Она взяла ученицу за руку. Вслед за мастером девочка сделала два шага назад, и еще один, чтобы оказаться с ней вровень. – Ой! Эльга прижала ладонь к губам. – Кажется, мы молодцы, – сказала Унисса. Панно мягко светилось. Прожилки дерева проступали сквозь свет и, казалось, бежали через ограничительные бортики. Рисунок складывался завораживающий, пусть и чуть ломающийся на стыках плиток. Полукружья, дорожки и островки разных оттенков. – Это мы сделали? – спросила Эльга. – А кто еще? В центре будет Дивий Камень, а вокруг него – местечки надела. Думаешь, зачем мы столько листьев перебирали? Каждое местечко расцветет через свой букет. – Это будет как карта? – Да, большая и не очень точная, но нам очень точная и не нужна. – А потом? – Суп с горьким листом, – сказала Унисса, щелкнув девочку по носу. – Нас еще два мешка ждут, не забыла? – Я уже отдохнула, – сказала Эльга, – я могу. – Да, давай-ка мы разберем их вместе. Солнце сползло с невидимого шпиля над головой и покатилось к западу, пачкая небо бледно-желтым. На горизонте застыл облачный пух, похожий на тростниковые метелки, но он совсем не двигался или плыл себе стороной. Они расправились с мешками менее чем за час, перевязали, определили к собратьям. Тени удлинились. Ветер играл мертвыми листьями, переворачивал их, будто жарил на солнечных лучах. – Все? – спросила Унисса. – Да, мастер Мару. – Что ж, пойдем ополоснемся? Эльга кивнула. Платье мастера подмело листья. У Дивьего Камня женщина вдруг застыла. – Вот оно что. Вода из трещины выплескивалась с долгими перерывами. Сначала где-то в основании Камня зарождался клекот, потом он нарастал, переходил в сипение, и только затем прохладный поток, словно плевок через губу, тягуче переливался в короткую ванночку перед желобом. Эльга принялась считать секунды и добралась до двенадцати прежде, чем Камень разродился новой порцией. Унисса, присев, погрузила в ванночку руки. – Мойся, пока есть, – сказала она девочке, и лицо ее сомкнулось, становясь тревожным. – Родник пересох? – спросила Эльга, по примеру мастера промокая ладонями щеки, лоб и шею. Вода была восхитительно холодной. Хотелось нырнуть в нее с головой. – Да. – И что теперь? – Нам придется поторопиться. Но не сегодня. Завтра. Сегодня мы, сверяясь с картой, наметим границы местечек. Вернувшись в беседку, Унисса поставила Эльгу у панно и, развернув карту, вложила ее в пальцы ученицы. – Держи, чтоб я видела. Вооружившись острой палочкой, сама она встала на лавку и, вытянувшись, повела линию от верхней плитки в углу. – Подойди чуть ближе. – Да, мастер Мару. Эльга сделала шаг. – Ага, это, значит, Супрыня, – сказала Унисса. Палочка выписала зигзаг, следуя рисунку местечка на бумаге, потом пробежала вправо и вниз, изображая «пятачок» выступа. – Четко видно? Эльга выглянула, приопустив карту. – Да, мастер Мару. – А ниже у нас идут Бархатцы и Плешкин Луг. Унисса на мгновение вернулась к Супрыне и подправила один зубчик границы. Бархатцы обозначились кривым птичьим клювом, а под ним округлился Плешкин Луг, который, по Эльгиному разумению, был похож на головастика. – Вы здесь! Вместе с возгласом в беседку ввалился эконом и, едва не опрокинув мешки, рухнул в кресло. – Что случилось? – спросила Унисса. – Родник! По водоводу течет жалкая струйка! Мастер Мару сошла с лавки на пол. – Мы видели, господин Канлик. – Все одно к одному. – Эконом запрокинул голову и страдальчески уставился в потолок беседки. – Люди едва не забросали меня камнями. – У вас есть колодцы? – Да, но они высохли почти все. А в хранилищах воды всего на три дня. Может, на четыре. Мастер Мару! – Канлик вскочил и поймал ладони Униссы в свои. – Вы обязаны вызвать дождь как можно быстрее! Унисса вздохнула и высвободила руки. – Я постараюсь. – Что вам нужно, чтобы ускорить создание панно? – Глаза у эконома лихорадочно заблестели. – Работники, охрана, тишина? Я распоряжусь, чтобы никто не смел шуметь! Если надо убрать лишние листья, их уберут. Казалось, господин Канлик только и ждет кивка мастера, чтобы убежать и привести в действие механизм доставшейся ему власти. – Господина энгавра похоронили? – спросила Унисса. Эконом моргнул, напряженно посмотрел на нее, словно она сказала какую-то бессмыслицу, потом лицо его обмякло. – Да, – сказал он. – Да, с час назад. – Вам необходимо отдохнуть. – Это невозможно. Я не могу спать. Я бы хотел, но тогда все остановится, рассыплется, перестанет быть прежним. Я боюсь, что за время моего сна случится еще что-нибудь. – И сколько вы не спите? – Это не важно, наверное, три или четыре дня. Унисса улыбнулась эконому как маленькому ребенку. – Что же вы, господин Канлик? – Господин энгавр умер, – прошептал эконом. – Он спросил у меня воды, но я не успел принести… Я, наверное, на секунду заснул. В пальцах у Униссы появились два незнакомых Эльге листа. Один серо-зеленый, похожий на лодочку, а другой – красный, с заворачивающимися краями. – Господин Канлик… – Да?