Я тоже ждала, попутно понимая – увы, но коньяка было многовато. Впрочем, будь шанс переместиться в прошлое, я бы всё равно употребила столько, сколько употребила. – Ма-аш… – всё-таки не выдержал Волков, и я гордо вздёрнула подбородок. Тут, вдали от костра, было на порядок темнее, но глаза уже начали привыкать к мраку, и лицо идейного противника я видела вполне отчётливо. На нём застыла знакомая раздражающая улыбочка. – Машка, – вновь позвал он, и вот теперь я откликнулась… – Что? – Ничего. Хочу понять, почему ты такая злая. Я непроизвольно наморщила нос и сказала, повинуясь не столько эмоциям, сколько парам коньяка: – Да не почему. Просто бесит твоё вопиющее хамство. Брови идейного противника красиво подскочили на середину лба, а в следующую секунду прозвучало: – Когда это я тебе хамил? – Да каждый раз. При каждой встрече. – Ма-аш… – вновь потребовал пояснений он. Лично у меня желания общаться с этой кареглазой ехидной по-прежнему не было, однако выпитый коньяк смотрел на вопрос иначе. Да и чувство справедливости резко взыграло. – Ты невыносим, – сообщила в итоге. – Ведёшь себя, как последний кобелина, да ещё и гордишься этим! Нет, я понимаю, что в вашем мужском фэнтези беспорядочные половые связи – норма, но всё равно. Должны же быть хоть какие-то границы! Брови собеседника приподнялись ещё выше, придав лицу выражение этакой оскорблённой невинности. Последнее вызвало новую волну раздражения. – Не прикидывайся, – прошипела я. – Там, в Степи, у тебя был целый гарем, а тут, в Империи, ты сразу двумя мулатками обзавёлся. Если считаешь, что подобное поведение пристойно, то… – Ну надо же, – перебили меня. – Действительно ревность. Кто бы мог подумать. Я аж подпрыгнула. И лёгкое опьянение вкупе с неудобными каблуками этому манёвру не помешали. – Не ревную! – выпалила грозно. – Просто пытаюсь понять, как я-то умудрилась попасть в этот список! Как по мне, вот тут должны были прозвучать заверения из серии «Маша, ты не такая». То есть не рядовая и, значит, сравнивать нечего. Но собеседник в лице Волкова повёл себя совершенно неадекватно – расплылся в очередной улыбке и сложил руки на груди, как бы сигнализируя: «давай, Машка, продолжай». Это был перебор! Причём такой, что я вновь зашипела от негодования! – Я… Да я… А ты! – Ну что «я», – поддел Казанова недобитый. В общем, пришлось сказать прямо: – Я отдала девственность человеку, который даже не помнит про нашу ночь! Который перешел в другой мир и сразу завёл себе аж двух любовниц! Тому, кто… Здесь я осеклась, захлебнувшись эмоциями и некоторой нехваткой аргументов. Вернее, склерозом – ведь аргументы точно были, я только вспомнить их не могла. А Волков вдруг посерьёзнел и даже нахмурился немного. – С чего ты решила, будто я забыл? – Да с того! – грозно рыкнула я. Удивительно, но новой ехидной улыбки на физиономии не проступило. Вместо этого я услышала: – Маша, а что в твоём понимании «помнить»? Что я должен делать? Ходить и орать на каждом углу, что мы с тобой переспали и это было офигенно? Рассказывать друзьям, какая ты страстная и сладкая? Хвастаться трофеем в виде твоей девственность? Или попытаться затащить тебя в постель ещё раз? – Мм-м… – умно ответила я. Вопреки алкоголю, услышала всё, но зацепилась за единственное слово – «офигенно»! Блин, он правда так считает? Нет, ну честно? Настроение как-то резко выползло из-под руин и начало расправлять крылья, а идейный противник… – И про подружек-дроу… Что значит «сразу»? Машунь, это для тебя с момента нашего расставания до встречи прошло несколько дней, а я в этой дурацкой Империи уже год кукую. И откуда мне было знать, что снова пересечёмся? Единственное, что мне было известно: я опять угодил в чужой мир, и чёрт знает, выберусь ли отсюда хоть когда-нибудь. Увы, но логика в признании соотечественника действительно имелась, только вопиющего поведения всё равно не отменяла. – Две. – Я даже на пальцах показала. – Две девки. Одновременно! Всё. Вот теперь его серьёзность опять отступила, а губы дрогнули в ухмылке, за которую хотелось прибить. Ответ прозвучал совсем уж вопиюще: – А почему нет, Машунь? Мы в фэнтези, и тут можно позволить себе то, что вряд ли будет уместно и осуществимо дома. Настроение снова попыталось издохнуть, но зацепилось за прежнее «офигенно», и выжило. Однако демонстрировать данную перемену я не собиралась! Особенно после того, как собеседник заявил: – Но вообще ты и сама хороша, Машунь. То с оборотнем по углам зажимаешься, то светлому эльфу глазки строишь, то… – тут предводителя Стрелы прямо-таки перекосило, да так, что он даже с мысли сбился. Выдал: – Зачем тебе этот дряхлый старикан? Я, конечно, не сдержалась. Расплылась в коварнейшей из улыбок и едва не вернула Алексу его собственную фразу – мы в фэнтези, и тут можно позволить себе то, что неуместно дома. Но быстро сообразила, что Волков, в силу присущего всем героям мужских книг скудоумия, вряд ли поймёт, и промолчала. Вернее, сказала правду: – С чего ты взял, что лорд Сирис дряхлый? Вдруг он любому, включая такую знаменитость как ты, фору даст? Идейный противник не поверил и глянул насмешливо. Ну а я по-настоящему расцвела и испытала бешеное желание покрутиться на пятке. Алекс, конечно, гад бессовестный, но тот факт, что он считает нашу ночь офигенной… Впрочем, стоп. Стоп ещё раз! Настоящего прощения бывший вождь племени Рейя ещё не заслужил. Во-первых, он мне изменял; во-вторых, непроходящий синяк на попе поставил; в-третьих, я слишком хорошо понимаю, чем наше общение может закончиться. И раз так… Я гордо тряхнула волосами и уточнила: – Всё? Допрос окончен? – Допрос? – нелогично возмутился он. – Машунь, а ты ничего не путаешь? Я если и путала, то виду не подала – просто отлепилась от дерева, обогнула собеседника и, по параболической траектории, потопала обратно – к коньяку и мясу. Волков удерживать не пытался, но сразу догнал и зашагал рядом. В этот момент в моём мозгу родился ещё один невероятно важный вопрос. – Кстати, о твоих подружках-дроу. Ты, когда с ними разбирался, случайно не спросил, почему они на меня напали? – Бывших подружках, – поправил Алекс, и эти слова стали каплей бальзама. – Конечно, спросил. – И? – подтолкнула я. Прежде чем ответить, Волков поймал принцессу за локоток, лишая возможности споткнуться о какой-нибудь корень, и заставляя сменить параболическую траекторию на более прямую. – Дроу всё не так поняли, – с явным неудовольствием заявил он. – Решили, что раз не уделяю им внимание, то это из-за тебя. Я слегка зависла и глянула вопросительно. Тоже не понимаю. Он что хотел сказать? – У нас с парнями шла подготовка к вот этой засаде на монстра, – с ещё большей неохотой принялся объяснять Алекс. – Как следствие, времени и сил на Гиту с Зитой не было. Но эти дуры решили, что раз в их постели не появляюсь, то получаю удовольствие где-то на стороне. Точнее, в твоей, Машунь, постели. Я зависла снова. Нет, тот факт, что меня назначили разлучницей не удивил – я слишком красива, чтобы не приревновать. Причиной недоумённо нахмуриться стал другой момент. – А как давно ты лишил девчонок секса? – Какая разница? – попытался уйти в отказку Алекс. Только я на суровый тон не купилась! Более того, заставила идейного противника остановиться и развернуться, чтобы в глазища его бессовестные посмотреть. – Алекс… – позвала с нажимом. – Машунь, – в голосе соотечественника зазвучала насмешка, – боюсь, ты тоже поймёшь неправильно. Но честное слово, невзирая на то, что ты мне симпатична, это было совпадение. – Ага, – выдохнула я. – То есть где-то со дня нашей эпохальной встречи? Волков промолчал, но было ясно, что догадка верна. И хотя чувств к заразе кареглазой не имелось, сердце сразу окрылилось, душа запела, и далее по списку. Тот факт, что с момента моего появления Алекс на воздержании, реально радовал: просто, во-первых, мне с ним девственность терять, а во-вторых, хоть какая-то справедливость!