– Извините, вам лучше поговорить с мистером Леннером и еще раз все уточнить. Боюсь, я не смогу вам помочь и где комната мисс Леннер тоже не знаю. Я здесь просто… гостья. Или как еще можно обозначить мой статус? Подруга мистера Леннера? Любовница? Это даже в мыслях звучит как-то смешно. Клэхэр судорожно вздохнул. Достав из внутреннего кармана пиджака смартфон, он выискал в контактах нужный номер и, выждав пару секунд, решительно нажал на кнопку вызова и поднес телефон к уху. Пока модельер вышагивал по комнате, кусая губы и слушая гудки, я осмотрела гору фирменных коробок с логотипом «Амфрид» и с любопытством заглянула в один из небольших черных пакетиков. Нижнее белье?! Леннер покупает нижнее белье для своей сестры? Да еще такое?! Ну… эм… ладно. – Мистер Леннер? – модельер быстро затараторил от волнения. Не зная статус Леннера, я бы удивилась, а так… наверное, никто в здравом уме не ищет общения с капитаном стражей, за исключением других стражей или верховных. – Вы простите… Что? Я вас отвлекаю? Ох, я всего-то на секунду, на одну секундочку, не больше, вы только не переживайте. Клэхэр зажмурился, а я покрепче закуталась в шелковое одеяло, невольно услышав часть разговора. Не припоминаю, чтобы Леннер позволял себе кричать в моем присутствии, конечно, если не принимать во внимание вчерашний неудачный завтрак, после которого мы почти весь день провели с ним в постели, наслаждаясь друг другом, а в перерывах изучая практическую магию и стихию огня. Ну то есть, это я ее изучала, а Леннер показывал простецкие сплетения заклинаний и страдальчески закатывал глаза каждый раз, когда приходилось корректировать мою энергию. – Тут произошло маленькое недоразуменьице, – все еще сжавшись и зажмурившись, продолжал быстро тараторить модельер, – вы неправильно заполнили бланк на доставку. Ой! То есть это у нас! Конечно же, у нас что-то напутали с вашей доставкой и… Да ну нет, ну что вы, глаза у всех на лице, а не на заднице… Да, понял. Вы правы. Конечно. Клэхэр привалился к стене, обтирая фирменным платком лицо. Шляпка у него сползла набок, да и разговор с Леннером получался какой-то неконструктивный. Клэхэр подлизывался, пытался все смягчить, а капитана это злило, как и то, что его отвлекают от работы. Через минуту крайне натянутого разговора я уже грешным делом решила, что Леннер сейчас сбросит вызов, и все коробки останутся лежать на полу в спальне до его прихода, как вдруг модельер перестал вздыхать и просиял. – Ну вот зачем вы ввели меня в заблуждение? – Клэхэр перекрестился, убрал телефон в карман и с упреком посмотрел на меня. – Только зазря побеспокоили такого человека! Можно узнать ваше имя? Червячок с нехорошей догадкой шевельнулся в голове. Да нет… нет! Не может быть. – Тэс, – сипло представилась я, прокашлялась и сказала громче: – Тэсия. Модельер взмахнул руками. – Прекрасное, – он послал мне игривый воздушный поцелуй, – прекрасное имя, мисс Леннер. – Я не… – Отлично! Расписываться нигде не нужно, мистер Леннер все заполнил за вас, – он перебил меня и с облегченной улыбкой переступил порог комнаты. – Если что не так, то моя визитка у вас есть. И, конечно же, спасибо, что выбрали «Амфрид», – Клэхэр дергано поклонился, с каждым новым словом пятясь на выход, – мы ценим всех клиентов. Особенно мистера Леннера! Так ему и передайте. – Какого черта? – возмутилась я, но мой вопрос уже был адресован закрытой двери. Мотнув головой, я пересмотрела с десяток фирменных коробок, просто чтобы убедиться… и да. Размер мой. Для Амалии слишком великовато. Но теперь возникает один-единственный вопрос: – Зачем так много? Не говоря уже о стоимости. Насколько я помню, «Амфрид» – одежда не для всех. Миссис Фларгерман, директор школы прикладных искусств и визуализации, всегда отзывалась об «Амфрид» только с любовью, но она и зарабатывала на уровне верховных, обычные маги, вроде меня или Сандры, только слышали название этой фирмы, довольно популярной в определенных кругах, но ходить в платье стоимостью равной приблизительно стоимости однокомнатной квартиры в Арфине… Ух! Никогда не планировала примерить на себя однокомнатную квартиру вместо свитера. Переодевшись в нечто схожее со сгоревшими вещами – в белую блузку, облегающие черные брюки и короткий приталенный жилет, я решила больше ничего не трогать. За два месяца, что у меня остались до Обители, я чисто физически, из соображений логики, не смогу перемерить все это, даже если буду переодеваться по три раза на дню, чего я, естественно, делать не буду. Через пару месяцев или даже раньше Леннер с чистой совестью сможет вернуть все обратно в «Арфин» и забрать свои штерги, потраченные впустую. А потратил он, думаю, немало. Я глупо улыбнулась. Несмотря на бешеное расточительство, у меня внутри все потеплело. Леннер обо мне заботится? Переживает о моем внешнем виде. Как я себя тут чувствую, разгуливая по особняку в одной его рубашке за неимением собственных вещей? Это неожиданно, но чертовски приятно. Забрав дневник, я спустилась в гостиную. Капитан вернулся глубокой ночью. Застав меня спящей, свернувшейся комочком на диване около камина, он присел рядом, осторожно вытащил из моих рук дневник и развернул на той странице, где я оставила закладку. – Быть некромантом ужасно, – хриплым после сна голосом сообщила я, на что Леннер неодобрительно покачал головой, пролистывая те главы, что я успела прочитать. А почитать там было что… – Все Общины устраивают ежегодные жертвоприношения? – я лениво приоткрыла один глаз, затем второй. – Выбирают самого слабого и разделывают его на алтаре смерти? И чаще всего это женщины. Они ведь слабее мужчин, так? – Это часть нашей культуры, – отозвался Леннер таким тоном, будто говорил нечто само собой разумеющееся: – но тебе в ней делать определенно нечего. Я не обиделась, но от резких слов недовольно поморщилась и, растерев лицо, села, поджав под себя озябшие ноги. – А если я хочу узнать немного больше о вашей культуре? – я с надеждой закусила губу. – Совсем чуть-чуть. Ты расскажешь? Некромант, откинувшись на спинку дивана, захлопнул книгу, и та моментально растворилась в его руках. Скорее всего, опять заняла свое законное место в кабинете. – Зачем тебе влезать в некромантию, милая? – Леннер посмотрел на меня, сжавшуюся на другом конце дивана, маленькую по сравнению с ним, с тринадцатым резервом в изумрудных глазах, без знаний практической магии, со слабым владением энергией. – Некромантами рождаются, этот дар невозможно приобрести или изучить. Ты, к сожалению, в пролете. Какая жалость, но разрезать тела и вступать в секту с извращенной, неподвластной уму религией в мои планы не входило. – Я и не собираюсь изучать некромантию, – спокойно пояснила я, выпрямляя ноги и упираясь озябшими пальчиками в бедро стража. – Я собираюсь изучать тебя. Леннер скептически повел бровью. – И я хочу начать с Общины, – меня смутил его откровенно-насмешливый взгляд, но я продолжила: – Точнее, с твоего пребывания в ней. В книге описано много ужасных вещей: про детей и про разные ритуалы рождения, отбора сильнейших и все такое, – я сглотнула, вспоминая кровавые картинки, которые впору показать специалисту по психиатрическим заболеваниям. – Это правда? – я обратилась к Леннеру. – Ты тоже это делал? Участвовал в ритуалах? Убивал детей? Слабых женщин?.. – Нет. – Нет? – я удивленно распахнула глаза. – Точно нет? Капитан рассмеялся. – Ты как будто расстроилась. Неужели тебя огорчает тот факт, что я не занимался детоубийством в пору своей юности? – Я просто думала, что все некроманты этим занимаются. По крайней мере, так написано в дневнике. – Ты права, – согласился Леннер, – все, кто состоит в Общине. – Но ты ведь состоишь в Общине. – Я никогда такого не говорил. – Раньше состоял? – Это было очень давно. – Леннер пожал плечами. – Я покинул Общину в возрасте пяти лет, когда умерла моя мать, а отец предпочел начать жизнь заново уже с другой женщиной, нежели в одиночку тянуть на себе ребенка от первого брака. В пять лет конгресс принял меня в цитадель на обучение. В шестнадцать лет я заступил на службу и возвращаться в Общину уже не планировал. Пришлось изучать некромантию и язык мертвых самостоятельно. Сейчас я смотрю на мир иначе, чем большинство некромантов. Убийство заведомо слабых членов Общины, в том числе детей, рожденных в нечистокровных семьях некромантов, меня не прельщает, – он нахмурился и добавил: – В отличие от Амалии. Смысл ее жизни заключался в Общине. До недавнего времени. Я опустила глаза. Леннеру не повезло с отцом, мне с отчимом. У нас есть что-то общее. – Вчера мне показалось, что Амалия хочет вернуться обратно в Общину. Почему ты ее не отпускаешь? – Я бы с радостью, – он усмехнулся, – вот только некуда отпускать. Община не принимает членов конгресса, а после смерти нашего отца Амалия перешла под мое опекунство. Старейшины не делают исключений. И как бы ей ни хотелось вернуться обратно, она теперь живет здесь, со мной. С ненавистным сводным братом, который настаивает на общепринятом образовании, а не на посиделках в кустах в компании оживленных и других недонекромантов, изучая недетские ритуалы убийства. Я тяжело вздохнула, не зная, улыбаться мне или плакать. Филиппа никогда не заботило мое образование, как и местожительство, работа и самочувствие. Амалия еще мало что понимает, но пройдет время, и она по-другому посмотрит на жизнь и на своего брата, который желает ей только лучшего. А Община… нечего там делать молодой привлекательной девушке! Это лично мое мнение. – Ларк? – я подобралась к нему поближе. Капитан положил одну руку на подлокотник, рассматривая меня своим первым резервом, блестящим, с необъятной вселенной внутри, от которой у меня в груди каждый раз растекалось приятное тепло. Удивительно, насколько сильным может быть ощущение домашней близости от мужчины в военной форме. В той форме, которую я ненавижу каждой клеточкой своего тела. – Я уже очень давно хотела спросить про Амалию. Можно? Леннер поморщился. Ясное дело, что у каждого человека существуют такие моменты жизни, которые никогда не вызывают желание с кем-то их обсудить. У меня тоже есть такие моменты – Ричард… Обитель… Тем не менее Ларк не отказал, а я подползла к нему поближе и тут же скользнула в нежное кольцо жестких рук. – Спрашивай, – довольно холодно разрешил он, уже догадываясь, какую рану я собираюсь разбередить. – Нулевой резерв. – Это не вопрос, а констатация. Хорошо. – Почему у Амалии нулевой резерв? Не от рождения ведь? Я замерла в ожидании ответа. – Она выжгла свою магию, – ответил Леннер с огромной неохотой, почти сквозь зубы, – сама выжгла, сама виновата. Я пытался восстановить ее резерв хотя бы частично, но это бессмысленно. – Сама выжгла? – опешила я. – Как можно выжечь первый резерв? Там же столько магии! – Когда умер отец, Амалии было всего пятнадцать лет. В юности многие вещи ошибочно кажутся поправимыми, особенно когда ты живешь в Общине и каждый день наблюдаешь за взрослыми некромантами. Амалия решила, что у нее хватит сил вернуть отцу жизнь до того момента, как о его гибели узнают старейшины. Бедная девочка. Совсем ребенок. – Как ты понимаешь, Амалии не хватило ни сил, ни опыта, чтобы вдохнуть в мертвое тело подобие жизни, чему я, в общем-то, несказанно рад. – Леннер выдержал паузу. – Наш отец умер, его могла спасти медицина, которая в Общине не развита, но никак не бездумная некромантия. Оживить душу невозможно, только тело. Но, увы, это уже будет кукла, управляемая черной магией, а не живой человек. Я тихо всхлипнула. Леннер прижался губами к моему затылку, зарываясь в пышные после душа волосы. – Не думай об этом, – шепотом посоветовал он, когда я стерла непрошеные слезы с лица. Не могу представить себя на месте Амалии, это так тяжело, наверное невыносимо. Никто не должен лишаться самого дорогого, да еще в детстве, из-за глупой ошибки молодости. И ведь самое ужасное, что уже ничего не изменить и теперь ей всю жизнь предстоит провести с нулевым резервом, без магии в мире магии. – С тех пор прошло два года, она смирилась и сейчас старается это принять. Ничего, справится, нужно лишь время. – Мне так жаль… – Да. Мне тоже жаль, – капитан поцеловал меня в висок и, не выпуская из крепких объятий, поднялся на ноги. – Пошли наверх. Я устал и очень хочу спать. Я вспомнила, что он не высыпается уже третий день и вообще спит урывками по два часа в сутки, и чуть ли не бегом отправилась в спальню, потащив его за собой. Спать! Определенно, спать! И как можно дольше, пока с такой работой он не довел себя до изнеможения раньше времени. Десятки светляков загорелись при нашем появлении, освещая спальню непринужденным голубоватым свечением. Мой взгляд невольно наткнулся на аккуратно сложенные коробки посреди комнаты. А я про них уже совсем забыла… – Придется расширять гардеробную, – задумчиво произнес Леннер, правильно соизмерив масштаб сего безобразия. – Либо строить еще одну. – Зачем мне столько вещей? – Можешь и дальше ходить в моей одежде. Я не настаиваю. В принципе, меня устроит любой вариант, какой выберешь.