Не дожидаясь моего ответа, стала меня целовать от груди, спускаясь все ниже и ниже. Ну как я мог ей отказать?! И все же где-то в глубине души я так и не смог ответить себе на вопрос: правильно ли поступаю? Нет, заклинание бездетности наложил, но понимаю, что муж Олуны недаром меня предупредил и против неизвестно какого зелья могу отказаться бессильным. Уходил от молодой женщины в непонятных чувствах. С одной стороны, мне с ней хорошо и приятно, но это может скоро закончиться. Она дала понять, что останется с мужем при любом раскладе. А кто я такой, чтобы мешать их семейному счастью. Увы, но обдумать мне все не дал Кот, который поджидал моего выхода, сидя в карете. – Вал, я уже тебя заждался, садись, – предложил глава воров, когда я вышел на улицу из соседнего участка с домом Олуны. И каким же образом он узнал, где я? Хотя это не слишком важно. – Спасибо, Кот, – сказал главе воров после того, как сел в карету. – За что? – удивился тот, а потом усмехнулся и продолжил: – Знаешь, это мне впору перед тобой извиняться и благодарить, хотя говорить такие вещи сыскарю – западло. Тем не менее поясню: моя вина в поведении Кривого, и от этого никуда не деться. Мало того что он нарушил наши законы, так еще и решил подставить, подняв руку на главу сыска. А то, что помог тебе, – он вновь криво усмехнулся, – это я себе помогал. Случись что с главой сыска по вине воров, и моя башка уже бы оказалась отдельно от шеи. – Понял, – ответил я. Нет, в чем-то глава воров прав, но что-то и передергивает. Например: мог бы не заботиться так сильно о моем здоровье. Подлечил меня целитель, и все, а не договариваться о продолжении лечения и тем более не оплачивать его. Я же принял его подарок, хотя, может, и не стоило. Как-то сыскарю от вора принимать такое не совсем правильно. Однако нас это дело вместе свело, а так пути-дорожки у нас разные, и мы это оба прекрасно понимаем. – Вал, меня радует, что мы по каким-то делам нашли общий язык, – продолжил глава воров. – Понимаю, что в будущем можем оказаться в совершенно противоположной ситуации и вести противоборство. Надеюсь, что не придется нам прибегать к подлым приемам. – Кот, к чему ты это говоришь? – никак не могу понять ход его мысли. – Да все просто, – усмехнулся он, – у тебя своя жизнь и правила, у меня свои законы. Но при случае готов с тобой еще поработать. – Взаимно, – ответил я, а потом напомнил: – Ты кое-что обещал узнать. – Возьми, – Кот протянул мне тонкую папку, которая до этого лежала рядом с ним, – это все, что мои люди нарыли. Насчет доказательств сами решайте, мне этого оказалось бы достаточно. – Спасибо, – кивнул головой. На этом мы с ним расстались. Выводов из короткого, но продуктивного разговора много. Основное мы не затронули, но друг друга поняли. Кривого и Ногастого сыск искать не станет, как и предъявлять главе воров по этому поводу претензии. Да, в разговоре не звучало ничего, но он очень тонко намекнул про возможные дальнейшие союзы, а я согласился. Да и очень я сомневаюсь, что Кривого и Ногастого мы отыщем, даже если очень сильно захотим. Тем не менее Кот предложил держать дистанцию, и я опять-таки против этого ничего не имею. Ладно, жизнь все расставит на места, скорее всего эпизод нашего сотрудничества забудется и возникнут определенного рода претензии. Он станет преступать закон, а я – пытаться вывести его на чистую воду. Получится? Сложно сказать. Крестный Кот хитер и умен, недаром у него такая кличка, да и на разборки он не станет сам ходить, если только его авторитет не окажется под угрозой. В конторе я первым делом ознакомился с документами, которые передал глава воров. Ну, это не официальные бумаги и к делу их не пришьешь, но на многое глаза открылись. Только вот как поступить, не совсем понятно. Доказательств нет, а как их получить – неясно. – Вал, – заглянул в кабинет Квазимодо, – можно? – Проходи, – задумчиво кивнул я. Эксперт просочился в кабинет и стоит – мнется. – Ты чего, как девица на выданье? Говори, чего хочешь, – вновь листая записи, переданные Котом, сказал я. – Тут такое дело… – смущенно произнес эксперт и потер лысину, – посоветоваться хочу. – Так советуйся, – рассеянно кивнул, пытаясь ухватить за хвост какую-то мысль. – Ринайла, она… – Квазимодо шмыгнул носом и замолчал. – И что там с нашей зельеваркой? – спросил я и вспомнил про ее изобретение для слежения за неверными женами. Так, а ведь это же выход! Данные артефакты еще не получили широкую известность, и если их получится сделать доказательствами, то может созревший план и выгорит! – Скажи, тот Ринайлов артефакт для слежения… – я покрутил пальцами в воздухе, – его можно как-то использовать в качестве улики или доказательства? – Теоретически это возможно, – нахмурившись и немного подумав, ответил эксперт, но потом добавил: – При условии, что мы сумеем звук оттранслировать на записывающий кристалл. Как понимаю, ее артефакт ограничен по времени и не предназначен для длительного хранения записи и многократного прослушивания. – И каким образом мы звук перегоним в другой артефакт? – А вот тут без Ринайлы не обойтись, – ответил Квазимодо, а потом добавил: – Знаешь, мне как-то стало трудно без нее. Тянет как магнитом, кстати, и я ей не противен, но вот у нее есть один пунктик, – Квазимодо замолчал. – Ну, начал говорить – договаривай! – подтолкнул его я. – Ей не нравится моя лысина, – горько вздохнул Квазимодо. – Это еще почему? – удивился я. – Говорит, что всегда представляла, что мужа можно за волосы оттаскать, да и детишки не должны пугаться лысого. Мужа? Детишки? Он в своем уме? Или у них так далеко все зашло? Но когда успели-то? – Что, есть предпосылки к свадьбе? – спросил я. – Вал! Господь с тобой! Нет, конечно, мы еще молоды, но Ринайла говорит, что развивать наши отношения, может, и не стоит, так как перспективы в таком случае нет. – Квази! – воскликнул я. – Ты вообще о чем? Я, честно говоря, ничего не понял! Не мог бы ты выражаться яснее. – Она хочет отрастить мне шевелюру, – убитым голосом сказал он. – Хочет что? – переспросил я, а потом не выдержал и захохотал. Черт! Давно так не смеялся – до слез. Успокоился, но взглянул на эксперта и лысину, вновь заржал, да так, что под стол съехал. – А что тут происходит? – раздался голос Марэя. – Н-н-ничего, – всхлипывая от смеха и вылезая из-под стола, ответил я. – Я вот смотрю, у кого-то очень хорошее настроение и здоровые, крепкие зубы! – хмуро сказала моя помощница и сделала шаг по направлению к столу. Веселье у меня как рукой сняло, зато заулыбался Квазимодо. – Вал! – белокурка в гневе вытянула указательный палец в мою сторону. – Ты бросил нас, а сам смылся! Мы все испереживались! В таком состоянии, после ранений, ты отправился не пойми куда! И, кстати, где ты провел ночь?! Эксперт уже ржет, пытаясь сдержать хохот, прикрывая рукой рот. Вот гад! Весело ему! – В лечебнице я был! – ответил белокурке, схватившись за первую пришедшую в голову мысль. – Вот доказательства! – широко ей улыбнулся, демонстрируя белоснежные зубы. Если она пыталась меня отыскать с помощью бляхи, то я попал. Нет, буду все отрицать, доказательства у меня есть, а у нее их нет! – И потом, есть еще кое-какие дела, – сказал и подтолкнул ей папку Кота, – ознакомься. Уф, отвел удар! Облегченно выдохнул, видя, что буря миновала и Марэя внимательно изучает бумаги и хмурится. – Слушай, – обратился к эксперту, – прости за смех, просто представил и… – улыбнулся и показал, как таскаю себя за волосы. Квазимодо сдержанно улыбнулся, а я продолжил: – Вот только так и не понял проблемы. Кроме того, что про такие зелья не слышал. Что-то там связано с аурой и магической составляющей, покровом и луковицами, – напряг память, так как проблемы лысин в академии обсуждались. Тем более что несколько преподов имели склонность к такому проявлению. – Хочет сварить, – мрачно ответил Квазимодо, – обещает, что получится. – Ну и? Если без этого никак, а сам ты хочешь, то почему нет? – подбираю слова и говорю недомолвками, чтобы Марэя ничего не поняла. – Вы про лысины, что ли? – догадалась моя помощница. – Квазимодо, не глупи, если нравится Ринайла, то соглашайся, иначе ничего у вас кроме той ночи и не получится, – сказала белокурка, не отрывая взгляда от бумаг. – Какой такой ночи? – удивился я. – Ты откуда об этом знаешь?! – нахмурился Квазимодо. – Ой! – Марэя зажала рот рукой и, положив папку на стол, попятилась к двери. – Совсем забыла, у меня же важное дело! Шмыг, и уже за дверью. Получается, что с зельеваркой они сдружились, а это не поднимает настроения. Мы переглянулись с экспертом и синхронно тяжело вздохнули. Да, тяжко нам придется. А как их обломать, ума не приложу. Боюсь, как бы в таком сопротивлении не проиграть войну, даже если выиграю пару битв. – Кстати, а она правильно все сказала, – глядя на дверь, обронил я. – Не понимаю, чего ты боишься. – Эх, – он потер лысину, – тяжело привычки менять, да и неизвестно, что получится. Против таких слов и сказать-то нечего. Впрочем, боюсь, у него не остается вариантов, да и сам он это прекрасно понимает. – Ну, сам решишь – не маленький, – усмехнулся я. – А у нас возникло еще одно дело, вернее, продолжение незаконченных расследований убийств. По фрагментам, которые ты обнаружил под ногтями девушки, если мы возьмем подозреваемого, ты сможешь доказать его принадлежность? Квазимодо, не раздумывая, утвердительно кивнул. – В суде этого окажется достаточно? – уточнил я. – Вал, если попадется дотошный адвокат, то… – он отрицательно покачал головой. Впрочем, эти рассуждения мы уже вели. Доказать причинно-следственную связь возможно, но ее легко поставить под сомнение. Нужны неоспоримые доказательства. А для этого мне необходима Ринайла. Зельеварку нашел в ее лавке, к своему облегчению без покупательниц, и сразу приступил к делу, пока она мне не припомнила бегство. – Твой артефакт, который позволяет подслушивать, необходимо усовершенствовать, чтобы он сливал запись в кристалл и ее можно было бы использовать в качестве доказательства, – озадачил я ее. Ринайла, как и ожидалось, погрузилась в раздумья, забыв, что за мной числится грешок. Нет, она его припомнит, но чем больше проходит времени, тем меньше мне от нее достанется. Таким трюком уже пользовался, и пару раз она лишь на словах пеняла, да и то чисто для проформы.