Мертвые головы животных открыли глаза и вытаращились на нас с обшарпанных стен. Более жуткой комнаты я не могла себе и вообразить. – Раздевайся, – прозвучал за спиной безжалостный приказ. – Можешь станцевать, если хочешь. Я так смотрю, ты любишь устраивать прилюдные показательные выступления. – Чечетка подойдет? – без эмоций спросила я, отрешенно изучая трехголовую гарпию с обсидиановыми пепельными чешуйками. – Тебе смешно? – я почувствовала, как Йонас приблизился. На спине появились болезненные мурашки, но я, сделав над собой усилие, осталась стоять на месте и даже развернулась. Посмотрела на кривую ухмылку, не предвещающую ничего хорошего, и уверенно вскинула голову. Захотелось плюнуть ему в лицо. – Я задал вопрос, – серые глаза, наполненные первым резервом, блеснули, – тебе смешно, Рейтли? – Мне страшно. – Правильно, – Йонас провел большим пальцем по моей щеке, осматривая кровавое затекшее пятно на лице, – ты должна меня бояться. – Да, мистер Рай, – кивнула я, – потому что вы психопат. Чертов психопат! А я боюсь психопатов. – Какая ты грубая, – он поцокал и создал иллюзорный кинжал, длинный, с закругленным концом, больше похожий на небольшой крюк. – Как думаешь, без острого язычка ты станешь послушной? Я испуганно отшатнулась, а Йонас припечатал меня к стене и со всей силы надавил пальцами на щеки. – Давай, – с холодной яростью зарычал основатель, подставляя острие ножа к губам, – открывай рот шире, сейчас будет много крови. Я завизжала, уперлась руками в военный камзол и плотно сжала губы, замотала головой, не понимая, шутит он или собирается сделать это всерьез. Он может… – Еще раз, – изранив все губы иллюзорным лезвием, страж схватил меня за руку, швырнул на кровать, навис сверху и сорвал с меня тюремный комбинезон, распоров его кинжалом, – еще хоть один раз ты посмеешь ослушаться моего приказа в присутствии других стражей, я отрежу тебе язык и заставлю его проглотить. Я зарыдала, почувствовав, как он расстегивает ремень, медленно откидывает бляшку. – А сам сяду напротив, – с наслаждением продолжил он, – и буду смотреть, как ты давишься и умираешь. Отвратительная смерть. – Я поняла! – сквозь рыдания выкрикнула я. – Поняла! – Долго же до тебя доходит! Запомни, Рейтли, ты не в санаторий приехала, а в Обитель. – Мне больно! Хватит… пожалуйста! – Хватит? – Йонас рассмеялся, вдавливая меня в матрас и оставляя кровавые синяки на запястьях. – Забудь это слово, если хочешь выжить. Я сжала ноги в коленях и со всей дури оттолкнула стража, ударив его по груди и задев тюремным сапогом по подбородку. Он отстранился всего на секунду, но и этого времени мне оказалось вполне достаточно, чтобы выскользнуть из-под массивного тела и спрыгнуть с кровати. Подхватив комбинезон, я увернулась от пульсара и закрылась в ванной. Больше минуты я ничего не слышала, только сидела, как мышка, задерживая дыхание. – Ты не хочешь моего покровительства? – донесся до меня спокойный голос с той стороны двери. – Я знаю, что ты не убийца, поэтому предлагаю свою защиту. В ином случае ты бы никогда не получила такого предложения. Я прижала ладони к животу. – Кто защитит меня от вас, мистер Рай? Секундное молчание, потом откровенное: – Никто. Я подняла голову к потолку, в немой молитве взывая ко всем богам, чтобы они мне помогли. – Мы можем договориться? – прошептала я, не сомневаясь, что страж услышит. У всех основателей непревзойденный слух. – Мы пытались договориться, – возразил Йонас. – Ты не слушала мои предложения, а твои меня не устраивали. И как же быть? Растерев по лицу слезы, я встала на ноги. Отсиживаться здесь дальше бесполезно. Это уже пройденный этап, болезненный, но пройденный. – Я сейчас выйду, – громко предупредила я, поворачивая дверной замок, – только, пожалуйста… не трогайте меня больше. – Выходи. Я нерешительно приоткрыла дверь. Страж сидел в одном из черных высоких кресел. Раздетый по пояс, в сапогах с шипами и с иллюзорным кинжалом в руке, он выглядел жутко. Мне захотелось снова запереться в ванной. – Даже не думай, – предостерег Йонас, словно прочитав мои мысли. – Шаг назад, и я продырявлю тебе череп. Я приросла к полу, когда кинжал просвистел у самого моего уха и вошел лезвием в стену за спиной. – Я все поняла. – Отлично, – он закинул ногу на ногу, отчего и без того мрачные татуировки на его животе перекосились. – Готова поговорить? – Да… – Давай разъясним раз и навсегда, – он хищно оскалился, скрывая так то ли раздражение, то ли необъяснимую ярость, – ты можешь сколько угодно орать, кусаться и показывать свои маленькие, не отросшие когти в этой комнате, в коридорах Обители и в любом другом месте, где кроме нас с тобой никого нет. Поняла? Я кивнула и обняла себя за плечи. Вокруг резко похолодало, и у меня изо рта пошел пар, как это часто бывает на морозе. – Если рядом есть гражданские, заключенные или другие стражи, ты вспоминаешь, что я очень, – Йонас сжал пальцами подлокотники кресла, – очень, ну просто очень сильно желаю отрезать тебе язык и сломать ноги. Поэтому ты молчишь и слушаешься. Как только твоя персона привлечет внимание стражей, считай, ты труп. Поэтому, пожалуйста, солнце, сделай так, чтобы убить тебя хотел только я. Поверь мне, это всем облегчит задачу. – Хорошо, – я опустила глаза, настраивая себя, что когда-нибудь выберусь отсюда. Когда-нибудь. – Я все поняла. Слушаться и не привлекать внимания. – Умничка. – Йонас похлопал себе по коленям, подзывая меня, как собаку. – А теперь я готов выслушать твои условия. Я с ненавистью взглянула на него из-под опущенных ресниц и, шаркая ногами по меховому ковру, опустилась на один из подлокотников. Глава 20 С утра меня разбудили шуршащие голоса. Открыв глаза, я не сразу осознала, где нахожусь. Очертания Обители медленно растворялись перед глазами, возвращая меня в насущную реальность. Привстав на локтях, я огляделась. Где я? Вроде гостиничный номер «Кримзес-Холла», но какой-то другой. Более светлый, просторный, панорамное окно во всю стену и вид на город… божественный вид. Весь Кримзес-Сити как на ладони – шпили зданий, скверы, многочисленные улицы. Нет, это не седьмой этаж, а пятнадцатый как минимум. И номер точно не стандарт, а какой-нибудь люкс. Резко сев, я обнаружила, что все это время лежала на двуспальной кровати, под пуховым одеялом, на нескольких подушках, одну из которых обнимала руками. Недоуменно переведя взгляд, я посмотрела на стопку вещей на краю кровати. Мужских вещей, стоит заметить. Одноцветные рубашки и майки – белые, и еще кофта, вязаная и теплая. Перебрав все рубашки, я выцепила самую простую и, не задумываясь, поменяла ненавистное порванное платье на приятный хлопковый материал, не такой длинный, как хотелось бы, но все же лучше, чем драное платье, которое я с наслаждением швырнула на пол подальше от себя. Пошевелившись, я с удивлением поняла, что ничего не болит. Царапины после безжалостных хлестаний веток по лицу и рукам затянулись, оставив после себя почти незаметные белые полосы. Я растерянно моргнула. Вряд ли у меня получилось приобрести дар целительства за несколько часов сна. Даже теоретически такое невозможно, а жаль… в этот вариант я была готова поверить, но небрежно висящий камзол капитана стражей на спинке бархатного кресла недвусмысленно намекал на второй вариант. До смеха абсурдный, но, похоже, единственный возможный. Я неуверенно отогнула одеяло и, поджав ноги, сначала осмотрела правую ступню, настолько израненную вчера вечером, что для восстановления кожных покровов потребовалось бы вмешательство доктора, а затем левую, не менее искалеченную. Легкое потрясение от увиденного продлилось до того момента, пока в соседней комнате снова не раздался шуршащий голос, который меня разбудил. – Мы проверили, сэр, – тихо сообщила рация, – это еще один склад в портовом районе, на седьмом километре от зимнего квартала. Прислать местный патруль? Странно, но голос Леннера я не расслышала, хотя была уверена, что капитан находится за дверью и сейчас сидит с рацией в одной руке и с листком бумаги в другой, записывая адрес. Но почему тогда я не слышу ни единого слова? Магия? – Да, сэр, – прошипела рация, отвечая на вопрос, который, по всей видимости, не предназначался для моих любопытных ушей. – Запрос уже сделали. Да, и в министерство тоже… Кто? Мистер Фейвич? Одну секунду… пересылаю вам отчет. Пискнул принтер, и зашуршала бумага. – Копии отправили в представительство конгресса. Ответ? Нет, не пришел… Хорошо, как только что-нибудь прояснится, я вам сообщу. Рация замолкла. Я прижала к груди теплое одеяло и настороженно прислушалась к приближающимся за стеной шагам. – Доброе утро, мисс Рейтли. Вы рано проснулись. – Леннер показался на пороге в одних черных шортах и, не замедляя шага, прошел мимо огромной кровати, в которой при его появлении сжалась я. – Ваши ночные кошмары меня очень беспокоят. Я могу приготовить вам простое зелье, если вы, конечно, не побрезгуете некоторыми ингредиентами некромантии. Зелье забвения. Оно действует как блокировка для всех видов сновидений на определенное время. – Какие ингредиенты? – охрипшим после сна или криков голосом уточнила я. От ответа у меня перекосилось лицо: – Земля с кладбища, например, и… – некромант изогнул бровь, – несколько чужих прядей волос. – И это надо будет выпить? – меня замутило. – Настоящие волосы? – Это всего лишь два ингредиента из семи, – заметив мое отвращение, Леннер пожал плечами, – я не заставляю вас, мисс Рейтли. Я просто вижу, что вы мучаетесь, и хочу помочь. Я потерла глаза, медленно приходя в себя. Все это было так давно, почти год назад, но воспоминания об Обители болезненны до сих пор. – Эй? – моей щеки неожиданно коснулась мужская ладонь. Я распахнула глаза и вздрогнула. Леннер присел на кровать, рассматривая мое распухшее после ночи лицо. – Как вы себя чувствуете? – Отвратительно. – Вы потеряли очень много энергии вчера вечером. Вам необходимо восстановить баланс резерва, иначе вы рискуете лишиться части своей магии. Я прислушалась к себе. Тринадцатый резерв крепко спал, сейчас я не ощущала ни сил, ни магии. Это немного пугало. Зато шершавую ладонь, которая скользнула на мою шею, я очень даже ощущала и это… это сводило с ума. Магия первого резерва вещь сильная, но мужское обаяние Леннера куда сильнее.