Глава 15 Следующие два дня прошли в относительном спокойствии. На границе по-прежнему собирались тёмные, Хрим и компания корпели над стратегией и тактикой, гномы строили боевые машины, Сскарум с Шширумом читали какой-то пыльный фолиант, а Лаарим сидел на пуфике возле трона и травил байки. Развлекал одну леди. В смысле меня. Ну а я демонстрировала выдающиеся терпение и выдержку. Давила попой алую подушку и тихо офигевала от самой себя. Подданные, которым удавалось прорваться в закрытый на эти дни тронный зал, тоже офигевали, как и подпиравший одну из ближайших колонн бастард-телохранитель. Но хуже всех пришлось художникам – сложно рисовать, когда руки дрожат и слюни текут. А они дрожали и текли – да-да, я точно знаю! Лихорадочный блеск глаз тоже видела, но что я могла? Сменить кружевной пеньюар на нечто более приличное? Принять более целомудренную позу? Увы, такие варианты не рассматривались, ибо целомудренной позой проблема не решалась. И вообще – мне самой было не лучше, чем живописцам! Как ни крути, а позировать, сидя по несколько часов в одной позе – это жесть! Ещё одним присутствовавшим в тронном зале лицом была Эля. Именно она подобрала художников, а теперь ходила и контролировала процесс. Я привлекла эльфийку в том числе потому, что та оказалась надёжной – ведь знала про мои отношения с властелином и никому не разболтала. То, что делали сейчас, тоже было секретом. По официальной версии повелительница просто захотела собственный портрет, а в действительности это был план! И вот – два дня… А утром третьего, после ещё нескольких часов позирования, мне сдали рисунки. Уполномоченная Эльнаэлла тут же выплатила гонорары, а едва за художниками закрылась дверь, мы с Элей и Лааримом принялись выбирать. – Думаю, тут ты получилась особенно хорошенькой, – заявила эльфийка, указывая на один из листов. – Такая нежная. – А вот тут ты самая соблазнительная, – сказал Лаарим, показывая другой лист. Мнения третьего лица, Товельера, никто не спрашивал, однако телохранитель тоже вмешался. Указал на самый крайний рисунок и сообщил: – Этот лучше всего. Я подумала и выбрала вообще четвёртый – на нём светлая леди выглядела и соблазнительно, и всё вместе. А ещё на нём грудь и оголённые ноги ну очень хорошо удались. – Так что ты собираешься с этим делать? – поинтересовался Лаарим. Просто тайну замысла я пока не раскрывала. – Погодите, – ответила повелительница. После чего взяла выбранный лист и принялась выписывать слоган. Портреты были небольшими, формата А4, и, выполняя пожелания заказчика, художники оставили пустое место внизу. Как раз для надписи, да-да. После несложных манипуляций из портрета получилась чудесная листовка. – Мм-м… – протянула Эля, – и что это такое? – Ты можешь прочитать текст? – спросила в свою очередь я. Эля хмыкнула и озвучила написанное: – Переходи на сторону Добра, у нас есть не только печеньки! – При чём тут выпечка? – почесав затылок, уточнил Товельер, но я отмахнулась. – Маша, если ты пошлёшь этот портрет Алексу, то девственности лишишься уже к вечеру, – встрял Лаарим. Хихикнул то ли одобрительно, то ли сочувственно. Я бодро оскалилась. Девственность! Угу. Обломится этот зараза! – Маша, я всё-таки не понимаю, – вновь подала голос Эльнаэлла. – Ничего, – я оскалилась шире прежнего, – скоро поймёшь. Отложив листовку, светлая леди встала и сделала несколько небольших кругов по залу, разминаясь. Потом сказала, обращаясь к клыкастику-стилисту: – Помнишь, как Хрима тащили? Сейчас будем так же. Лаарим кивнул. Подошел, обхватил за талию и опять спросил: – Машунь, и всё-таки, что происходит? Опять улыбнулась. А потом вообразила офис родной фирмы и стол с ксероксом, установленный в коридоре. Потянулась, ухватилась за крышку стола и скомандовала Лаариму: – Тащи! Это было не так просто, но через несколько минут в нашем распоряжении оказалось настоящее сокровище! Несколько ящиков бумаги, стол и ксерокс… подключённый к сети. Как так получилось? Да просто провод был достаточно длинным, а я правильно рассчитала расстояние, и теперь конец провода болтался в воздухе, уходя в никуда, а ксерокс работал. Мои сообщники, разумеется, ничего не поняли, и я объявила: – Смотрите! Сейчас магию нашего мира покажу. Дальше было наложение рисунка на стекло, выбор количества копий и кнопка старта. Большая офисная машина загудела и зашуршала бумагой, а через несколько минут я извлекла первую стопку листовок и выпалила радостно: – Вуаля! Народ посмотрел, что к чему, охнул, впечатлился. А Лаарим опять спросил: – Так что ты будешь с этим делать? Я клацнула зубами и вот теперь озвучила: – Разбросаю листовки над ставкой вражеской армии. Стилист резко побледнел и выпалил: – Маша! Даже не думай! Алекс тебя убьёт! Где-то в глубине души у меня тоже имелось такое опасение. Но, с другой стороны, повелительница я или как? Ну и ещё кое-что – нам всё равно нужны солдаты, а учитывая, сколько светлых перекочевало на территорию империи в кризис… Впрочем, на фиг оправдания. Да, я хочу, чтобы Волков взбесился! Потому что его самоуверенность раздражает настолько, что хочется рычать! – Маша, не надо, – сказала Эля, тоже бледнея. – И я, как твой телохранитель, против, – поддакнул Товельер. Светлая леди фыркнула и одарила трусливую троицу насмешливым взглядом. – Хриму это тоже не понравится, – добавил Лааримчик, и я опять оскалилась. – Полагаю, ему мы не скажем. – Ма-аша! – попытался призвать к разуму стилист. Только я призываться не собиралась и отступать не желала. Загрузив в лоток ксерокса новую пачку бумаги и вновь включив машинку, повернулась к Эльнаэлле и спросила: – Эль, а грифоны, они вообще как? Ничего? Эльфийка не поняла, пришлось пояснять: – Нормальные? Адекватные? С ними можно договориться? Теперь Эля кивнула. – А как насчёт наездников? Грифоны пустят к себе на спины кого-нибудь? Оказалось, всё даже лучше, чем одна попаданка предполагала. Наездники уже были – представители отдельной неизвестной мне расы с непроизносимым названием, с которой у крылатых давний симбиоз. – Мне нужен предводитель грифонов и предводитель этих наездников, – сказала в итоге эльфийке. Та закусила губу и сделала большие глаза, призывая остановиться, однако повелительница была непреклонна. – Эля… – с нажимом сказала я. Блондинка судорожно вздохнула, развернулась и направилась к дверям. – Только про план никому! – напомнила вдогонку. У Эльнаэллы аж плечи опустились, зато возражений не последовало. Дальше был грозящий жест в сторону Лаарима и открытое предупреждение Товельеру: – Проболтаешься кому – прибью. Телохранитель глянул недовольно, а Лааримчик собрал работы художников и принялся разглядывать их по новому кругу. Стало немного стыдно – я точно обрекала клыкастика на скандал. Хрим ему это умолчание не простит. Но куда деваться? Войны без потраченных нервов не бывает, а Волков точно заслуживал жесткого ответа. Я ведь буду последней лохушкой, если промолчу! Покосившись на ксерокс, светлая леди принялась извлекать из пространства сумки, в которые предполагалось сложить листовки. Где-то в середине данного процесса вздрогнула, ибо от дверей донеслось радостное: – О, госпожа!