— Виктор Корольков? — спросил Ярослав голосом лучшего диктора Первого канала. — Да, — испуганно обернулся пятидесятилетний крупный мужчина. — Это мы вам звонили, — подключился капитан. — Следователи Никитин и Лосев. На самом деле нас интересуете вы, Виктор…, простите, как вас по отчеству? — Дмитриевич. — Скажите, Виктор Дмитриевич, вы посылали вот это письмо с адреса вашей тети? — Андрей протянул конверт Королькову. Тот взял его в руки и стал внимательно рассматривать. Было заметно его волнение и слегка подрагивающие пальцы. — Нет, впервые вижу. Ничего я не посылал. Там какой-то Иван Иванов. Я его знать не знаю. Адрес Настин — подтверждаю. — То есть вы даже и не предполагаете, кто бы это мог послать письмо с адреса вашей тети? — Нет. — Виктор Дмитриевич, мы должны вам сообщить, что автор данного письма вымогал у стариков деньги и, возможно, причастен к их убийству. Если вы его знаете и намерено покрываете, то будете привлечены к ответственности как соучастник. А это до восьми лет лишения свободы. Не сомневайтесь, рано или поздно мы его найдем. Что вы на это скажете? — Ничего. Я не знаю никакого Иванова. — Ну, что ж. Тогда действуем по плану. Мой коллега пока останется у вашей тети, а вас, Виктор Дмитриевич я попрошу отвезти меня в Следственный отдел вашего города. Никитин остался в машине. Лейтенант же ее покинул и сразу связался с Вагановым, попросив проконтролировать ближайшие звонки подозреваемого. До места назначения ехали долго. Водитель, пытаясь проехать по кратчайшему расстоянию, наткнулся на перерытую улочку и, слава богу, поехал в объезд. Уже на центральной площади, Никитин попросил его остановиться у киоска, чтобы якобы купить сигареты. Пришлось, правда, их приобрести на самом деле, потому что чувствовался внимательный взгляд Королькова. Для полноты картины пришлось тут же и закурить. Ожидаемого отвращения капитан не ощутил и с удовольствием докурил сигарету до конца. Он не сомневался, что теперь уж у технического персонала хватит времени для подготовки к предполагаемому звонку. Выйдя из машины, он тут же связался с Лосевым. Тот доложил о выполнении задания и назвал имя офицера местного отдела, который получит информацию о звонках Королькова. Когда Никитин встретился со старшим лейтенантом Решетниковым, у того уже был зафиксирован контакт подозреваемого. Полученную запись капитан попросил озвучить, после чего распорядился немедленно поставить на контроль телефон абонента Королькова и осуществить задержание последнего. Из звуковой колонки компьютера старшего лейтенанта ясно слышался знакомый голос: — Саш, привет. — Привет, — прозвучал ответ. — Неужели собираешься отдать долг? — Нет, с этим придется немного подождать. Звоню по другому поводу. Зачем тебе нужен был «абонентский ящик»? Помнишь, я тебе подогнал его месяца три назад? — Помню. Мне нужно было задать пару вопросов моим должникам, чтобы они меня не вычислили. Так вроде все прошло гладко. Я получил свои деньги. И тебе одолжил пять тонн, как и договаривались… ты же говорил, что никакого ответа не поступало. — По почте точно не поступало, но он прилетел с другой стороны. — То есть? — Сегодня по этому поводу меня прессовали два московских следока. Наступила длительная пауза. Когда Никитин подумал, что абонент Королькова вышел из связи, тот снова заговорил: — А что случилось? Кто-то заявил в полицию? — Хуже. Они сказали, что вначале каких-то стариков шантажировали, а затем и вовсе убили. — Клянусь, я никого не убивал. — Но шантажировал, — сквозь нервный смех прошипел Корольков, — а клясться будешь этим следователям… — Ты что, меня сдал?! — Нет, сказал, что ничего не знаю, но сам думаю… вот, решил позвонить тебе… — Гни ту же линию. Как они узнают? Никак… слушай, вообще-то не телефонный это разговор. Приезжай ко мне сегодня вечером — обсудим это дело. — Хорошо. Королькова привезли быстро, потому что задержание было проведено прямо на площади. К этому времени успел подъехать и Лосев. Допрос состоялся тут же — в здании Следственного отдела. — Виктор Дмитриевич, у нас имеются доказательства того, что вы нам солгали. — Почему солгал? Не писал я ваше письмо. Иванова тоже никакого не знаю. — Да, это так. Однако вы знаете человека, который это делал. Я ведь предупреждал вас об ответственности. Вы до сих пор не хотите нам что-либо сказать по этому поводу? — Ничего не знаю! — выкрикнул Корольков. — И требую адвоката. — Хорошо, будет вам адвокат, но вначале прослушайте один интересный диалог. На фразе «…тебе одолжил пять тонн» Никитин остановил запись. Допрашиваемый сделал характерный жест, который можно было растолковать, как «Я все понял и готов сотрудничать». — Ну, и?… — капитан многозначительно посмотрел на Королькова. — Это Сашка… Сашка Редин, друг детства. Мы учились с ним в одном классе. Потом вместе закончили медучилище. Правда, после этого наши дорожки разошлись. Меня забрали в сухопутные войска, а его во флот. Ну, а дальше я трудился в местной «Скорой», а Сашке повезло больше. Ему в военкомате предложили работу в закрытом городке. Загорск семь — слышали о таком? — Честно говоря, нет, — признался Никитин, заметив, что Ярослав тоже покачал головой, — Загорск шесть — на слуху, а об этом вроде никакой информации не было. — Шестой до сих пор закрыт, а седьмой в начале нулевых открыли. У нас были хорошо известны оба. Некоторые горожане ездили на работу и туда, и туда. Ферма сейчас популярна своей зоной отдыха. Там большое озеро с пляжами. — Какая ферма? — Поселок Ферма. Такое название было закрытого городка. Так он называется и сейчас. — Чем же ваш друг там занимался? — Не знаю. Честно. Раньше он говорил, что давал подписку о неразглашении, а сейчас при одном упоминании о том времени сильно нервничает. Поэтому и не знаю. — Ну, и где же теперь он проживает? — вернул разговор в нужное русло Лосев. — Там же и проживает. В том же самом общежитии… по моему, и в данный момент он там находится. Могу отвезти, — заискивающе предложил Корольков. — Далеко это? — спросил капитан. — Да, какой там… отсюда пару километров… по Вифанской. — Поехали. Странное свое название городок точно не оправдывал. Большое количество многоэтажек и довольно развитая инфраструктура не производили впечатления поселка, тем более фермы. Однако это было лишь на первый взгляд. Вблизи же подавляющее большинство жилых и общественных строений представляли собой удручающее зрелище в силу своей обшарпанности. Такой же вид имело и общежитие Редина. Длинное двухэтажное здание располагалось почти в центре городка. Андрей подумал, что, удалив немногочисленных прохожих и столько же автомобилей, окружающий пейзаж можно было бы смело использовать в качестве декорации какой-нибудь «сталкериады». Корольков смело шагнул в вечно распахнутые двустворчатые деревянные двери. Такие же, но очень скрипучие, ступеньки привели следователей на второй этаж. Жилье Редина состояло из двух смежных комнат. В одну из них вход со стороны коридора был «замурован», а вот в другую вела массивная металлическая дверь. Троекратный звонкий стук возымел действие, после чего следователи стали свидетелями и вовсе курьезного случая. В проеме открывшейся двери возникла женщина бальзаковского возраста с опухшим лицом и следами вчерашней косметики. С ее губ мгновенно слетел вопрос, который синхронно озвучил и Корольков: — А где Сашка? Оба тут же захлопнули рты и тупо уставились друг на друга. Пауза продолжалась бы сколько угодно, если бы ее не разбавил Никитин: — Уважаемая, скажите, пожалуйста, где сейчас находится Александр Редин? — Только что поехал к Витьке… вот к этому… а вы кто такие? «Гости» представились, после чего не дожидаясь приглашения, проследовали в апартаменты. Все вокруг свидетельствовало о том, что накануне здесь было весело — пустые бутылки на полу, неубранный стол и скомканная постель на угловом диване. Кроме того, в воздухе висел кислый табачный запах. Ярослав, словно прочитав мысли Никитина, под неодобрительный возглас хозяйки открыл окно. — Простите, как ваше имя? — поинтересовался капитан. — Нина… Алексеевна Трушина, сож… гражданская жена Александра. А что случилось? — Редин подозревается в совершении преступления. Нина Алексеевна, он вам сказал с какой целью и куда именно он поехал встречаться с Корольковым? — Нет, сказал, что нужно просто обсудить какое-то дело. Правда, взял с собой сумку с курткой и свитером. Объяснил это тем, что к вечеру похолодает. — В чем он был одет? — Такая… синяя футболка с поперечными темными полосками и черные джинсы… — Он отправился на общественном транспорте или на личном? — Не знаю, — сообщила Трушина и озабоченно подошла к окну. — Вот сволочь! — воскликнула она. — Взял-таки, дурак, машину! С бодуна! До первого гаишника. — Какая у него машина? — Жигули четверка красного цвета, — отрапортовал Корольков. — Номер?