– Да я уже поняла, в таком возрасте так не двигаются, да и говорили вы не так, как должны. – Это еще почему? – удивился я. – Слишком наигранно, пытались все время подчеркнуть свои года. Но вот получалось слишком правильно и культурно. Да? Меня вычислила девчонка? Впрочем, в ее словах меня пара слов зацепила. Сама она тоже странная, культурная и невинная, таким на рынке делать нечего, однако она там торговала. В своей комнате первым делом вернул себе магию, выпив заранее приготовленное зелье. Нет, неужели наши преподы не могли придумать настойку не с таким мерзким вкусом? Или это специально сделали, чтобы лишний раз не блокировать магию? Но кто ее в трезвом уме захочет лишаться? Заблокировать легко, потом блок снять можно, но на время, а вот полностью нейтрализовать это заклинание может только специальное зелье. Оздоровительное заклинание вернуло мне настроение. А запах, пробивающийся с кухни, заставил сглотнуть голодную слюну. Вышел и пару минут наблюдаю, как Варина порхает на кухне от разделочного стола к кастрюле и сковородке. Молодец девчонка! Где-то набрала дров и затопила печь для приготовления пищи. Н-да, в столице под варочной панелью закреплены пару кристаллов огня, и все, никаких дров, жар можно регулировать. Это мне какая-то девица рассказывала, о подарке, который она своей няне на мои деньги купила. Кстати, а сколько это стоило? Хрен его знает, даже порядка не вспомнил. В то время монеты не считал. – Долго еще? – спросил я, присаживаясь за стол. Варина меня внимательно осмотрела и покивала каким-то своим мыслям, после чего стала молча сервировать стол. Делает споро и правильно, не задумывается, куда положить вилку, а с какой стороны нож. – Пять минут, – ответила и стала переворачивать мясо на сковороде. Ужинали молча, девчушке вина не наливал – мала еще, но и сам много пить не захотел. Еда оказалась приготовлена вкусно, чувствуется, что Варина умеет готовить, но вот кто она? – Не расскажешь, как оказалась на рынке? – откладывая вилку и откидываясь на спинку стула, спросил ее, а потом, спохватившись, добавил: – Спасибо за ужин, накормила от пуза, все очень вкусно. – Пожалуйста, – задумчиво кивнула она и отложила вилку, вздохнула и сказала: – У меня няня на рынке работала, а когда ее не стало, то решила продолжить ее дело. – Няня? А родители? – Мама и папа десять лет назад уехали, вернее, уплыли по торговым делам. Их корабль не вернулся. За долги отобрали поместье, но няня меня не бросила и продолжала воспитывать. Она все надеялась, что мои родители вернутся. Чтобы прожить, торговала на рынке да учила местных ребятишек, а я ей как дочь была. Но месяц назад она умерла. На похороны ушли почти все сбережения, потом уже и пошла на рынок. Не знаю, сколько она бандитам платила, но те сказали, что столько же. На тот момент им поверила и подписала договор, скрепив его кровью, теперь же… Магический договор нарушила, и меня ждет кара богов. Но лучше так, чем в подворотне. – Ну, с карой это мы еще посмотрим, – хмыкнул я, а потом уточнил: – Ты когда кровью на договор капнула, что произошло? Магические договоры штука распространенная, но ни разу не дешевая. Их заключают при сделках от нескольких сотен золотом. Ну кому выгодно платить за бумагу мага пять золотых, чтобы прибыль оказалась незначительной? Да и бандиты с ворами стараются держаться от магии подальше, хотя и среди них маги встречаются. Но готовить магические бумаги хлопотно, долго и сил много уходит, вряд ли станут. Я тоже могу составить подобный договор. Для этого готовится алхимическое зелье, где-то полдня, потом замачивается лист с текстом и читается заклинание активации, после чего лист сушится, потом его необходимо закрепить магией, которая накажет нарушившего. Опять-таки действие разное, и оно прописывается в текст договора. Нет, сил много надо, а эффект малый, очень сомневаюсь. – Ничего не произошло, – пожала Варина плечами, – моя кровь впиталась в бумагу, а палец два дня болел. А вы на место Кривого метите? – Чего? – удивился я. – С чего такой вывод? – Ну, пришли замаскированным, дождались сборщиков подати, а потом их избили и встречу главарю назначили. – Нет, ты ошибаешься, я не по этой части, – ответил, про себя соглашаясь, что мое поведение выглядело странно и такой вывод возможен. – А почему ты не думаешь, что я стражник или из сыскной конторы? – Вы? Стражник? Но они же все заодно! А сыск у нас всякой ерундой занят, это всем известно! – Да? А вот представь, что я ничего не знаю. Расскажи. Варина секунд двадцать недоверчиво меня рассматривала, а потом покачала головой. – Неужели вы приехали под личиной, чтобы проверить, что происходит в городе? Письма до столицы дошли? – Какие письма? – заинтересовался я. – Говорят, что отсылались в столицу описания творящегося в городе. – И что творится? – Сами, что ли, не знаете? – удивилась Вари. – А ты представь, что я действительно только приехал и ничего не знаю. – Да всех поборами задушили, а правды нигде не добиться. Торгуют запрещенным и платят кому надо, воровство процветает, а если кто-то рот открывает, то такие исчезают. Общие фразы говорит с чужих слов, а сама ничего не знает. Жаль. – Ладно, – махнул рукой, – разберусь тут, что и как. Давай свою руку – посмотрю. Девчушка протянула руку, и я послал заклинание исцеления. В самом целительстве не слишком силен, но тут, похоже, простое растяжение, даже вывиха нет. – Ух ты, не болит больше. Вы маг? – Да так, – пожал плечами, – знаю несколько заклинаний. Иди, отдыхай. Девчушка довольная упорхнула, а я остался на кухне. Настало время спокойно все обдумать. То, что убитая девушка за собором и та, которая сейчас лежит в морге сыска, звенья одной цепи, тут и думать нечего. А вот убили их не воры, а люди, непосредственно имеющие отношение к властным структурам города. Откуда вывод? Да не интересен ворам сыск, и я в том числе. Дорогу им не переходил, а они занимаются другими делами. Конечно, нельзя исключать того, что кто-то из них работает на городские власти, но… их кодекс и правила строже королевских. Быстренько на пику такого поднимут. И я, значит, решил с ними договориться? Черт! Не пойдут они на сделку. Хм, но на вопросы-то ответят? Кстати, им не слишком выгоден вариант, если глава сыска падет от их руки. Королевские сыскари тоже имеют свой кодекс и землю перероют, но виновного отыщут, и что-то мне подсказывает, что городские власти первыми до этого вора доберутся и сдадут столичным, но уже в виде трупа и с доказательствами. Во входную дверь кто-то постучал. Вскочил на ноги, и в правой руке оказался стилет с рынка, а из левой слетают искры. Ух ты, на инстинктах активировал заряд молний, сильнее становлюсь! На крыльце две ауры, настроены миролюбиво. Подошел и открыл дверь: служащий в форменной одежде, к какой категории принадлежит, не определил, второй – стражник. – Чем обязан? – спросил нежданных визитеров. – Вам пакет, – протянул мне неопознанный. – А вы кто, собственно? – хмыкнул я, сканируя содержание пакета на заклинания. Таковых не углядел и взял предлагаемое. – Главный писарь городского суда, вручаю документы, которые передает судья, – ответил тот. – Спасибо, – кивнул я и попытался закрыть дверь. – Вы должны расписаться о получении! – воскликнул писарь и протянул мне лист. Они меня за дурака держат? Я должен расписаться за неизвестный пакет, когда в его листе указан перечень бумаг, которые получил. Пришлось вскрывать при них пакет и перебирать документы. Всё верно, расписался у писаря и пошел изучать то, что мне прислали. Оказалось, что завтра обязан явиться в суд, где должен предоставить объяснения по делу смерти девушки, найденной в прибрежной полосе, и объяснить остаточные следы своей ауры (слепок прилагается) с места преступления за храмом. Что ж, выводы понятны, мое местопребывания им известно. С собором или храмом – ерунда, слепок смазан, и никто не возьмется с уверенностью сказать, что он мой. Извозчика как свидетеля привлекут? Мол, сперва поехал домой, а потом велел к храму править? Это ничего не доказывает. Но что-то же они хотят? Так, встречу судья назначил на одиннадцать, а я с ворами, если они явятся, встречаюсь позже, должен успеть. Утром, наскоро перекусив и велев Варине и носа до моего прихода не высовывать, рванул в контору. Там все тихо и спокойно, сторож сказал, что вчера ничего не происходило, по магпочте тишина. Спустился к Квазимодо и, к своей радости, обнаружил его спящим на диване. Запах перегара говорит о том, что вчерашний день он провел продуктивно, заработался и домой не пошел. – Вставай! – послал на него заклинание бодрости. – А, что, где?.. – потряс он головой и привстал, оглядываясь. – Что вчера происходило необычного? – Да вроде ничего, посетителей, если только, не пришло много. Меня посадили принимать заявления, а Марэя с Беком весь день бегали где-то. – Набегали чего? – поинтересовался. – Знаешь, вечером пришли, по-моему, довольные, но не уверен, – он погладил лысину и наморщил лоб. – Определенно чему-то радовались. – А с заявлениями что? Стоящие или опять белье с веревок искать просят? – Всего два, – пожал он плечами. – У графини украли драгоценности, и пропажа у нотариуса завещания. Все согласились место преступления сохранить в целости и сохранности. – Давно пропали? – уточнил я. – Говорят, что заметили только вчера, – пожал тот плечами. – Пошли, посмотрим те заявления, – вздохнул я, понимая, что все равно придется на них как-то реагировать. В кабинете изучил принятые экспертом бумаги. Написано эмоционально, фактов почти никаких. Странно это: со сложными делами стали идти или это происки врагов? Черт, скоро к судье идти, а, как на грех, ни Бека, ни Марэи! А вот и они! Легки на помине. – Валиан, мы смогли установить погибшую! – при виде меня воскликнула блондинка. Нет, когда она такая довольная, мне страшно хочется попробовать на вкус ее губы. – Она работала горничной в заведении «У Галва»! – сказал Бек на мой невысказанный вопрос. – Как узнали? – прищурился я, практически сразу представив, что могло произойти. – Опросили много народа, вот ниточки туда и привели, – пожал плечами оперативник. – Пошли! – кивнул им. В трактир меня и моих людей пустили без разговоров. Вышибалы вежливо расступились, смотря в сторону, мол, меня не знают. Ничего, впредь умнее станут. Вошли в полупустой зал, а в это время едят только постояльцы, коих не так много. Официантка спросила, что нам угодно, но Галв уже сам вышел. – Поговорим? – спросил я. Он молча кивнул, приглашая следовать за ним. В переговорной комнате присел за стол и покачал головой. – Вы узнали, что Орфа работала тут, – без предисловия начал он. – Да, это так. Мог бы сказать, что в тот день не вышла на работу… – С твоей кухни у нее в желудке еда не переварилась, – перебил его Квазимодо. – Она обслуживала в тот день три кабинета. Один пустовал, а в двух других… – трактирщик и думать забыл об акценте, говорит четко и ясно, но тем не менее замолк.