он во всё горло, и от смеха его жирная туша стала перекатываться с боку на бок, а потом морж начал превращаться в одиннадцатилетнего мальчишку. Сабрина, придерживая поврежденную руку, оглядела сарай. В углу лежали тюки прессованного сена, на полу валялся старый, ржавый плуг. Несколько окошек под самым потолком были распахнуты настежь, и снег задувало прямо в сарай. Укрытие, конечно, отличное, вот только не замерзнуть бы в нем до смерти. — Ну и вид у тебя, Гримм, — сказал Пак, успокаиваясь после приступа хохота. — Ты словно с горы свалилась, на дерево наткнулась и все ветки пересчитала. У Сабрины не осталось сил, чтобы дать ему достойную отповедь: голова у нее раскалывалась, а рука болела так, что казалось, вот-вот отвалится. Пак, наверное, почувствовал, до чего ей плохо (а может, просто услышал, как у нее стучат зубы), потому что вдруг сделал нечто такое, что было ему совершенно не свойственно. Сабрина даже глазам своим не поверила, когда он поднялся с пола, присел у нее за спиной и, распустив свои огромные пушистые сказочные крылья, обнял ее, будто защищая от пронизывающего холода. Впервые король всех обманщиков сделал для нее хоть что-то хорошее. В ответ на это редкостное проявление внимания и заботы она даже чуть было не поддразнила его, но прикусила язык. Зная Пака, можно было предположить, что он тут же вскочит и умчится, а значит, она превратится в ледышку. — Кто это за нами гнался? — спросила Сабрина. — Как он сам представился — Бармаглот, — ответил Пак. — Туша весом в две тонны, не башка, а одни зубы, жуткий хвостище — в общем, полный кошмар. Насколько мне известно, убить Бармаглота в принципе невозможно. Но не бойся, Гримм: теперь он нас не найдет. На сегодня с него уже довольно поединков с королем всех плутов и обманщиков. — Позвать бы кого-нибудь на помощь, — сказала Сабрина, всё еще дрожа от холода. — Это пожалуйста, — ответил Пак и, вынув из кармана небольшую деревянную дудочку, приложил ее к губам. Послышался высокий звук, и через несколько секунд в распахнутые окна сарая влетел рой крошечных огоньков и окружил детей. На вид они были точь-в-точь как светлячки, но Сабрина уже знала, что это эльфы — помощники Пака, его подданные (он называл их приспешничками), охотно выполнявшие любое его пожелание, особенно если это была какая-нибудь проказа. Сейчас они кружили вокруг головы Пака, ожидая указаний. — Приведите сюда старушку Рельду, — велел Пак, — да найдите хворост для костра. Эльфы пожужжали, пожужжали и улетели. Вскоре половина роя вернулась, таща за собой ветки и сухие листья. Эльфы сложили всё это в небольшую кучку на полу и снова пропали. Тут вернулась вторая половина роя и принесла бутылочку с содовой. — Что ж, приспешнички, неплохую службу сослужили, — сказал Пак, откручивая пластмассовую пробку с бутылки и швыряя ее в угол. Присосавшись к горлышку, он пил, пока не выпил всю воду. — Класс! — сказал он, отшвырнув бутылку и вытирая рот рукавом. — Понравилось? — иронически проворчала Сабрина. — Освежился? А то я, например, не выношу, когда ты страдаешь от жажды. Может, тебе еще бутербродик подать, а? Пак вечно думал только о себе. — Не дергайся, — сказал он. — Что бы такое сделать, чтоб ты не превратилась в Гримм сосульку? Он снова распахнул крылья, привстал и наклонился над кучкой веток. Глаза его заслезились (наверное, от газа, который был в содовой), и вдруг он широко раскрыл рот и рыгнул. К невероятному изумлению Сабрины, изо рта Пака вырвался язык пламени, и ветки тут же вспыхнули. Девочка сразу почувствовала, как в нее вливается спасительное тепло. — А я и не знала, что ты так можешь, — сказала она. — О, у меня столько всяких талантов! — гордо заявил мальчик, и у него в животе послышалось глухое урчание. — Хочешь, продемонстрирую, на что я способен с другого конца? Облачко эльфов возбужденно зажужжало, и Сабрине почудилось, что они смеются. — Нет-нет, спасибо, — пробормотала она, подсаживаясь поближе к огню. — Не стоит так уж ради меня стараться. — Как вам будет угодно, леди, — сказал Пак, поворачиваясь к своим крошечным приспешничкам: — Отправляйтесь на дорогу и поджидайте там нашу мадам. Когда она появится, дайте знать. Огоньки замигали в ответ, будто хотели сказать, что всё понятно, и тут же улетели. Когда дети остались одни. Пак опять обхватил Сабрину своими огромными пушистыми сказочными крыльями. — Жаль, что не удалось вернуть твоих родителей, — прошептал он. Сабрина от этих слов чуть не разрыдалась. В самом деле, она ведь была совсем рядом с ними, но возможность вернуть их выскользнула прямо из рук. Да и как ей было одолеть девочку в красном плаще, которая умела колдовать и была хозяйкой этого чудовища с миллиардами зубов? Нет, тут Сабрина бессильна. Она поглядела через плечо на Пака. Вот кто был настоящим волшебником! Он мог сотворить что угодно; мог превратиться в любое животное, мог летать, у него были помощники-эльфы, и даже его ужасные манеры, как оказалось, могут быть весьма полезны. В нем была внутренняя сила, делавшая его бесстрашным, и Сабрина ужасно завидовала этому. — По-моему, пора оставить всю эту болтовню про героические поступки, — сказал он вдруг, прерывая ее мысли. — Мне меньше всего нужно, чтобы ты всем в городе раззвонила про то, какой я герой. А я вовсе не герой! Я ведь злодей. — Каких свет не видывал, — добавила Сабрина. — Знаю-знаю. Пак, он же король всех плутов и обманщиков, уже не раз возвещал о том, что он из когорты отрицательных героев. Только в последнее время как-то так получалось, что именно он приходил на помощь и спасал положение. — И не забывай об этом ни на секунду! — сердито буркнул Пак. — Забудешь тут, — парировала Сабрина, — когда ты об этом каждые десять минут напоминаешь. Пак ничего не ответил, и некоторое время они молчали. — И всё же спасибо, что спас меня, — пробормотала Сабрина, ощущая, что начинает проваливаться в сон. — Не стоит, — ответил Пак, — но я добавлю это в твой список. 2 Проснувшись, Сабрина обнаружила, что лежит в больничной палате, на ее сломанной руке — гипс, а рядом, на краю постели, сидит Дафна и черным фломастером старательно выводит на бинте свое пожелание: «ВЫЗДОРАВЛИВАЙ СКОРЕЕ!» За последние полтора года ей немало досталось, впрочем, не одной ей, им обеим: и в приюте для сирот они жили, и в разных приемных семьях (одна другой кошмарнее) побывали, и заботу мисс Смэрт — этой жуткой тетки из службы помощи сиротам — на себе испытали. А тут еще все эти великаны, чудовища, драки и увечья… Сабрина защищала, конечно, младшую сестру как могла и в результате очень быстро повзрослела. Ей хотелось, чтобы хоть Дафна подольше оставалась ребенком. Видя постоянно улыбающееся лицо младшей сестры, Сабрина понимала: вот ради этой улыбки она и старается изо всех сил. — Эй ты, мартышка! — сказала Сабрина. Дафна взвизгнула от радости и крепко обняла сестру.