– Пятый, – уточнила я, входя в лифт. Не прошло и трех минут, как мы вошли в маленький кабинет и стали исполнять придуманные роли. Я – глуповатая дамочка, желающая приобрести дом. Ада Марковна моя на редкость вредная свекровь. – Особняк в ближайшем Подмосковье? – уточнил Игорь Николаевич. – Верно, – кивнула Дюдюня, – я покупаю его сыну и э… э… Татьяне. Шикарный не предлагайте. Все равно при разводе придется его делить. За миллион. Не дороже. Что это у вас такое лицо сделалось? – Я задумался, – встрепенулся Постников, который выглядел лет на двадцать с небольшим, – вы пришли к лучшему жилищнику России, теперь у вас не будет проблем. Я оглядела крохотную комнатенку, которая давно просила ремонта, обшарпанную мебель и подавила вздох. Дела у «лучшего жилищника» идут явно не блестяще. – Кому-то из моих коллег миллион рублей покажется ерундой, – застрекотал риелтор, – вам будут петь: «В ближайшем Подмосковье за такую сумму даже курятник не найти». А я сразу выдам вариант! Деревня Козюки. Особняк из бревен. Построен в тысяча восемьсот десятом году. Отопление печное. Сортир во дворе, но сегодня это не проблема, можно поставить биотуалет. – Э… э… э… Игорь Николаевич, – снисходительно сказала Ада, – это прекрасный дом для Татьяны, когда она станет моей бывшей невесткой, но поскольку сейчас сия особа член семьи, она будет жить вместе с моим мальчиком. Изба времен Наполеона не подходит. Я уважаю старину, но не в качестве места обитания сына. Я уже сказала – на все миллион! Евро! В глазах Постникова вспыхнул олимпийский огонь. – Евро? – Ну не рублей же! – презрительно поморщилась Дюдюня. – Хотите кофе? – засуетился риелтор. – У меня самый лучший из всех растворимых. – Ой, пошли отсюда, – заныла я, – у него даже эспрессо нет. – Машинка сломалась, – живо солгал «лучший жилищник». – И секретарь отсутствует, – вредничала я. – Она в отпуске, – нашел подходящий ответ парень, – получает огромную зарплату, улетела на Мальдивы. – Он мне не нравится, – стонала я. – Разве успешный человек станет работать в таком отстойнике? – В моем офисе ремонт, – заявил Игорь, – я здесь временно. – Да? – приподняла бровь Дюдюня и достала из сумки визитницу. – Тут много карточек, и на всех указан адрес дома, в котором мы сейчас находимся. – Где вы ее нашли? – обрадовался Игорь. – Вчера в торговом центре, – ответила я, – на последнем этаже у «Лавки света», в которой работает Вероника Фомина. Лицо Постникова вытянулось. – Никогда не приближался к этому магазину! Я вынула свой телефон и включила запись, которую прислал Димон. – Смотрите. Парень уставился на экран и стал мерно повторять: – Это не я! Не я! Не я! – Игорь Николаевич, вы попали в сложное положение, – уже другим тоном сказала Ада Марковна, – госпожа Фомина вчера скончалась. – Нет, нет, – испугался Постников, – она… когда я… Парень замолчал. – Когда что? – проникновенным тоном осведомилась Ада. – Вы кто? – прошептал Игорь. Я показала свое удостоверение. – История про дом ложь? – пропищал Постников. – Да, – согласилась Ада. – Вы меня специально отвлекали, чтобы я расслабился, а потом взяли тепленьким, – догадался риелтор. – Зачем нам холодный Игорь Николаевич? – улыбнулась я. – С какой целью вы приходили к Фоминой? – Она… ну… продает… талисманы на удачу, – выдал новую версию молодой человек. – Игорь, – остановила поток вранья Ада, – приобрести фиговину, которая приносит удачу, можно где угодно. Какой смысл переодеваться в женщину, да еще с ребенком? – Я не хотел, чтобы меня узнал кто-нибудь из знакомых, – на сей раз честно признался Игорь. – У меня… ну… сложное положение. Я не знал, что делать. Аппетит пропал. Катя это заметила и пристала с расспросами. От нее ничего нельзя скрыть, все из человека вытянет! – Жена? – уточнила Ада. – Сестра, – понуро ответил Игорь, – я вообще-то тихий, а она пожар на бензозаправке. Вечно меня шпыняет, дергает, заставляет шевелиться. Это она все придумала. Я помчался! Вошел и мигом убежал из лавки. – Почему? – спросила я. – Честное слово, магиня из-под пола появилась, – чуть не заплакал Игорь, – я не вру. – Кто? – спросила я и опять услышала: – Магиня. – Мужчина – маг, а женщина, значит, магиня, – перевела для меня Дюдюня. – Судя по видеозаписи, которая у нас имеется, вы находились в лавке не одну минуту. Можем продемонстрировать, как вы, господин Постников, прикинувшись молодой мамашей с новорожденным, входите в салон Вероники. И как покидаете его. Вы провели у нее некоторое время. – Гарик, ку-ку, – закричали из коридора. Дверь распахнулась, появилась девушка неземной красоты, от нее было глаз не оторвать. Благодаря узким черным брючкам, сапожкам на головокружительном каблуке и внушительной платформе ноги ее казались нереально длинными. На завивку белокурых волос она потратила, наверное, часа полтора. Густые пушистые ресницы, соболиные брови, идеально белая кожа, розовый румянец, тени на веках и губы цвета раздавленной клюквы довершали картину. Меня охватило простое женское любопытство: сколько времени очаровательное создание проводит каждое утро у зеркала? И не лень ей вставать на пару часов раньше, чтобы «нарисовать» лицо? Игорь показал пальцем на красотку: – Это она придумала. Заставила меня в торговый центр топать! У нее все и спрашивайте. Катька! Баба, к которой ты меня отправила, дуба дала! – Игорь, сколько раз я тебя учила, – вздохнула сестра, – забудь свою манеру выражаться. Ты давно вырос. Дуба дала! Что это такое? Вот поэтому ты вечно в заднице оказываешься. Тебя нормальные люди не понимают. О чем речь ведешь, а? – Колдунья твоя ушла в астрал и не вернулась, – высказался иначе Постников. Но строгая сестра вновь была недовольна. – Не в пивнушке сидишь. Я решила прервать их беседу: – Вас зовут Екатерина? – А вы кто? – не стала отвечать на мой вопрос модная до оторопи гостья. Я вынула удостоверение. – Начальник особой бригады, – прочитала девица. – Ваш брат подозревается в убийстве Вероники Матвеевны Фоминой, – заявила Ада. Глава шестнадцатая – А кто это? – искренне удивилась сестра «лучшего жилищника». – Впервые это имя слышу. – Да ты что? – загудел Игорь. – Сама меня к ней отправила. Магиня. Тебе ее Олеся посоветовала. – Какая такая Олеся? – изобразила непонимание сестрица. – Николаева! Подруженция твоя, – сказал Игорь, который никак не мог сообразить, что Катя не желает честно отвечать на вопросы. – Когда меня из фирмы апельсиновой, где я менеджером работал, выперли, я приехал домой ну очень расстроенный. А у нас Олеська сидела и сразу с вопросами примоталась: – Чего такой грустный?