Энди снова пожал плечами. – Нам было важнее всего, чтобы самые могущественные лондонские маги больше не могли бесконтрольно вытворять, что им вздумается. Это только начало, кроме того, вуду – это не совсем магия. Анри снова скрипнул зубами, но я опять ткнула его в бок и покачала головой, что на этот раз помогло. Я знала, о чем он думает: если малефиканы не относились бы настолько унизительно к магии вуду, то мы бы сейчас не оказались в таком положении. Но говорить об этом вслух было уже поздно. Нам надо было объединиться с Морганами и Мерлинами, но если бы Анри начал гнуть ту же линию, что и его отец, мы бы не смогли этого сделать. Каким-то образом мы должны были попробовать доверять друг другу. После всего, что случилось, это должно было быть не просто. Между тем мысли Эша были заняты другим: – Он знал это, – сказал он, сокрушенно качая головой. – Аджани все время знал о тебе и твоей силе, Кэролайн. Около трех недель назад он сообщил малефиканам о нехватке времени. Именно в этот момент твоя магия начала вырываться из тебя, и Мерлины узнали о тебе. – Но я не понимаю, зачем он собирал волосы и частицы кожи членов наших кланов в течение нескольких месяцев, – Элис передернула плечами, как будто ей была противна уже одна только мысль об этом. – И если он предположительно знал о Кэролайн в течение столь длительного времени, почему он обратился к малефиканам несколько месяцев назад? Брайан прочистил горло и высказал свое предположение: – Аджани действительно знал о существовании Кэролайн с самого начала. Когда Софи умерла при рождении дочери, это он послал за мной и помог спрятать девочку. – И он знал о той силе, которую ты однажды получишь, – снова заговорил Эш. – Он все спланировал заранее. Вероятно, он следил за тобой все эти годы, поэтому мог выбрать идеальный момент для реализации своих собственных планов. Ты ведь говорила, что переехала в Лондон всего несколько месяцев назад? Все сходится. Я кивнула и покачала головой. Это просто не может быть правдой. Аджани знал обо мне и проблемах, с которыми я столкнусь, когда вырасту, и просто предоставил меня самой себе? При этом он все время думал о том, как лучше всего будет использовать мою силу? Другие члены кланов выглядели такими же шокированными, как и я, никто не говорил ни слова. Даже папа не получил ни единого упрека за то, что они с Аджани были, в некотором смысле, сообщниками. – Тебе не следовало позволять этой жрице вуду активировать твою магию, – наконец, сказал Джаред. – Тогда Аджани даже не приблизился бы к тебе. Я скрестила руки на груди. – Я не хочу ни на кого наговаривать, но, если бы вы не убили колдуна, не было бы нужды идти к Тианне. Морганы с Мерлинами уставились на меня, будто у меня выросло две головы прямо у них на глазах. – Что ты сказала? Мы убили колдуна? – Джордж покачал головой, на секунду прикрыв глаза. – Девочка, ты не знаешь, что говоришь. Колдун среди магов – это что-то вроде святого. Он неприкасаемый. Никто и думать не осмелится о том, чтобы тронуть его. Никто из нас не стал бы этого делать. Я нахмурилась. – Но ведь кто-то убил колдуна. В противном случае мою магию активировал бы именно он. Все взоры устремились на Энди. – Мой отец убил его? – тихо спросил Анри. Видно было, что Энди не хотел ничего рассказывать, но сыворотка правды еще действовала, и у него не было выбора, поэтому он утвердительно кивнул. – Черт бы его побрал, – выругался Анри. – Он действительно все спланировал заранее. Если бы я хоть что-то заметил! – Ты не мог знать этого, Анри, – тихо сказала я ему. – Пожалуйста, не вини себя. – Ну, и что теперь? – спросила Мэй через некоторое время. – Что будет дальше? Но прежде, чем кто-либо что-то ответил, звон колокольчика возвестил о том, что в Пионовый зал пожаловал кто-то еще. Мэй, не теряя времени, бросилась встречать вновь прибывшего. Но прошло не меньше минуты, прежде чем она вернулась в салон, отчего возникло впечатление, будто она сначала отказала гостю в визите, а затем передумала. Когда я увидела, что за гостья вошла в салон вместе с ней, то сразу поняла, почему: темная кожа, темные кудри, темные глаза. До сих пор я была знакома лишь с немногими членами лондонского клана вуду, но эта женщина могла быть только одной из Лекуртов, и, как я могла понять по изменившемуся настроению остальных, я была не единственной, кому пришла в голову такая же догадка. – У Габриель Лекурт есть для нас сообщение от Аджани, – сказала Мэй, прежде чем кто-то из присутствующих успел возмутиться. Женщина кивнула. Она была несколько старше других, ей было около шестидесяти, и внешне она напоминала Тианну. Может быть, это была ее мать и, следовательно, моя бабушка? Она коротко взглянула на Анри, затем на меня, и ее любящий взгляд и грусть в глазах говорили о многом. – Для начала я хочу пояснить, что не все члены клана Лекуртов поддерживают действия Аджани. Все эти годы он действовал один и только сейчас начал искать себе союзников среди нас. Я выступила против, поэтому он выбрал меня, чтобы доставить вам свое послание. Я хочу предложить вам свою помощь. – В чем же заключается его сообщение? – нервно спросил Стивен. Габриель глубоко вздохнула, опустив глаза в пол, затем сказала: – Сегодня вечером вы должны доставить Кэролайн в сады на набережной Виктории. Если вы этого не сделаете, Аджани уничтожит вас всех в огне. В ту же секунду Джорджа Мерлина внезапно охватило самое настоящее пламя. Крики эхом разносились по салону. Оправившись от первого шока, Морганы и, в первую очередь, Мерлины побежали за водой и одеялами. Мэй попыталась впитать огонь и сбросить его горящими шарами в камин, но на это требовалось слишком много времени. Мередит, которая имела власть над водой и могла бы сделать хоть что-то, неподвижно застыла от страха. Я увидела панику в глазах Джорджа, его пылающую одежду, и колебалась не больше, чем долю секунды. Конечно, все стало бы намного проще, если бы Джорджа больше не было на стороне Мерлинов и он бы прекратил сражаться против меня, но в данный момент он не был врагом, а я не была убийцей. В такой ситуации мне не оставалось ничего, кроме как помочь ему, хотя я знала, что, применяя магию, я каждый раз приближалась еще на шаг к смерти. Я сосредоточилась на языках пламени, и каким-то образом мне удалось заставить их уменьшиться и упасть к ногам Джорджа. Затем я взяла немного воды от баобаба – дерева, стоящего в углу, и погасила огонь окончательно. По воздуху поплыл запах дыма. Джордж опустился на колени, и мне тоже пришлось сесть. Он не сказал ни слова, но его глаза выражали благодарность. Он знал, что я спасла ему жизнь, потому что остальные еще только возвращались в салон с ведрами или мисками, наполненными водой. – Как?.. – спросила Элис, замерев в дверном проеме, когда увидела своего отца на полу. Он не ответил, а просто посмотрел на меня. – Ты? Она бросилась, чтобы помочь ему переместиться на диван. – Как мы уже говорили, надо держаться вместе, – сказала я. И снова я не получила ответа, но знала, что другие теперь задумались, и это было уже что-то. Мой отец рассуждал верно. Нам предстояло встретиться с Аджани, и я не могла просто сидеть сложа руки и ничего не делать. Не знаю, что будет потом, если оно вообще еще будет, но сейчас это было неважно. Саманта, которая снова ненадолго покинула салон, вернулась с аптечкой в руках и передала ее Элис. – Там есть мазь от ожогов. – Спасибо, но я думаю, она нам не понадобится. Благодаря быстрой реакции Кэролайн худшего не случилось. – Можно взглянуть? – спросила Саманта, склонившись над Джорджем. – Кажется, так и есть. Джордж легко отделался. Это было просто невероятно. Морганы и Мерлины, которые веками не выносили друг друга, вдруг объединились. К чему только не приводит появление общего врага! – Так что же нам делать с требованием Аджани? – спросила Мэй. – Минутку, – сказал Джордж, который вел себя удивительно тихо и спокойно последние несколько минут. – Я хотел бы, чтобы все члены клана Лекуртов покинули это здание. И мальчик тоже. Я им не доверяю. Я покачала головой. – То, что они носят фамилию Лекуртов, не означает, что им нельзя доверять. Что касается Анри, то за него я ручаюсь. Он был рядом со мной с самого начала. – Поддерживаю, – согласилась Мэй, к моему удивлению. – Вспомните видение Элис: Анри и Габриель стояли в круге огня вместе с нами. – Она повернулась к Анри. – Но понимаешь ли ты, что все это, вероятно, закончится печально? Мы должны остановить твоего отца, прежде чем он уничтожит нас всех. Любым способом. Ты готов к этому? Анри закрыл глаза, вероятно, чтобы скрыть подступившие слезы, и мне тоже стало не по себе. Еще не так давно члены этих двух кланов стояли здесь и решали мою судьбу. Теперь они определяли судьбу Аджани, и я была среди них. Но я не высказывала возражений, потому что знала, что другого решения нет. Я не хотела убивать его, но его нужно было как-то остановить. Наконец Анри кивнул. – Но женщина должна уйти, – настаивал Джордж. Габриель вздохнула. – Я все понимаю, но действительно хочу помочь вам. Аджани убил мою дочь, и моя вторая дочь также ушла из жизни из-за этой семейной вражды. Думаю, она умерла от горя. Я хочу помочь вам положить конец всему этому. Уже достаточному количеству людей пришлось отдать свои жизни. – У тебя есть какая-нибудь информация для нас? – спросила Мэй. – Что-то, что могло бы помочь нам бороться с вашим хунганом? – Он больше не мой хунган, я покинула клан, – сказала Габриель. – И да, у меня есть информация. К сожалению, я сама не все знаю, но Аджани не будет довольствоваться одной только силой Кэролайн. Я уверена, что он хочет отомстить вам. В последнее время упоминаний об этом стало меньше, но он всегда расстраивался из-за того, как к нам относятся остальные. – Значит, нельзя выполнять его требования, – сказал Гарри. – Ни при каких обстоятельствах он не должен получить власть над магией Кэролайн. Возможно, он нашел способ использовать ее силы, чтобы отобрать и наши способности. – Но если мы не передадим ему Кэролайн, он сожжет нас всех, – сказал Джордж. – Не подумайте, что я поддерживаю идею отдать ему девочку. – Он все равно сожжет нас, – рассуждал Стивен. – И, если он подожжет нас всех одновременно, мы ничего не сможем с ним поделать и никого не сможем спасти. Вопрос в том, как предотвратить это? – Набережная Виктории, – бормотал Эш снова и снова и, казалось, даже не следил за разговором. – Сады на набережной Виктории, – поправила Мэй. – Он выбрал это место, потому что парк закрыт вечером. Малефиканы знают теперь о магии Лондона, но мы все равно не должны привлекать свидетелей. Эш покачал головой. – Не думаю, что все дело в этом. В Лондоне достаточно мест, которые закрыты ночью. Должна быть еще какая-то причина, по которой Аджани выбрал набережную Виктории. Имя «Виктория» олицетворяет собой победу, а набережная означает укрепление плотины или берега. Может, Аджани хочет напугать нас, но я и сам в это не очень верю. Вряд ли он успел так хорошо запомнить пророчество. Элис встрепенулась: – Точно! Мое видение… Вот, что случится сегодня ночью. Как мы сразу об этом не подумали? «В борьбе не сломлен клан отца, но грянет роковой сигнал вдоль берегов, до самого конца – всех огонь дочери предал». – «Гонимый властию креста, брат брата умертвит в раздоре, лишатся силы сыновья, и кончится ваше раздолье. Из кланов двух великих, деливших этот мир, как только шторм утихнет, останется один», – закончила за нее Мэй. – Рискну предложить новую интерпретацию пророчества: сначала малефиканы преследуют нас, затем Аджани, вероятно, не постеснялся поднять руку на своего собственного сына. Кроме того, я правильно понимаю, что Кури остался на стороне Аджани? Мэй посмотрела на Анри, но ответила Габриель: – Конечно, так и есть. – Возможно, я забегаю вперед, но могу предположить, что это все-таки Лекурты, чей клан будет уничтожен сегодня вечером. – Наш клан и так уже разрушен благодаря Аджани, – сказала Габриель. – Многие поддержали его, я не стану это отрицать, но, слава богу, я не единственная, кто выступил против него. Ни одному из нас не нравилось, как с нами обращались, но взгляд Аджани на решение этой проблемы неверный.