Но друг пришёл раньше. Почему он не встретил её? Возможно, не рассчитал время? Или думал, что мама уже дома? Это не имело значения, ведь всё складывалось идеально. Так мне казалось тогда. Раздался звонок в дверь, знакомый и протяжный, с сильным нажимом. Секунду мне не верилось в свою удачу. Улыбка озарила лицо. Сердце забилось. Руки затряслись. Но волнение и радость удалось сдержать. Мой голос у двери звучал уверенно и обычно: «Кто там?» Но вместе с привычным «кто там?» мой рот должен был выплюнуть ещё и первое попавшееся мужское имя. Любое! Александр, Эдуард, Игорь… Игорь! Игорь – да, звучит отлично. Не слишком просто, но и не вычурно: «Дядя Игорь, это снова вы?» Тишина за дверью вмиг стала звенящей. Кажется, даже время замерло, и было понятно, что мой план, шикарный в своей простоте – удастся! Нужно ли добавлять, что у «друга» было другое имя? Потоптаться у двери… Взглянуть в глазок… Наконец, мои пальцы, подрагивая от напряжения, открыли замок. «Друг» вошёл молча. Конечно, всё можно было бы объяснить, но это не входило в мои планы. Стоя на пороге, мы смотрели друг другу в глаза – мужчина, неожиданно заподозривший в предательстве любимую женщину, и готовый вот-вот разрыдаться ребёнок, понимающий, что сказал то, чего ни при каких обстоятельствах нельзя было говорить. Роль давалась мне без труда. Под гримасой ужаса каждая линия моего лица трепетала, глаза округлялись, губы начинали дрожать. На лице «друга» не было эмоций. Он закрыл за собой дверь, поставил пакет с «набором» и опустился передо мной на колени. Его вопрос был предсказуемым, как каждый его шаг. – Пожалуйста, не волнуйся, ничего страшного не произошло. Скажи мне, кто такой Игорь? На последнем слове его голос дрогнул. Всё внутри меня ликовало, но снаружи… Кажется, даже удалось пустить слезу. – Он работает с мамой… – вместо голоса – тихий писк. – Они просто знакомые. – Он приходит к вам? – «друг» положил руку мне на плечо, в знак доверия. Горячая, тяжёлая рука почти обожгла прикосновением. Настоящая лапа… Жесткая! Звериная! Широкое лицо со щетиной, с тусклыми серыми глазами, с огромными уродливыми бровями… Мне хотелось понять – что мама нашла в нём? Почему именно с этим человеком она пожелала соединить свою жизнь? Почему не нашла кого-то получше? Почему не осталась в красивом и гордом одиночестве? Мои демоны тут же отозвались и дали пощечину, жаром по лицу. «Соберись!» – шипели они. «Соберись!» – новая пощёчина. Огонь пополз на шею, щеки, лоб. «Не упусти момент! Говори, как мы учили!». Друг отпрянул и выпучил глаза. – Что такое? Тебе плохо? Что происходит? – он встревоженно взял меня за плечи и тихонько встряхнул. Вторая звериная лапа коснулась меня с другой стороны. Как?! Как она может?! С ним?! Дикий рёв вырвался из моей глотки, слезы хлынули из глаз, пальцы вцепились в собственные волосы. «Не сейчас, не сейчас!» – шипели демоны, – «скажи, скажи…». – Он забирает её… на машине… по делам… – слова давались, словно через силу. Будто мне не нужно было их произносить. – Поздно вечером… – заученная фраза с трудом вышла из меня, и новый крик разорвал пространство. Полный боли взгляд «друга» я помню до сих пор. – Бедный ребёнок, – сказал он почти шепотом. – Сколько же ты держишь это в себе. Глава 32 Великан Молча сидя рядом с Эфом, я ставлю галочки в блокноте. Позвонить в типографию, чтобы допечатали прошлый номер журнала – сделала. Съездить в администрацию и оговорить количество гостей в зале Дома культуры – готово. Накидать сценарий и отправить его на согласование секретарю в мэрию – есть. Посмотреть статьи от коллег и скорректировать дальнейшую работу… Вместо галочки рисую грустный смайлик. Я расстроена и зла одновременно. Сегодня я прочитала все тексты – но выпускать их в номер категорически нельзя. «Пишут левой пяткой»: проносится в голове голос Василий Палыча. К сожалению, он прав. Эф резко входит в поворот, и блокнот чуть не падает с моих колен, а лист, на котором я пишу, рвётся под пальцами. Да блин… Что за день?! Захлопнув блокнот, засовываю его в бардачок. Бросаю взгляд на Эфа – он ведёт машину молча, быстро, с каменным лицом. Тоже мне – заботливый бойфренд. Решил выставить меня сумасшедшей и не отступает от своей идеи. Но дело не только в дотошности Эфа и расслабленности коллег. Несколько минут назад, перед самым моим уходом, Василий Палыч как бы невзначай сказал, что на дне рождения журнала мне, как его заму, нужно будет выступить с речью. От одного слова «выступить» меня на секунду бросило в холод, а сразу после – в жар. Щеки до сих пор пылают, а сердце испуганно бьётся. Он же знает, что я вынослива как космонавт, но лучше уж улететь в космос, чем выйти на публику! Он знает об этом! И всё равно просит! Точнее, не просит, а ставит перед фактом. Стискиваю зубы от обиды. Как сильно Василий Палыч измотался перед этими дурацкими выборами… Я вспоминаю нашу первую встречу с главредом – неожиданную и судьбоносную. Тогда я училась в начальной школе, а Василий Палыч – папин одноклассник – пришел на один из семейных праздников и стал гвоздём вечера. Они с папой так весело вспоминали молодость, так заразительно смеялись и по-доброму подкалывали друг друга, что я сразу прониклась симпатией к новому знакомому. Наши семейные праздники всегда проходили в тесном кругу, и присутствие на них говорило об избранности и близости к прекрасным людям – моим родителям. Но Василий Палыч сразу стал не просто близким, а каким-то очень своим, простым и тёплым. Тогда Василий Палыч вернулся из столицы, где оставил роль рядового журналиста, и решил делать карьеру на родине. Он занял должность главного редактора городской газеты и с любовью рассказывал о своей работе. Много говорил о коллективе, который всё понимает с полуслова, рассказывал про честные статьи, за которые на его команду хотели подавать в суд, смеялся над тем, как вечны споры между журналистами, корректорами и редакторами. Мама, как коллега по цеху, слушала с удовольствием, много улыбалась и тоже рассказывала истории о работе. В тот вечер моя жизнь изменилась. Я смотрела на маму – отличную журналистку в прошлом, Василий Палыча – чей успех рос на глазах, папу – который был счастлив в их обществе… И решила, что журналисты – лучшие люди, а значит, я непременно стану одной из них. – Приехали. – Эф останавливается точно на том месте, где недавно я бросила машину с вывернутым колесом… – Отлично, – сухо бросаю ему в ответ и выхожу на дорогу. Лес. Тропинка. Солнце ярким шаром пылает на небе и скоро начнёт закатываться за деревья. Всё как тогда. По спине пробегает холод… – Возьми воду, – тихо говорю Эфу, глядя на зелёную стену леса.