– Да нет же, идиот! – кричу я. – Уведи их отсюда! Их слишком много. Если разбойник ввяжется в бой, он поставит под угрозу жизни освобожденных. Он не может взять на себя людей Сайры. Зато я могу. Мышцы подрагивают в ожидании схватки. С размаху бью нападающего в висок и не задумываясь вонзаю меч ему в сердце. Эти люди верны Сайре, который искалечил несчастных журналистов. Он хотел лишить их голоса и возможности открыто выражать свои мысли. Это несправедливо. И отвратительно. Еще один шпион бросается на меня сзади. Я успеваю отпрыгнуть в сторону. Резко развернувшись, я бью прислужника Сайры в плечо. Он целится в мой незащищенный бок, и я едва успеваю уклониться от клинка. С хриплым ревом заношу меч над его головой, но он вовремя ныряет вниз. Клинок срезает лишь кончик капюшона. Разбойник все это время в нерешительности наблюдает за происходящим. – Уведи их! – кричу я, размахивая мечом. – Или все будет напрасно! Эль Лобо сыплет проклятиями и уводит освобожденных узников в глубину сада. Пятеро оставшихся воинов Сайры окружают меня. Нервно сглотнув, я поднимаю меч. В ночи раздается свист заряженной пращи. Мимо пролетает круглый камень и попадает прямо в живот одному из шпионов. Сдавленно вскрикнув, он замертво падает на землю. Я бросаюсь на ближайшего воина и вонзаю меч ему в бедро. Сталь пробивает мышцу; из раны хлещет горячая кровь. Задыхаясь, человек в мантии падает на колено. Осталось трое. Рука горит. Шпионы Сайры снова наступают, и я пячусь, переводя дух. Первым нападает тот, что посередине. Мы скрещиваем мечи и сталкиваемся лицом к лицу. Капюшон закрывает верхнюю часть лица, но я прекрасно вижу его самодовольную ухмылку. Как это понимать? И тут за моей спиной раздается негромкий смех. По спине пробегает холодок, и я ощущаю резкий приступ удушья. Меч падает на мощеную садовую дорожку. Я опускаюсь на колени и озираюсь в поисках жреца. Это его кровяная магия. Сбоку меня атакует еще один из его приспешников. Перехватывая меч на лету, он разворачивает оружие клинком к себе и метит рукоятью мне в голову. Второй раз за эту ночь я падаю ничком. И больше не помню ничего. * * * Я прихожу в себя в комнате с неприятным металлическим запахом. Все окна закрыты, и ночная прохлада совсем не проникает сюда. Я лежу лицом на шершавом шерстяном ковре. Правый висок пульсирует от боли. Осторожно сажусь. Полки заставлены открытыми бутылками с кровью. На стенах – схемы частей человеческого тела и подробные изображения различных диких растений и трав, ядовитых грибов и цветка с мерцающими серебряными лепестками с подписью «Killasisa»[54]. А в углу комнаты в мягком бархатном кресле удобно устроился жрец. – Интересный наряд, кондеса, – холодно замечает он, осматривая меня с ног до головы. Ощупываю руками лицо. Он снял маску. Паника охватывает меня, и все чувства обостряются до предела. Как можно было проявить такую глупость и безрассудство? Озираюсь в поисках меча, но, вероятно, он остался в саду. Лунной пыли тоже больше нет. Я совершенно безоружна перед смертельно опасным жрецом. – Представьте себе мой восторг, – произносит он, оскаливаясь. – Невеста Его Сиятельства в одной шайке с Эль Лобо. Вот король Аток обрадуется, наверное! Я съеживаюсь от ужаса. Все плывет перед глазами, в голове роятся хаотичные мысли. Если Аток узнает об этом, мне не жить. – Если вы сразу не притащили меня к королю, полагаю, вам что-то от меня нужно. Что? Он снова язвительно улыбается. – А ты не такая бестолковая, какой кажешься. Мне нужно имя Эль Лобо. – Я не знаю его. – Неужели. И это не вопрос. – Нет, – отчеканиваю я. – Не знаю. Я поднимаюсь; колени дрожат. Кружится голова, и я морщусь, пытаясь сосредоточиться на размытом силуэте жреца. Он стоит прямо передо мной. Я пытаюсь обойти его, но он вцепляется в меня костлявыми пальцами. Стоит выкрутить ему руку – и я свободна. Но он наклоняется ко мне и тихо, словно шипящая анаконда, произносит слова, от которых стынет кровь в жилах: – Просто подумай: кому поверит Его Сиятельство, кондеса? Как, по-твоему, поступит король, если у него возникнут малейшие подозрения, что ты можешь действовать против него? Помолвка или нет – он будет тебя пытать, пока не вытащит из тебя все необходимые сведения. Он отправит войска к иллюстрийской крепости и сожжет ее дотла. Если у моего короля и была хоть капля уважения к тебе, то ты потеряешь даже это. Что бы ты ни замышляла, это закончится не начавшись. Ты этого добиваешься? Я сглатываю. Во рту пересохло. – Я не знаю его имени, – еле слышно шепчу я. Жрец впивается ногтями мне в руку, но я усилием воли заставляю себя не двигаться. Он явно ведет свою игру – иначе давно сдал бы меня Атоку. Главное, чтобы он не передумал. Мне нельзя возвращаться в темницу. – Вам нужен трон? – спрашиваю я. Он гаденько ухмыляется, обнажая зубы. – Тебе известно имя Эль Лобо? Скажи немедленно, или мы отправимся к Его Сиятельству. Я сомневаюсь. Может, я могла бы придумать имя… – Кондеса, – вкрадчиво говорит жрец. – Даже не думай об этом. – Я не знаю, – отвечаю я. – Я не из его шайки. Я просто хотела освободить иллюстрийских пленников, но он сделал это за меня. Когда появились ваши люди, надо было действовать, а не думать. Вот что произошло. И это все, что я знаю о разбойнике. – Я не верю тебе, – говорит он. – Ты просто тратишь мое время. Но я знаю, как вырвать из тебя правду. Сайра вскидывает руки, и я в ужасе отшатываюсь, вспоминая о скрюченных отрубленных кистях лаксанцев. Не задумываясь прячу руки за спину. – Нет. Нет. Подождите. Я… От смеха Сайры по спине пробегает холодок. Он медленно приближается, закатывая рукава своей мантии. Сначала правый, потом левый. Его неторопливые спокойные движения внушают ужас. Мне некуда бежать, и если я закричу, то сюда сбегутся еще и солдаты Атока. Он сотрет меня в порошок. Даже мокрого места от меня не оставит. – Имя, – повторяет Сайра. – ¡No lo sé![55] – выкрикиваю я. – Клянусь. – Ответ неверный. Его страшная магия начинает действовать: кровоток резко усиливается, и кровь отливает от сердца. Я падаю на колени. Сердце отчаянно пытается перекачивать кровь, но в нем почти пусто, и я слышу лишь его слабеющие тщетные удары. – Остановитесь, – шепчу я. – Я не знаю его имени. Вы ничего не добьетесь, если убьете меня. – Я тебе не верю, – рычит в ответ Сайра. Последние капли крови покидают сердце. Я судорожно хватаю губами воздух, но легкие больше не работают, и мое сознание постепенно угасает. Я умру в этой отвратительной комнате, не принеся никакой пользы ни Каталине, ни своему народу. – Я не знаю, – хрипло говорю я. – Я не знаю. Я не знаю. Судороги сотрясают мое ослабевшее тело. Еще несколько секунд, и я упаду замертво. Я склоняюсь все ниже и ниже, не в силах выпрямить спину. – Ладно, кондеса, – заключает Сайра. – Вам удалось меня убедить. Я делаю глубокий вдох; картинка плывет перед глазами. Я с трудом различаю слова, но чувствую, как живительная кровь, безудержная и могучая, снова наполняет мои вены, сердце, легкие. Я снова могу дышать. Сердце бешено бьется о ребра. – Мерзавец, – шиплю я. Побледнев, Сайра опускается в кожаное кресло. Я уже видела, как истощаются лаксанцы, используя магию Пачи. Возможно, я могу этим воспользоваться. – Я все еще могу выкачать всю твою кровь. Не сомневаюсь – хотя выглядит он очень уставшим. Но я точно знаю: он остановился не просто так. – Ваша полководица мертва, – почти непринужденно говорит он. – Ее магия, скрывающая иллюстрийский мост, перестала действовать. Чего ты удивляешься? Конечно же, я знал о ее способностях, кондеса. Он подается вперед и пристально смотрит на меня темными, почти черными глазами. – Что вам нужно? – Мне нужно имя Эль Лобо, – отвечает он. – Даю время до Карнавала. – А что потом? Ему не нужно озвучивать угрозу: я и так вижу все по его лицу. Если я не скажу ему имя Эль Лобо, он обрушит всю мощь своей магии на иллюстрийцев, скрывающихся за крепостной стеной. – Я не пощажу никого, – говорит он. – Ни женщин… Я вздрагиваю. – Ни детей… Крепко зажмуриваюсь. – Живых не останется. Я представляю горы иссушенных сморщенных тел, и слезы ручьями бегут по щекам. Я не в силах скрыть ужас, сковавший сердце. Он убьет всех. – У тебя две недели, – предупреждает жрец, поднимая палец. Горло сжимается. Я не могу ни дышать, ни говорить. Он уходит, и меня тут же отпускает. Я судорожно впиваюсь ногтями в плетеный ковер и хватаю губами воздух. Все никак не могу надышаться, но Сайра уже зовет своих стражников. Они помогают мне встать и тащат обратно в комнату.