– Да, – доверчиво протягиваю руку вперед, позволяю изучить украшение со всех сторон. - Честно говоря, я даже не думала, что бисер сейчас столь популярен. – Неловко, дотрагиваюсь до бусин прежде, чем поднять глаза на женщину. — Это одна из моих первых работ в этой технике. – У вас талант! Очень необычная техника плетения, – совершенно искренне дает оценку блондинка. - Этот стиль… это…? – Венецианский, – подсказываю, оттягивая браслет так, чтобы можно было рассмотреть крепление, - раскручивая или скручивая нити, можно изменять внешний вид и длину украшения по желанию. – Очень красиво! – Вера прикасается к голубым бусинам, которые градиентом переходят от самого светло-голубого к более темному цвету – насыщенно-синему, почти агатовому. - Этому стилю отлично подошел бы мурманский бисер. ГЛАВА 63 ГЛАВА 63 ДА! Киваю. Именно он. Только вот денег тогда у меня не было на него. Поэтому браслет выполнен из обычного дешевого бисера – китайского. Незаметно для себя втягиваюсь в разговор. – Замечательная идея. Цвета подобраны просто идеально, - прикасается задумчиво длинным аристократичным пальцем к своей щеке. – Изделие подошло бы как к деловому костюму, так и к вечернему платью. Улыбаюсь, начиная чувствовать себя свободнее в обществе этой элегантной женщины. – Или к моему платью для беременных. – О, вас можно поздравить, - женщина отрывает взгляд от моего лица и как будто впервые замечает, что я в положении. Голубые глаза наполняются теплотой при виде округлившейся фигуры. Меня не оставляют странные ощущения. Только определения все никак им не найду. Вот бывают же настолько сердечные, располагающие к себе люди… Колокольчик над дверью в подсобку легкой трелью сообщает, что мы больше не одни. – Ой, Вера Юрьевна! – девушка-консультант, заметив рядом со мной женщину принимается щебетать, как я уже догадалась хозяйке магазина, пока та пристально изучает меня - даже больше, чем это уместно в данной ситуации. Удивительно, но меня это нисколько не смущает. Разве такие добрые голубые глаза могут зло причинить? Что-то нехорошее задумать? Нет! Определенно, нет. - Там новую партию привезли. Броши от Гаврилиной. – Настенька, спасибо, милая, – мягко перебивает хозяйка бутика. – Потом, все потом. Ты пока иди, привоз на баланс поставь, а я гостье помогу. Краснею. Вот это сервис! Владелица с таким вниманием относится к покупателям. Такое не часто встретишь в наше время. - Я уже собрала ваши покупки, сейчас все вынесу, - сообщает девушка, скрываясь за дверью. Взгляд Веры Юрьевны вновь устремляется на меня. – Знаете, мне совсем не хочется вас так отпускать. Впервые женщина выглядит, как и я сама, крайне смущенно. Не очень понимаю, к чему ведет хозяйка бутика, заинтригованно ожидая продолжения. – Я… Колокольчик вновь звенит, и на пороге появляется Анастасия. В руках у девушки бумажный фирменный пакет, на котором красивыми печатными буквами с завитушками написано название магазина «Золотая нить». – Вот и ваши покупки, – вручает мне пакеты консультант и на лицо Веры Юрьевны тень набегает. – Как? – сплетает блондинка пальцы перед собой, на безымянном тонкий ободок обручального кольца сверкает. Голубые глаза с поволокой почти умоляюще на меня глядят. В ее голосе слышно неподдельное разочарование. - Вы даже не останетесь на чашечку нашего чая? «Сиху Лунцзин» - очень тонкий вкус, специально для постоянных клиентов привезла. – Но я первый раз у вас, - признаюсь бесхитростно. Совсем не хочется вводить в заблуждение эту приятную женщину, принимая привилегии, которые совсем не для меня предназначены. – Мне очень жаль, но вы ошиблись – я не постоянный клиент. Я впервые в «Золотой нити». Вера Юрьевна сразу же расцветает в улыбке. – Но я уверенна, что вы здесь не в последний раз. Как сказали вас зовут? – Алена. – Не буду скрывать, Алена, - откровенно признается хозяйка бутика, прикасаясь деликатно к моему плечу светлокожей холеной рукой с аккуратным французским маникюром. - Ваша техника плетения очень самобытная и работа очень заинтересовала меня. – Правда? Гордость внутри зарождается наподобие волны, накрывая восторгом. Не могу поверить, что кому-то так приглянулся мой браслет. Да и не кому-то, а владелице целого магазина! Должно быть, тщеславие и правда по праву считается одним из самых страшных грехов. Я никогда не болела им. Стремление нравится, внутренняя неуверенность всегда мотивировали меня к тому, чтобы я искала в своих работах недочеты и скрупулёзно работала над ними. Сейчас же, когда незнакомый человек дал столь высокую оценку моему труду, это буквально заставляет почувствовать себя кем-то по-настоящему важным. Проходит всего пару минут, и я сама не замечаю, как мое пальто оказывается на вешалке, а я, удобно расположившись, сижу на мягком уютном диванчике возле панорамного окна открывающий чудесный вид на зимнюю заснеженную улицу. Передо мной стоит небольшой стеклянный столик на тонких ножках с дутыми вензелями, а пальцы греет чашка с ароматным чаем. Рядом со мной на блюдце лежит имбирное печенье, которое кажется особенно вкусным за приятной беседой с гостеприимной хозяйкой бутика. – Ваше украшение, Алена, в нем что-то есть такое… - Вера, с задумчивой печалью пожимает плечами, обтянутыми тончайшей кремовой блузой. Сделав небольшой глоток, она добавляет слова, от которых у меня в душе что-то екает. - Как карманная машина времени, которая моментально уносит по волнам прошлого в далекие воспоминания. На миг сердце замирает. Как точно сказала моя собеседница. Ведь я плела его в честь памяти мамы. И пусть я ее почти не помню, слишком была мала, когда случилась эта трагедия и ее не стало. Скорее, только собирательный образ в моей памяти остался, но, каждый раз, когда надеваю его, кажется, что мама как будто рядом со мной и оберегает. – Вы правы, Вера Юрьевна, этот браслет очень дорог мне… – Прошу вас, Алена, называйте меня просто Вера. Рядом с Верой Юрьевной совсем нет той унизительной неловкости, которую обычно можно почувствовать, когда разговариваешь с человеком, что заведомо умнее и опытнее в каком-то вопросе, чем ты. В душе зарождается что-то так похожее на надежу. А что, если мое хобби может перерасти в нечто большее? Как бы мне этого хотелось! Глава 64 Глава 64 Дима Подперев подбородок смотрю с обожанием на свою девочку. Алена с воодушевлением что-то рассказывает про свои бусины. Так рассказывает, что глаза на разрумянившемся личике горят. А все, о чем могу думать я, так это только о том, что готов мир перевернуть, лишь бы она всегда такой счастливой была. - Что? – смущается, одаривая невозможно милой улыбкой. Круассан в джем макает. — Тебе, наверное, надоело слушать и не интересно? - Нет, все хорошо, милая, – делаю глоток крепкого чая, нёбо обжигая. Вкуса почти не ощущаю. – Мне все интересно, все что с тобой связано. Клянусь, сделаю все, чтобы она всегда так улыбалась. Иногда мне кажется, что в моей голове от одной ее улыбки короткое замыкание происходит. Будто все мысли напрочь вырубает, словно рубильник опустили до упора. Аленушка даже не подозревает, насколько я в ней растворился – хакнула одним взглядом мои чувства, и прежняя программа восстановлению не подлежит. Все «от» и «до» на нее перегримировалось. – Представляешь, а «Магнолию» закрыли, - убирает тонким пальчиком крошки с уголка губ, а затем медленно проводит розовым язычком по нижней губе. Все так невинно, а меня уже клинит так, что под ширинкой движ происходит. Моя маленькая колдунья с голубыми, как озера, глазами продолжает бесхитростно удивляться. Похоже, она даже не догадывается, кто за всем этим стоит. - Там теперь какой-то магазин спорттоваров.