— Но хочу напомнить, что все должно выглядеть естественным. Вы потеряли жениха, Мариночка, то есть мужа, вы в печали, в трауре, но есть еще один человек, который вас любит. Он готов на все, чтобы вырвать вас из депрессии — он предложит вам стать его женой. Вы можете закатывать глаза и заламывать руки. Ведь вы же в трауре. Все естественно. Но он не должен заподозрить, что вы играете… — Вы про Троепольского? — Да. — Он — очень самовлюбленный человек. По-моему, он думает, что ни одна девушка не способна устоять перед ним. В медицине есть, по-моему, такой термин «нарциссизм». Иногда он приходил мне на ум. — Прекрасно. Это то, что нам надо. Я тут написал подробные инструкции для каждого. Почитайте. Но без эмоций. Просто исполняйте. Наши органы в курсе. Но, самое главное, это — я. Ставлю бутылку армянского коньяка, что не пройдет и месяца, как весь этот гнойник вскроется. Следуя инструкции, Сергей разослал приглашения на свою свадьбу с мифической кузиной Генриха, якобы потомственной графиней Гертрудой фон Валленштайн. Тетка теперь его дразнила словами из небезызвестной песни «Не пей вина, Гертруда». Марина согласилась на не заставившее себя ждать предложение Троепольского выйти за него замуж. Оказалось, что Инна с Игорем уже подали заявление в загс. И чтобы играть две свадьбы в один день, Троепольский ускорил процесс денежной суммой в конверте. Получалось, что отец выдает дочь, а через 10 дней женится сам. Инна потащила Марину по свадебным салонам. Троепольский представил будущую жену своему отцу. Вениамин Константинович оказался искусствоведом. Он работал в местном музее изобразительных искусств. Жил весьма скромно, в коммуналке, зато рядом с музеем. Марине пришлось очень тяжко. Ей нужно было изображать хоть немного влюбленную девушку. Хотя в душе она понимала, что вполне могла влюбиться в этого франта. Если бы не Андрей. Ведь точно бы влюбилась. От этого ей становилось плохо. Кружилась голова, начинал болеть желудок. Язва Фрося делала попытки восстать из мертвых, и Марина согласилась на ФГС. Глотание кишки показало, что у Марины был банальный гастрит. Однако, чтобы избежать общения с Троепольским, она залегла в больницу. Обострение язвенной болезни двенадцатиперстной кишки. Она прокричала в трубку этот диагноз Троепольскому, потом разрыдалась и сдалась на милость картавящего гастроэнтеролога. И это был лучший выход. Когда к ней заявилась тетка с вернувшимся из Германии Генрихом, она опять зарыдала. Эта игра высасывала последние силы. Палата была заставлена розами. Троепольский приходил каждый день. — Я больше не могу его видеть. Что хотите, делайте. Это какой-то фарс! Меня и так тошнит, а тут еще этот Бандерас. — Мариш, ну, потерпи еще немного, Трошин обещает, что скоро все кончится. Чуть ли не в день свадьбы. — Что? Все-таки нужно будет выходить замуж? — Понимаешь, они там как-то договорились с загсом, что это будет фиктивный брак. — Я устала от этой лжи. — Да, я понимаю тебя, моя девочка… Эта жизнь порой требует от нас невозможного. Потерпи, раз так требует правосудие. Тамара обняла племянницу и поцеловала. Генрих вручил ей мешок сладостей из Германии. — Кстати, Трошин сказал, что он думает, что в день свадьбы все и закончится. — Надеюсь. Иначе мне придется применить к Славику технику рауш-наркоза. Генрих засмеялся: — Der Rausch, der Trunkenheit. — Он понимает. Rausch. Опьянение. Так у нас крыс на патофизе обездвиживали. Эфиром. Можно еще оглушить тяжеленьким чем-нибудь… — Не пугай меня, Мариша. — Передай своему Трошину, что сразу после загса я выхожу из этой дурацкой игры. — Договорились! За день до свадьбы Марину выписали из больницы. Тетка умоляла ее примерить свадебное платье. Но Марина так и не стала. Она закрылась в своей комнате, отключила телефон и зарыдала. Последнее время слезы сами катились у нее из глаз, почти без повода. Хотя поводов было предостаточно. Дальше был загс. Счастливые Инна с Игорем. Марина, принявшая полпачки валериановых таблеток. И сияющий Троепольский. Их расписали одну пару за другой. Лица мелькали перед глазами, расплывались, и всем нужно было улыбаться… Она сможет. Она сильная. Марина сжала зубы. Она вначале даже не обратила внимание на своих свидетелей. Ей было все равно. Потом она узнала их. Это была Диана Колязина, вернее, теперь Иванова и их незаменимый староста Панков. Она не могла удивляться. Не было ни сил, ни желания. Славик размахивал свидетельством о браке и кому-то названивал. Шампанское лилось рекой. Невесты бросали букеты, а остальная часть присутствующих девушек пыталась их поймать. Все поехали в ресторан. Заранее было решено отмечать две свадьбы разом. В приглашенные попала вся бывшая студенческая группа Марины и Инны. Вскоре оказалось, что у невест согласно старому обычаю украли по туфле и требуют выкуп. Свидетели забегали между столами в поисках туфель, тамада что-то кричал в микрофон. Отец произнес тост. Но выпить ему не дали. Откуда-то появились люди в масках с автоматами. Трошин в резиновых перчатках держал в руках бокал с шампанским. Кругом щелкали фотоаппараты. А из зала уже уводили Диану Колязину, то есть Иванову, и Вячеслава Троепольского. — Финита ля комедиа, — сказал Трошин и подмигнул Марише. — Вот видите, все хорошо закончилось. Он показал ей на своем сотовом видео о том, как Диана, проходя мимо бокала Сергея, бросила в него какую-то таблетку. — Я тут специально засел, за пальмою. Отслеживал его бокал. Так что у нас все было продумано заранее. Бронежилеты. Металлоискатели на входе. Скрытые камеры. А теперь продолжайте веселиться. Завтра подробности расскажу. И чтобы было нескучно вам, Марина Сергеевна, вручаю настоящего мужа. Тут Марина повернулась в ту сторону, куда смотрел Трошин. Там, у колонны стоял Андрей и улыбался. Марина уже бежала к нему. Неслась, не чуя ног. — Ты жив? Как? Она плакала от счастья. Чуть не задохнулась. — Почти. Пойдем, родная. Я все расскажу тебе. Он обнял ее крепко и поцеловал. Сергей обнялся с Андреем и пожал ему руку. Они открыли другую бутылку шампанского и потребовали новые фужеры. Все закричали: «Горько!». Поцелуи обеих пар усладили приглашенных. Столы ломились. Марина не могла поверить, что Андрей был жив. — Мы не могли тебе рассказывать, потому что Трошин строго-настрого запретил. — Как ты выжил? — На все воля Божия. В вечер перед нашей свадьбой в загсе Борис убедил меня поехать к Трошину, и как он предлагал, одеть на свадьбу бронежилет. У него дома был специальный бронежилет с мешочками, заполненными красными чернилами. Это, чтобы имитировать кровь. Он решил, что это может помочь распутать дело. Я одел его под костюм. Перед венчанием тоже одел. Вот и все. Выстрелы были почти в упор. Поэтому были перебиты два ребра, и я потерял сознание от боли. Когда я пришел в себя, надо мною склонился Трошин и приложил палец к губам. Его вызвал Борис. Я слышал, как ты рыдала, но встать и что-то сказать не мог. В скорой мне и вправду стало плохо. Сделали ЭКГ. Инфаркт. Отправили на стентирование. Две недели в реанимации провел. Причем опять под чужим именем. Трошин меня по своим документам положил. Так что, я две недели был Иваном Сергеевичем. Потом Иван Сергеевич забрал меня к себе. Выпей вина, ты очень бледная… — У тебя был инфаркт? — Да. Короче, у тебя муж — полный и законченный инвалид. — Ну, и что? Я, все равно, тебя люблю. — И я. На следующее утро все съехались на квартиру к тетке. Генрих сделал торт с фигуркой жениха и невесты. Иван Сергеевич еще раз поздравил всех и начал свой рассказ: — Начну с того, что эта история началась с большой любви. Или нет. Раньше. Все по порядку. Один скромный искусствовед женился на учительнице русского и литературы. У него рождается сын. Но через три года, жена бросает его и уходит к другому. В новом браке у нее одна за другой рождаются две дочери. Но вскоре она умирает от кровоизлияния в мозг. И новый муж отправляет пасынка к своему отцу. У старшей дочки начинается эпилепсия. Ей нужны дорогостоящие препараты, постоянные консультации врачей. Чтобы управиться с двумя дочками, он вынужден уволиться с хорошей работы и пойти работать ночным сторожем в магазин. Кроме этого, он еще подрабатывает на компьютере — делает сайты. Поэтому деньги в семье периодически водились. Однако он — человек крайне амбициозный. И воспитывает дочек такими же. То есть — брать от жизни все. Лучшая школа, лучшие учителя. Обучение в вузах. Старшая пошла по стопам матери, окончила отделение сценаристов в нашем филиале ВГИКа, а младшая поступила в медицинский. Диана Колязина. — Она училась в моей группе, — сказала Марина. — Да. И предсказала смерть Сергея Капустина. — За год с небольшим до его гибели, — добавила Марина. Ей достался кусочек торта с фигуркой невесты, и она никак не решалась разрушить ее своей ложечкой. — Да. Но началось все не с нее. А с ее сестры — Ларисы Колязиной. Сергей вскочил и стал ходить по кухне. — Это что, она все затеяла? — Вы дружили с ней месяца три, не так ли? — Ну… — А потом раздружились. — Всякое бывает. Не люблю теток, помешанных на идее свадьбы. — Ее отец отнесся к этому весьма сурово. После ее трехмесячного отсутствия он выгнал ее из дома. Ларису приютил старший брат, который сумел поселить ее на квартиру к своей подружке. Она решила покончить с собой и выпила уксус. Началась рвота, потом, видимо, эпиприпадок. Короче, когда ее нашли, эссенция разъела ей часть лица. Дальше больница. И одна из самых красивейших девушек города становится уродиной. Помимо этого ее пищевод после сильнейшего ожога сузился. Курсы бужирования ни к чему не привели. Она стала худеть, потому что не могла нормально есть. Она и теперь ест только жидкую пищу. Но ведь все можно исправить. В той же Германии. Только цена вопроса — очень высока. На наши деньги это около 50 миллионов рублей. От отца у них осталась однокомнатная квартира. Она стоит, от силы, 2 миллиона. — Кажется, я там была. Квартира Троепольского. — Да. И еще бешеное желание исправить реальность. Если не удалось выйти замуж за олигарха, можно жениться на его дочери, а его убрать. Серега выругался. Трошин спокойно продолжал: — Вначале у них не было стройного плана. Просто Диана нагадала одному вашему, Марина, сокурснику, с которым вы больше всего общались, смерть в молодости. И вот, когда они увидели ваше с ним сближение, столкнули его на арматуру в строительный котлован. Это был четвертый курс. — Да, — пробормотала Марина. — Ужас! — сказала Тамара. — На пятом курсе у вас появился новый ухажер — дизайнер Олег, — продолжал Трошин. — Он занимался дизайном магазинов и кафе, кажется. Красивый, стильный. — Тот, который одевался, как попугай, — добавил Сергей. — Как только он сделал вам предложение, его нашли в петле собственного галстука в своей квартире с огромной дозой наркотиков и алкоголя в крови. Я читал его дело. Там все недоработано. Одни вопросы. — Я тогда дружила с Валерией. — Да, ты нас видеть не желала. — Но Андрей нас помирил, — заметила Тамара. — В этой смерти есть какое-то участие Валерии. Ведь она встречалась с Олегом, жила у него. До вас. — Она меня и познакомила с ним. — Да, и проболталась, что вы — дочь олигарха Дегтяренко. Молодой человек быстро понял все выгоды брака с вами и оставил Валерию.